Семь самых развитых экономически стран мира: Ministère de l’Europe et des Affaires étrangères

Страны БРИКС впервые обогнали G7 экономически

https://inosmi.ru/20230410/ekonomika-262030413.html

Группа БРИКС впервые превзошла «Большую семерку»

Группа БРИКС впервые превзошла «Большую семерку»

Группа БРИКС впервые превзошла «Большую семерку»

Экономически страны БРИКС впервые обогнали семь самых развитых держав мира, сообщает JDD. Это явление вкупе с демографическим превосходством группы развеяло… | 10.04.2023, ИноСМИ

2023-04-10T00:11

2023-04-10T00:11

2023-04-10T10:05

le journal du dimanche

политика

экономика

брикс

g7

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn1.inosmi.ru/img/07e6/0b/07/257578075_0:160:3073:1888_1920x0_80_0_0_65bcb950653096ee118116b336ba97a7.jpg

Многие аналитики отмечали в последние дни, что государства БРИКС превзошли по объему ВВП группу семи наиболее промышленно развитых стран мира. Свидетельствует ли это о важном геополитическом перевороте?Читайте ИноСМИ в нашем канале в TelegramКаковы факты? БРИКС, группа стран, включающая Бразилию, Россию, Индию, Китай и Южную Африку, в настоящее время имеет больший экономический вес, чем семь наиболее промышленно развитых государств G7, согласно данным британской консалтинговой компании Acorn Macro Consulting. Организация БРИКС обеспечивает 31,5% мирового ВВП против 30,7% у G7. Тенденция к росту продолжится в ближайшие годы. Рост БРИКС в значительной степени обусловлен экономическим подъемом Китая и Индии. В Твиттере эту информацию, в частности, распространили консультант Acorn Ричард Диас (Richard Dias) и журналист Жорж Мак (Georges Mack), причем последний отметил: «Больше нет развитого мира и развивающегося мира. Можно говорить о мире восходящем и о мире, стремящемся вниз».Что такое БРИКС? Первоначально термин БРИК был придуман в 2001 году одним из аналитиков Goldman Sachs для описания тогдашних развивающихся экономик с очень быстрыми темпами роста. Однако эти страны решили структурировать себя и объединиться. Первый саммит Бразилии, России, Индии и Китая состоялся в 2009 году. Их целью тогда была координация усилий для противостояния США на мировой арене. Южная Африка присоединилась к группе в 2010 году.Сегодня многие страны, похоже, заинтересованы во вступлении в БРИКС. В частности, о своих намерениях объявили Саудовская Аравия, Мексика, Нигерия, Венесуэла и Иран. В мае 2022 года тогдашний министр иностранных дел Китая Ван И особо упомянул идею расширения форума за счет таких стран, как Аргентина и Пакистан, пояснив, что «Китай пригласил Казахстан, Саудовскую Аравию, Аргентину, Египет, Индонезию, Нигерию, Сенегал, Объединенные Арабские Эмираты и Таиланд присоединиться к диалогу БРИКС».В 2010-х годах организация БРИКС создала Новый банк развития в качестве альтернативы Всемирному банку и Международному валютному фонду. Они также сформировали общий валютный резервный фонд.Отчасти по этой причине многие страны хотят вступить в БРИКС, рассматривая группу как альтернативу МВФ, оставившему плохие воспоминания о себе во многих странах.Почему это важно?В «Большую семерку», основанную в 1974 году по инициативе Парижа, сейчас входят США, Япония, Великобритания, Франция, Германия, Италия и Канада (в оригинале вместо Канады указан Европейский Союз, — Прим. ИноСМИ). Этот форум собирается каждый год для обсуждения основных направлений деятельности и глобальных решений проблем. Тот факт, что их обошли страны БРИКС, демонстрирует несколько важных геополитических событий, в частности, выход на арену Китая в качестве ведущей мировой экономической державы, опережающей США. Речь идет о паритете покупательной способности с 2017 года.Относительный упадок США стал реальностью, хотя после Второй мировой войны они утвердились как ведущая экономическая держава, как реорганизатор экономической системы (Бреттон-Вудское соглашение 1944 года) и как держатель эталонной валюты, на которой основана вся торговля.БРИКС обгоняет G7 не только в экономическом, но и в демографическом плане: в странах «Большой семерки» проживают 800 миллионов человек против 3,2 миллиарда в государствах БРИКС.В ближайшие годы будет видно, как страны БРИКС намерены поставить себя по отношению к американской мощи. Будут ли они вступать в конфронтацию? Какую позицию будут занимать в отношении России, члена БРИКС и участницы конфликта на Украине? В июне президент России Владимир Путин призвал организацию к сотрудничеству перед лицом «эгоистичных действий» западных держав. В частности, он осудил попытки последних «использовать финансовые механизмы, чтобы возложить на весь мир ответственность за собственные ошибки в макроэкономической политике». В последние месяцы два члена БРИКС (Россия и Китай) неуклонно сближались на фоне растущей напряженности в отношениях с США и Европой.»Основополагающий миф о развивающихся экономиках развеялся», — сказал Гюнтер Майхольд, заместитель директора Немецкого института международных отношений и безопасности (SWP), в интервью Deutsche Welle*. По его словам, «БРИКС переживает свой геополитический момент», страны блока пытаются позиционировать себя как представители глобального Юга, предлагая «модель, альтернативную G7».Однако возможное превращение БРИКС в геополитическую силу вызывает сомнения. «У этой организации нет планов по замене действующей системы», — говорил в ноябре прошлого года Кристоф Вентура, директор по исследованиям Института международных и стратегических отношений (Iris). «Группа БРИКС похожа на другие клубы и форумы, где каждый отстаивает свои интересы». Автор: Микаэль Блок (Michaël Bloch)*СМИ, выполняющее функции иноагента

/20230329/briks-261734086.html

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

2023

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

Новости

ru-RU

https://inosmi.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

1920

1080

true

1920

1440

true

https://cdnn1.inosmi.ru/img/07e6/0b/07/257578075_170:0:2901:2048_1920x0_80_0_0_0729c781d11e347b7bb83611d3fb5ba6.jpg

1920

1920

true

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

le journal du dimanche, политика, экономика, брикс, g7

Отношение стран Восточной Азии и остального мира к увеличению роли Китая

Изменения в мировой экономике

В начале года хотелось бы отметить основные проблемы, актуальные в долгосрочной перспективе.

Давайте рассмотрим таблицу, приведенную ниже. В ней указаны доли ВВП основных стран и групп в мировой экономике.

Доля основных стран и групп в мировом ВВП, %

Таблица создана на основе данных номинального ВВП в долларовом выражении по странам и группам стран издания МВФ «Перспективы развития мировой экономики»

Само собой, эту таблицу можно интерпретировать по-разному. Например, доля развивающихся стран Азии в мировом ВВП составляла 4,8% в 1990 году, увеличилась до 6,8% к 2000 г. и до 14,9% к 2010 г., а к 2018 г., по прогнозам МВФ, достигнет уровня 20,4%. Исходя из этого, можно говорить об увеличивающейся роли стран Азии в мировой экономике. Япония же производила 13,9% мирового ВВП в 1990 году, 14,5% в 2000 г. и 8,6% в 2010 г., а к 2018 году её доля, возможно, упадёт до 6,1%, то есть прослеживается относительное сокращение её значимости. Вспоминая же дискуссии недавних лет, можно выделить два основных направления интерпретации таких данных.

Переустройство мира в связи с ростом роли новых индустриальных стран

Первое из этих направлений заключается в том, что доля семи наиболее развитых стран мира (США, Япония, Англия, Германия, Франция, Италия, Канада) в мировом ВВП составляла 65,4% и 66% в 1990 и 2000 годах соответственно и с тех пор сократилась до 50,5% в 2010 г., а к 2018 году составит 44,7%. Новые индустриальные страны, доля которых составляла 20% в 1990 г. и 20,1% в 2000 г., к 2010 году производили уже 34,3% мирового ВВП, и эта цифра вырастет до 41,5% к 2018 году. Исходя из этого, возникает вопрос – как в такой ситуации изменится мировой политический и экономический порядок?

В этой связи в последнее время стало практически общеупотребительным сокращение БРИК, обозначающее четыре страны с высокими темпами развития (Бразилия, Россия, Индия, Китай), а также понятие мир «Большого нуля», которое ввёл Ян Бреммер, основатель и президент аналитической компании Eurasia Group, обозначающее такой мировой порядок, при котором нет группы решающих государств наподобие G7 или G20, — всё это основывается на вышеописанной интерпретации. И хотя в последние годы темпы роста новых индустриальных стран замедлились, этот рост продолжится, и когда в 2020-е годы их доля в мировом ВВП превзойдёт долю государств G7, начнётся соперничество между странами Большой семёрки и развивающимися странами. Исходя из этого, важной проблемой мирового масштаба в будущем станет вопрос о перестройке системы глобального управления в связи с ростом влияния новых индустриальных государств.

Рост влияния КНР как проблема Восточной Азии

Второе направление интерпретации состоит в следующем. Доля США в мировом ВВП с 31,4% в 2000 году сократилась до 23,4% в 2010 году, а к 2018 году ещё несколько снизится, составив 22,2%. При этом доля КНР, составлявшая 1,7% в 1990 г. и 3,7% в 2000 году, быстро растёт и составила 9,3% в 2010 г., а к 2018 году повысится до 14,2%. Ещё в 1970-е годы Чжоу Эньлай говорил Генри Киссинджеру о Японии, что экономический рост «неизбежно» приводит к росту военной активности(*1). Если Китай будет продолжать наращивать экономическую и военную мощь, увеличивать политическое влияние, то в 2020-е годы он уже будет соперничать с США.

Опасность такого развития событий с разной остротой воспринимается в разных регионах. Само собой разумеется, что острее она ощущается среди стран Восточной Азии. Чтобы не усложнять, статистические данные я приводить не стану, скажу лишь, что в экономике стран Восточной Азии (к ней относятся Япония, Китай, Южная Корея, 10 государств АСЕАН, Индия) доля Китая в 2010 г. уже составила 38%, а к 2018 году, вероятно, достигнет 51%. Я хорошо понимаю, что ВВП и реальная мощь страны не синонимичны, но если осознать, что уже недалёк тот час, когда доля Китая составит более половины ВВП Восточной Азии, то понятна становится обеспокоенность ростом Китая и не особенно удивит постановка главной политико-экономической проблемы региона как «Что следует делать в связи с ростом Китая?» Рост новых индустриальных государств в этих условиях отходит на второй план.

Однако это в первую очередь проблема Восточной Азии, в мировом же масштабе высока вероятность того, что ещё какое-то время главной задачей глобального управления будет выработка стратегии в отношении роста новых индустриальных государств. Расхождение во взглядах на вышеуказанные вопросы между Восточной Азией и всеми остальными регионами мира должно сократиться в будущем, но это проявится, вероятно, лишь в 2020-е годы.

Вероятность увеличения количества стран, усматривающих опасность в росте Китая

После Второй мировой войны на руинах того, что Карл Поланьи называл «цивилизацией XIX века», Америка построила цивилизацию XX века. Баланс сил, международный золотой стандарт, саморегулирующийся рынок, либеральное государство… В отличие от цивилизации XIX века современный мир — это Pax Americana, основанный на долларовом эквиваленте, рыночной экономике и либерально-демократическом строе.

Китай, начиная со времени реформ и открытия страны в 1978 году, следовал завету Дэн Сяопина «скрывать способности, выжидая подходящего момента». Сохраняя однопартийную систему, Китай превратил социалистическую экономику в социалистическую рыночную, в международных отношениях вошёл в Pax Americana, принял долларовый эквивалент и вступил в цивилизацию XX века, добившись удивительных экономических успехов, роста военной силы и политического влияния. Это не создавало никаких проблем, пока доля Китая в мировой экономике оставалась незначительной.

Однако доля Китая уже сегодня составляет более 10% мирового ВВП, а к 2020 году превысит 20%. Если Китай увеличит свою военную силу и будет оказывать политическое влияние в тех же пропорциях, то не только страны Восточной Азии, которые уже ощущают давление, но и прочие страны мира почувствуют опасность дальнейшего политического роста Китая.

Какой должна стать Япония?

Что же делать Японии в период таких глобальных и региональных перемен?
Наиболее важным является поддержание баланса сил в Восточноазиатском и Тихоокеанском регионах и участие в выработке правил для мирового порядка XXI века. А для этого крайне необходимо возродить японскую экономику, упрочить связи между США и Японией в области дипломатии и обеспечения безопасности, а также развивать политические отношения со странами-партнёрами, прикладывая совместные усилия для поддержания безопасности и мира.

Премьер-министр Абэ Синдзо за первый год пребывания на посту главы государства сделал в этом направлении многое. Очень жаль, что в конце уходящего года он посетил святилище Ясукуни. Из-за этого не только в азиатских, но и в западных странах возросло количество людей, поддерживающих позицию Китая и Южной Кореи, которые критикуют Японию за «правый уклон». Во внешнеполитическом смысле Япония не получает из этой ситуации ничего положительного. Сейчас Японии необходимо сотрудничать со странами, которые поддерживают принципы рыночной экономики и либерализма, и содействовать упрочению международного политического и экономического порядка, в котором экономическим лидером являются США. «Записи секретных переговоров между Чжоу Эньлаем и Генри Киссинджером» (Сю Онрай-Киссиндзя кимицу кайдан-року), перевод под редакцией Мори Кадзуко и Масуда Хироси, изд-во Иванами сётэн, 2004, с. 46.

4 урока для развивающихся стран из прошлого

Многие из сегодняшних беднейших стран не получают достаточных доходов для создания человеческого капитала, инфраструктуры и институтов, необходимых для более сильного роста и более быстрого сокращения бедности. В странах Африки к югу от Сахары, например, 15 из 45 стран имеют доходы ниже 15 процентов ВВП. Более того, богатые ресурсами страны Африки к югу от Сахары имеют более изменчивые и более низкие доходы, чем страны, бедные ресурсами. Даже при значительных иностранных грантах и ​​займах государственные расходы в развивающихся странах ниже, чем в странах с развитой экономикой. В 2018 году государственные расходы в странах Африки к югу от Сахары в среднем составляли 23 процента ВВП по сравнению с 31,4 процента в странах со средним уровнем дохода и почти 39процентов в продвинутых.

Сравнение между сегодняшними развивающимися странами и сегодняшними странами с развитой экономикой может дать надежду, но в меньшей степени с точки зрения рекомендаций в отношении политики и институтов. Более ценным для развивающихся стран является сравнение с развитой экономикой, когда они были менее процветающими и считались странами с низким уровнем дохода или уровнем дохода ниже среднего. Используя государственные расходы столетней давности 14 современных стран с развитой экономикой (14 стран с развитой экономикой), мы выделяем четыре урока для развивающихся стран. Мы развиваем эти уроки более подробно в готовящемся рабочем документе.

Урок 1: Правительства могут ускорить развитие даже при низком уровне государственных расходов.

Сегодняшние страны с низким уровнем дохода тратят в среднем более чем в два раза больше, чем сегодняшние страны с развитой экономикой тратили более века назад (рис. 1). Безусловно, эта разница отражает отсутствие налоговых инструментов и систем, которые у нас есть сегодня. С 1850 до начала 1900-х годов таможенные пошлины и акцизы обеспечивали основную часть государственных доходов, в то время как подоходный налог с населения и НДС были введены в странах лишь позднее. Более того, тогда ожидания общества от власти были совсем другими. В 1900, например, расходы на безработицу, здравоохранение, пенсии и жилье составляли в среднем всего 1,1 процента ВВП в скандинавских странах и 0,7 процента ВВП в США. Даже при низком уровне государственных расходов экономическое развитие было быстрым в большая часть продвинутых 14 на рубеже 20-го века, с улучшением инфраструктуры, финансируемым за счет частного капитала, и сильным расширением начального и среднего образования.

И вот урок для сегодняшних развивающихся стран: работая над укреплением внутреннего налогообложения и увеличением доходов для финансирования общественных благ, приоритет должен быть отдан улучшению деловой среды для привлечения частного капитала — мобилизации частного финансирования для развития.

Рисунок 1. В 2018 году правительства сегодняшних стран с низким уровнем дохода потратили в среднем больше, чем сегодняшние страны с развитой экономикой в ​​1900 году (в процентах ВВП) Bank WDI и оценки авторов.
Примечание: LIC = страны с низким уровнем дохода; SSA = страны Африки к югу от Сахары; A14 = среднее значение Advanced 14 на рисунке. ВВП на душу населения 14 стран с развитой экономикой в ​​нашей выборке в среднем за последнее десятилетие 19-го века в сегодняшних ценах составлял 2722 доллара.век; В 2016 году ВВП на душу населения в странах Африки к югу от Сахары в среднем составлял 2757 долларов США.

Урок 2. Сегодняшние развивающиеся страны должны сосредоточиться на создании фискальных и рыночных институтов до роста потребностей в расходах, а не после того, как они материализуются.

Государственные расходы в странах с развитой экономикой 14 значительно увеличились с 1960 года, поскольку они переоценили роль правительства в условиях быстрой индустриализации и глобализации, а новые налоги стали обычным явлением (рис. 2). Переход от аграрной экономики к индустриальной и постиндустриальной требовал различных навыков рабочих. Экономические потрясения в прошлом изменили правительства, как это происходит сейчас с меняющимся миром труда, что привело к значительному увеличению расходов на социальное страхование и защиту.

Рисунок 2. Государственные расходы 14 стран с развитой экономикой значительно выросли в ХХ веке (в процентах от ВВП)

Источник: расчеты авторов с использованием базы данных МВФ о налоговой осмотрительности и расточительности и базы данных Maddison Project Database 2018.
Примечание. На рисунке показаны только государственные расходы стран с развитой экономикой 14.

Урок 3: Государственные расходы сегодняшних развивающихся стран, вероятно, увеличатся, но есть выбор, который следует сделать в отношении перераспределения и государственных услуг.

Государственные расходы в странах с развитой экономикой увеличились, но увеличилась и их изменчивость. До 1913 года расходы в странах с развитой экономикой варьировались от менее 2 процентов ВВП в Японии до 13 процентов в Италии, или в пределах 11 процентных пунктов. Сегодня размах расходов среди стран с развитой экономикой составляет 39 процентных пунктов: от 17,3 процента в Гонконге до 56,4 процента во Франции.

Парадигмы развития в современных развитых и развивающихся странах различаются. В целом устойчивый рост может происходить при меньшем или большем правительстве. Однако слишком большое перераспределение может создать существенные препятствия для работы и инвестиций или привести к напряженности между формальными и неформальными работниками, работниками крупных компаний или государственных предприятий и небольшими частными фирмами. Эта опасность сейчас ясна как никогда: меняющийся мир труда сталкивается с сохраняющейся неформальностью в развивающихся странах и системами социальной защиты, которые охватывают лишь часть населения.

Урок 4. Государственные расходы носят контрциклический характер со времен Второй мировой войны почти во всех странах с развитой экономикой, даже при наличии устойчивой тенденции к увеличению расходов (рис. 3).

Контрциклическая налогово-бюджетная политика является обязательным условием для современных развивающихся стран, особенно для тех, которые обладают богатыми природными ресурсами. Однако есть неопровержимые доказательства того, что налогово-бюджетная политика в развивающихся странах постоянно носила проциклический характер, что приводило к глубоким макроэкономическим диспропорциям, непродуктивному наращиванию долга и сохраняющейся нестабильности.

Рисунок 3. Государственные расходы были антициклическими в современных странах с развитой экономикой, 1950–2011 гг. (в процентах от ВВП)

Источник: расчеты авторов с использованием базы данных МВФ по фискальной осмотрительности и расточительности, WDI World Bank и Maddison. База данных проектов 2018.
Примечание. На рисунке показана корреляция между циклической составляющей реального ВВП и циклической составляющей реальных государственных расходов.

Связанный контент

Авторы

Достаточно ли средств выделяют страны для достижения цели климатического финансирования в размере 100 миллиардов долларов?

В 2009 году развитые страны обязались к 2020 году совместно мобилизовывать 100 миллиардов долларов США в год для финансирования борьбы с изменением климата, чтобы поддержать развивающиеся страны в сокращении выбросов и адаптации к изменению климата.

Это давнее обязательство является ключом к доверию и солидарности между развитыми и развивающимися странами, основанными на том факте, что развитые страны несут ответственность за большую часть выбросов углерода с начала индустриализации и, как правило, имеют больше возможностей для оказания поддержки.

Недавно ОЭСР подсчитала, что в 2019 году развитые страны мобилизовали 79,6 млрд долларов США на климатическое финансирование. Вполне вероятно, что эти страны коллективно не смогли достичь цели в 100 млрд долларов США в 2020 году (хотя фактическая отчетность за этот год еще не доступна).

Новое исследование WRI показывает, что большинство развитых стран не вносят свой справедливый вклад в достижение цели в 100 миллиардов долларов. Три крупнейшие экономики — США, Австралия и Канада — обеспечили менее половины своей доли финансовых усилий в 2018 году, исходя из объективных показателей, таких как размер их экономики и выбросы парниковых газов. Другими странами, которые предоставили менее половины своей справедливой доли, были Греция, Исландия, Новая Зеландия и Португалия. В общей сложности более десятка развитых стран не выполнили своих обязательств.

Распределение национальных вкладов в достижение цели климатического финансирования в размере 100 миллиардов долларов

100 миллиардов долларов – это коллективное обязательство. Однако точно так же, как коллективная цель Парижского соглашения по смягчению последствий — удержание роста глобальной температуры на уровне 1,5 градуса по Цельсию (2,7 градуса по Фаренгейту) — зависит от суммирования действий отдельных стран, так и цель коллективного финансирования требует от отдельных стран внести достаточно, чтобы составить общую сумму.

Наш анализ является первым, в котором всесторонне анализируется, сколько государственного климатического финансирования каждая из 23 развитых стран предоставила для выполнения обязательства в размере 100 миллиардов долларов по состоянию на 2018 год, последний год, за который доступны исчерпывающие данные. (Частное финансирование, мобилизованное развитыми странами, также может учитываться для достижения цели в 100 миллиардов долларов, но мы не рассматривали эти потоки — по оценкам, около 15 миллиардов долларов в 2018 году — потому что данные гораздо менее полны, и их трудно отнести к отдельным странам.)

Выявляется несколько тенденций в отношении состояния взносов этих 23 стран в климатическое финансирование. Вот что мы нашли:

1. Качество климатического финансирования различается, а неоднозначность отчетности затрудняет легкое сравнение.

Учет 100 миллиардов долларов зависит от нескольких систем отчетности. Более того, страны и учреждения придерживаются разных взглядов на то, что считать климатическим финансированием в своей отчетности. Например, Япония учитывает финансирование «более эффективных» угольных электростанций, а другие страны — нет.

Это не единственная морщинка. Некоторые страны предоставляют только гранты в качестве климатического финансирования, в то время как другие учитывают кредиты развивающимся странам, которые необходимо возвращать. Например, Франция, Япония и Германия, каждая из которых занимает высокие позиции по поверхностному взгляду на заголовки, предоставили большую часть своего финансирования за счет займов. Большинство стран, занимающих среднее место, предоставили большую часть своих финансов в виде грантов, что требует больших бюджетных усилий от спонсоров, но часто лучше для развивающихся стран с ограниченными ресурсами.

Эти асимметрии подрывают сопоставимость.

2. Крупнейшие страны обеспечивают наибольшее финансирование борьбы с изменением климата, но не по сравнению с их размером.

В абсолютном выражении Япония, Германия, США, Франция и Великобритания вошли в пятерку крупнейших поставщиков климатического финансирования, что соответствует их положению в качестве пяти крупнейших экономик среди 23 развитых стран.

Но самые большие вкладчики меняются, когда вы смотрите на предоставление финансирования по отношению к размеру экономики.

В то время как три основных номинальных вкладчика — Германия, Франция и Япония — также предоставили более 0,25% своего валового национального дохода (ВНД) в качестве климатического финансирования, США имеют самый низкий уровень ассигнований среди всех развитых стран по отношению к своему ВНД — 0,03 %. Люксембург, Норвегия, Швеция и Дания также предоставили значительную сумму по сравнению с размером их экономики, более 0,15%.

Если бы каждая развитая страна приложила одинаковые усилия относительно размера своей экономики для достижения цели в 100 миллиардов долларов, страны должны были бы внести 0,22% ВНД. Только Франция, Германия, Япония и Люксембург достигли этого уровня в период с 2016 по 2018 год. Если бы мобилизованные частные финансы позволили достичь 20 миллиардов долларов из цели в 100 миллиардов долларов, а остальные 80 миллиардов долларов поступили бы из государственных источников, страны должны были бы внести 0,18% своих ВНД. В этом сценарии Норвегия и Швеция также обеспечивали достаточную долю.

3. Большинство стран не вносят свою справедливую долю климатического финансирования.

Некоторые международные учреждения, такие как ООН и Европейский Союз, используют комбинацию объективных показателей, таких как ВНД и численность населения, чтобы определить, сколько разные страны должны вносить в бюджеты своих учреждений. Такой подход к распределению усилий никогда не был согласован для цели в 100 миллиардов долларов, но в последние годы исследователи из Oxfam, Института зарубежного развития, WRI и ETH Zurich предложили подходы к справедливому распределению усилий по климатическому финансированию между странами-донорами.

Поскольку обязательство по предоставлению климатического финансирования коренится как в относительно большей ответственности развитых стран за изменение климата (т.е. их выбросы парниковых газов), так и в способности оказывать поддержку (т.е. благосостоянии), в большинстве этих подходов используются показатели, которые охватывают эти аспекты. Некоторые также вводят другие критерии, такие как численность населения (для учета стран с высоким уровнем выбросов на душу населения) и предоставление зарубежной помощи в целях развития (как показатель готовности предоставлять международное финансирование).

Несмотря на разные методологии, они в целом совпадают, показывая, что у Соединенных Штатов был дефицит в размере не менее 21 миллиарда долларов и до 40 миллиардов долларов в год между тем, что они предоставили в виде климатического финансирования в 2018 году, и их справедливой долей в размере 100 миллиардов долларов в климатическом финансировании. усилий (от 40% до 47% от общего числа). При любом подходе к распределению усилий дефицит США более чем вдвое превышал дефицит всех других стран вместе взятых.

Основываясь на среднем значении различных подходов к распределению усилий, только семь из 23 стран предоставили свою справедливую долю климатического финансирования в 2018 году, предполагая, что 80 миллиардов долларов из 100 миллиардов долларов поступили из государственных источников: Франция, Япония, Норвегия, Германия, Швеция, Дания. и Австрия. Если бы все 100 миллиардов долларов поступили из государственных источников, то только пять стран предоставили достаточно: Франция, Япония, Норвегия, Германия и Швеция (хотя Франция, Япония и Германия предоставили большую часть своих финансов в виде займов).

На другом конце спектра США, Греция, Австралия, Исландия, Новая Зеландия, Португалия, Канада и Ирландия предоставили менее половины своей справедливой доли в 2018 году как по сценариям 80 млрд долларов, так и по сценариям 100 млрд долларов. Канада и Австралия в 2018 году имели дефицит, превышающий 1 миллиард долларов США в соответствии с каждым подходом к распределению усилий. Соединенные Штаты предоставили менее 20% своей справедливой доли и менее половины своего финансирования в виде грантов.

Недавнее обещание президента Байдена увеличить климатическое финансирование США может помочь в некоторой степени сократить разрыв, но вряд ли оно полностью покроет справедливую долю усилий страны по достижению цели в 100 миллиардов долларов.

4. Финансирование адаптации терпит неудачу.

Парижское соглашение ставит перед собой цель сбалансировать климатическое финансирование между смягчением последствий и адаптацией. Многие страны, уязвимые к изменению климата, и Генеральный секретарь ООН призвали развитые страны добиться разделения 50/50.

Крупнейшие в абсолютном выражении вкладчики климатического финансирования — Франция, Германия, Япония и Соединенные Штаты — сильно переориентируют свое финансирование в сторону смягчения последствий, поэтому финансирование адаптации составляет лишь около 25% от общего объема климатического финансирования. Австралия, Бельгия, Исландия, Ирландия, Нидерланды и Швейцария приближаются к балансу 50/50 в предоставлении финансирования адаптации. Великобритания — единственная страна из пятерки крупнейших вкладчиков, которая приблизилась к достижению баланса (и действительно поставила перед собой такую ​​цель).

5. Незначительные финансовые потоки проходят через многосторонние климатические фонды, такие как Зеленый климатический фонд и Адаптационный фонд.

Развитые страны различаются по каналам, которым они отдают приоритет для своих взносов в климатическое финансирование. Большинство вложило свои самые крупные доли через многосторонние банки развития (МБР), такие как Всемирный банк и Азиатский банк развития, что отражает тот факт, что развитые страны являются крупными акционерами этих учреждений и что МБР выделяют все большую долю своего финансирования на цели в области климата.

Безусловно, самым маленьким каналом, используемым каждой страной, являются другие многосторонние учреждения, такие как Зеленый климатический фонд и Адаптационный фонд. Это вызывает беспокойство, учитывая, что Парижское соглашение возлагает на многие из этих фондов особую роль в реализации Соглашения. Эти фонды также дают развивающимся странам больше права голоса в управлении климатическим финансированием и позволяют им напрямую получать доступ к финансированию, к чему призывают страны, уязвимые к изменению климата.

Введение климатического финансирования в курс

Климатическое финансирование играет ключевую роль в поддержке более активных действий развивающихся стран по борьбе с изменением климата. Развитые страны должны обеспечить коллективное достижение цели в 100 миллиардов долларов и выйти за ее пределы.

Три действия будут иметь решающее значение:

Во-первых, многие страны должны предоставить больше финансирования для борьбы с изменением климата, чтобы внести свою долю усилий, при этом наибольшую ответственность несут Соединенные Штаты.

Во-вторых, странам необходимо повысить качество предоставляемого ими климатического финансирования .