Как прибалтика живет сегодня: Прибалтика — последние и свежие новости сегодня и за 2023 год на iz.ru

Встреча с «рупором» на Неве: о том, как странам Балтии мало не покажется

Таков взгляд на отношения России с балтийскими соседями заместителя редактора российского издания Regnum Игоря Павловского, интервью с которым мы завершаем первый цикл материалов проекта «Там, где Россия: Большие города».

Вроде бы для России происходящее здесь не столь важно, а балтийская тематика там далеко не самый популярный сюжет, однако, судя по его словам, за процессами в странах Балтии в России следят внимательно, а в сложных отношениях между восточным соседом и балтийскими государствами виноваты сами страны Балтии, а не Россия.

Такую позицию в основном обозначают и российские официальные лица, а в то время как наши другие собеседники — Дмитрий Травин и Борис Вишневский, чьи взгляды на процессы во многом не совпадают с нынешней государственной логикой развития страны, смотрели на вопрос иначе.

Нам показалось, что интервью с И. Павловским необходимо для представления российского понимания проблемы во взаимоотношениях между государствами, хотя собеседник и утверждает, что у России в отношении стран Балтии нет стратегии.

Встречу DELFI с замредактора агентства Regnum в Петербурге в принципе можно назвать случайной. Систематического общения между изданиями нет, да и быть, наверное, не может. Слишком разнится взгляд на происходящие процессы. Regnum в Литве иначе как «рупором Кремля» не называют. Портал DELFI в России иначе как проамериканским не характеризуют.

Сидя в петербургском кафе в центре северной столицы России, И. Павловский изложил свои взгляды на страны Балтии и Литву в частности. По его словам, империя еще не распалась, этот процесс продолжается, поэтому обострение отношений с соседями неизбежны, а страны Балтии, и регион в целом, с военно-стратегической точки зрения для России интереса не представляет, однако «не дай бог какой конфликт — мало никому не покажется».

— Хотелось бы начать с вопроса о 100-летии Октябрьской революции. В чем, по-Вашему мнению, главные последствия этих событий для России, и какое место они занимают в умах рядовых россиян?

— С моей точки зрения, революция присутствует фоном. Больших, значимых, явлений нет. С другой стороны, много статей, попыток понять, что это было: разворот от магистральной линии развития России или же Россия в другой формации в тот момент существовать не могла. Тогда миру был предложен иной концептуальный проект. Я не берусь судить, хорошо это или плохо, но проект был изначально другой. В идеологии — очень красиво, практику мы сейчас не обсуждаем. И этот проект сильно поменял сам мир. Борьба систем, то, что предложили мы, и что существовало в капиталистическом обществе, вынуждено было друг друга менять, дополнять, трансформироваться. Так что дискуссии идут, есть попытка осмыслить что мы, где мы, что мы предложили миру или наоборот были миром прокляты.

© Natalija Balčiunaitė

— Как раз практическая сторона, на которой Вы не стали останавливаться, важна, к примеру, для стран Балтии. Для ряда стран в этом году — столетие независимости, прерванной советским присутствием на их территории — что в странах Балтии называют оккупацией и с чем Россия не согласна. Иной раз складывается впечатление, что Россия отказывает этим странам в самостоятельности и вообще в их государственности.

— Это не так. Мы признали независимость прибалтийских стран. Мы, скорее, не воспринимаем их как самостоятельных партнеров, с кем можно договариваться. Литва, Латвия и Эстония сдали свою независимость в Евросоюз, сказали, что будут решать вопросы через Брюссель и Еврокомиссию. Я понимаю обиду прибалтийских политиков, но здесь взаимный комплекс. После получения независимости всеми странами Прибалтики была попытка начать отношения с чистого листа, но в девяностые годы России было не до Прибалтики. Экономические связи развивались и довольно успешно. Литовцы, латыши и эстонцы присутствовали здесь, мы присутствовали там. До 2000-х годов всплески эйфории (жесткие заявления в адрес России — DELFI) у нас воспринимались как детские пережитки независимости. Изменения пошли с начала 2000-х годов. У нас было стойкое ощущение, что в 2004 году Литва вступит в НАТО, и Россия этому активно не сопротивлялась, хотя были высказаны дежурные заявления об осуждении.

— Россия время от времени утверждает, что с НАТО была договоренность, но альянс все равно подошел к границам. В альянсе наличие такой договоренности не подтверждают.

— Тем не менее, в 2004 году сильных протестов, такого, как мы сейчас выступали против Черногории в НАТО, не было. Не было ни деклараций, ни выступлений на политическом уровне, было ощущение, что пришла мощная структура, которая возьмет под себя Прибалтику и там все поймут, что они под защитой и нападать никто не собирается. Но произошел парадокс и градус обострения наоборот начал увеличиваться. Все наши основные скандалы с Прибалтикой и Литвой в том числе начались после вступления в НАТО. Я лично считаю, что на сегодняшний момент Прибалтике и Литве в плане глобальной конкуренции кроме роли восточного фронтирования предложить нечего. И это активно продается: мы против России, в этом наша миссия, мы против нее воюем. Но в целом, если отбросить политические размышления, с точки зрения экономики ваша страна от этого много проигрывает. Когда человек, несмотря на экономические плюсы, выбирает политический плюс, но экономический минус, логично задать вопрос, а самостоятельную ли он ведет политику?

— Главный редактор журнала «Балтийский мир», содержание материалов которого в странах Балтии воспринимается также крайне осторожно, Дмитрий Кондрашев заявил, что Прибалтика стала взрывоопасным регионом. Вы согласны с этим?

— Да. И меня, как человека, который очень хорошо знает Прибалтику, это очень пугает. Прибалтика была ценна определенной предсказуемостью.

— Вы не делите «Прибалтику» на отдельные страны?

— Делю. Просто понятие Прибалтика в русском языке присутствует со времен Екатерины II. Но если продолжать мысль, то регион стал нестабильным. Сейчас, к сожалению, происходит рост эмоциональных высказываний, вооружения. Мы, наблюдатели, я не говорю про государственные структуры, начинаем понимать, что что-то нехорошее происходит. Заявления, войска, приезд человека в Таллин (Майка Пенса — DELFI). ..

— Уже второй раз.

— … с заявлением о том, что вы стоите здесь против России. Что происходит, к чему это? С одной стороны, c военно-стратегической точки зрения, этот регион не так интересен. Но, у нас а) отрезанный от материковой части России Калининград, б) большое количество бывших соотечественников и просто российских граждан (в Литве — меньше, Латвии, Эстонии — больше). Например, в Силламяэ на 25 000 населения 13 000 российских граждан. И не дай бог какой конфликт — мало никому не покажется. И это будет даже не Абхазия, что здесь будет происходить — не дай бог никому.

© Natalija Balčiunaitė

— Александр Дугин как-то сказал в интервью DELFI, что если вдруг что-то случится с США, Россия вновь оккупирует страны Балтии.

— Оккупировать Прибалтику нет смысла. В истории с Крымом мы получили в основной своей массе лояльное население. И то, с Крымом до сих пор очень все трудно идет. В случае Литвы, Латвии, Эстонии мы получаем на две трети нелояльное население, обузу (поскольку экономику надо кормить) и полный разрыв со всем миром. Зачем нам это? Когда мне говорят про порты и другие экономические вещи, то с портами мы разобрались. Клайпеда живет на белорусских грузах и дай ей бог и дальше жить. Таллин потихонечку умирает, поскольку мы оттуда все забираем, Рига еще умудряется балансировать.

— Порт Усть-Луга — успешный проект?

— Однозначно успешный без всяких вариантов. Достаточно туда съездить, чтобы понять, что десять лет назад там было ровное поле, сейчас стоит огромный порт. Когда говорят «пора сниматься с сырьевой иглы», я всем советую съездить на «Сибур» (в Ленинградской области) — терминал по перевалке сжиженного природного газа, чтобы понять, что сырьевая игла дает офигенные космические технологии. Усть-Луга сняла с Прибалтики очень много, забрала грузы с Финляндии, но с Клайпеды — нет, там история белорусская, там никогда не было много российских грузов.

— Но ведь Россия прямо намекает Лукашенко о желательном маршруте транзита…

— Между Литвой и Беларусью все очень интересно. С одной стороны, Клайпеда — это на 70% белорусские грузы. С другой стороны, Литва очень сильно атакует по поводу АЭС в Беларуси. Интересно, чем все это закончится.

— Вам не кажется, что громкие заявления, визиты представителей США, НАТО в страны Балтии, все это связано с действиями России, например, в Украине, в Крыму?

— Мы все начинаем отсчитывать от Крыма, то, что было до него — мы как бы забываем. Крым на самом деле просто очень сильно обострил противоречия, которые существовали до него. В 2007 году Путин фактически повторил слова стамбульской речи Ельцина в 1999 году. Ощущение, что нарастает противостояние, и гармоничного мира не получилось, сложилось не при Путине, а при позднем Ельцине, в связи с чем была озвучена обеспокоенность национальной проблемой России. Крым эту ситуацию обострил, а резкий конфликт отношений позволяет четко расставить приоритеты. Крым был таким приоритетом. При этом, если посмотреть на историю конфликта на Украине, начали это далеко не мы. Мы, к сожалению, проиграли Украину и влияние в ней на умы задолго до Майдана. И сегодня мы имеем то, что заслужили, и как можем, так и отбиваемся. Что касается Прибалтики, есть любимая тема о том, что Россия в здесь использует энергетическое оружие. Было хоть раз, чтобы мы нарушили поставки, сорвали сроки в Прибалтику?

— Литве, например, приходилось платить самую высокую в Европе цену за газ.

— Прекрасно. Литва купила терминал «Независимость», и цена на газ упала. Покупка терминала — суверенное право страны, Литва вышла. Латвия и Эстония не платили самую высокую цену за газ. В Латвии, есть газохранилище, а Эстония связана газопроводами с Россией, поэтому там была особая формулировка цены. Почему так было с Литвой? Не знаю.

— В российских СМИ довольно часто можно наблюдать материалы о том, как здесь все плохо, что страны неудавшиеся, потеряли самостоятельность, массовая эмиграция. О положительных моментах упоминать не принято. Почему так, Вы говорили, что России не до стран Балтии. Regnum довольно влиятельный ресурс, и такие истории появляются у Вас довольно часто.

— Хочется, чтобы мы были самыми влиятельными, но это далеко не так. Есть специализация, мы занимаемся приграничными странами, поэтому о них и пишем. Но, по своему опыту редактора, в последние 5-7 лет наблюдается дикая потеря интереса к Прибалтике. Если раньше слово «прибалтика» в заголовке приносило клики, сейчас этого нет. Если мы не пишем, условно говоря, что прибалтийский транзит умирает, никто не кликнет. Интерес падает. И эту тенденцию наблюдают все.

Что касается экономической ситуации в Прибалтике, то она двояка. С одной стороны, не спорю, что благодаря вхождению в ЕС, открытию границ и прочим факторам, Прибалтика получила дотации, и эти деньги достаточно разумно использовала. Но, если смотреть глобально, то начинается запустение территории. Когда за 23 года независимости четверть Латвии покидает страну, это катастрофа. Кого будут возить по Rail Baltica?

— Почему это Россию беспокоит?

— В русском политическом обсуждении есть две крайности. Люди, которые ничего о Прибалтике не знают, увидели Rail Baltica и начинается волнение: от нас уходят деньги. Приходится объяснять, что это во многом проект искусственный, дутый, что экономики под ним нет. Поэтому пусть строят. Я не понимаю беспокойства РЖД.

— В Литве открыто говорят о том, что Россия ведет пропагандистскую войну против Литвы и стран Балтии в целом. Появляются ресурсы, которые тоже публикуют не самые приятные вещи об этих странах.

— Да, она есть. Давайте взглянем на это так: вы на DELFI будете писать без влияния России, что в России все хорошо…

— Несколько лет назад на съезде российских соотечественников в Царском селе Модест Колеров открыто заявил, что DELFI – враждебный портал.

— Он имеет право на частное мнение. Вы нас тоже называете кремлевским рупором. Но давайте абстрагируемся. DELFI начинает писать хорошие статьи о России. Как долго вы продержитесь с этим? Вас быстро обвинят в том, что вы продались. Во-вторых, много ли в Литве людей, желающих читать, что в России все хорошо? Смею вас уверить, те, кто хочет об этом читать, читают «Обзор», «Литовский курьер», «Регнум» и т. д. Но вас читают люди другие, которые хотят думать, что в России все плохо. Мы стараемся давать более-менее объективную информацию. Неприятие может вызывать наша аналитика, когда, на наш взгляд, мы пытаемся правдиво писать о том, что происходит в Прибалтике.

— Не так давно у Вас появился материал о человеке из Литвы, который воюет на Донбассе. На Regnum он представлен как герой, в то время как наш коллега выяснил, что он просто скрывается за рубежом от правосудия.

— Я не знаю об этой статье, я ее не видел.

— В Беларуси сейчас Ваши авторы испытывают неприятности.

— Три автора.

— Все же это показывает, что на Ваши материалы есть определенная и довольно резкая реакция.

— Да, но есть определенный авторский взгляд, но если людей сажают не за дела, а за взгляды (в Беларуси — DELFI), то вопрос в том, что из себя представляет это государство. Если бы они были действительно виновны, то срок, с учетом степени авторитарности Беларуси, нарисовали бы очень быстро. Но они сидят с декабря — до сих пор никакого обвинения нет. На нас все время пеняют, что мы прокремлевское издание и рупор, но почему-то никто не обращает внимания, что на нас подавал в суд министр культуры Мединский, мы подавали в суд на официальный рупор МИДа Захарову — она отозвала свои слова обратно, мы отозвали иск. Поэтому это большой вопрос, кто здесь прокремлевский рупор, и чем мы занимаемся.

— Вы можете себе представить ситуацию, где автор выступает с рядом статей и доказывает, что Россия — недогосударство, в то время как наказывают за ловлю в церкви покемонов?

— Этот случай, конечно, абсурден. Что касается статей о России «недогосударстве» — у нас такие статьи публикуются очень часто. Даже известный товарищ Шендерович, не смущаясь, на «Эхо Москвы» заявляет, что мы имеем дело с гражданами-протоплазмой, что это не люди. Почему его никто не судит за это? Я убежден, что общественная дискуссия в России гораздо более свободная, чем, например, в той же Прибалтике, Польше, я уже не говорю про Украину. Макрон выступил и сказал, что не надо цитировать Sputnik и Russia Today. Вы можете представить, что Путин выступил, сказав, что давайте не будем цитировать Financial Times? И дискуссия у нас свободная и разноплановая. Была история с Маннергеймом — были публичные стычки.

— Табличку с именем Маннергейма ведь сняли.

— Сняли. В принципе — это правильно. Сейчас по поводу Николая II продолжаются дикие дискуссии. На самом деле в России мы до конца не договорились со своим прошлым, у нас нет консолидации и единого взгляда. И, может быть, это хорошо. Единственное, где вмешалось государство — это оправдание фашизма, но на все остальное, что касается обсуждения прошлого, у нас запрета, как в Литве, нет.

— Вы говорите, что Россия внутри не договорилась о прошлом. Страны Балтии не могут договориться с Россией о прошлом вообще. В чем Вы видите главное препятствие для этого? Вспомним недавнюю истории с публикацией НАТО фильма о лесных братьях и реакцию МИД России.

— Для меня это загадка, потому что реакция должна была последовать лет 15 назад. То, что сейчас происходит с героизацией лесных братьев — это следствие долговременой политики и возмущаться надо было тогда, а не сейчас. Сейчас этого можно было вообще не заметить, потому что эту историю мы уже пропустили, мягко говоря.

— Фильм был опубликован НАТО.

— Извините меня, в 2004 году Латвию принимали в НАТО с крупными маршами бывших эсесовцев, Эстонию брали с «Эрной», и НАТО проводит под своей эгидой игру с таким названием — мы почему-то этого не замечали. Сейчас мы почему-то возмутились. На мой взгляд, механизм контрпропагандистской или пропагандистской работы очень инертный, кому-то что-то попалось на глаза, и включился механизм.

— То, что литовцы устроили флешмоб по этому поводу, в России заметили?

— Нет. Это не пересекающиеся сосуды. Занимаясь длительное время Прибалтикой, мне казалось, что все в России должны знать, что там происходит. Но когда выныриваешь из своего небольшого гетто, то на тебя странно смотрят: а там что-то происходит? Сейчас прокатилась волна с лесными братьями, теперь все знают о них и Прибалтике. До этой волны никто даже не знал, что там происходит.

Теперь об истории, как о больном моменте. Когда разваливается большая страна, империя, к сожалению, всегда возникают проблемы с окраинами, которые туда входили. Им нужно выстраивать свою идентичность, но нельзя ее выстраивать только на страдании, нужно еще какое-то героическое прошлое. С точки зрения Литвы — более-менее героическая история существует, это ВКЛ, битвы, длительное противостояние с Московским княжеством — история длинная. Но проблема в том, что империя развалилась, нужно быстро выстраивать идентичность, а люди, которые ее выстраивали под новые нации — это люди плоть от плоти советской системы. Вся элита Прибалтики не могла быть другой, иначе как вышедшей из СССР, и чтобы удержаться на волне независимости нужно было быстро продемонстрировать отличие от СССР. Отсюда произошло нагнетание определенной истерии.

Если вы обратили внимание, то Путин несколько лет назад в Венгрии и Чехии признал моральную неправоту ввода советских войск. Прибалты меня часто спрашивают: почему этого не происходит с нами? Дело в том, что чехи и венгры 20 лет этот вопрос вообще не затрагивали на государственном уровне. И когда Россия осознала те события, Путин признал, что Россия чувствует моральную вину. И на этом все успокоились. В Прибалтике же происходит постоянное предъявление исторических счетов и претензий, что не может вызывать другой реакции, кроме реакции отторжения. Попытка сделать крайней во всех бедах Россию — это абсолютно неправильно. И до тех пор, пока будет постоянное перекатывание этих шаров, попытка метать эти шары в нас — мы будем их метать обратно. Нам говорят: осудите пакт Молотова-Риббентропа, покайтесь. Мы осудим и покаемся, но давайте каяться до конца и Вильно отдадим в Белоруссию, а Мемель — в Германию. История была очень сложная. Однозначно, были тяжелейшие депортации, это был очень сильный удар по Литве, Латвии и Эстонии с точки зрения генофонда. Это никто не отрицает. Однозначно, я не хочу сказать, оккупация, была аннексия, недружественное присоединение Литвы, Латвии и Эстонии. Мы действительно недружественно, если хотите, поглотили эти три балтийские республики, но история многогранна.

— Аннексия или оккупация — разные слова, но негативная составляющая есть с обоих терминах.

— Я говорю аннексия и никогда не скажу оккупация по той простой причине (для Литвы это не так актуально, как для Латвии и Эстонии), что если мы хотя бы раз признаем оккупацию, не дай бог, все граждане, которые переехали во время СССР, будут признаны оккупантами. А это не так и порождает большую гуманитарную проблему. Поэтому никогда не будет оккупации. И потом, я много занимался с документами по Латвии и Эстонии и Литве. Ради интереса, посмотрите, кто составлял списки депортаций — там очень много литовских, латышских и эстонских фамилий, т.е. коммунисты Литвы, Латвии и Эстонии в органах НКВД помогали составлять списки. Если хотите, это была гражданская война при помощи Советского союза. Поэтому недовольные ушли в лес.

— На данный момент в отношениях c Россией все как никогда четко: в России новость о событиях в Крыму поставили бы в раздел «Россия», в Литве — «в мире». Вопрос Крыма как надгробная плита, венчающая могилу всех нерешенных и непроговоренных вопросов. В чем Вы видите главное препятствие для России в плане нормализации отношений с Литвой? Ведь отношений нет.

— С Литвой нет, остался калининградский транзит, экономика чуть теплится, но реально никаких отношений между нашими странами нет. Какие могут быть улучшения? Дело не в Литве, а в общих отношениях, глобальной игре англо-саксов и России. И Литва, и Беларусь, и Казахстан, в данном случае, к сожалению, находятся в фарватере определенной политики. На сегодняшний момент мы с Литвой никакую повестку глобально не построим, мы можем ее только улучшить в частностях. Представляете, если Даля Грибаускайте сейчас выйдет и скажет, что ради литовского крестьянина мы будем восстанавливать отношения с Россией. Что будет с ней? В первую очередь ее съест ваш бомонд. Но она так не скажет. Но если изменится повестка отношений между Россией и США в частностях вопросы можно подрегулировать.

— Так получается, что у России нет нормальных отношений ни с одной из стран по своим границам.

— Распад империи, что вы хотите.

— Империя распалась?

— К сожалению, мы находимся в состоянии распада. Мы привыкли и на 1991 году успокоились, но конфликты вспыхивают постоянно — Карабах, Приднестровье. Распад империи продолжается. При этом у нас много соотечественников за рубежом, в том же Казахстане. В Беларуси вообще проблема с идентичностью — русские там или белорусы. Полыхнула Украина. Распад идет и совершенно закономерно, что мы будем иметь проблемы по всему периметру. И те, кто считает, что мы можем спокойно договориться с Беларусью и решить все вопросы — сильно заблуждаются. При нынешней ситуации нам удается договариваться через главу государства. Завтра Лукашенко уйдет — с кем мы будем договариваться? Я очень боюсь, что мы можем пройти путь Украины с Беларусью. Не выстраивая там собственной повестки дня, не работая там с другими центрами силы, мы обрекаем себя на роль заложника имени Александра Григорьевича Лукашенко. Уйдет он завтра, что мы будем делать? А это ведь наше последнее транзитное окно.

— Россию постоянно обвиняют в имперском поведении и мышлении, она пытается удержать этот статус?

— Я бы очень хотел, но мы его не удерживаем. Империя для меня — это не политический или захватнический термин, империя для меня — это сплав культур и жизнь в одном государстве. Но получается, что очень часто на нас вешают ярлык захватнической империи. Кроме того, большое государство не может не мыслить большими категориями. Мы большие, у нас везде проблемы и мы вынуждены мыслить на большие территории. После распада СССР у нас не может не быть интересов в близлежащих странах. Это как у США не может не быть интересов в Мексике и Канаде. У нас мягкое подбрюшье — это Средняя Азия, открытые границы, дикий трафик людей, грузов. У нас не может не быть интересов в Прибалтике, но эти интересы, в первую очередь, связаны с тем, что там находятся граждане РФ, наши соотечественники. Беда нашего МИДа в том, что мы заранее не артикулировали интересы по защите гуманитарных прав. Литвы это не касается, а в Латвии и Эстонии есть большая проблема поражения в правах. Количество неграждан не уменьшается.

— Но Вы, я думаю, согласитесь, что Россия прилагает усилия для того, чтобы удержать их в сфере своего влияния?

— Это выбор граждан. Когда мне говорят, что мы занимаемся пропагандой, я всегда отвечаю: создайте конкурентный продукт, кто мешает делать телевидение на русском языке более конкурентное, чем наше? Считать, что «Первый канал» только тем и занимается, чтобы удержать людей в своих сетях — это глубока ошибка. Он в первую очередь работает на Россию. Большая ошибка прибалтийских элит в том, что они не смогли изначально предложить такой продукт. Видимо, полагали, что Россия будет всегда такой, как в девяностые годы, поэтому черт с ними, с этими русскими. Но ситуация в России поменялась, она начала ощущать себя как восстанавливающаяся страна и это транслирует везде — через ТВ, книги, печать. И люди, которые до этого были никому не нужны, вдруг поняли, что у них есть красивая, мощная родина. Поэтому битву за русские умы прибалтийские элиты проиграли еще в девяностые годы, когда была красивая картинка, Прибалтика рванула в сторону ЕС и не смогла разыграть конкурентное преимущество в свою сторону, показать, что здесь может быть лучше, что вы (русские — DELFI) тоже наши граждане, мы слушаем ваше мнение. В девяностые годы у вас этого не случилось, и когда начала восстанавливаться Россия для русскоязычных граждан появился символ родины, которым можно гордиться. Они не под пропагандой находятся, любому нормальному человеку нужно себя с чем-то идентифицировать. И гораздо приятнее идентифицировать себя с Путиным, чем с Ельциным или Далей Грибаускайте.

— У России все же есть стратегия в отношении стран Балтии?

— Нет (смеется).

— Вам не поверят.

— К сожалению, не поверят, и я вынужден это признать. Я хотел бы, чтобы была стратегия, но она подразумевает четкий посыл, внятную идеологию. К сожалению, Россия не сформулировала ясную стратегию, что нельзя, а что можно. Девяностые годы — поражение в гражданских правах, громкие заявления России, но при этом безумный рост грузоперевозок через прибалтийские порты. В двухтысячные годы — снос «Бронзового солдата», но в экономике наблюдалось то же самое. Заявления, проклятия, эфир взорвался, но статистика грузоперевозок показывает рост, увеличение потока туристов. Так что стратегии нет, скорее, сейчас установился общий консенсус в отношении Прибалтики в том, что — это неинтересно. Но забыть до конца у нас не получится, к сожалению. Во-первых, близко граница, от Нарвы до Санкт-Петербурга — 125 километров по прямой. Во-вторых, у нас есть Калининград, который сейчас в очень нелегкой ситуации. Мы четко понимаем, что если Литва предпримет какие-то недружественные шаги, в Калининграде будет небольшая катастрофа.

— Но Россия строит в Беларуси АЭС, явно имея в виду и страны Балтии…

— Продолжает строить. Но Литва, в отличие от Латвии, заняла жесткую позицию и пошла по очень интересному пути изоляции-фронтира. В Литве и Беларуси знают, что у нас есть несколько мощных электросоединений с Литвой и Латвией. Чтобы продавать электроэнергию в Латвию, нужно еще построить соединение. Литва была бы гораздо более выгодным партнером, но выбрала другую стезю — воевать до конца. Что я могу тут сказать, да, есть такая проблема. Во что она дальше выльется, я не знаю. Когда планировалось строительство, предполагалось, что оба энергоблока будут работать только на Белоруссию. Но с того момента ситуация изменилась, потребление энергии в стране снизилось, значит будет избыток энергии. Надо ее куда-то девать. Отсюда и поиск. И отдельная большая тема для нас — это выход из БРЭЛЛ. Я недавно выяснил, что и в Прибалтике нет ответов на это. Как выходить? С учетом, что в сторону Польши строится второе соединение (и поляки бунтуют), кабель из Швеции периодически ломается, есть два кабеля между Финляндией и Эстонией. Сколько это соединений? А у нас их сейчас 16.

© Natalija Balčiunaitė

— Что может быть условием демилитаризации Калининградской области? И как в России относятся в принципе к постоянным требованиям литовских политиков о демилитаризации этой области?

— Все очень просто и условие для демилитаризации может быть только одно. Уход военных США из Польши, стран Балтии и отказ от попыток сделать из Калининграда заложника, то есть отсутствие политических заявлений о перекрытии коммуникации с этой областью РФ. До начала противостояния в Калининграде особенно и не было наших ракет. Началось все с историей ПРО США в Польше. Тогда Россия ответила размещением «Искандеров». Здесь взаимная история, и нужно взаимно договориться. Пока этого не происходит.

— По Вашему мнению у возможного разговора России и НАТО есть потенциал для обсуждения вывода сил из Польши и стран Балтии?

— Пока я не вижу такого потенциала.

— Тем более, что выяснилось, что особых надежд с Трампом России связывать не стоит.

— Меня всегда убивала наша радость по поводу Трампа. Я всегда говорил: лучше предсказуемый враг, чем непредсказуемый друг. Но, давайте вернемся к Прибалтике. До вступления этих стран в НАТО — здесь был очень мирный регион, не происходило наращивания военной активности. Кроме псковской дивизии особых войск по периметру не находилось. Но произошла резкая милитаризация, и даже не с Украины, а с размещения ПРО США в Польше. Это очень страшно, как говорил Чехов — если оружие висит на стене, оно должно выстрелить. Я этого очень опасаюсь, потому что регион из мирного, спокойного, стабильного, прогнозируемого, холодно-рассудительно начинает превращаться в южный регион. И это не есть хорошо. Я сторонник того, чтобы мы договаривались и потихоньку начинали процесс демилитаризации этого региона. Сейчас этого не происходит.

Манипуляция: «Прибалтийские тигры» подвели себя к экономическому краху

aA

В социальных сетях появился видеосюжет, авторы которого утверждают, что экономику Литвы ждет крах. Литовцы сами придумали оккупацию и сами себя депортировали в глубь СССР, русский язык в Литве почти запретили, а люди в стране живут гораздо хуже, чем в России. Расправляемся с мифами российской пропаганды и показываем, где и каким образом создатели видео лгут зрителям.

Манипуляция: “Прибалтийские тигры” подвели себя к экономическому краху

© Ekrano nuotr.

Тезисы видео:

Страны Балтии скатываются в глубокую рецессию. Советский Союз был мировой державой, а балтийские республики — его богатой витриной. Прибалтов в России любили, сюсюкали с их интеллигенцией. Европа заставила Литву закрыть Игналинскую АЭС, разрушить промышленное производство и уничтожить науку. Люди в Прибалтике сочинили лживую историю про советскую оккупацию, практически запретили русский язык. Литва, Латвия и Эстония превратились в страны третьего мира. Прибалтика давно живет гораздо хуже, чем Россия.

Комментарий Delfi.ru:

Видеосюжет, который появился изначально на канале “R G D NEWs – Новости, факты, события”, а затем распространился в социальных сетях представляет собой слепок нелепых мифов и пропагандистских клише, которые о странах Балтии, как-только они получили независимость, начали распространять российские СМИ, политики и пропагандисты.

Во-первых, хотя в Литве на самом деле высокая инфляция, вопреки желаниям создателей ролика экономического краха в стране произошло и не произойдет. Еврокомиссия прогнозирует, что в 2023 г. инфляция в Литве сократится до 5.1 проц., но экономист Жигимантас Маурицас утверждает, что в следующем году инфляция в стране будет меньше 5,1% и меньше средней по ЕС. Более того, как член Европейского Содружества Литва получит для оживления экономики 1,7 млрд евро.

Насколько в Советском Союзе любили жителей стран Балтии вообще и Литвы в частности говорят десятки тысяч депортированных в глубь СССР и репрессированных жителей этой балтийской страны. Согласно одним данным, из Литвы было депортировано более 130 тыс. человек, согласно другим — либо 155 796 тысяч человек, либо 300 тысяч человек (включая более 20 тысяч казненных и отправленных в лагеря участников антикоммунистического партизанского движения, действовавшего с 1944 года до второй половины 1950-х годов – ред.).

О том, почему Литва приняла решение закрыть атомную станцию в Игналине, подробно можно прочитать здесь и здесь. Вкратце: на станции использовались реакторы типа РБМК, такие же как на АЭС в Чернобыле, на которой произошла катастрофа. Атомные станции в Европе, на которых действовали реакторы такого типа, были закрыты из соображений безопасности.

Как бы российские СМИ, политики и блогеры не пытались оправдать действия СССР, но Литва была оккупирована и аннексирована Советским Союзом. Подробно об этом периоде литовской истории можно узнать здесь. Вхождение балтийских государств в состав СССР не было признано США, Ватиканом и рядом других стран.

Русский язык в Литве, в Латвии и Эстонии не запрещен. Лучше всего это подкрепляют данные о том, что в Литве русскоязычные школы в 2021 году насчитывали 12 552 тыс. учащихся. На сегодняшний день в стране действует 46 школ с польским языком обучения и 27 школ с русским языком обучения.

Автор лжет, когда говорит о том, что страны Балтии живут хуже, чем Россия. Средняя зарплата в Литве до уплаты налогов – 1 679 евро, после уплаты – 1 059 евро. Минимальная зарплата в Литве до уплаты налогов – 730 евро, после – 518 евро. В России, согласно данным Росстата, средняя зарплата в России до уплаты налогов – 1023 евро, минимальная до налогов – 260 евро. Подчеркиваем, что данные по РФ мы приводим до уплаты налогов, «на руки» люди получают значительно меньше.

Вердикт:

Видеосюжет представляет собой набор недостоверных исторических фактов и событий о Литве, которые используются российскими пропагандистами в попытке навязать точку зрения Кремля на исторические события и оправдать действия России по аннексии Литвы в 1940, 1944 – 1988 годах, депортации и репрессиям литовских граждан. Наш вердикт – манипуляция и фейк.

• Источники
• Еврокомисся улучшила прогноз роста ВВП Литвы до 1,9%
• Экономист: готов поспорить, что в следующем году инфляция в Литве будет меньше средней по ЕС
• В Литве почтили память жертв сталинских депортаций
• «По вагонам!» В Литве вспоминают жертв массовой депортации 1948 года
• Атомная станция в Игналине – история
• Оккупация и аннексия Литвы в 1940 – 1941 и 1944 – 1988 годах

Строго запрещено копировать и распространять информацию, представленную на DELFI. lt, в электронных и традиционных СМИ в любом виде без официального разрешения, а если разрешение получено, необходимо указать источник – Delfi.

Цель России отвлечь внимание НАТО?

Прибалтика является ключевым стратегическим регионом, в котором пересекаются военные и экономические интересы Организации Североатлантического договора (НАТО) и России. Саботаж газопровода «Северный поток — 2», независимо от того, кто совершил нападение, сигнализировал о том, что конфликт в регионе больше не остается без последствий. Идут операции в серой зоне, и США, НАТО и их партнеры должны быть готовы действовать сообща против все более враждебной России, которая сейчас пытается отвлечь внимание от своих военных недостатков на Украине. В этих усилиях российская стратегия проверит пределы и попытается использовать швы альянса. Необходим строгий ответ, чтобы лишить Россию контроля и избежать полного конфликта. Саммит НАТО в Вильнюсе будет иметь решающее значение для укрепления решимости и продвижения к совместной стратегии по сдерживанию дальнейшей российской агрессии.

Конфликт в Прибалтике будет происходить во всех сферах — в воздухе, на море, на суше, в космосе и в киберпространстве. Россия поддерживает постоянную угрозу для Балтийского региона посредством всего спектра операций серой зоны, включая экономическое принуждение, дезинформацию и пропаганду, киберразрушение и тайные военные вторжения. Украина, возможно, изменила расчет российского конфликта в Прибалтике, выявив значительные пробелы в способности России контролировать наземные и воздушные владения. Конфликт в странах Балтии встретил бы ту же национальную экзистенциальную решимость, что и на Украине, — с дополнительным весом соглашений о взаимной обороне и обязательств НАТО по Статье V.

Хотя вторжение в Прибалтику или конфликт в Сувалкском коридоре маловероятно, конфликт в Украине усилил подготовку во всех областях и на каждом фланге. Страны Балтии по праву обеспокоены тем, насколько быстро НАТО сможет коллективно отреагировать на кризис. Контроль над морской территорией и подавление российских средств предотвращения доступа и блокирования зоны (A2/AD) будут играть центральную роль в этом ответе. По иронии судьбы, самой важной подготовкой стало укрепление партнерских отношений и союзов — непреднамеренное последствие войны российского президента Путина.

Конфликт в странах Балтии встретит ту же национальную экзистенциальную решимость, что и на Украине, — с дополнительным весом соглашений о взаимной обороне и обязательств НАТО по Статье V.

Соединенным Штатам, НАТО, Европейскому Союзу и Балтийским партнерам следует сосредоточиться на трех морских стратегиях: смешанные операции в серой зоне, наступательное и оборонительное минирование, противоракетная оборона и подавление. Расширение учений и присутствие важны, но повышение устойчивости за счет скоординированных, неконфликтных приобретений и увеличения промышленных мощностей и мощностей будет иметь решающее значение для обеспечения стабильности этой критической области и предотвращения конфликтов.

Операции в гибридных и серых зонах

Россия еще не была полностью протестирована в морской сфере, но по-прежнему оценивается как высокоэффективная. Балтийский регион можно рассматривать как микрокосм более крупного глобального морского вмешательства России. Балтийский флот России является краеугольным камнем ее национальной стратегии. Демонстрация силы страны — лучший способ продемонстрировать решимость и сохранить актуальность во времена военной и политической неопределенности, а также бросить вызов сплоченности НАТО. Разрушение инфраструктуры Nordstream 2 привлекло внимание правительств стран Балтийского моря. Забытые или недостаточно финансируемые военно-морские силы в настоящее время призваны защищать критически важную морскую инфраструктуру, и очень немногие страны могут выполнить эту миссию с текущими ресурсами. Защита критически важных узлов, таких как Балтийская труба от Северного моря до Польши, терминал сжиженного природного газа (СПГ) в западной Польше и терминал СПГ в Клайпе ė da, Литва, имеет первостепенное значение. Страны НАТО должны иметь национальные морские стратегии с конкретными задачами и задачами, а также адекватные ресурсы для развития потенциала. Морские стратегии будут определять приобретение и приобретать все большее значение, поскольку страны Балтии инвестируют в энергетические проекты, такие как ветряные электростанции в своих исключительных экономических зонах (ИЭЗ), что Дания уже доказала как эффективный источник энергии. Мониторинг и защита морской инфраструктуры будут в значительной степени зависеть от всего альянса НАТО и его способности реализовать стратегию до тех пор, пока страны Балтии не смогут создать свои собственные флоты. Это потребует приобретения не только традиционных судов с серым корпусом, но и судов меньшего размера, способных отслеживать и пресекать гибридные угрозы на поверхности Балтийского моря и под ним.

Приобретение традиционных морских активов требует значительных инвестиций, а эти платформы требуют длительного времени для ввода в эксплуатацию (более пяти-восьми лет). Кроме того, военно-морской состав стран Балтии и Польши (3B+P), в частности, бледнеет по сравнению с сухопутными силами. Откуда взяться укомплектованию экипажей за новыми морскими активами и расширенными возможностями? Этот вопрос должен стать предметом обсуждения на саммите НАТО в Вильнюсе. Традиционные военно-морские суда могут быть не лучшим вложением средств. Вместо этого возможно увеличение сил береговой обороны за счет сотрудников правоохранительных органов, если это разрешено национальным законодательством. Частью ответа может быть флот из множества небольших судов, использующих постоянные беспилотные транспортные средства. Эти возможности могли бы более легко отслеживать и определять действия в серой зоне в подводной и надводной областях, в результате чего страны НАТО в настоящее время используют традиционные военно-морские платформы для обеспечения присутствия, сдерживания и противоракетной обороны в регионе.

Первый шаг альянса к предотвращению эскалации – это сфокусироваться на предотвращении операций в серой зоне и провести четкие линии в Прибалтике. НАТО следует немедленно реализовать собственную стратегию борьбы с гибридными угрозами: готовиться к дальнейшим атакам и обнаруживать их, не допускать их возникновения и защищать союзников. Наряду с этой стратегией альянс не должен позволять этим действиям нарушать свободный поток торговли, энергии и данных. Экономическое воздействие на все страны Балтии будет значительным. Кабели вдоль мирового морского дна несут более 95 процентов глобальных интернет-данных. Препятствовать этому потоку не в интересах ни одной страны. Кроме того, Россия должна быть готова принять трудности, если она решит превратить операции из серой зоны в полноценные кинетические операции.

Приблизительно 40 процентов экспорта энергоносителей проходит через Санкт-Петербург, а также более 300 миллионов тонн морской торговли ежегодно, хотя это может уменьшиться из-за санкций. В конечном счете, русский народ определит будущую роль своей нации и то, что он готов терпеть за агрессию своего правительства.

НАТО следует немедленно реализовать собственную стратегию борьбы с гибридными угрозами: готовиться к дальнейшим атакам и обнаруживать их, предотвращать их возникновение и защищать союзников. Наряду с этой стратегией альянс не должен позволять этим действиям нарушать свободный поток торговли, энергии и данных.

Операции Альянса до этого момента были направлены на изменение обстановки и сдерживание врага; эскалация потребует более агрессивного подхода к операциям сдерживания. Трубопроводы уже доказали свою эффективность. Будут ли следующими белые перевозки, еще один трубопровод или кабели связи? Адмирал Джеймс Ставридис, бывший верховный главнокомандующий союзными войсками НАТО, описал эту войну за ресурсы на море в недавней статье: «В настоящее время на море имеется обширная критически важная инфраструктура, однако США и их союзники очень мало сделали для ее защиты, в том числе оттачивая наступательные навыки, чтобы создать реальное сдерживание в сознании любого потенциального злоумышленника». К сожалению, на разработку требований к инфраструктуре, обучению и оборудованию для адекватной защиты этой жизненно важной сети потребуются годы. Хотя у России те же проблемы, она уже начала укреплять свои энергетические активы в Калининграде; но он также понимает, что преимущество заключается в том, что все остальные следуют порядку, основанному на правилах. Для НАТО инвестиции должны происходить немедленно, с четко определенными растяжками между альянсами и партнерствами.

Создание энергетической нестабильности — один из способов России дестабилизировать регион. Зима вступает в свои права в Европе. Основной проблемой Европы этой зимой является то, что правительства могут поддерживать свет и тепло для своих граждан. Деятельность России в «серой зоне» на Балтике не будет иметь значения, если политическое давление усилится из-за внутренней нестабильности. Тайно уничтожая ключевую инфраструктуру, Россия может подорвать работу европейских правительств, поставив под сомнение их способность защищать свой народ. Для многих европейцев Украина или проблемы безопасности, выходящие за рамки вопросов национального суверенитета, не будут иметь значения, когда они столкнутся с отсутствием энергетической безопасности. Необходима устойчивость инфраструктуры и заранее спланированные стратегии управления чрезвычайными ситуациями, что сведет к минимуму способность России проводить кампанию по отвлечению внимания в серой зоне.

Критерием системы предупреждения серой зоны является объединение разрозненных источников информации в целостный и действенный продукт. Страны Балтии должны обеспечить, чтобы связь между их ведомствами направлялась в Центр обработки разведывательных данных НАТО. Сюда входит недавно созданная ячейка разведки Балтийских сил специальных операций (BSIFC). Силы специальных операций занимают уникальное положение и часто являются связующим звеном между вооруженными силами и межведомственными структурами, разрушая межнациональные границы. Европейский центр передового опыта по противодействию гибридным угрозам, расположенный в Финляндии, должен пройти полную аккредитацию после вступления Финляндии в НАТО. Сочетание этого потенциала с противогибридными группами поддержки НАТО повысит способность НАТО устранять неясности и противостоять атакам России. Борьба с ложной информацией и дезинформацией в преддверии и после действий в серой зоне со стороны России, Китая и их марионеток должна быть беспрепятственной.

Прибалтийские страны, НАТО и защитники международного порядка, основанного на правилах, должны убедиться, что они не станут безразличными к текущим операциям в серой зоне. Такие действия нельзя принимать как новую норму.

Благодаря последовательной, надежной разведке и наступательным кибервозможностям весь альянс может действовать быстро и как единый голос.

Наступательное и оборонительное минирование

Россия, устанавливающая мины в территориальных водах, на особо определенном транзитном маршруте или в ИЭЗ, определенной государством, может быть одной из ловушек, ведущих к кинетическим операциям в Балтийском море. Украина доказала, что обычная война по-прежнему имеет ценность и может усилить национальную волю над технологически продвинутым противником. Мины — это средства, которыми Россия и многие страны Балтии обладают в больших количествах, и они доказали свою способность разрушать все суда и блокировать доступ. Россия обладает самым большим количеством мин среди всех стран, примерно 250 000 боеприпасов, и знает, что их западные конкуренты связаны запретом на использование мин.

Присоединение к альянсу Финляндии и Швеции, двух стран, давно не согласных с Россией, приведет к тому, что в НАТО вступят две очень боеспособные вооруженные силы, включая средства минирования и разминирования. Добавление финских наступательных операций по добыче полезных ископаемых должно заставить Россию задуматься. И Швеция, и Финляндия в течение многих лет участвуют в программе НАТО «Партнерство ради мира» (ПРМ) и проводят учения, действуют вместе и возглавляют Постоянную группу противоминных мер НАТО 1 (SNMCMG1). Кроме того, обе страны участвуют в военно-морских учениях «Северное побережье», в которых совсем недавно участвовали 15 стран НАТО и стран-партнеров, а также десятки кораблей и самолетов. Короче говоря, в альянсе появятся новые члены, которые уже полностью интегрированы и готовы защищать всех членов НАТО.

Финский залив является стратегическим морским путем для России в Санкт-Петербург и стратегическим районом оспариваемой ИЭЗ. Финляндия вместе с альянсом будет защищать эти воды и может сдерживать российские военно-морские и гражданские суда в порту за счет наступательного минирования. Наступательные горнодобывающие и тральщики судов не будут эксплуатироваться в неразрешительной среде. Польша, например, будет держать многие из своих боеспособных активов в порту, в первую очередь Гдыню и Гданьск, из-за близости Калининградской угрозы A2/AD. Как показала Россия на Украине, она не поддерживает международный порядок, основанный на правилах, что дает ей преимущество в добыче полезных ископаемых.

Постоянная противоминная группа НАТО 1 (SNMCMG1).
Источник: Морское командование союзников (МАРКОМ)/НАТО

Применение мин не зависит от их количества; это инструмент, который использует неизвестное и может вызвать неопределенность, сдерживая противника с использованием минимальных средств. Россия, скорее всего, попытается заминировать берега союзников по НАТО перед наступательной операцией. НАТО должно быть готово немедленно очистить эти воды, чтобы обеспечить полный ответ НАТО для защиты своих членов, отдавая приоритет B3+P. Использование Россией мин будет не только сигналом о надвигающемся наступлении, но и причинит огромные экономические трудности русскому населению, особенно если это послужит причиной полномасштабного конфликта. Это не отговорит Россию от такого шага — в российской стратегии нет красных линий. Россия гордится своей решимостью пострадать больше, чем противник. НАТО необходимо инвестировать в потенциал разминирования и обеспечить свободу судоходства по всему Балтийскому морю и входным водам.

Противокорабельные крылатые ракеты

Все готово для кинетических операций по всему Прибалтике, а добыча полезных ископаемых, вероятно, послужит прелюдией к полномасштабной междоменной войне. В таком сценарии A2/AD становится ключом к управлению конфликтом. У НАТО и России уже есть противокорабельные крылатые ракеты, что делает помощь из-за пределов Балтии критически важной. Страны НАТО, располагающие военно-морскими средствами в пределах российского конверта A2/AD, скорее всего, будут искать убежища за его пределами или рискуют быть уничтоженными в порту. Военнослужащие в районе 3B+P будут сосредоточены на защите критически важной инфраструктуры и избавлении гражданских лиц от непосредственной опасности. Близость Калининграда ко всем странам Балтийского моря представляет большую опасность. Удары НАТО по удалению средств A2/AD в Калининграде будут встречены равными ударами по НАТО. Это придает правдоподобность предполагаемой основной стратегии России по использованию всего спектра неатрибутивной деятельности в серой зоне для создания хаоса и страха, а не для быстрого перехода к полномасштабной войне.

Ни одна метрика не отражает эффективность сдерживания, но ракетный потенциал, который блокирует доступ к операционным районам, удерживает корабли в порту и может поражать населенные пункты, является важной обычной мерой. Балтийский регион представляет собой географически ограниченную среду; в случае эскалации кинетики обе стороны, вероятно, будут сдерживаться в своих соответствующих портах до тех пор, пока системы противоракетной обороны и нейтрализация российского потенциала не смогут обеспечить безопасность операций на море.

Два вертолета MH-60R следят за подводной лодкой.
Источник: Тихоокеанский флот США через Flickr (CC By-NC 2.0)

Балтийский регион представляет собой географически ограниченную среду; в случае эскалации кинетики обе стороны, вероятно, будут сдерживаться в своих соответствующих портах до тех пор, пока системы противоракетной обороны и нейтрализация российского потенциала не смогут обеспечить безопасность операций на море.

Балтийская воздушная полиция должна трансформироваться в оборонительную роль, готовую нейтрализовать ракетные угрозы. Во взаимодействии с превосходством в воздухе Морское командование союзников (МАРКОМ) должно быть готово подавить активность российского флота за пределами датских проливов. В полномасштабном конфликте корабли и подводные лодки, способные наносить удары на Балтике, будут применять свои возможности из Атлантического океана. США и НАТО должны быть готовы к противолодочной кампании (ПЛО) для подавления российской подводной угрозы. Объединенные противолодочные возможности союзников сильны, но промышленность может помочь в значительном увеличении количества гидроакустических буев и сетей статических гидрофонов для отслеживания подземной угрозы.

Контроль над Прибалтикой будет в значительной степени опираться на превосходство в воздухе в дополнение к ПЛО и интегрированной противоракетной обороне. Комплексная комбинированная стратегия для стран Балтии, которая должна стать результатом саммита НАТО в Вильнюсе, должна четко определить требования для обеспечения НАТО A2/AD.

Заключение

Присутствие и операции по сдерживанию в Балтийском море необходимо усилить, но это не удержит реваншистскую и карательную Россию в страхе. В недавно обнародованной Стратегии национальной безопасности (СНБ) говорится: «Сейчас Россия представляет непосредственную и постоянную угрозу международному миру и стабильности». Страны региона вместе со своими партнерами и союзниками должны предпринять немедленные дополнительные шаги, особенно потому, что вторжение в Украину уже уменьшило доступное пространство для принятия решений.

Near-t erm Действия :

• Ввести Швецию и Финляндию в НАТО. Ратификация этих двух стран должна осуществляться без промедления. Превращение их из сильных партнеров в членов альянса существенно меняет исчисление балтийского конфликта. Альянс может немедленно использовать эти две страны для увеличения стратегической глубины.
• Возможности передней ступени. Мины, противолодочные средства, противоракетная оборона и безопасная инфраструктура снабжения и логистики должны быть развернуты во всех областях, повышая сдерживание.
• Увеличение патруля. Для обеспечения безопасности энергоснабжения, коммуникаций и морских путей необходим общегосударственный подход каждой прибалтийской страны и ее союзников. Это включает в себя Baltic Air Policing, готовность изменить баланс A2/AD, а также мониторинг и защиту морской инфраструктуры.
• Усиление управления и контроля. Существующие многодоменные системы управления и контроля должны быть протестированы и готовы к использованию. Потребность в эффективном командовании и управлении будет быстрой и потребует отказоустойчивых дезагрегированных узлов, хотя следует также следить за будущими возможностями.

Среднесрочные действия:

• Расширение учений НАТО MARCOM и присутствия. Учения должны быть немедленно переработаны, чтобы увеличить количество сценариев серой зоны и наступательных и оборонительных операций по добыче полезных ископаемых. Они также должны включать совместные операции в странах НАТО и Европейского Союза, чтобы обеспечить возможность быстрой нейтрализации российского потенциала A2/AD, что позволит проводить весь спектр морских операций. Во время учений должны быть проверены возможности и время реагирования для поддержки союзников на передовой.
• Целевые возможности адреса. Цикл приобретения должен быть сокращен, чтобы помочь союзникам выполнить требования, особенно в отношении возможностей береговой обороны. Это может позволить развертывание новых платформ быстрее, чем традиционные военно-морские суда.
• Увеличение промышленных мощностей. Соединенным Штатам и их союзникам необходимо инвестировать в промышленные мощности для поддержки усилий по пополнению после поддержки Украины. Они должны дополнительно прогнозировать недостатки в поддержке конфликта НАТО, включая заводы по производству боеприпасов и возможности подводного наблюдения.

Долгосрочные действия:

• Поддержание сильных промышленных мощностей. НАТО и их партнеры должны инвестировать в сильную и устойчивую промышленную базу. Необходимо использовать существующие мощности, а поддерживающая инфраструктура должна быть защищена и надежна.
• Продолжить соответствующее обучение. Операции учений и присутствия должны развиваться, чтобы отражать угрозу, выходить за рамки «стандартного» сдерживания и никогда не принимать «новые нормальные» исходные условия.

Этот список далеко не полный. Крайне важно, чтобы союзники и партнеры в регионе Балтийского моря предприняли немедленные действия. Саммит НАТО в Вильнюсе этим летом должен иметь конкретные указания и единый путь вперед. Пусть не будет никаких сомнений в том, что решимость альянса очевидна перед лицом геополитических угроз.

Кортни «Стайлз» Хердт — военный сотрудник Программы международной безопасности в Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне, округ Колумбия. Мэтью «БИНКС» Зублич — европейский офицер иностранных дел, дислоцированный в Польше.

Высказанные мнения не отражают официальную позицию военно-морского, государственного или оборонного ведомств.

Этот отчет стал возможным благодаря общей поддержке CSIS. Никакое прямое спонсорство не способствовало этому отчету.

Этот отчет подготовлен Центром стратегических и международных исследований (CSIS), частной, освобожденной от налогов организацией, занимающейся вопросами международной государственной политики. Его исследования носят беспристрастный и некоммерческий характер. CSIS не занимает конкретных политических позиций. Соответственно, все взгляды, позиции и выводы, выраженные в данной публикации, следует понимать как принадлежащие исключительно автору (авторам).

© 2022 Центр стратегических и международных исследований. Все права защищены.

Теги

Европа
, Евросоюз
, НАТО
, Восточная Европа
, Оборона и безопасность
, оборонная промышленность, приобретение и инновации
, геополитика и международная безопасность
, Энергия и устойчивость
и Энергетика и геополитика

Страны Балтии готовятся к долгой игре против России

АДАЗИ, Латвия. Военная база Адажи кипит от активности солдат из более чем дюжины стран НАТО, включая Латвию, Канаду, Испанию, Италию и Польшу. казармы перед военными учениями в маленькой прибалтийской стране.

АДАЗИ, Латвия. На военной базе Адажи кипит активность: солдаты из более чем дюжины стран НАТО, включая Латвию, Канаду, Испанию, Италию и Польшу, спешат по казармам в преддверии военных учений в этой маленькой прибалтийской стране. .

На пути к учениям, получившим название «Серебряная стрела», находится высокотехнологичная американская артиллерийская система, известная как HIMARS, которая прославилась как «изменившая правила игры» для Украины в ее многомесячной борьбе против вторжения России. По словам начальника объединенного штаба базы полковника Игоря Харлапенкова, учения направлены на стресс-тестирование навыков военнослужащих НАТО по быстрой доставке и развертыванию военной техники на восточном фланге НАТО.

«Идея состоит в том, что мы будем учиться работать со всем, что США или НАТО могут отправить как можно быстрее», — сказал Харлапенков.

За его спокойным профессионализмом скрывается геополитическое давление, в котором оказалась Латвия после того, как в феврале соседняя Россия начала полномасштабное вторжение в Украину.

Многие эксперты опасаются, что если президент России Владимир Путин добьется успеха в своем наглом захвате земель на Украине, прибалтийские государства — три небольшие страны, граничащие с Россией, и ее союзник Беларусь на самом восточном фланге НАТО — вполне могут стать его следующей целью.

Но официальные лица в этих уязвимых прибалтийских государствах быстро дают понять, что они не сидят без дела в ожидании российского вторжения. Еще до путинского вторжения в Украину НАТО начала размещать больше сил и военной техники в странах Балтии и увеличивать темпы военных учений, чтобы испытать свои вооруженные силы и удержать Москву от любых силовых игр на этой узкой полосе территории НАТО.

Несмотря на свои небольшие размеры и оборонный бюджет, Латвия агрессивно укрепляет свои собственные вооруженные силы, даже несмотря на то, что она переправляет на Украину столько запасного оружия, сколько может собрать, и готовится принять любые войска НАТО, которые пройдут через нее. Идея состоит в том, чтобы послать сообщение Путину: любые действия в отношении стран Балтии того не стоят. Латвия также приняла планы по прекращению зависимости от импорта энергоносителей из России и прекращению трансляций российских пропагандистских сетей. Латвия, как и ее соседи на восточном фланге НАТО, затаилась в ожидании долгой игры против России, пытаясь как можно тщательнее спланировать и подготовиться, чтобы показать Кремлю, что она готова к любому будущему военному столкновению.

«Я не думаю, что эта война настолько ослабит Россию, чтобы она перестала быть для нас угрозой», — заявил министр обороны Латвии Артис Пабрикс Foreign Policy и небольшой группе американских экспертов во время брифингов, организованных маршалом Германии. Мозговой центр Фонда.

База Адажи, расположенная в лесистой равнинной местности к северо-востоку от Риги, столицы Латвии, имеет все признаки того, что в будущем ее готовят к войне. Гравийные поля полны припасов в транспортных контейнерах, строительная техника трудится над проектами модернизации базы, а тяжелая техника прибывает и покидает склады перед военными учениями.

Латвийские лидеры призвали увеличить расходы на национальную оборону до 3 процентов от ВВП страны (по сравнению с примерно 2,3 процента в 2021 году и менее 1 процента в 2014 году), сообщили два латвийских чиновника, пожелавшие остаться неназванными. Латвия разрабатывает планы по возобновлению призыва, от которого отказались в середине 2000-х годов. Он также строит новую базовую инфраструктуру для размещения войск из других стран НАТО, когда они проходят через нее для учений. План правительства состоит в том, чтобы в следующем году ввести военную службу с призывом около 1000 латышей, а к 2028 году оно намерено увеличить набор до 6000 солдат, заявили несколько латвийских чиновников.

Эти планы приобрели новую актуальность после того, как в среду Путин приказал провести частичную мобилизацию до 300 000 резервистов, чтобы пополнить сильно истощенную армию после почти семи месяцев войны на Украине. плохо оснащенных вооруженных сил, а также вызвали резкую политическую реакцию в России. Во время своего выступления Путин предостерег от дальнейшей поддержки Западом Украины завуалированными предупреждениями о российском ядерном арсенале, если Запад нацелится на «территориальную целостность» России.

«Путин всегда очень опасен», — заявил в среду NBC News канцлер Германии Олаф Шольц. «И сейчас он в отчаянии и принимает решения, которые обостряются, но я уверен, что это ему не поможет».

Непосредственной угрозы нападения России на страны Балтии нет, неоднократно подчеркивают официальные лица региона. В отличие от Украины, Латвия и соседние Эстония и Литва прочно вошли в состав НАТО, поэтому защищены пунктом о коллективной обороне альянса, поддерживаемым ядерными державами США, Великобритании и Франции. Тем временем Россия отвела многие свои сухопутные войска вблизи Северо-Балтийского региона, чтобы попытаться предотвратить собственные военные неудачи на Украине, дав региону редкое и незначительное чувство передышки.

Но страны Балтии по-прежнему видят долгосрочную угрозу со стороны России, независимо от того, как пойдет война на Украине. «Нет ощущения неизбежного кризиса, но есть ощущение опасности», — сказал Янис Казоциньш, нынешний советник по национальной безопасности Латвии и бывший директор разведывательного управления. «Россия останется долгосрочной угрозой, даже если ее вооруженные силы будут разорваны на Украине. У нас навсегда останется Россия в качестве соседа».

Также, в отличие от Украины, Латвия географически мала. У него не так много земли, чтобы выиграть время для перегруппировки и контратаки против любого возможного военного вторжения — то, что планировщики обороны называют «стратегической глубиной» на военном жаргоне. Это означает, что если случится худшее и Россия предпримет попытку вторжения в будущем, Латвия должна быть готова быстро принять любых солдат и оружие НАТО, чтобы как можно быстрее отправить их на передовую.

«Отсюда до России всего 200 километров [или 124 мили]», — сказал Харлапенков. — Значит, у нас нет времени. Мы должны тренироваться, чтобы развертывать любые активы сразу же, как только они появляются. Наша самая большая домашняя работа заключается в том, чтобы мы построили планы и тренировались в мирное время, которые мы можем использовать для нашей обороны, если нам это понадобится позже».

Тем временем многие союзники по НАТО присоединились к лихорадочным приготовлениям и действиям по сдерживанию, расширив присутствие альянса в странах Балтии с помощью программы под названием «Расширенное передовое присутствие», которая включает боевую группу под руководством Канады в Латвии. Увидев, как российские военные провалили попытку внезапного нападения на Украину, и широкомасштабные военные преступления, совершенные российскими войсками против украинских мирных жителей в Буче, Изюме и других украинских городах, которые они ненадолго оккупировали, НАТО меняет свою давнюю стратегию сдерживание против России. Он переходит к стратегии, состоящей в том, чтобы с самого начала попытаться отразить нападение, а не просто угрожать массированным военным ответом после любого вторжения или захвата земель.