Горбачеву исполнилось 90
Михаил Горбачев, инициатор перестройки в СССР, первый и единственный президент Советского Союза, во вторник отмечает свое 90-летие, находясь в карантине. По словам пресс-секретаря Фонда Горбачева Владимира Полякова, бывший советский лидер, как, впрочем, и остальные, устал от ограничений в связи с коронавирусом. Поляков рассказал, что поздравления в адрес Горбачева поступают со всего мира. Свои наилучшие пожелания ему направили президент США Джо Байден, канцлер Германии Ангела Меркель, президент России Владимир Путин и другие политические руководители.
«Благодаря Вашей приверженности свободе и мужеству, с которым на протяжении десятилетий Вы принимали трудные, но необходимые решения, мир стал более безопасным, и это и сейчас является источником вдохновения […] Примите поздравления и пожелания мира, благополучия и здоровья в предстоящем году. С днем рождения!», – говорится в поздравительном письме президента США. (Фрагмент письма приводится в переводе Павла Палажченко – советского и российского переводчика, долгое время работавшего с Горбачевым и опубликовавшего письмо на своей странице в «Фейсбуке»).
Находясь на посту генерального секретаря ЦК КПСС, Горбачев инициировал политику гласности, которая привела к фундаментальным изменениям в стране. Джеффри Тримбл (Jeffrey Trimble), преподаватель Университета штата Огайо и корреспондент U.S. News & World Report в Москве в 1986-1991 отмечает: в зарубежном корреспондентском сообществе к действиям Горбачева относились чрезвычайно позитивно.
«Когда я прилетел в СССР в 1986, он уже некоторое время находился у власти, – вспоминает Тримбл. – Доступ к новостям и информации уже был расширен. Присутствовал некий восторг, по крайней мере, среди советских элит – (считалось), что, возможно, это будет время настоящих перемен, подлинного прогресса и динамизма в обществе, которых ранее не было. В начале 80-х советские лидеры быстро сменяли друг друга: смерть Брежнева, смерть Андропова, смерть Черненко.
И тут внезапно появилась фигура совсем другого типа. Я вспоминаю такие события, как декабрь 1986, когда Андрей Сахаров и Елена Боннэр вернулись из ссылки. Горбачев позвонил им и сказал: “Хорошо, вы можете вернуться”. Происходили именно такие события, которые давали повод для оптимизма, надежды, в какой-то степени уверенности, что должны были произойти настоящие изменения.
При Горбачеве закончилась «холодная война»; из Афганистана были выведены советские войска; были проведены первые свободные выборы. Джеффри Тримбл собственными глазами наблюдал за изменениями в стране.
«Если говорить о личном уровне, то на улицах в Москве и в окрестностях города начало зарождаться частное предпринимательство – киоски, небольшие магазины, которые изменили жизнь людей в городах в те дни. В профессиональном плане, конечно, мы увидели огромные изменения в информационной среде. Нам, как иностранным корреспондентам, был предоставлен более широкий доступ к советским официальным лицам, которые более откровенно рассказывали о том, что происходило в стране, с учеными и другими людьми». – рассказывает Тримбл. – Мы с огромным воодушевлением наблюдали за развитием советского информационного пространства, когда гласность стала ощущаться на деле. Журналисты советской эпохи делали смелые и невероятные репортажи о событиях, которые происходили внутри страны, и это происходило как на телевидении, так и в газетах».
После распада Советского Союза Горбачев ушел с поста президента. Если в бывших советских республиках к его личности относятся или нейтрально, или позитивно, то в сегодняшней России немало тех, кто винит Горбачева крахе СССР.
«Он был одновременно героической и трагической фигурой, – считает Тримбл. – Оглядываясь назад, становится ясно, что он привел в действие процессы, которые не собирался приводить. Нет никаких свидетельств того, что Михаил Горбачев… предвидел, куда именно приведут его реформы и изменения. То, что началось с оптимизма и надежды, закончилось своего рода замешательством и неуверенностью, а в его случае – определенным разочарованием по поводу того, что произошло в результате процессов, которые он запустил».
Вместе с тем Тримбл убежден: Михаил Горбачев – выдающаяся историческая фигура, подобно Рональду Рейгану и Маргарет Тэтчер. Они были тремя великими историческими личностями, работавшими вместе и изменившими ход мировой истории, считает собеседник Русской службы «Голоса Америки».
В «Горбачев-фонде» опровергли сообщения о смерти первого президента СССР
Михаил Горбачев
Фото: bigpicture.ru
Пресс-секретарь «Горбачев-фонда» Владимир Поляков в комментарии РБК назвал сообщения о смерти Михаила Горбачева «очередной подлой глупостью». Он добавил, что вчера лично видел Горбачева, а сегодня разговаривал с ним по телефону. «Надоело уже», — добавил представитель фонда.
Ранее агентство Regnum со ссылкой на Би-би-си сообщило о смерти Горбачева. На сайте Би-би-си такой информации нет.
Слухи о смерти Горбачева появлялись в российских СМИ и соцсетях уже несколько раз.
В октябре 2013 года в твиттер-аккаунте газеты «Аргументы и факты» сообщалось о смерти Горбачева. Позже издание объяснило появление этого сообщения взломом своего микроблога. В августе 2013 года в микроблогах появилась информация о том, что Горбачев был застрелен в екатеринбургском кафе «Шоко» во время встречи с Евгением Ройзманом.
Неоднократно появлялись и сообщения о госпитализации Горбачева. В последний раз это случилось в конце сентября. Тогда LifeNews сообщал, что Горбачев срочно госпитализирован в Москве, ссылаясь при этом на заявления самого политика. Позже в «Горбачев-фонде» эту информацию опровергли.
Михаил Горбачев руководил СССР с 1985 года по 1991 год, с 1990 года по 1991 год он занимал пост президента СССР. Горбачев был последним, кто занимал пост генерального секретаря ЦК КПСС (с 1985 года по 1991 год).
Михаил Горбачев посетил предпремьерный показ посвященного ему спектакля в Театре наций
Михаила и Раису Горбачевых в постановке сыграли Евгений Миронов и Чулпан Хаматова
МОСКВА, 4 октября. /ТАСС/. Государственный театр наций представил спектакль «Горбачев» латвийского режиссера Алвиса Херманиса, премьерные показы которого назначены на 10, 11, 14, 16 и 17 октября. Одним из зрителей стал сам первый и единственный президент СССР Михаил Горбачев.
В разговоре с ТАСС Горбачев поделился, что за разрешением запечатлеть историю его жизни обращались разные театральные и кинодеятели, в том числе из США. Однако такое право получили только его давние друзья — Евгений Миронов и Чулпан Хаматова. «Очень понравилось! Дело в том, что я доверил это только двум людям. Я назвал журналистам этих двух, [кто осуществит постановку о нем и его супруге], о них сразу написали во всех газетах. Но они стоят того. Молодцы», — сказал он.
В спектакле всего две роли — Михаила Горбачева и его супруги Раисы, которые исполняют художественный руководитель театра народный артист РФ Евгений Миронов и народная артистка России Чулпан Хаматова. Декорации к спектаклю изображают гримерную комнату со столами для двух артистов, шкафами с париками и передвижной вешалкой. Актеры входят в роли постепенно, на глазах у зрителя наносят грим, надевают парики.
Манеру речи исполнители тоже меняют не сразу, сперва разбирая особенности произношения, затем пробуя. Как отмечал Миронов, не было задачи сделать двойников, добиться портретного сходства. Артисты пытаются понять способ мышления персонажей, причины их поступков.
Спектакль начинается с рассказа о корнях Михаила и Раисы Горбачевых, затем перетекает в повествование об их детстве, юности. Зритель наблюдает за первой встречей героев, свадьбой и последовавшей семейной жизнью, за важными поступками Михаила Сергеевича на пути к посту главы государства. Показана и общественная деятельность Раисы Максимовны, ее тяжелая болезнь и смерть.
Документальная основа
Команда, работавшая над постановкой, стремилась создать максимально объемные образы главных героев. Для этого еще до начала репетиционного процесса артисты и режиссер тщательно изучали исторические документы, мемуары политиков, документальные фильмы, интервью и воспоминания Горбачевых, и также лично встречались с президентом СССР.
Понимая, что политическая фигура главного героя постановки оценивается неоднозначно, создатели спектакля намеренно убрали из повествования деятельность Горбачева с 1985 по 1991 год. Период, когда он возглавлял СССР, описан одной фразой его супруги Раисы: «Эти шесть лет прошли как один рабочий день».
Алвис Херманис, выступивший автором инсценировки и художником-сценографом спектакля, вернулся к работе с Мироновым и Хаматовой спустя 12 лет после того, как состоялась премьера спектакля «Рассказы Шукшина». По словам режиссера, история на сцене не про политику, а про удивительную семейную пару, которой было суждено изменить мир и во многом опередить свое время.
«Горбачев»: спектакль о любви
Такой политик, как Михаил Сергеевич Горбачев вызывает очень разную реакцию у разных людей. Но все согласятся: то, как они относились друг к другу со своей супругой Раисой Максимовной, очень сильно повлияло на то, как мужчины в России стали относиться к женщинам, а женщины – к себе. То была настоящая любовь. Это видели все. Какой ее увидели авторы спектакля «Горбачев», где главные роли играют Чулпан Хаматова и Евгений Миронов?
Когда Раисе Максимовне поставили страшный диагноз «лейкоз», Михаил Сергеевич всей правды ей не сказал: «Нет, это не конец, надо еще обследоваться».
Ее мучили страшные боли. Чтобы не было пролежней, Горбачев был вынужден постоянно ее переворачивать.
Чулпан Хаматова и Евгений Миронов читают со сцены, устроенной, как гримерка, дневники Горбачевых, фрагменты из книг, собранные в сценарий Алвисом Херманисом.
«Очень отца моего напоминает. Мой отец того же поколения, был латышским коммунистом. Романтики, идеалисты, немножечко утопические взгляды, наивные. Но он очень порядочный человек», – сказал Алвис Херманис, режиссер, художественный руководитель Нового рижского театра.
Всемирный карантин изменил лишь дату премьеры, но не намерения: спектакль «Горбачев» не о политике – о любви. Начали репетировать по Skype. Они не хотели играть в двойников. Главное, сказал Алвис, понять, как думают, как чувствуют герои: «Рыцарь должен все время добиваться расположения ее руки, ее сердца, И чтобы добиваться этой дамы, должен все время какие-то поступки совершать».
Последние репетиции пошли в Риге, где живет режиссер.
«Я перебрался, как лазутчик, на машине, пешком, получив аж два разрешения двух министерств культуры. Полкилометра с чемоданом», – вспоминает Евгений Миронов, народный артист России, художественный руководитель Государственного Театра Наций.
Двадцать эпизодов: как закончили с медалями школу, поступили без блата в МГУ, как парень из деревни полюбил отличницу, как прошли, взявшись за руки, до самого верха, как изменили мир.
«Отношение к нему может быть самое разное как человеку, который перерисовал карту мира и повлиял на судьбы как минимум пару сотен миллионов человек», – говорит Алвис.
«Много женщин было вокруг, которые были влюблены и не прочь были связать с ним свою жизнь. Как они проходили все эти испытания, вызовы, поражает. Отношение к дочери, к внучкам, как они прислушивались и все были полноправными членами семьи. Эта перестройка, эта гласность. Это уважение другого мнения – она была и внутри в семье тоже», – отметила Чулпан Хаматова, народная артистка России.
«Это выдающаяся для меня пара. Несмотря на разные ситуации, у них были такие отношения. Ведь Раиса с ним была не только в студенческие годы. Она с ним была и в Ереване во время землетрясения», – сказал Евгений Миронов.
США разрушили СССР, коварно обманув предложившего им дружбу Горбачева
Дмитрий Киселев в «Вестях недели» по поводу 90-летнего юбилея Михаила Горбачева разразился монологом о том, как коварный Запад обманул наивного советского генсека, искренне предложившего ему дружбу:
Вот нам сегодня с Запада говорят: протяните нам руку, войдите в семью цивилизованных народов, и все будет хорошо — санкции снимем, заживем все вместе припеваючи. Но ведь однажды мы так уже сделали. И руку Западу протянул именно Горбачев. Кто-то ругает Горбачева за неосмотрительность, чрезмерную доверчивость, но сегодня это непродуктивно. Куда интереснее и куда полезнее проанализировать реакцию Запада на честно протянутую руку, ведь Горбачев в своем романтическом порыве был кристально искренен и без какой-либо задней мысли соглашался на многое ради дружбы. И в этом смысле был поставлен, что называется, химически чистый эксперимент. Горбачев со всей душой. А Запад, прежде всего Америка?
Если совсем кратко, то Запад вел себя по отношению к нам вероломно. Пока президент СССР дружил, Америка желала нашей стране ни много ни мало смерти. Горбачева обнимали и в то же время работали на уничтожение СССР. Даже не на сдерживание, а на прямое уничтожение, используя при этом все возможные ресурсы. Горбачеву что-то обещали, заведомо не планируя обещания исполнять. Да и какие обещания перед страной, уничтожить которую — цель?
Цель уничтожить Советский Союз в Америке была сформулирована при президенте Рональде Рейгане и зафиксирована в документах Совета национальной безопасности США, в частности, в Директиве №66, принятой еще в ноябре 1982 года.
Приход Горбачева с его романтическим настроем в отношении Запада Соединенными Штатами был воспринят как шанс.
Шанс не на дружбу, а на уничтожение СССР. Вот как описывает линию один из авторов этой стратегии — ныне здравствующий Роджер Робинсон, старший директор по международным экономическим вопросам в Совете по национальной безопасности администрации президента Рейгана: «Директива о решениях по национальной безопасности №66 описывает экономические и финансовые аспекты по уничтожению Советского Союза. Директива о решениях по национальной безопасности №75 описывала общую стратегию в отношении Советского Союза. Документ включал меры по наращиванию военной мощи, основные цели по ограничению возможностей СССР во всем мире, по ограничению его авантюризма, по ограничениям на его экономическую и финансовую систему, по изменению внешней политики США на более откровенную, более прямолинейную, а также общую картину интегрированной систематической стратегии Америки с целью отбросить и в конченом счете привести Советский Союз и его империю к смерти. Все это было описано в одном документе, экономический раздел которого мне выпала честь написать».
Шанс не на дружбу, а на уничтожение СССР. Вот как описывает линию один из авторов этой стратегии — ныне здравствующий Роджер Робинсон, старший директор по международным экономическим вопросам в Совете по национальной безопасности администрации президента Рейгана: «Директива о решениях по национальной безопасности №66 описывает экономические и финансовые аспекты по уничтожению Советского Союза. Директива о решениях по национальной безопасности №75 описывала общую стратегию в отношении Советского Союза. Документ включал меры по наращиванию военной мощи, основные цели по ограничению возможностей СССР во всем мире, по ограничению его авантюризма, по ограничениям на его экономическую и финансовую систему, по изменению внешней политики США на более откровенную, более прямолинейную, а также общую картину интегрированной систематической стратегии Америки с целью отбросить и в конченом счете привести Советский Союз и его империю к смерти. Все это было описано в одном документе, экономический раздел которого мне выпала честь написать».То есть цель американской дипломатии — смерть партнера, смерть страны-партнера. Прямым текстом.
В действительности США в последние годы существования Советского Союза пытались предотвратить его распад, но это оказалось невозможно. В интересах Запада было не допустить раздела советского ядерного арсенала между несколькими независимыми государствами с непредсказуемыми политическими перспективами. Кроме того, у западных лидеров установились прекрасные взаимоотношения с Горбачевым; им удобно было бы продолжать сотрудничать с ним как с лидером СССР.
Это подтверждается, например, известной речью президента США Джорджа Буша, произнесенной 1 августа 1991 года в Киеве, в здании Верховного Совета УССР. Буш хвалил реформы в СССР, проект нового союзного договора и лично Горбачева. Он категорично заявил, что США не будут поддерживать тех, кто стремится к независимости, чтобы установить вместо тирании союзного центра местную деспотическую власть, и продвигает «самоубийственный национализм» (последнюю формулировку Буш сам вписал в подготовленный его помощниками текст речи).
С радикальными сторонниками независимости Украины из «Руха» Буш встречаться отказался.
Разумеется, в США не всем нравился такой подход; с легкой руки ультраконсервативных критиков речь Буша стала известна как Chicken Kiev Speech: по-английски chicken Kiev — котлета по-киевски, но слово chicken, буквально переводящееся как «цыпленок», имеет и переносное значение — трус. По мнению консерваторов, Буш боялся радикальных перемен, которые могли принести пользу Америке. Но такие критики политики США в отношении разваливающейся советской империи не были у власти.
Директива № 66, составленная в ноябре 1982 года, в разгар холодной войны, когда ничто не предвещало новый курс советского руководства в международных отношениях, касалась исключительно экономических отношений между Западом и Востоком. Директива предусматривала снижение зависимости стран Запада от поставок советских энергоносителей, контроль за передачей СССР передовых технологий, повышение ставок по предоставляемым СССР кредитам и сокращение их сроков. При этом отменялись санкции, введенные в связи с подавлением освободительного движения в Польше, в частности, запрет на продажу СССР нефтегазового оборудования и технологий.
В директиве сформулированы основные принципы построения экономических отношений:
— не заключать торговые соглашения и не предпринимать шаги, способствующие военному или стратегическому преимуществу и возможностям СССР;
— не субсидировать советскую экономику; торговля должна вестись осмотрительно, без преференций;
— не развязывать экономическую войну против Советского Союза. Чтобы соответствовать широким интересам безопасности, торговля с СССР должна вестись, в частности, на основе строгого баланса преимуществ.
Где здесь Киселев увидел планы уничтожения Советского Союза, понять невозможно.
Директива № 75, утвержденная президентом Рейганом в январе 1983 года, касалась сдерживания советского экспансионизма, содействия установлению в СССР более плюралистичного режима и вовлечения СССР в переговоры на основе строгой взаимности и взаимного интереса.
Требовалось дать Москве понять, что «неприемлемое поведение повлечет за собой издержки, которые перевесят любые выгоды», а «подлинная сдержанность в поведении создаст возможность для отношений между Востоком и Западом, которые могут принести важные выгоды Советскому Союзу». В директиве говорилось о поощрении союзников СССР к дистанцированию от Москвы, но ничего не было о каких-либо сепаратистских тенденциях внутри самого СССР. Цель распада Союза не ставилась.
Заявления Роджера Робинсона, которые упоминает Киселев, были сделаны в начале 1990-х годов, уже после распада СССР; скорее всего, это некое позднейшее переосмысление политики Рейгана с учетом достигнутого результата, значительно превосходившего все, что можно было представить себе в начале 80-х. Но так или иначе, директивы были приняты в ситуации холодной войны и не отражают политику США во время нормализации отношений с СССР. Так, в январе 1991 года администрация Буша пошла на беспрецедентный шаг, явно противоречащий рейгановским директивам: предоставила американским частным компаниям правительственные гарантии по кредитам СССР для закупок продовольствия на сумму $1 млрд, то есть фактически безвозмездно передала распадающемуся Союзу эту гигантскую по тем временам сумму.
Клип «Где бы ты ни был» группы «Синекдоха Монток» с Ириной Горбачевой
«Кто бы ты ни был» – пример того, как можно разговаривать на самую болезненную для каждого тему.
Песню группы «Синекдоха Монток» Саввы Розанова – о бренности сущего – режиссер прошлогоднего кинохита «Лед» Олег Трофим превращает в сложную и тонкую историю о смерти и торжестве над нею. Вряд ли можно назвать это клипом – несмотря на довольно короткий по меркам современных музыкальных видео хронометраж, перед нами настоящий фильм, главную роль в котором исполнила Ирина Горбачева в образе матери, потерявшей сына (его сыграл Кай Гетц).
«Мы боимся образа смерти, боимся говорить о ней, думать, избегаем возможности стать ее очевидцами или встревожить воспоминания об утратах, – рассказал GQ режиссер. – Это естественная, важная часть нашей жизни, к которой все мы так или иначе прикасались или столкнемся с ней однажды. Нам кажется, что тогда погаснет все, потеряет цвет, смысл. Но это не так. Визуально мы с творческой командой опирались на работы польского фотографа Йозефа Куделки из серии о цыганских деревнях в восточной Европе. Завешенные тканями зеркала, поминальный стол, образы птиц-духов, семантика трав и цветов – наш фильм это такой микромузей народных обрядов, его цель – эстетизация похорон в культуре. И я благодарен Ире Горбачевой и Каю Гетцу за смелость поговорить на такую непростую тему, переступив через страх иррационального».
Вероятно, вам также будет интересно:
Простой народ скручивает чиновников-коррупционеров под техно
Кирилл Иванов из группы «СБПЧ» собрал плей-лист для вашей вечеринки на даче
25 самых ожидаемых концертов мира в 2019 году
Фото: кадр из видеоклипа
Часто проверяете почту? Пусть там будет что-то интересное от нас.
детали первой встречи Горбачева и Рейгана
Отношения США и СССР всегда были переменчивыми. Период бурного потепления выдался в середине 1980-х благодаря тогдашнему советскому генсеку Михаилу Горбачеву, который всеми силами стремился понравиться Западу. 35 лет назад он впервые встретился со своим главным оппонентом – президентом США Рональдом Рейганом. Они понравились друг другу, а позже, как вспоминают свидетели тех событий, между ними даже появилась некоторая «химия». Детали той встречи – в материале корреспондента «МИР 24» Романа Никифорова.
Накануне саммита в Женеве отношения между двумя ядерными сверхдержавами хуже некуда. Вашингтон играет в звездные войны – прообраз нынешней системы ПРО. Москва отвечает: все наши ракеты не собьете. А президент США Рональд Рейган называет Советский Союз империей зла.
«Давайте признаем: до тех пор, пока их вожди проповедуют главенство государства, провозглашают всемогущество над личностью и предрекают свое конечное господство над всем населением Земли, они олицетворяют зло в современном мире», – заявлял 40-й президент США Рональд Рейган.
И вот они встречаются в Женеве. Генсек Михаил Горбачев в пальто. И Рейган – без пальто, несмотря на прохладную погоду. Президенту США 74 года, он на 20 лет старше своего визави. Но хочет показать, что в хорошей форме. Переговоры делегаций, а потом и встреча наедине.
«Рейган лично заказал, чтобы в доме горел камин. Он отдал распоряжение, чтобы огонь горел постоянно. Уже потом он мне сказал: «Я подумал, что будет красиво, если мы будем сидеть у камина», – рассказала писатель, бывший советник Рональда Рейгана Сюзанна Масси.
Писатель и специалист по России Сюзанна Масси в Женеву не едет. Но именно она с 1984 года консультирует Рейгана по вопросам отношений с Москвой. Агитирует за переговоры на высшем уровне и даже берет на себя роль посредника.
«Я очень хотела, чтобы они полюбили друг друга, но как люди могут полюбить друг друга, если они ни разу не встречались. Они отправили меня поговорить закулисно. Мне было страшно. Но я сумела их убедить в том, что это может быть обсуждение культурного обмена», – добавила Сюзанна Масси.
Основной переводчик Горбачева Павел Палажченко вспоминает: на самом деле не все так просто.
«Рональд Рейган активно начал критиковать внешнюю политику Советского Союза и марксизм-ленинизм как источник всех бед», – сказал он.
Так что поначалу Горбачев разочарован. «Он сказал, что мы знали, что Рейган консерватор и «ястреб», но я сейчас увидел, что это настоящий динозавр. И у Рейгана тоже было впечатление о Горбачеве как о таком твердокаменном большевике», – добавил Павел Палажченко.
Потом был ответный визит в советскую миссию, где снова гвоздь программы – личные переговоры. В общей сложности они заняли свыше пяти часов.
«Во время перерыва вырубился свет, погас буквально на 20-25 секунд, меньше половины минуты. Ощущение было не то, что страшноватое, но ощущение чего-то несусветного, как такое может быть», – сказал Павел Палажченко.
Рональд Рейган – бывший актер. И пускает в ход все свое обаяние. Еще один советский переводчик Виктор Прокофьев вспоминает: свои идеи Рейган подкрепляет анекдотами. Рассказывает про упрямца, который во время наводнения отказывается от помощи проплывающих мимо людей, поскольку на бога уповает.
«Естественно, он тонет, оказывается на небесах, возносит молитву: «Господи, как же так?». Разверзаются небеса и громовой голос: «Я же послал тебе две лодки и вертолет». Анекдот, который он рассказал, был не без смысла. Возможностей много, но мы далеко не всегда их видим», – сказал переводчик M.С.Горбачева Виктор Прокофьев.
Горбачев собеседника слышит. Намекает, что возможны уступки по Афганистану. Завершаются переговоры совместным ужином. Первый тост Рейгана на четыре с половиной минуты, с переводом, за будущие поколения. Горбачев говорит шесть минут. Выдерживает эффектные паузы, но видно, что волнуется. Руки выдают. Все пьют белое вино, и только жена Горбачева Раиса Максимовна – красное. Такую первую советскую леди Запад еще не видел. Удивлен был и лауреат Пулитцеровской премии, советолог Уильям Таубман.
«Она была высоко образована. Она была начитана, она была любознательна. Они могли обсудить все, что угодно.
У нее было свое мнение в политике. И она его высказывала. У нее было колоссальное влияние на него», – рассказал Уильям Таубман.
По итогам трехдневного саммита никаких договоров не подписано. Есть лишь соглашение о продолжении контактов и совместное заявление с общими фразами.
«Мистер Горбачев – энергичный защитник политики Советского Союза. Он красноречивый собеседник. И внимательный слушатель», – прокомментировал Рональд Рейган.
На завершающей пресс-конференции в голосе Горбачева все еще звучит металл. По столу он, конечно, не стучит, но постукивает.
«Считать так, что весь мир – это чья-то вотчина, мы отвергаем этот принцип. Говорили мы это всегда, и десять лет назад, и сегодня говорим, и завтра будем говорить! У нас тут нет двойной политики», – заявил Михаил Горбачев.
И все равно это прорыв. Лед тронулся, товарищи! После Женевы лидеры встречаются каждый год. В Рейкьявике, в Вашингтоне, в Москве. Михаила Сергеевича повсюду сопровождает Раиса Максимовна.
«Раиса приехала в Белый дом. Она изучила все. Начала говорить про картины в Белом доме, и Нэнси выглядела обиженной. Выглядело так, что она знает про Белый дом меньше, чем Раиса», – вспоминает Сюзанна Масси.
Но американской прессе это нравится. И сам Горбачев постепенно превращается из опасного «коммунистического диктатора» в симпатичного Горби. В 1987-м Москва и Вашингтон находят долгожданный ядерный компромисс и подписывают Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Но любовь требует жертв, особенно любовь Запада. И Горбачев жертвует геополитическим влиянием. Выводит войска из Афганистана. Сворачивает поддержку союзников в Восточной Европе. Рейган в ответ рассказывает советские анекдоты. Вот один из его любимых о том, как тяжело в СССР купить машину: «Человек дает деньги, и тот, кто этим занимается, говорит: «Приходите через 10 лет и забирайте свой автомобиль». Покупатель спрашивает: «Утром или днем? Просто водопроводчик обещал прийти утром».
С приходом Джорджа Буша-старшего в странах соцлагеря одна за другой происходят цветные революции, СССР не вмешивается.
Соглашается на объединение Германии без предварительных условий. И срочно выводит отсюда войска. А точнее заставляет бежать, бросив имущество и заселяясь в бараки. Это уже не жест доброй воли – капитуляция! Зато Горбачев получает Нобелевскую премию мира.
«Америка не смогла бы одержать победу в холодной войне, если бы Горбачев не внес свой вклад. Победа стала возможной благодаря совместным усилиям США и Советского Союза. Навешивание ярлыка, что это Соединенные Штаты одержали победу, следствие эйфории. США слишком возгордились собой», – сказал Уильям Таубман.
Но чем больше Горбачеву аплодируют на Западе, тем меньше любят дома. Проблемы с экономикой, пустые полки магазинов, задержки зарплат. Обвинения в некомпетентности и предательстве. В итоге в 1991-м первый советский президент лишается и своего поста, и страны.
Три года назад нежно любящая Россию Сюзанна Масси открывает в Москве памятник Горбачеву и Рейгану. В тихом сквере на территории музея, а не на центральной площади. Да, они поняли друг друга, и, может, даже полюбили. Но это только в Голливуде все любовные истории заканчиваются хэппи-эндом.
Смерть советского коммунизма
Темной зимой 1990-91 годов многие спрашивали, чем закончится Советский Союз, пытающийся спастись. С треском или хныканьем? Царю Соломону понравился бы ответ, который пришел через три исторических дня в августе 1991 года: он закончился обоими. Эти роковые дни, очевидно, были потенциально смертельным путчем, но также и провалом настолько огромных масштабов, что их даже нельзя считать полноценным государственным переворотом. Пока путчисты арестовали Михаила Горбачева, их настоящие цели скрылись: Борис Ельцин, Демократическая Россия и сепаратистские республики.Эта неудача не только способствовала возникновению мифа о возникновении нового российского государства, но и подтолкнула Советский Союз далеко за пределы любых параметров, предусмотренных самим процессом реформ, которые путчисты пытались остановить.
Горбачев вышел в марте 1985 года из борьбы своих коллег по Политбюро за то, чтобы стать Генеральным секретарем Коммунистической партии Советского Союза и эффективным лидером Советского государства. В то время Советский Союз казался очень усталой, но чрезвычайно могущественной страной.Экономически он приходил в упадок, но политически все еще оставался стабильным. Кризис советского режима был выше его внутренней и международной эффективности; его выживаемость не вызывала сомнений. Однако еще до того, как они пришли к власти, Горбачев и его ближайшие соратники осознали, что в их стране наблюдается стагнация, но они назвали это «докризисной ситуацией». Поэтому, хотя они и ощутили некоторый кризис эффективности режима, они еще не осознали его глубины. Они думали, что режиму нужна только реформа.
Шесть с половиной лет спустя Советский Союз и советский коммунизм были мертвы. Что произошло в те годы, что в конечном итоге привело к распаду, а не к спасению через грандиозные реформы? Что случилось с Михаилом Горбачевым? Когда-то он казался чрезвычайно энергичным и привлекательным лидером, говоря о национальном обновлении новым поколением лидеров словами, почти напоминающими Джона Ф. Кеннеди. Но сегодня нельзя забыть образ этого измученного человека, когда он спускался по трапу с самолета, который доставил его в Москву из крымского плена.
Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо сначала изучить различные экономические, социальные и политические тенденции, имевшие место еще до того, как руководство Горбачева предприняло попытку своих реформ. Только тогда можно будет оценить реакцию советских руководителей и институтов и правильно понять драматические исходы лета.
II
После смерти Леонида Брежнева в 1982 году две необычайные смены власти в течение трех лет продемонстрировали серьезность советского кризиса, который усиливался с середины 1970-х годов.Юрий Андропов, сразу же сменивший Брежнева и считающийся «основателем» Горбачева, понимал необходимость перемен.
В течение своего короткого срока он предпринял как идеологические, так и политические шаги, чтобы попытаться подготовить правящие элиты Советского Союза к более эффективному, дисциплинированному и реалистичному коммунистическому режиму. Под его началом задумчивая недовольство интеллигенции режима стало более громким и дерзким. Это был решающий период созревания взглядов Горбачева. Жена Горбачева, Раиса, как-то показала приехавшей с визитом первой леди США фотографию Андропова в ее резиденции, сказав: «Это тот человек, которому мы обязаны всем.»Она была права.
Но в некотором смысле и по совершенно разным причинам кратковременное правление Константина Черненко стало настоящим катализатором перемен. Абсолютная серость и некомпетентность Черненко вызвали у коммунистической интеллигенции, части элиты и, конечно же, самих советских людей особое чувство не только безнадежности, но и глубокого смущения и стыда. Надежды на нового динамичного лидера, который внесет некоторые изменения, были полностью похоронены.
Советский экономический кризис отчетливо проявился в снижении темпов роста, увеличивающейся нехватке пригодных для использования ресурсов и, что наиболее важно, в увеличивающемся дисбалансе между военным производством и производством в целом для экономики, особенно в сфере потребительских товаров.Советская экономика и общество, казалось, были мобилизованы для войны, гораздо сильнее, чем даже нацистская Германия в разгар Второй мировой войны. В потребительском секторе очень большая часть основного капитала была не только непродуктивной, но и просто находилась на пределе своих физических возможностей. Тем не менее, он не пополнялся. По словам премьер-министра России Ивана Силаева, за 10 лет до начала перестройки только 15 процентов инвестиций в республику шло в потребительскую промышленность. С другой стороны, военная промышленность постоянно снабжалась новыми технологиями.Некоторые дальновидные генералы, особенно в технических службах, пытались сломать традиционную стратегию, подчеркивающую численное превосходство, только для того, чтобы им помешало высшее командование.
Огромная советская бюрократия, включая партийный аппарат, перешла от ограниченной автономии сталинской эпохи к более корпоративистской системе. Они все чаще пренебрегали своей целью служения государству и обществу в пользу самовозвеличивания. Политическая и экономическая коррупция, которая существовала на протяжении всей советской истории и несколько смягчалась страхом, систематически усиливалась за годы до прихода Горбачева к власти.Размер «второй» или нелегальной «теневой» экономики в конечном итоге составлял от 25 до 30 процентов рынка и стал важным для функционирования экономики в целом. Более того, коррупция все меньше и меньше маскировалась, и к концу брежневской эры многие чиновники почти открыто брали взятки в крупных размерах. Вероятно, что партийный аппарат раньше был менее вовлечен в незаконное обогащение, чем административная бюрократия. Но она тоже становилась такой же плохой, как и другие бюрократические системы, особенно на ее нижних уровнях.В середине 80-х один частный советский «бизнесмен» даже заметил: «Знаете, я бы никогда не подумал, что наступит время, когда я войду в райком [обкома КПСС] и буду говорить о серьезных делах».
Коррупция бюрократии только еще больше отделила их от людей, которым они якобы должны были служить. Фактическая деполитизация самих людей при самом церемониально политическом режиме в мире зашла так далеко, что цинизм, безнадежность и пассивность превратились в щит против властей.Таким образом, становилось все труднее мобилизовать население практически в любой сфере жизни.
Качество советского руководства также ухудшалось, особенно наверху, но также и в середине. Это было верно не только с точки зрения интеллекта и организационных талантов, не говоря уже о приверженности, но и в физическом смысле. Члены Политбюро и ЦК Коммунистической партии были пожилыми, догматичными и лишенными искры. Уважение и страх, которые они когда-то вызывали, быстро уменьшались во все более молодой и образованной стране.
И все же партийная элита любила Брежнева. Никита Хрущев, возможно, защитил их от угроз их жизни, но Брежнев дал им безопасность в офисе, хорошую жизнь, благословение внутреннего спокойствия и терпимости — если, конечно, они не пересекли его лично. Тем не менее было много молодых секретарей провинциальных партийных органов, а также чиновников центрального аппарата, которые с нетерпением ждали продвижения по службе.
Слабость политического инакомыслия в Советском Союзе также сыграла важную роль в кризисе.При Хрущеве и в первые годы Брежнева политическое инакомыслие быстро росло и имело огромное значение, выходящее за рамки фактического влияния внутри Советского Союза. Это посеяло семена антитоталитаризма и антикоммунизма на родной земле, особенно среди молодой интеллигенции, и показало Западу, что дух свободы не умер в России. Но к концу 1970-х — началу 1980-х наиболее важные инакомыслящие были либо замалчены, либо заграницей. Сочувствие к их идеям росло, но политический потенциал активного инакомыслия внутри Советского Союза, похоже, упал до минимума.Несогласие могло бы стать чрезвычайно важным для процесса обновления, если бы изменились только внутренние условия его развития.
Наконец, национальный вопрос в Советском Союзе — отношения между нерусскими нациями и этническими группами и русским центром — также был важен. Потенциально это был самый смертоносный, но неразрешимый кризис в системе, потому что и модернизация, и отсталость работали против Москвы. В той мере, в какой регионы с нерусскими этническими группами сохраняли неразвитую крестьянскую культуру, глубина их привязанности к традиционной национальной культуре и ее религиозному контексту оставалась чрезвычайно сильной.Таким образом, эти регионы смогли с удивительной силой противостоять подчинению русской культуры или погружению в наднациональную концепцию советского государства. С другой стороны, по мере того, как нерусские регионы были захвачены волной модернизации, они стали сильно ориентироваться на город.
Новоиспеченные классы, творческая и управленческая интеллигенция стали основными носителями этой новой этнической идентичности. Таким образом, отсутствие развития привело к культивированию старых этнических идентичностей, в то время как процесс модернизации только создал новые штаммы.
Даже к моменту начала перестройки коммунизм не смог создать советскую «нацию». Советский федерализм содержал потенциально опасный дуализм. Он отказывал федеративным национальностям во всем, кроме мельчайшей автономии. В то же время его символические институты и административная структура обеспечивали базу, на которой могла вестись борьба за национальную автономию. Были коммунистические элиты и часть интеллигенции различного этнического происхождения. Но и здесь напряженность между российским и нерусским сегментами была достаточно заметной.Подавляющее большинство нерусских коммунистических элит работали исключительно в своих родных республиках. Их карьера остановилась на границах своих республик, и их продвижение в центр в Москве было очень ограниченным. Ограничивая таким образом вертикальную мобильность, они прилагали все усилия, чтобы расширить контроль внутри своих республик за счет центра.
В конце брежневского периода процесс, описываемый как «феодализация», стал особенно заметным в нерусских республиках, особенно в Средней Азии и Закавказье.Эти республики стали поистине вотчинами давно укоренившихся местных коммунистических лидеров и элит. Эти элиты платили Москве на словах и давали огромные взятки центральным инспекторам; они сколотили состояния и установили сложную сеть частных «деловых» контактов. (Мой любимый пример — из Узбекистана, где урожай в один миллион тонн хлопка был спрятан от Москвы и продан для частной выгоды.) Эти центробежные тенденции местных коммунистических элит в сочетании с растущим национализмом среди интеллигенции и более широких слоев населения стали серьезное беспокойство для российского центра.
Даже при том, что Советский Союз потерял свою внутреннюю жизнеспособность, власть режима все еще была огромна.
Распад был, вероятно, неизбежен, но распад вовсе не представлялся ближайшей перспективой. И все же кризис эффективности — отсутствие серьезных противодействующих действий — действительно мог превратиться в кризис выживания. Ирония заключается в том, что сами противодействующие меры — глубокие изменения, инициированные перестройкой, — почти наверняка ускорили крах коммунизма и распад империи.Как и предупреждал Токвиль: «Самый опасный момент для плохого правительства — это когда оно пытается исправить свои пути».
III
Горбачев отправился в путешествие в неизведанное. Однако еще до того, как он пришел к власти, прошел долгий период, когда его основная идея начала формироваться: сделать коммунизм более эффективным и достойным. Образ Горбачева как импровизатора, а не планировщика, на самом деле ошибочен. Он был обоими. У него было видение, и он придерживался этого видения до конца.У него была стратегия, и он ее придерживался до конца. Он импровизировал в рамках своего стратегического плана, поскольку ситуация изменилась и он столкнулся с сопротивлением. Но он потерпел неудачу не потому, что у него не было цели или стратегии, а потому, что он слишком привязался к ним. Его неизменная цель и жесткий политический план становились все более нереалистичными и опасными для его собственной власти.
Кризис советской системы, безусловно, носил «объективный» характер. Но даже объективный кризис можно воспринимать по-разному, в зависимости от интересов лидера и, что еще важнее, от его аппарата восприятия.Горбачев не укладывался в стереотип партийного аппаратчика. Он был умным и быстрым, легко приспосабливаемым, динамичным и смелым. Действительно, трудно понять, как этот человек мог сформироваться в рядах Коммунистической партии. Легко забыть, что у него было такое же одностороннее образование и культура, что и у большинства советских лидеров, включая многих сегодняшних «демократов». Это не делает советских лидеров менее мудрыми или менее умными, чем их западные коллеги.
Горбачев, вероятно, больше читал об Америке, чем президент Буш о России, и Горбачев также был подробно проинформирован. И все же он все еще может не понимать по-настоящему демократию или капитализм. Здесь важно то, что проблемы восприятия и понимания применимы не только к другим странам, но и к вашей собственной, особенно во времена быстрых изменений.
Восприятие Горбачевым советского кризиса действительно изменилось, поскольку он осознал его гораздо большую глубину. Однако по сути его восприятие мало чем отличалось от восприятия Хрущева, который характеризовал сталинизм как «нарыв на здоровом теле советского социализма».«Горбачев и его соратники, конечно, все больше понимали, что инфекция была больше, а« тело »менее здоровым, чем мог себе представить Хрущев. здоровый Советский Союз мог снова продемонстрировать истинный потенциал социализма.
Горбачев даже был уверен и оптимистичен в том, что задача может быть выполнена быстро. Он ожидал, например, что к 1990 году советское машиностроение — четверть всей советской промышленной продукции — будет производить 90 процентов продукции, соответствующей стандартам развитых капиталистических обществ.К середине 1990-х Горбачев ожидал, что использование персональных компьютеров в России будет столь же широко распространено, как и в Западной Европе. Даже главный экономический советник Горбачева Абель Аганбегян, который первым убедил нового лидера в серьезности кризиса, ожидал, что к 2000 году советский национальный доход приблизится к американскому.
Сейчас интересно перечитать взгляды на перестройку, высказанные лишь два года назад или совсем недавно теми, кто наиболее привержен этому процессу. Я не буду цитировать Горбачева, потому что его часто подозревают в тактических уловках.Но даже несмотря на то, что большинство ближайших соратников и сторонников Горбачева критиковали его робость и ограниченность его видения, они по-прежнему считали очищенную ленинскую идеологию компасом, которому должна следовать страна.
Перестройка воспринималась как борьба за искоренение пережитков сталинизма и восстановление «чистоты, нравственности и терпимости» того периода, когда был жив Ленин, в особенности новой экономической политики 1920-х годов. Некоторые считали однопартийную систему необходимой и хорошей; другие просто не могли представить себе многопартийность.Все в основном придерживались определяющей характеристики Коммунистической партии — «демократического централизма», хотя и подчеркивали его сдерживающие «демократические» аспекты. Однако идея «буржуазной демократии» была категорически отвергнута. Они были стойкими сторонниками «рыночного социализма», опять же с разным весом, придаваемым «рынку» или «социализму». Но на самом деле они продвигали использование рыночных инструментов только в рамках модифицированной командной экономики. Частная собственность играла в лучшем случае третичную роль.
Самый яркий пример ограниченного восприятия режима касался отношений между разными национальностями Советского Союза. Республики решительно выступали против русского шовинизма и поддерживали права меньшинств в России и других республиках. Но в лучших марксистских традициях горбачевское руководство не осознавало истинных масштабов проблемы. В значительной степени она думала, что проблема исчезнет, когда будут исправлены эксцессы сталинской национальной политики и введена новая политика терпимости.В центре внимания руководства были «эксцессы» и «крайности». Среди этих крайностей, конечно же, были республиканские стремления к реальному суверенитету и независимости. Но в первую очередь к этому вопросу подошли как эмоциональная реакция на прошлое угнетение, которое в конечном итоге будет вытеснено рациональностью и личным интересом.
В этом отношении руководство Горбачева относилось к мейнстриму, в который входила даже значительная часть западной интеллигенции. Из соображений безопасности и стабильности правительства Запада поддержали политику сохранения Советского Союза как союза.Признавая принцип самоопределения наций, западные правительства фактически призывали эти подавленные нации не отстаивать это право. Они также призывали Москву попытаться сдержать национальные стремления к истинному суверенитету, конечно, без применения силы и нарушения прав человека.
Раньше Горбачев определил свою программу как революцию. Но это была действительно реформистская цель, которая, хотя почти постоянно радикализировалась, никогда не была направлена на то, чтобы переступить порог трансформации системы.Его основной стратегией было преобразование, а не преобразование. Эта цель, определенная Горбачевым и принятая его соотечественниками, была достойным выбором. Это был действительно единственный возможный путь, даже если он все больше и больше казался Горбачеву наиболее эффективным средством сохранения своей власти. Однако некорректно характеризовать Горбачева как Моисея, который не вошел в «землю обетованную». Фактически, основные характеристики сегодняшней советской реальности не были его выбранным местом назначения. Однако, несмотря на намерения Горбачева, перестройка была историческим достижением, и ее последствия явно выходили далеко за рамки простых реформ.
Даже к 1987 году стратегия и цель перестройки Горбачева не изменились. Его стратегия была стратегией решительного и решительного «центризма»; его целью было провести грандиозную реформу. Первоначально он смог создать коалицию за реформы, умело предлагая что-то почти каждой группе: модернизацию военных, дисциплину рабочих для управления промышленностью, гласность для интеллигенции. Его энергия, стиль, успехи и авторитет за рубежом, а также его «железные зубы» создавали не только ауру трепета, страха и уважения, но и неоднородную базу поддержки.Но баланс этой стратегии становился все более ненадежным.
Даже когда политический центр тяжести, который он стремился контролировать, становился все более и более радикальным, Горбачев отказывался уступить свой план. Он оставался решительным центристом. Политическая стратегия Горбачева в конце концов натолкнулась на стену растущих ожиданий, стену, которую построил он сам. Когда советский лидер, наконец, оказался не в состоянии выполнять политические пожелания каждого сектора, его «позитивная поддержка» среди партийной и бюрократической элиты ослабла, его популярность среди советских людей резко упала, а недоверие общества к его «реальным» целям выросло. резко.Вскоре и левые, и правые, позиции которых сам Горбачев помог укрепить, стали рассматривать его только как предвестника своих худших опасений и все чаще использовали дары, которые Горбачев дал им — их ресурсы власти — против него.
Социально-политическая среда вокруг перестройки значительно изменилась с 1988 года, а после марта 1990 года эти изменения ускорились. Становилось все более очевидным, что сам Советский Союз распадается. Различные горизонтальные и вертикальные связи, которые связывали Советский Союз как экономический субъект, сами по себе распадались; производство рушилось, а гиперинфляция угрожала.По мере того как отчаяние росло в крупных населенных пунктах, промышленные рабочие и другие служащие хотели порядка в своей жизни и повышения уровня жизни. Однако Горбачев больше не мог мобилизовать их или достоверно ответить на их требования. Таким образом, советское население становилось все более восприимчивым к антикоммунистическим радикалам и, в некоторой степени, даже к реакционерам.
Радикальные устремления этнического национализма превзошли самые худшие ожидания Горбачева и других центристов.Стремление к суверенитету больше не ограничивалось только националистическими силами. Его также поддержали центристские и даже консервативные лидеры, которые доминировали во многих республиках и крупнейшие силы на Украине и в Белоруссии. Причины этого были самые разные. Наиболее решающим было, вероятно, политическое и прагматическое: в атмосфере растущего националистического рвения противодействие большему суверенитету означало быструю потерю влияния. По иронии судьбы наиболее важное провозглашение суверенитета произошло не на периферии, а в самой России, в самом сердце Советского Союза.Провозглашение суверенитета российским парламентом стало переломным моментом. Он разрушил Советский Союз.
IV
Россия была Советским Союзом. Российская республика была первой среди пятнадцати; Российская власть и советская власть были синонимами. Русские правили Советским Союзом, в то время как местные нерусские коммунистические элиты управляли повседневными делами своих регионов. В каждой другой республике была своя коммунистическая партия, но русским не нужна была отдельная партия, потому что вся Коммунистическая партия Советского Союза принадлежала им.
Теперь было две Москвы: Москва Кремля, столица Советского Союза, где иностранные сановники отдавали дань уважения Горбачеву; и Москва, которая была столицей Российской республики, ее лидеры разместились в белом здании в миле от красных стен Кремля. Кремль олицетворял историческое прошлое, но его контакты с народом были прекращены или, по крайней мере, приостановлены. Как столица Москва теперь представляла русский народ и никого другого. У Кремля по-прежнему были все средства и инструменты власти, и его по-прежнему боялись.Но когда он потерял российскую родину, он потерял единственную базу легитимности и поддержки.
Крах мессианской большевистской идеологии, упадок России как сверхдержавы, всепоглощающее ощущение духовной, культурной, экономической и политической катастрофы и истощение самой русской нации — все это побудило Россию впервые за много веков: отвернуться от своего империя. Трудно сказать, сохранится ли такое расположение духа, но его последствия уже исторические.
Между тем поворот Горбачева к старой гвардии с декабря 1990 года по весну 1991 года показал, что движение к реальному суверенитету или даже независимости может быть подавлено в некоторых республиках только российской оккупацией и массированной силой. Но фундаментальной проблемой по-прежнему оставалась сама Россия, а также Украина. Там применение силы, даже если оно вообще возможно, чревато гражданской войной.
К 1991 году и даже раньше настало время, когда сотрудничество с важнейшими республиками фактически означало согласие на далеко идущее разделение.Горбачева часто обвиняют в том, что он слишком поздно пошел на уступки республикам. Говорят, например, что автономия, которую он предложил в 1990 году, была бы с благодарностью принята в 1989 году, когда его власть и статус были еще высоки. Такие меры могли бы успокоить республики, но они могли бы просто побудить их повысить свои требования, что в конечном итоге привело бы к такой же ситуации.
В любом случае, к весне 1991 года речь уже шла не о том, чтобы Горбачев делал уступки важнейшим республикам, а скорее наоборот: пойдут ли они на уступки ему, чтобы сохранить некоторые размытые центральные институты.К апрелю, когда было достигнуто соглашение об идее союзного договора, законная власть перешла не от Горбачева к республикам, а от республик к центру, и они делегировали лишь ограниченные полномочия.
Центральная коммунистическая партия все еще контролировала свой собственный организационный аппарат, многие общественные здания, национальные транспортные и коммуникационные связи, но характер ее власти был решительно изменен. Теперь она использовала свою власть для саботажа реформ, но не могла представить альтернативную программу, которая могла бы ее привлечь.Легитимность его идеологии распалась — до такой степени, что те, кто возглавил августовский путч, даже не упомянули марксизм-ленинизм или партию в своем заявлении об объявлении военного положения.
Однако наиболее драматическим изменением стало появление в Российской республике легитимных антикоммунистических сил со свободно избранным лидером, имеющим собственную структурную базу поддержки. Эти радикальные противовесы — Борис Ельцин, Демократическая Россия, сепаратистские движения — делали центристскую стратегию Горбачева все более несостоятельной.Хотя антикоммунистический радикализм мог служить препятствием для реакционеров, он, тем не менее, усилил поляризацию между двумя сторонами, которую Горбачев пытался уравновесить. Реакционеры справа все больше отчаялись; радикалы слева становились смелее и нетерпеливее.
Таким образом, окончание перестройки теперь вынудило Горбачева в его балансировке пойти еще дальше — далеко вправо зимой 1990-91 годов, а затем снова влево к апрелю, когда он помог сформировать новый союзный договор.Это колебание подорвало то немногое, что осталось от доверия к Горбачеву с обеих сторон. Хотя Горбачев относился к ним как к пешкам, которым не оставалось ничего другого, кроме как следовать за ними, каждое крыло к этому времени уже выучило свою игру. Они знали, что за любым его шагом может последовать другой в противоположном направлении. Пространство для маневра Горбачева сузилось, а его положение опаснее. Его центристская стратегия, наконец, подводила его, поскольку его способность манипулировать любой из сторон уменьшилась. Начинался революционный процесс.
В
Международные аспекты перестройки также приносили меньше дивидендов. Самым большим достижением стратегии Горбачева были радикальные изменения, которые он внес в советскую внешнюю политику. Но на самом деле эти достижения были не чем иным, как прогрессивной капитуляцией перед Западом. Это не означает, что вся его внешняя политика была преднамеренной. Скорее, он возник в самом процессе отступления. Более того, его политика в Восточной Европе была вызвана фактическим отсутствием альтернатив — вмешательство разрушило бы перестройку.Но это была капитуляция.
Эта политика оказала огромное влияние на восприятие Горбачева как дома, так и за рубежом. Самое главное, они повлияли на собственное мнение советских людей о его внутренних целях и политике. Горбачев устроил Запад намного лучше, чем ожидалось. Он стал не только авторитетным для своих западных противников, но и почти полюбился теми лидерами, которым он уступал.
Горбачев был убежден, что он не может проводить грандиозные реформы дома, не развязав руки за границей и не заручившись поддержкой Запада для своей внутренней политики.Но по мере того как его популярность среди советских реформаторов и демократической интеллигенции росла, он сеял семена враждебности среди традиционного истеблишмента, который все еще контролировал вооруженные силы, силы безопасности, партийный аппарат и основные экономические бюрократии. Инвестиции Горбачева на Запад в конечном итоге принесли как материальные, так и нематериальные дивиденды, которые имели для него решающее значение после середины 1990 года. Но его финансовое вознаграждение было несоизмеримо маленьким.
Тем не менее, статус сверхдержавы Советского Союза был разрушен.Горбачев мог предложить Западу все меньше и меньше, отчасти из-за того, что его авторитет в стране падал. На его встрече в июле 1991 года с Группой семи ведущих промышленно развитых стран в Лондоне, наконец, стало ясно, что двери для значительной западной помощи и инвестиций закрыты, если Горбачев не перейдет Рубикон у себя дома. В результате доверие к Горбачеву внутри страны упало еще больше. Он больше не мог использовать во внутренней политике некогда мощный ресурс «доставки» Запада.Его монополия на выступление от имени Советского Союза, и особенно от имени России, рушилась. Потом был путч.
VI
Большинство путчистов были явно второсортными, но опасность их действий, тем не менее, была реальной. «Критика» путчистов за их некомпетентность и неудачи скрывает некоторые важные элементы, ограничивающие их свободу действий. Во-первых, путч был прежде всего политическим, а не военным. Во-вторых, обстоятельства вынудили группу попытаться узурпировать власть якобы законным конституционным способом.В-третьих, важной частью их плана была вера в то, что они смогут достичь компромисса с Горбачевым, как только поставят его перед свершившимся фактом.
Какими бы нереалистичными ни были ожидания путчистов, они были достаточно реалистичны, чтобы знать, что переворот против демократических и сепаратистских сил может спровоцировать гражданскую войну, а этого они отчаянно хотели избежать. Гражданская война разделит армию и полностью разрушит союз, который они стремились сохранить, а шансы на чистую победу были, вероятно, даже в их собственном сознании непомерно высокими.Огромные достижения горбачевской перестройки и антикоммунистические силы, получившие легитимность благодаря народной поддержке, создали ситуацию, в которой армия — даже некоторые из ее элитных подразделений — не будут стрелять по русским или их славянским братьям. Таким образом, лидеров переворота пришлось ограничить группой, набранной из старого истеблишмента, а силы, находившиеся в их распоряжении, — теми, которые могли быть надежными только в «хирургическом» масштабе.
Руководители переворота недооценили нежелание — из-за условий, созданных перестройкой — местных военных и силовых структур даже симулировать демонстрацию силы, не говоря уже о том, чтобы стрелять.Особенно это касалось таких ключевых городских центров, как Ленинград и Киев. Возникает законный вопрос: как путчисты могли быть такими нереалистичными? Очевидный ответ — они были в отчаянии. Им нужно было упредить запланированное на 20 августа подписание Союзного договора. Отчасти это правда. Можно еще раз сказать, что они были второсортными или пьяницами, и это снова отчасти верно. Но меньшая группа, которая была мозгом путча, такие люди, как Бакланов, Пуго, Крючков и Лукьянов (если он принимал участие), отличалась от большинства других участников.Их неудачу можно объяснить их твердой уверенностью в том, что Горбачев в конечном итоге «признает реальность» и, чтобы предотвратить гражданскую войну, согласится на компромисс.
Выбор Горбачевым этих людей был частью целенаправленной политики в его пользу, попытки уравновесить старую гвардию. При отборе их подлинная преданность, талант или энергия, не говоря уже о приверженности перестройке, не были критериями Горбачева. Скорее, используемые опасные и иронические критерии заключались в степени угрозы, которую они представляли для него и его центристской политики, и в степени, в которой каждый из них сможет мобилизовать свой собственный аппарат против самого Горбачева.
Министр обороны Дмитрий Язов был символом старой гвардии в вооруженных силах, но он был смущен и нерешителен в отношении общей картины, складывающейся после перестройки. Он был не столько командиром молодых генералов, сколько командующий ВВС Евгений Шапошников или, вероятно, самый опасный из военачальников, генерал Борис Громов, которого в армии любили и восхищались в качестве главнокомандующего советскими войсками. в последней фазе афганской войны.
Маршал Сергей Ахромеев, покончивший с собой после переворота, был бы огромной угрозой для Горбачева как министра обороны.Он был слишком честен. Как первоклассный профессионал, он имел глубокие коммунистические убеждения и огромный авторитет в вооруженных силах. Он был решительным и откровенным человеком, который, когда не соглашался с Горбачевым, сразу говорил об этом. Вместо этого Горбачев принял его в качестве главного военного советника, чтобы держать его под рукой, нейтрализовать его и использовать свою авторитетную мантию для поддержки собственной военной и внешней политики.
Владимир Крючков, председатель КГБ, был хорошим кандидатом на этот пост с точки зрения Горбачева.После переворота Горбачев объяснил назначение Крючкова тем, что он был специалистом по внешней разведке; внутренняя сторона деятельности КГБ была маргинальна для его опыта. Но Горбачев на самом деле выбрал его, потому что он, казалось, не мог сравниться со своим умом и хитростью; Горбачев считал себя человеком, который никогда не смог бы успешно мобилизовать против него КГБ.
Валентин Павлов, премьер-министр, был чрезвычайно ограниченным человеком, которого не любила государственная администрация, армейское командование и КГБ.Его высмеивали как «фининспектор», что в буквальном переводе означает банковский аудитор, но в русском языке подразумевает насмешку и максимально низкий статус. Это был человек, который мог издавать звуки, когда его толкали, но сам он никого не мог мобилизовать.
Даже Борис Пуго, который, вероятно, был важной фигурой в ближайшем окружении путча, частично соответствовал этому счету. Он был умным человеком с глубокими большевистскими убеждениями; он был председателем КГБ в своей родной Латвии в течение четырех лет, а затем был избран председателем Контрольной комиссии партии, которая установила партийную дисциплину с злоупотреблением властью.Но у него была репутация неподкупного личности, что заставляло его бояться и изолировать внутри аппарата.
Олег Бакланов, первый заместитель председателя Совета обороны СССР (председателем был Горбачев), тоже был умным человеком с реальным авторитетом в военно-промышленном комплексе. Но Горбачев также продвигал своего соперника, Аркадия Вольского, прагматичного и талантливого человека, который приобрел больший авторитет после путча. Его Лига научных и промышленных объединений СССР.предоставил крупным промышленным менеджерам альтернативу реакционной позиции Бакланова.
Роль Анатолия Лукьянова, председателя Верховного Совета и 40-летнего друга Горбачева, весьма туманна. Некоторые демократы убеждены, что он был мозгом путча. Он написал статью до путча, опубликованную в первый день его проведения, в которой яростно критиковал союзный договор и предупреждал, что это означает конец Советского Союза. Несмотря на такие предположения, более вероятно, что его роль была аналогична роли советского министра иностранных дел Шепилова в «антипартийной группе» 1960 года, пытавшейся вырвать власть у Никиты Хрущева.После этой неудачной попытки Шепилов всегда числился человеком, который «присоединился к ним».
После путча многие спрашивали, как Горбачев мог окружить себя такой командой. Почти все из его высшего окружения либо участвовали в перевороте, либо с энтузиазмом восприняли его, либо легко капитулировали перед ним. Когда Горбачев вернулся из крымского плена, он объяснил, что был глубоко потрясен предательством этих людей, которым он доверял. Судя по тому, что мы знаем о Горбачеве, о том, как он выбирал своих соратников и в какую игру играл, ошеломляет мысль, что он им вообще доверял.Чего Горбачев не мог сказать публично, так это того, что, по его мнению, эти люди не были достаточно решительными или достаточно умными, чтобы устроить путч против него. После путча у Горбачева было только две альтернативы, чтобы объяснить свое затруднительное положение: либо он был настолько искусным политиком, что перехитрил самого себя, либо он был настолько наивным политиком, что его перехитрили мошенники. По ряду причин вторая альтернатива была лучше для его дальнейшего политического выживания.
Приверженность Горбачева его собственной власти, эволюционной реформе и сохранению какой-либо формы союза не может исключить возможность того, что даже накануне переворота он хотел улучшить свое собственное положение — создать давление со стороны старой гвардии, чтобы использовать они должны умерить требования демократов и сепаратистов в любых дальнейших переговорах по союзному договору.Такое давление продемонстрировало бы радикалам, что он по-прежнему необходим для их благополучия. Но Горбачев недооценил руководство старой гвардии, не веря, что они могут предпринять опасную инициативу в одиночку. Возможно, Горбачев пытался продолжить свое опасное колебание, играя право против левого, до самого конца.
После переворота бывший соратник Горбачева Александр Яковлев прокомментировал: «Он до сих пор не понимает ситуации, в которой оказалась страна.«Смысл, конечно, заключался в том, что Горбачев не понимал этого и до переворота. Однако именно то, как далеко страна продвинулась по пути собственного плана реформ Горбачева, спасло советского лидера. Перестройка создала условия, которые сделали Успех переворота невозможен. Те, кто действовал против Горбачева, считали, что запугивание все еще будет иметь решающее значение, как это было на протяжении десятилетий. Седая клика не могла видеть, что большая часть советского населения наконец преодолела свой страх.Танков на улицах уже не хватало.
Загрузка …
Пожалуйста, включите JavaScript для правильной работы этого сайта.
Цифровой архив Центра Вильсона
«Местный национализм» в Синьцзяне, 1957–1958 гг.
В конце 1957 года комитет партии Синьцзяна объявил о созыве пленума расширенного состава с целью разоблачения и критики так называемых местных националистических уклонов.Изначально планировалось, что встреча продлится всего несколько недель, но встреча затянулась на экстраординарные шесть месяцев и завершилась только в июне 1958 года. Этот сборник представляет Дэвид Брофи в эссе для «Источники и методы». Другие коллекции о Синьцзяне см. В статьях «Китай и Советский Союз в Синьцзяне, 1934-1949» и «Инцидент И-Та, 1962».
Кризисы в Польше и Венгрии 1956 года
Восстание началось в Венгрии как стихийное общенациональное восстание против Венгерской Народной Республики и ее политики, навязанной Советским Союзом, в то время как в Польше аналогичные политические восстания начались в октябре 1956 года.Документы, большинство из которых являются рабочими записями, датируются 1956 годом и происходят из российских и болгарских архивов. См. Также «Собрание Никиты Хрущева» и «Варшавский договор». (Изображение, голова свергнутой статуи Сталина в Будапеште, 1956 г., из Wikimedia Commons)
1980-81 Польский кризис
Польский кризис 1980–1981 годов начался с волны забастовок по всей Польше и образования первого независимого профсоюза в стране советского блока — «Солидарность».Кризис закончился введением военного положения в декабре 1981 года. Большинство этих документов взяты из российских архивов и отражают реакцию Советского Союза на польский кризис, включая подготовку к военному вмешательству. Есть также документы из других восточноевропейских архивов, которые содержат обсуждения лидеров коммунистического блока и их реакцию на события в Польше. См. Также вторжение СССР в Чехословакию и Варшавский договор. (Изображение, Координационный комитет забастовки в Щецине, 1980, Archiwum autora, Стефан Челак)
Март 1866 г.
Письмо Джорджа Кеннана Хэтти Кеннан, 31 января — 12 февраля 1866 г.
Во время Российско-американской телеграфной экспедиции в Сибирь американский исследователь Джордж Кеннан пишет своей сестре.Здесь он противопоставляет неземную красоту сибирской природы грязному внутреннему убранству подземного жилища оседлого коряка, коренного сибирского племени. Кеннан сильно отдавал предпочтение тем, кого он называл «странствующими кораками», которых считал мужественными, сильными и независимыми, в отличие от оседлых кораков, которые, по его мнению, получили пороки цивилизации, но не добродетели.
Июль 1866 г.
Письмо Джорджа Кеннана доктору Морриллу, 4-16 июля 1866 г.
Во время Российско-американской телеграфной экспедиции в Сибирь американский исследователь Джордж Кеннан пишет доктору Дж.Чарльз Моррилл из Норуолка, штат Огайо, родного города Кеннана. В письме отсутствует заключительная часть и подпись, как и в нескольких других, воспроизведенных здесь.
09 июля 1866 г.
Письмо Джорджа Кеннана Хэтти Кеннан, 9 июля 1866 г.
Во время Российско-американской телеграфной экспедиции в Сибирь американский исследователь Джордж Кеннан пишет своей сестре легкое и игривое письмо.В письме отсутствуют заключительная часть и подпись.
Октябрь 1866 г.
Черновик письма Джорджа Кеннана полковнику Чарльзу Балкли, сентябрь-октябрь 1866 г.
В черновике письма Джордж Кеннан-старший пишет своему начальнику в Российско-американской телеграфной экспедиции полковнику.Чарльз Балкли, чтобы пожаловаться на то, что обещанные суда снабжения так и не прибыли из-за логистических ошибок.
21 августа 1867 г.
Письмо Джорджа Кеннана Эмме Хичкок, 21 августа 1867 г.
Американский исследователь Джордж Кеннан пишет своей двоюродной сестре Эмме Хичкок, описывая внезапное прибытие кораблей в Сибирь с новостью о прекращении работы Российско-американской телеграфной экспедиции.Хотя Western Union заказал это в октябре 1866 года, Кеннан получил известие только в июле 1867 года, почти год спустя. В этом письме отсутствуют последние страницы и нет подписи.
Февраль 1876 г.
Письмо Джорджа Кеннана Джону Кеннану, 4-16 февраля 1867 г.
В этом письме Джорджа Кеннана-старшего к отцу не хватает большого раздела, но можно прочесть одну небольшую часть, в которой Кеннан освобождает себя от бремени перед отцом относительно неудач Российско-американской телеграфной экспедиции, отчасти из-за ошибок начальник экспедиции полковникЧарльз Балкли.
18 апреля 1922 г.
Назначение Джона У. Стэггерса на должность главного юрисконсульта Syngman Rhee
Копия записи о назначении Джона У.Пошатываясь в качестве главного советника президента Сингмана Ри в 1922 году
6 августа 1930 г.
Отставка из Управления почт
Копия дела Чехаба из Управления почт.
4 сентября 1930 г.
Прием в ОГПУ Имре Надя
Справка за подписью Имре Надя при зачислении в тайную полицию ОГПУ (позже НКВД).
30 сентября 1930 г.
Постановление ВЦИК и Совета Народных Комиссаров РСФСР «О практическом проведении национальной политики в Дальневосточном регионе в отношении китайцев и корейцев»
ВЦИК выявляет недостатки в удовлетворении потребностей корейских и китайских рабочих в дальневосточных регионах Советского Союза.Проблемы включают межэтническую напряженность, неравенство в условиях труда, неравенство в образовании, капиталистическую экономическую деятельность, отсутствие китайского и корейского языков в государственном управлении и общественных организациях, а также неудовлетворительное выполнение планов переселения.
1933
Сведения о коммунистах
01 сентября 1933 г.
Облисполком Приморского края.10, «МИЛЛИОНКА»
Этот отчет, адресованный Облисполкому (районная администрация и исполнительный комитет), выражает обеспокоенность по поводу китайского населения дальневосточного Приморья. «Миллионка» представляла собой серию больших квартир, в которых жили тысячи китайцев в китайском квартале Владивостока, и их разрушение было частью серии сталинских депортаций, нацеленных на китайское и корейское население города.Этот документ демонстрирует глубокую подозрительность советского администратора к азиатским общинам и этническим связям, которые они воспринимали как загадочные, безграничные, транснациональные и неизбежно связанные с «бандитизмом», «хулиганством», употреблением наркотиков и различной преступной деятельностью. В докладе Миллионка определяется как дом для самых разнообразных преступных действий и беспорядков (употребление наркотиков, проституция, торговля на черном рынке, пьянство), а также как источник «антисоветского элемента с контрреволюционными целями».
Июнь 1934 г.
Письмо губернатора Шицая Шэна к т. Д.Сталин, Молотов и Ворошилов
Губернатор Шицай Шэн выражает свою твердую веру в коммунизм, свое желание свергнуть правительство Нанкина и построить на его месте коммунистическое государство, а также необходимость создания отделения коммунистической партии в Синьцзяне. Подчеркивая свое долгое изучение марксистской теории, он просит Сталина, Молотова и Ворошилова разрешить ему вступить в Коммунистическую партию.
27 июля 1934 г.
Письмо Сталина т.Г. Апресов, Генеральный консул в Урумчи
Сталин сравнивает Шэн Шицая, губернатора Синьцзяна, с «провокатором или безнадежным« левым »».
27 июля 1934 г.
Письмо т.Сталин, Молотов и Ворошилов губернатору Шэн Шицай
Выражая признательность за роль Шэна в умиротворении Синьцзяна и выражая ему твердое доверие, Сталин, Молотов и Ворошилов отклоняют его просьбу о вступлении в Коммунистическую партию и выражают свое несогласие с мнениями, которые он выразил в своем предыдущем письме. Ссылаясь на экономическую отсталость Синьцзяна, они осуждают быстрое внедрение коммунизма в Синьцзяне как «смехотворную» идею, а также советуют не свергать правительство Нанкина.
01 ноября 1934 г.
Письмо губернатора Шицая Шэна к т. Д. Сталин, Молотов и Ворошилов
Отвечая на письмо Сталина, Молотова и Ворошилова от 27 июля, Шэн выражает свое согласие с их утверждениями о непригодности Синьцзяна для коммунистического правления и нецелесообразности свержения правительства Нанкина.Признавая, что он не может стать членом Коммунистической партии в настоящее время, Шэн выражает свою благодарность за советскую помощь, которую он получил, и просит разрешить ему и генеральному консулу Апресову поехать в Москву.
19 марта 1935 г.
Решение Политбюро от 19 марта 1935 г. по Синьцзяну
Политбюро переводит в Синьцзян членов НКВД, работающих в настоящее время в Восточной Сибири и Средней Азии.
22 марта 1935 г.
Распределение торгового займа
Совсинторг
Разбивка того, как будет использован советский заем Синьцзяну.
22 марта 1935 г.
Меморандум о т. Д. Предложения Кагановича по Синьцзяну
Политбюро одобряет предложения товарища Кагановича о дальнейших действиях в Синьцзяне.
22 марта 1935 г.
Декрет Политбюро ЦК ВКП (б) по Синьцзяну
Отчет ЦК о советско-синьцзянской торговле и экономике Синьцзяна в целом.
Горбачев и новое мышление в советской внешней политике, 1987-88
В конце 1980-х годов советский лидер Михаил Горбачев осуществил серию изменений в социальной, экономической и внешней политике своей страны, направленных на повышение уровня жизни внутри страны и начало новая эра разрядки с США. Совокупный эффект его «нового мышления» заключался в ускорении не только окончания холодной войны, но и распада Советской империи, а со временем и самого Советского Союза.
Михаил Горбачев возглавил Коммунистическую партию Советского Союза в 1985 году после тяжелого кризиса преемственности, последовавшего за смертью Леонида Брежнева. С самого начала Горбачев отличался от предыдущих советских лидеров. Он получил образование в Московском государственном университете, вырос в христианской семье и, что, возможно, наиболее важно, достиг совершеннолетия после смерти Сталина, поэтому его не беспокоили навязчивые воспоминания о чистках или внушение строгой марксистско-ленинской мысли.Поколение Горбачева было гораздо более знакомо с Западом, чем его предшественники, и растущий профессиональный класс, который также был хорошо образован, требовал реформ для повышения уровня жизни и решения проблемной экономической ситуации в Советском Союзе.
Советская экономика в середине 1980-х годов столкнулась с серьезными проблемами. Годы централизованного контроля привели к стагнации, и советская экономика уже пыталась конкурировать с наращиванием военной мощи в Соединенных Штатах во главе с президентом Рональдом Рейганом.В ответ на двадцать седьмом съезде партии в 1986 году Горбачев сделал два предложения: первое — о «перестройке», полной реструктуризации экономики, а второе — о «гласности» или открытости. Первое предложение проложило бы путь для приватизации сельского хозяйства и промышленности, создания стимулов для получения прибыли и рыночной системы для установления цен и регулирования внутренней торговли. Гласность ослабит цензурный контроль и создаст новые личные свободы. Хотя предложения были тепло встречены советскими гражданами, партийное руководство по-прежнему с подозрением относилось к переменам.
Новые идеи Горбачева также имели значение для советской внешней политики. Прошлой осенью, в ноябре 1985 года, Горбачев и Рейган встретились в Женеве, Швейцария, на встрече на высшем уровне, которая станет первой из многих. На этой встрече двое мужчин поставили амбициозную повестку дня, чтобы обсудить рост торговли, культурные обмены, права человека, ирано-иракскую войну, советский конфликт в Афганистане и другие региональные конфликты. На последующей встрече в следующем году в Рейкьявике, Исландия, Горбачев удивил Рейгана предложением о массовых сокращениях ядерных сил каждой страны при условии, что Соединенные Штаты откажутся от своей Стратегической оборонной инициативы (СОИ).Разработка, создание и поддержание конкурентоспособного ядерного арсенала и системы защиты истощали советскую экономику и мешали успешной реализации необходимых внутренних реформ. Несмотря на это многообещающее начало, неизменная приверженность Рейгана СОИ помешала заключению соглашения между Советским Союзом и Соединенными Штатами в 1986 году.
Чтобы продолжить экономические реформы и осуществить перестройку и гласность, Советскому Союзу нужно было замедлить дорогостоящую конкуренцию между сверхдержавами в период холодной войны.Пока он был вовлечен в дорогостоящую гонку вооружений и поддерживал революционеров из третьего мира, не могло быть экономического возрождения дома. Горбачев по-прежнему верил в социализм, и в то же время он был полон решимости попытаться спасти Советский Союз от краха, который мог возникнуть в результате продолжающегося экономического кризиса. Поэтому Горбачев продолжал настаивать на заключении соглашений о вооружениях. В результате в 1987 году Соединенные Штаты и Советский Союз достигли соглашения о ядерных силах средней дальности.Им удалось это, обойдя проблему СОИ, но, тем не менее, соглашение было важно для создания прецедента ликвидации ядерного оружия. В дополнение к переговорам по РСМД, две страны также начали переговоры о сокращении стратегических наступательных вооружений, или СНВ, подписав первое соглашение этих переговоров в 1991 году. Более того, Горбачев наблюдал за выводом советских войск из Афганистана и Анголы и отказался от поддержки Советского Союза для сандинистов Никарагуа и коммунистических правительств Кубы и Вьетнама.Он также отверг доктрину Брежнева, которая обещала советское вмешательство там, где коммунизм находился под угрозой, предпочтя вместо этого ослабить советский контроль над странами Восточного блока и предоставить им некоторую свободу в управлении своим собственным будущим, политика, которая стала широко известна как «Синатра Доктрина », потому что она позволяла восточноевропейским государствам« поступать по-своему ».
Администрации Рейгана и Буша очень осторожно отреагировали на эти экстраординарные события. Хотя Рейган приветствовал новые предложения Советского Союза о мире и сотрудничестве, он также оставался настороженным и продолжал укреплять U.С. защищает так, чтобы любые последующие переговоры можно было начать с позиции силы. Историки расходятся в своих интерпретациях относительно того, было ли экономическое давление со стороны Соединенных Штатов или продолжающаяся внутренняя реформистская тенденция в Советском Союзе более решающей для прекращения конфликта, но оба были важными факторами. Более того, ослабление гонки вооружений позволило обеим сторонам продолжить мирное сотрудничество в других областях, и это помогло Горбачеву проводить более либеральную политику в отношении Восточной Европы.Преемник Рейгана, президент Джордж Герберт Уокер Буш, способствовал этому процессу, в основном не вмешиваясь в него; он поехал в Восточную Европу не для того, чтобы упиваться советским поражением, что облегчило Горбачеву отступление, не беспокоясь о международном престиже СССР. Хотя многие реформы, проистекающие из «нового мышления» Горбачева, были призваны спасти Советский Союз, они в конечном итоге привели к его распаду. В результате эти реформы сыграли фундаментальную роль в завершении холодной войны.
Михаил Горбачев не погиб дважды за два дня | The Independent
Слухи о смерти бывшего президента России Михаила Горбачева были опровергнуты его представителями — дважды в течение двух дней.
Доказательство того, что мистификация смерти вокруг 84-летней Нобелевской премии мира по-прежнему популярна, в понедельник появился пост в Facebook, который, как сообщается, собрал более миллиона лайков, в котором говорится: «Наш любимый политик скончался … Его будут скучать, но не забудут ».
Представитель Горбачева сообщил сайту Media Mass в Москве, что «он все еще жив и здоров», добавив, что он «присоединился к длинному списку знаменитостей, ставших жертвами этого обмана».
Но чтобы не повредить, Twitter во вторник придумал собственную мистификацию с фальшивым аккаунтом, якобы принадлежащим министру обороны Норвегии, в котором утверждалось: «Бывший президент СССР Горбачев внезапно скончался в Москве, как подтвердило министерство обороны России».
Поддельная учетная запись Twitter, появившаяся во вторник
Тот факт, что профиль был создан всего за 15 минут до публикации отчета, должен был вызвать подозрение, хотя некоторые из них были приняты.
Тем не менее, слух снова был окончательно опровергнут, на этот раз Владимиром Поляковым из фонда Горбачева, который сказал Саре Рейнсфорд Би-би-си: «Я только что вышла из его офиса».
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Показать все 10
1/10 Все еще живы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Все еще жив и здоров: известные люди в социальных сетях пытались убить
Джефф Голдблюм
Актер, известный своими ролями в фильмах «Муха» и «Парк юрского периода», потерпел смертельное падение со скалы во время съемок в Новой Зеландии в июне 2009 года — или так что австралийское новостное шоу сегодня заставит вас поверить.Шоу получило информацию из последнего безумия в Твиттере по поводу смертей знаменитостей, последовавших за недавней подлинной смертью Майкла Джексона, но заверило зрителей, что их история была подтверждена полицией Новой Зеландии.
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Папа Бенедикт
Хотя существует строгий ритуал и церемония, которым необходимо следовать, чтобы подтвердить смерть любого папы, это, похоже, не имело значения для тысячи, которые поверили твиту «кардинала Тарчизио Бертоне», папы номер два, о кончине тогдашнего Папы Бенедикта XVI в 2012 году.Позже выяснилось, что твит принадлежит Томмазо Де Бенедетти, учителю римской школы, который говорит, что он раскрыл обман, чтобы выявить слабость социальных сетей.
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Адам Сэндлер
Комику действительно стоит бросить сноуборд. Актер стал жертвой различных ложных сообщений о его смерти, каждый раз в подобной аварии с участием сноуборда и дерева. Опровергая слухи о «Вечернем шоу» с Джеем Лено, Сэндлер заверил зрителей: «Если я действительно умру, это произойдет в Америке, и я не буду кататься на сноуборде, я буду либо в туалете, либо голым висеть на поясе».»
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Зак Брафф
В 2007 году актер Скрабса Зак Брафф стал несчастной жертвой ничего, кроме собственной гибели. Он создал веб-сайт, объявляющий что он покончил жизнь самоубийством, чтобы заснять реакцию своих друзей. В 2009 году Брафф снова стал предметом интернет-розыгрыша смерти. Житель Нью-Джерси Крис Лаганелла пустил слух о смерти актера, вынудив Браффа выпустить видео на YouTube, подтверждающее его благополучие.
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Майли Сайрус
Однажды она спела «Меня нельзя приручить», но также кажется, что американскую певицу Майли Сайрус нельзя убить от интернет-слухов тоже. В сентябре 2008 года агентство Reuters сообщило, что тогдашняя 15-летняя звезда погибла в автокатастрофе, а позже в том же году кто-то взломал ее страницу на YouTube, чтобы объявить, что она скончалась после того, как ее сбил пьяный водитель.
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Gotye
Друзья и семья австралийского певца были обеспокоены тем, что Готье стал «кем-то, кого они знали» в июле, когда iReport CNN: в соцсети канала — сообщил, что в 2012 году выстрелил себе в голову.Готье сразу же отправился в Твиттер, чтобы опровергнуть сообщение, в то время как его товарищ по группе Тим Шил пошутил: «Мне грустно подтверждать новости о кончине Готье — он перенес остановку сердца, когда летал на единороге над двойной радугой».
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Канье Уэст
В одном из своих самых известных хитов он сказал: «Иисус идет с нами», но, по данным Reuters в 2009 году, это был рэппером, который гулял с Иисусом, когда он сообщил, что погиб в автокатастрофе.Поскольку Канье был одним из величайших исполнителей в мире, это вскоре вызвало хаос в Твиттере, что привело к тому, что его не слишком удивленная тогдашняя подруга Эмбер Роуз зашла на сайт и воскликнула: «Эта тема« Покойся с миром, Канье Уэст »не смешная и это НЕПРАВДА! ».
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Нил Янг
После смерти лунного путешественника Нила Армстронга на выходных, NBCNews.com ошибочно сообщил: «Астронавт Нил Янг, первый человек ходить по Луне, умирает в возрасте 82 лет ».Заголовок был изменен в течение семи минут, при этом источники подтверждают, что 66-летний канадский музыкант все еще раскачивается, как ураган.
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Skrillex
Диджей дабстеп, ранее известный как Сонни Мур, за последний год стал жертвой нескольких розыгрышей, в том числе обвинения в передозировке кокаина . В каждом случае продюсер, которого все ненавидят, приходилось опровергать сообщения в Твиттере и подтверждать, что он все еще жив и, к сожалению для некоторых, занимается музыкой.
Getty Images
Все еще живы и здоровы: известные люди в социальных сетях пытались убить
Джерард Уэй
Слухи о смерти в Интернете возникли не только из-за возможности микропубликации Twitter. Благодаря своей платформе открытого редактирования Википедия также уязвима для таких розыгрышей, и фронтмен My Chemical Romance Джерард Уэй обнаружил это в 2008 году, когда кто-то изменил свою запись в онлайн-энциклопедии, чтобы подтвердить его смерть в автокатастрофе. Позже он выпустил заявление, в котором заверил фанатов, что с ним все в порядке и что он еще не присоединился к «Black Parade».
Getty Images
В августе 2013 года Горбачев «умер» после взлома аккаунта российского государственного информационного агентства «РИА Новости» в Твиттере, на котором была размещена ложная информация.
А в мае 2012 года лидер был снова объявлен мертвым из-за мошеннического аккаунта, якобы принадлежащего высокопоставленному скандинавскому политику — тогда это был «премьер-министр Швеции».
Горбачевские реформы в Советском Союзе — Исторические события в процессе европейской интеграции (1945–2014)
Горбачевские реформы в Советском Союзе
11 марта 1985 года, в возрасте 54 лет, Михаил Сергеевич Горбачев, аппаратчик Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) был назначен Генеральным секретарем КПСС Центральным Комитетом через 24 часа после смерти своего предшественника Константина Черненко.Он стремился провести коренную реформу советской системы, бюрократическая инерция которой препятствовала экономической реконструкции («перестройке»), и в то же время либерализовать режим и ввести прозрачность (« гласность), т.е. определенная свобода слова и информации.
Для успешной реализации этой амбициозной политики Горбачеву пришлось ограничить международные обязательства СССР и сократить его военные расходы, чтобы обуздать моральный и экономический упадок СССР.Это привело к возобновлению диалога между американцами и Советским Союзом относительно ядерного оружия с подписанием трех договоров: Вашингтонского договора (8 декабря 1987 г.), который предусматривал уничтожение всех советских и американских ракет средней дальности, базирующихся в Европа; Парижский договор (19 ноября 1990 г.) об обычных вооруженных силах в Европе, согласованный между членами Организации Североатлантического договора (НАТО) и странами Варшавского договора; и первый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), подписанный в Москве (31 июля 1991 г.), который предусматривал взаимное сокращение стратегических ядерных вооружений.В то же время Горбачев прекратил советское вмешательство в других частях мира, уйдя из Афганистана, где российская армия увязла, оказав давление на вьетнамцев, чтобы те ушли из Камбоджи и восстановили китайско-советские отношения, лишив Советскую поддержку Менгисту. режима в Эфиопии и кубинских войск в Анголе, прекращение экономической помощи Кубе и вывод советских войск с острова, восстановление дипломатических отношений с Израилем и осуждение вторжения Ирака в Кувейт.Политика размежевания Горбачева была бы еще более заметной в Европе по отношению к бывшим государствам-сателлитам СССР.
Несмотря на то, что Горбачев был популярен на Западе, он был гораздо менее популярен в своей стране, где его реформы привели к разрушению централизованной системы планирования без внедрения каких-либо реальных рыночных механизмов. Это привело к сокращению производства, дефициту и социальному недовольству, что привело к забастовкам. Это недовольство могло быть тем более выражено в системе «прозрачности»; вся ранее утаиваемая информация о деятельности государства и его административных органов отныне может быть раскрыта и публично обсуждена.Отмена табу, наложенных коммунистическим режимом, которым в полной мере воспользовались интеллектуалы и освобожденные диссиденты, позволила критически осмыслить историю Советского Союза и его политическую, экономическую и социальную структуру.
Ода Вернера Херцога Горбачеву
Вернер Херцог влюблен. Его глаза мерцают, его улыбка невыразительна, а его пародируемый тевтонский гул не может скрыть его привязанности к своему подданному, больному 87-летнему мужчине, который когда-то правил самой большой страной на земле, а затем руководил ее распадом.В лице Михаила Горбачева Герцог нашел светского святого, человека, который был титаном в эпоху, когда мир ненадолго полон надежд, и беспомощным свидетелем последовавших за этим 30 лет горьких разочарований.
Встреча с Горбачевым , новый документальный фильм Герцога (в соавторстве с Андре Сингером) основан на трех длинных интервью с последним лидером Советского Союза. Как историческую фигуру Горбачева сложно отнести к категории. Для поколения либералов-идеалистов, которые достигли совершеннолетия в Соединенных Штатах и Европе в конце 1980-х, Горбачев был и до некоторой степени до сих пор почитается, фигура, которую можно правдоподобно упомянуть на одном дыхании с Нельсоном Манделой как символ мира. и примирение.Но в то время как Мандела остается любимой фигурой в Южной Африке даже после его смерти, сегодня многие россияне презирают Горбачева и почти не думают о нем вообще. Центральное достижение Горбачева — парадокс: он спас человечество от края гибели и освободил миллионы из искреннего желания спасти советский социализм, но вместо того, чтобы спасти его, он потерял контроль над ним и наблюдал, как он рушится. Судя по его собственным показателям и таким же показателям многих его соотечественников, его карьера потерпела катастрофический провал.
Все-таки Горбачевым трудно не восхищаться. История его жизни, агиографически пересказанная Герцогом, на первый взгляд, подтверждает советскую систему. Горбачев родился в 1931 году в селе Привольное на юге России, которое Герцог посещает и описывает как богом забытое место. В детстве он пережил голод и нацистскую оккупацию, и в течение нескольких месяцев в 1942 году он ошибочно считал своего отца жертвой войны. После войны он стал членом комсомола, советской молодежной лиги, и преуспел как в школе, так и в сельском хозяйстве.Он добрался до МГУ, советского Гарварда, где он встретил и женился на Раисе Титаренко, с которой он прожил 46 лет счастливого брака до ее смерти в 1999 году. После университета он вернулся в столицу провинции его родной регион, Ставрополь, где он наслаждался быстрым подъемом коммунистической партии, модернизировал местное сельское хозяйство и привлек внимание партийного руководства в Москве. Короче говоря, его ранние годы представляют собой непрерывный меритократический подъем от самых скромных начинаний, почти зеркальное отражение американской мечты и безоговорочную заслугу политической системы, основанной на правлении пролетариата.
Рейган и Горбачев: Женевский саммит
Женевский саммит, первая встреча президента США Рональда Рейгана и советского генерального секретаря Михаила Горбачева, состоялась 19 и 20 ноября 1985 года. Два лидера встретились, чтобы обсудить холодную войну. эпоха гонки вооружений, прежде всего возможность сокращения количества ядерного оружия. Встреча, проходившая в Женеве, Швейцария, стала первым американо-советским саммитом более чем за шесть лет.
Политбюро СССР избрало Горбачева своим Генеральным секретарем всего за несколько месяцев до этого, после смерти Константина Черненко в марте 1985 года.Горбачев был самым молодым членом Политбюро после вступления в должность, и он принес с собой свежий подход ко многим вопросам, включая ядерную дипломатию.
До этого момента советские военные были сосредоточены на подготовке к победе в гипотетической ядерной войне с массовым накоплением ядерного оружия (Родос 189). Горбачев, однако, поддерживал идею общей безопасности. Общая безопасность — ответ на массовые разрушения, которые произойдут в случае неудачи ядерного сдерживания — возникла из мышления и политики европейских лидеров, таких как канцлер Западной Германии Вилли Брандт и его Ostpolitik , в котором предпринята попытка нормализовать отношения между его страной и Восточной Европой .
Принцип общей безопасности утверждает, что «страны могут найти безопасность только в сотрудничестве со своими конкурентами, а не против них» (Комиссия Пальме). Для Горбачева это означало сотрудничество с Соединенными Штатами по двустороннему сокращению ядерных вооружений. Историк Ричард Роудс в качестве примера приводит выступление Горбачева на 27 съезде Коммунистической партии СССР. Горбачев утверждал, что «подлинная равная безопасность гарантируется не максимально возможным, а минимально возможным уровнем стратегического баланса, из которого необходимо полностью исключить ядерное и другие виды оружия массового уничтожения» (192).
Подобно Горбачеву, Рональд Рейган также отвергал прежние нормы внешней политики времен холодной войны. Он осудил политику разрядки, которая характеризовала отношения между двумя сверхдержавами в 1970-х годах. Для Рейгана разрядка означала, что Советский Союз «заслужил геополитическую, идеологическую, экономическую и моральную легитимность наравне с Соединенными Штатами» (Gaddis 225). Рейган выступил против этой позиции из-за недемократической системы СССР и тоталитарных тенденций, назвав Советский Союз «империей зла» в 1983 году.
Рейган также дезавуировал давно укоренившуюся концепцию гарантированного взаимного уничтожения (MAD). Доктрина гарантированного взаимного уничтожения утверждала, что для двух сторон, обладающих большими ядерными запасами, если одна сторона нанесет первый удар по другой, другая сторона нанесет ответный удар. В результате ядерная война полностью уничтожит обе стороны. Зная это, обе стороны будут удерживаться от нанесения первого ядерного удара.
Взаимное гарантированное уничтожение подразумевало, что для ядерной державы было бы опасно строить оборону от вражеского ядерного оружия, поскольку оборонительно оснащенное государство могло тогда нанести первый удар, не опасаясь возмездия.Однако Рейган отверг идею о том, что «уязвимость может обеспечить безопасность», и отстаивал Стратегическую оборонную инициативу (СОИ), надеясь сделать ядерное оружие устаревшим (Gaddis 226). Ядерное оружие бесполезно против этой гипотетической системы защиты, разоружение может начаться. В марте 1983 года Рейган в телеобращении задал следующий вопрос:
«Что, если бы свободные люди могли жить в безопасности, зная, что их безопасность не основывается на угрозе немедленного возмездия США для сдерживания советского нападения, которое мы могли бы перехватить? и уничтожить стратегические баллистические ракеты до того, как они достигнут нашей земли или земли наших союзников? » («Оборона и национальная безопасность»)
Новая программа, которую СМИ быстро окрестили «Звездными войнами» из-за возможного использования спутникового оружия, вызвала беспокойство у Советского Союза.Джордж П. Шульц, госсекретарь Рейгана, писал: «СОИ вызвала глубокую озабоченность у Советов … Советы были искренне встревожены перспективой того, что американская наука« включится »и отважится войти в сферу космической обороны» (Шульц 264).
Таким образом, и Соединенные Штаты, и СССР стали разделять цель сокращения ядерных вооружений к 1985 году, несмотря на различия в том, как они думали, что это должно быть осуществлено. Рейган и Горбачев договорились, что они встретятся в ноябре 1985 года в Женеве, чтобы обсудить сокращение ядерных вооружений и другие вопросы международной дипломатии, включая права человека.
В Женеве между двумя мужчинами быстро возникло взаимопонимание, несмотря на то, что они обсуждали — иногда довольно ожесточенно — международные вопросы такой серьезной важности. Горбачев произвел хорошее впечатление на Рейгана, который описал советского генерального секретаря как имеющего «тепло в лице и стиле, а не холодность, граничащую с ненавистью, которую я видел у большинства других высокопоставленных советских лидеров, которых я встречал до этого» (Gaddis 229 ).
Первая встреча двух лидеров, за исключением переводчиков, состоялась утром 19 ноября.В предварительных замечаниях оба мужчины выразили надежду на будущее сотрудничество и мир, но также ссорились по поводу участия СССР в социалистических движениях по всему миру (Rhodes 195).
Рейган и Горбачев присоединились к своим делегациям на первом пленарном заседании. Горбачев начал с того, что снова заявил о важности сотрудничества и общей безопасности между государствами в будущем. Рейган возразил, утверждая, что СССР не дал Соединенным Штатам особых оснований доверять им своей риторикой о «коммунистическом государстве единого мира» и продолжающимся наращиванием военной мощи.С другой стороны, он действительно сказал, что США «готовы попытаться удовлетворить советские опасения, если они будут готовы ответить взаимностью» (Rhodes 198).
Затем Рейган поднял вопрос о СОИ, предложив Соединенным Штатам и СССР совместно использовать оборонительную систему, если кто-то из них будет ее развивать. Рейган отрицал утверждения о том, что США стремились получить преимущество первого удара, и утверждал, что СОИ может защитить два государства от гипотетической третьей стороны-изгоев с помощью ядерного оружия.
После перерыва на обед Горбачев отверг претензии Рейгана на Советский Союз как на экспансионистскую «империю зла», прежде чем выразить опасения, что разработка СОИ может привести к гонке вооружений в космосе.Горбачев заявил в качестве своей цели сохранение стратегического паритета для двух государств, «равную безопасность на более низких уровнях силы», что подорвет СОИ (Rhodes 202). Таким образом, Горбачев предложил вести переговоры о сокращении наступательных вооружений, если и только если Рейган откажется от СОИ.
Рейган отказался на том основании, что технология СОИ не должна рассматриваться как «космическое оружие» — только защита, — и повторил свое предложение поделиться этой технологией с Советами, если Соединенные Штаты ее разработают.Горбачев не воспринял это предложение всерьез. На этом этапе они зашли в тупик, который продолжался и в течение следующего дня переговоров.
Несмотря на отсутствие ощутимого прогресса по конкретным мерам в области ядерных вооружений, саммит в Женеве стал переломным моментом в американо-советских отношениях.
Leave a Reply