Чем в россии лучше чем в казахстане: Где лучше жить — в России или в Казахстане? Сравнение уровня и качества жизни двух стран

Казахстан и Россия: где простым людям живется лучше?

Казахстан давно позиционирует себя как лидера социально-экономических реформ в СНГ. И, действительно, довольно долгое время мы «держали марку», по праву считаясь одной из самых продвинутых в этом плане евразийских стран. Но сегодня все больше убеждаемся в том, что «колосс» стоял на глиняных ногах, которые теперь подкосились.

Слухи об отставании России явно преувеличены

Винить во всем чиновников, которые, дескать, все эти годы вешали нам лапшу на уши, глупо. Они, конечно, часто выдавали желаемое за действительное, но мы и сами были рады обманываться. Судя по обсуждениям в соцсетях, до Америки с Европой нам, конечно пока далеко, зато Россию, находящуюся под санкциями и «путинским режимом», мы уже давно перегнали. Мол, наши северные соседи нищают в геометрической прогрессии и вот-вот пойдут по миру с протянутой рукой.

Тон еще в конце 2018 года  задал российский экономист Анатолий Чубайс, высказавший предположение, что в ближайшие годы Россия может существенно отстать по  темпам роста от Казахстана. «Причем не по масштабам экономики, а по уровню жизни, — уточнял он. —  По человеческому капиталу, культуре, образованию, здравоохранению — по всем этим компонентам мы сами рискуем «уложить» себя в сценарий, который ведет к росту отставания».

И, надо сказать, многие «проглотили» такую наживку, в результате чего и казахстанские, и российские «специалисты», перекрикивая друг друга, стали делиться поистине фантастическими версиями о том, когда и благодаря чему  Казахстан уложит Россию на лопатки в социально-экономическом плане.  Дошло до того, что о поражении РФ в этом негласном баттле стали говорить как о свершившемся факте. Так, в конце прошлого года доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев в блоге на сайте «Эхо Москвы» поделился следующим выводом: «Казахстанская экономика показывает лучшие результаты, чем российская, уже много лет (с завершения мирового экономического кризиса она выросла на 48 процентов, тогда как российская — всего на 14,8 процента) и добивается впечатляющих результатов во многих сферах. Особенно отмечу создание инфраструктуры «Нового шёлкового пути», развитие портов на Каспии, а также создание современной финансовой инфраструктуры, в том числе и МФЦА в Нур-Султане. Благосостояние населения также существенно выросло в последние годы (прирост реальных располагаемых доходов составил за 2014−2018 годы 6,7 процента против падения на 10,7 процента в России)».

Но насколько корректны такие выводы и приведенные цифры, особенно касающиеся  реального благосостояния населения двух стран? Как говорится, блажен, кто верует.

Чтобы беспристрастно оценить ситуацию, нужно посмотреть на то, как «соперничество» РК и РФ выглядит со стороны.

Если брать за ориентир ВВП на душу населения по паритету покупательской способности, то Казахстан не опережает Россию, хотя и дышит ей в затылок. Согласно последним данным  МВФ (на 2018 год), для России этот показатель составил 28797, для Казахстана — 27660 долларов США.  А вот в номинальном выражении разрыв более очевиден – 11326 долларов у России против 9236 у Казахстана.

Самым стандартным инструментом при сравнении уровня жизни в разных странах является Индекс человеческого развития.  И он опять же говорит не в нашу пользу (0,817 против 0,824 у нашего соседа).  Хотя надо отметить, что в России рост данного показателя за год оказался меньше, чем в Казахстане. Но можно ли считать это устойчивой тенденцией? Хотелось бы верить в такой сценарий, но, начиная с момента развала СССР, нам ни разу не удавалось обогнать соседей по этому показателю.

Да и если вдаваться в частности, то Россия заметно оторвалась от нас по многим параметрам. Например, по количеству врачей, койко-мест в медицинских учреждениях в расчете на тысячу населения. А разница в количестве самозанятых просто гигантская:  в РФ – 5,3 процента от числа трудоустроенных, в Казахстане – 25,8. И чем тщательнее анализируешь данные этого исследования, тем  все более очевидным становится то, что  мы можем похвастать лишь большей легкостью ведения бизнеса.  

Аналогичная ситуация и с другим индексом – социального прогресса. По итогам прошлого года РФ расположилась в нем на 62-й строчке, Казахстан – на 69-й. Он учитывает степень удовлетворения основных потребностей населения той или иной страны (в питании, в получении медицинской помощи и санитарных услуг, в жилье, в питьевой воде и т.д.), а также степень доступа к знаниям и средствам коммуникации, экологическую устойчивость, уровень личных и гражданских свобод.

Индекс качества жизни, составленный по итогам прошлого года Numbeo, тоже демонстрирует отставание Казахстана от России (69-е и 59-е места соответственно), Здесь за основу берутся такие критерии, как покупательская способность населения, степень безопасности, уровень здравоохранения, стоимость жизни, цена на недвижимость, среднее время на дорогу, уровень загрязнения и климат.

Другие рейтинги тоже говорят не в нашу пользу. Например, по уровню минимальной заработной платы Казахстану очень далеко до России. Там он составляет 188,5 доллара США, у нас – 114,6, или более чем в полтора раза ниже. Аналогично с размером чистой средней заплаты: по данным за прошлый год в России она составила 686 долларов, а в Казахстане – 438.

Уровень бедности в нашей стране выше, чем в соседней. По данным Всемирного банка за 2015 год,  40 процентов россиян с низкими доходами жили на 10,7 доллара в день, а такая же доля казахстанцев довольствовалась суммой в 6,72 доллара. Применительно к людям со средним достатком эти цифры составляют соответственно 22,36 и 11,36 доллара (почти двойная разница). Впрочем, объективности ради нужно сказать, что в Казахстане гораздо меньшее, чем в России (судя по коэффициенту Джини), социально-экономическое расслоение в обществе. Однако с учетом всех вышеперечисленных пазлов это не меняет общую картину.

Среди бегущих первых нет и отстающих? 

Чтобы разговор был еще более предметным, попытаемся сравнить жизнь обычного человека в конкретных городах  Казахстана и России. Например, в Караганде и Челябинске – двух металлургических центрах, регионах, более-менее схожих по своему развитию. Конечно, у них есть немало отличий. Скажем, в Челябинске население вдвое больше, чем в Караганде, но приближенность последней к столице, ее многоотраслевая экономика, по сути, компенсируют некоторые различия.

Итак, начнем с главного – уровня доходов. Средняя заработная плата в Челябинске за прошлый год, по данным Росстата, составила чуть меньше 520 долларов США, минимальная – 185. В Караганде эти данные выглядят так:  455,5 и 112 соответственно. При этом стоит отметить, что распоряжением губернатора Челябинской области  величина прожиточного минимума на душу населения установлена на уровне 153 доллара. У нас же принят общий для всей страны прожиточный минимум, который  составляет сейчас чуть более 78 долларов.

Недавно газета «Коммерсант»  со ссылкой на крупнейшее рекрутинговое агентство HeadHunter обнародовала следующие данные: если в январе 2019-го средняя предлагаемая зарплата в Челябинской области составляла 560-580 долларов США, то в январе текущего года этот показатель увеличился до 655-670 долларов. «По мнению аналитиков, ситуация связана с высокой конкуренцией работодателей за персонал», — отмечается в публикации. И такой вывод подтверждается низким уровнем безработицы в Челябинске – всего 2 процента. В Караганде же, судя по объявлениям,  размещенным на одном из самых популярных в Казахстане порталов по поиску работы, большинство вакансий предлагается с зарплатами от 263 до 526 долларов.

Правда, при этом цены на продовольствие в Челябинске выше, чем в Караганде – в целом на 13 процентов (согласно базе данных Numbeo). То же самое касается стоимости непродовольственных товаров, транспортных и коммунальных услуг.  Казалось бы, это  нивелирует существующую разницу в доходах жителей двух городов. Но так может показаться только на первый взгляд. В реальности же покупательная способность у челябинцев на 38 процентов выше, чем у карагандинцев.

Жилье в уральском городе дороже, чем в нашей шахтерской столице, – один квадратный метр на вторичном рынке стоит в среднем 605 долларов против 545 в Караганде. Но нужно иметь в виду, что и там, и здесь большинство квартир приобретается в ипотеку, а фактическая ежемесячная стоимость ипотечного кредита к доходу семьи, по оценкам Numbeo, в Караганде будет составлять 137,19 процента, тогда как в Челябинске — всего 92,92 процента.

Теперь что касается различных государственных программ, имеющих целью обеспечение населения, в том числе молодежи, жильем. Конечно, относительно низкий процент по ипотечному займу выглядит довольно привлекательным, но часто барьером становится величина первоначального взноса. Альтернатива – открыть счет в «Жилстройсбербанке» и начать копить на будущее.

В Челябинске пошли другим путем. Молодой семье, имеющей одного и более ребенка, из бюджета компенсируются 35 процентов стоимости жилья, а той, которая еще не обзавелась детьми, — 30 процентов. Эти деньги можно потратить на покупку жилья, на строительство своей недвижимости либо ее благоустройство. Сумму компенсации также можно использовать в качестве взноса в строительный кооператив либо как взнос при получении ипотечного кредита, предусмотренного программой. Многодетная же семья в Челябинске имеет право на получение бесплатно в собственность земельного участка под жилищное строительство либо создание подсобного хозяйства. А для тех, кто не хочет «жить на земле», предусмотрена альтернатива – социальная выплата на приобретение жилья, к которой можно добавить собственные сбережения и купить квартиру либо использовать в качестве ипотечного взноса. Размер этой выплаты превышает 3800 долларов США.

Да и в целом объемы социальных гарантий в Казахстане и в России, увы, не идут ни в какое сравнение. Взять те же многодетные семьи. Сколько им выплачивается у нас, мы все знаем. А теперь о том, что получают россияне. Помимо  «материнского капитала», размер которого недавно значительно вырос (7111 долларов за первого ребенка, по 2286  за каждого следующего), и единовременного пособия по родам (224,8 доллара), в Челябинске предусмотрена поддержка и на областном уровне. Например, есть свой, местный, «материнский капитал». Семьям, среднедушевой доход которых не превышает двукратную величину прожиточного минимума для трудоспособного населения региона, на иждивении которых находятся трое и больше детей, из бюджета области выплачивается по 1524 доллара.

Кроме того, семьям, живущим на доходы ниже величины прожиточного минимума, назначается ежемесячное пособие на ребенка в размере 4,6 доллара (на детей одиноких матерей и детей-инвалидов — 9,2 доллара ежемесячно). В случае рождения третьего и последующих детей в семьях, доходы которых не превышают величину прожиточного минимума в регионе, предусмотрена еще одна выплата. Ее размер составляет 155 долларов.  Распоряжением губернатора области введена и компенсация части родительской платы за содержание детей в детских садах в размере 20 процентов от среднего размера платы на первого ребенка,  50 процентов —  на второго ребенка и 70 – на третьего и последующих детей. И это помимо того, что для таких семей действует норма, предусматривающая бесплатное обеспечение лекарствами детей до 6 лет, право бесплатно посещать объекты культуры, спорта. А еще им выплачивается единовременное пособие на подготовку детей к учебному году (22,8 доллара). Кроме того, семьям с доходами ниже величины прожиточного минимума назначается ежемесячная денежная выплата на оплату жилого помещения и коммунальных услуг (19,8 доллара)…

А теперь попробуйте сами ответить на вопрос, в какой из стран людям живется лучше…

Как открыть карту в Казахстане в 2023 году: список банков, инструкция

Казахстан — одна из наиболее популярных стран для эмиграции среди россиян. Подготовили инструкцию о том, как открыть банковский счет и карту в Казахстане в 2023 году

Фото: Shutterstock

Зачем нужны счет и карта банков Казахстана

Казахстан стал одним из самых популярных направлений для поездок среди россиян: его выбирают для эмиграции или как транзитную страну для релокации в другие государства. После того как 21 сентября президент России Владимир Путин объявил о начале частичной мобилизации в России, число россиян, въезжающих в Казахстан, резко выросло, сообщала погранслужба страны.

По данным на 4 октября, со дня объявления частичной мобилизации в Казахстан въехали более 200 тыс., а выехали 147 тыс. россиян, говорил глава МВД Казахстана Марат Ахметжанов. Однако уже к 18 октября число приезжих россиян снизилось и вернулось к показателям, характерным для времени до объявления частичной мобилизации, сказал Ахметжанов.

www.adv.rbc.ru

Россияне сталкиваются с проблемами при попытке расплатиться за рубежом. С 11 марта прошлого года выпущенные в России карты Visa и Mastercard не работают за границей, снять иностранную валюту можно только с вкладов, которые были открыты до 9 марта 2022 года, в размере не более $10 тыс. Столько же можно взять с собой наличными при выезде за границу на каждого члена семьи.

Расплачиваться картой «Мир» в Казахстане и снимать с нее наличные также можно не везде. «Мир» принимают банкоматы и платежные терминалы ВТБ и Bereke bank (ранее ДБ АО «Сбербанк»). Халык Банк (Народный банк Казахстана) с 21 сентября 2022 года приостановил их прием, банк «ЦентрКредит» принимает карты «Мир» только тех российских банков, которые не находятся под санкциями.

Фото: Shutterstock

Для любых официальных операций в стране иностранцу потребуется местный индивидуальный идентификационный номер (ИИН). ИИН позволяет оформить сим-карту у казахстанского оператора связи, совершать финансовые операции, открывать банковские счета и карты, обращаться в госорганы.

«Индивидуальный идентификационный номер (ИИН) представляет собой уникальную комбинацию из 12 цифр, которая генерируется для физического лица при первичной регистрации в информационно-производственной системе изготовления документов. Он выдается как резидентам, так и нерезидентам, это занимает два-три рабочих дня», — объяснил финансовый консультант Игорь Файнман.

На случай если вы планируете открыть счет и банковскую карту в Казахстане, собрали гайд: какие документы потребуются, как их оформить и в каких банках чаще всего открывают счета россиянам.

Как получить ИИН

В посольстве страны в России можно подать заявление на выпуск ИИН (аналог российского ИНН), также его можно оформить в Центре обслуживания населения (ЦОН) Казахстана. Чтобы оформить ИИН в ЦОН, потребуются загранпаспорт и казахстанский номер. ИИН оформляется один раз на всю жизнь для всех государственных и финансовых операций в Казахстане. В зависимости от степени загруженности ЦОН процедура может занимать различное время, однако ИИН можно сделать даже за один день.

Раньше для получения ИИН иностранцы могли обратиться с заявлением через онлайн-портал egov. kz, для удаленной подачи заявки нужно иметь электронную цифровую подпись (ЭЦП) либо зарегистрировать свой номер телефона в базе мобильных граждан. Однако на данный момент услуга недоступна «по техническим причинам», сообщается на сайте платформы.

База мобильных граждан — база, в которой собираются и хранятся персональные данные пользователя услуг eGov. Индивидуальный идентификационный номер (ИИН) гражданина связан с номером телефона, внесенным в базу.

Как и где открыть счет и получить карту в Казахстане

Не во всех банках Казахстана нерезиденты могут завести счет. Так, в службе поддержки Altyn Bank предупредили, что открывать счета и карты на данный момент могут только резиденты. Редактор «РБК Инвестиций» поговорил с россиянами, открывшими счета в Казахстане, чтобы выяснить, какие банки Казахстана готовы открыть счета россиянам.

Freedom Bank

Чтобы открыть счет в казахстанском отделении банка Freedom Finance Global, потребуются загранпаспорт и казахстанский ИИН (оформляется в ЦОН). Кроме того, в отличие от других банков можно использовать российскую сим-карту, подтвердили в пресс-службе организации. Нерезидентам доступна мультивалютная карта: по ней открываются четыре счета — в казахстанских тенге, долларах США, евро, рублях. В пресс-службе сообщили, что карта изготавливается в течение десяти рабочих дней, дистанционно открыть счет нельзя, только при личном присутствии, забрать пластиковую карту может только сам заявитель в отделении банка, где была подана заявка.

Kaspi Bank

Нерезиденты могут открыть карту банка в Казахстане при личном присутствии в любом отделении Kaspi Bank. Однако счет нерезиденты могут открыть только в тенге. Для этого потребуются местная сим-карта и приложение банка, загранпаспорт со штампами о въезде, ИИН, российский ИНН, сообщили редактору «РБК Инвестиций» россияне, открывавшие счета в Астане, Экибастузе и Шымкенте.

Также банк может попросить нерезидента сообщить, где он прописан и где живет в Казахстане в момент открытия карты: существует процедура регистрации иностранцев, ее делают отели и хостелы, реже — хозяева квартир, но это необязательное условие. Для оформления карты подойдет любой из документов, подтверждающий право находиться в Казахстане, отмечает новостной портал Казахстана «Экспресс К». В их числе штамп в паспорте о пересечении границы, уведомление о прибытии иностранца и другие документы.

По словам собеседников «РБК Инвестиций», процедура оформления карты происходит в тот же день и занимает менее 30 минут. В будние дни после обеда процедура оформления может длиться дольше, потому что в это время из ЦОН со свежеполученными ИИН приходит большое число иммигрантов, отметили собеседники «РБК Инвестиций».

С некоторыми ограничениями счета иностранцам могут открыть Halyk Bank и ForteBank.

Halyk Bank (Народный банк)

Банк потребует у нерезидента загранпаспорт, ИИН, а также справку с места работы с указанием даты принятия на работу или трудовой договор, подтверждающий место работы в Казахстане, сообщается на сайте организации. Также клиенты заполняют в отделении заявление-анкету, в котором нужно указать:

• цель открытия счета в Halyk Bank;
• местный номер телефона;
• адрес регистрации в стране и другие сведения.

ForteBank

Нерезиденту для открытия счета необходимо иметь ИИН, копию регистрационного свидетельства о регистрации нерезидента в качестве налогоплательщика, заграничный паспорт, а также один из следующих документов, подтверждающий деятельность в стране:

• трудовой договор с казахстанским юрлицом;
• подтверждение о прохождении обучения от казахстанских образовательных учреждений;
• иные документы, подтверждающие деятельность в Казахстане.

«После предоставления документов будет проводиться дополнительная проверка, срок рассмотрения до десяти дней», — рассказали в службе поддержки банка.

Фото: Shutterstock

Возможно ли получить казахстанскую карту дистанционно

На фоне ужесточения антироссийских санкций открыть счет и завести карту в Казахстане нерезиденты теперь могут только лично, обратившись в одно из отделений казахстанских банков, сообщает новостной портал Казахстана «Экспресс К». Наличие доверенности в этом случае теперь не поможет. Например, в Halyk Bank на данный момент дистанционно открыть карту по доверенности невозможно, сообщается на его сайте: «Оформить карту или открыть счет в Halyk Bank вы сможете только при личном обращении в отделение банка».

В Forte Bank «РБК Инвестициям» также сообщили, что открыть счет онлайн не получится: «Открытия карты и счетов в банке Forte Bank для нерезидентов РК осуществляется только через отделение банка с присутствием самого держателя счета. К сожалению, открытие счета, карты, депозита или же другого продукта онлайн недоступно».

Больше интересных историй и новостей о финансах в нашем телеграм-канале «Сам ты инвестор!»

Kennan Cable № 56: Нет большой игры: общественное мнение Центральной Азии о России, Китае и США

Соперничество великих держав возобновилось между США, Китаем и, в значительной степени, Россией. Центральная Азия с самого начала стала ареной этого трехстороннего соперничества. Этот регион часто был центром влияния на Евразию или, по крайней мере, считался таковым. Это действительно очень важно для растущего Китая, который начал расширять свое влияние там в середине 1990-х годов через то, что впоследствии стало Шанхайской организацией сотрудничества. Это также имеет ключевое значение для России, поскольку Москва стремится возглавить региональную интеграцию и восстановить свой статус евразийского центра.

Но, несмотря на то, что регион когда-то также привлек значительное внимание США и (в основном военное) присутствие, позиция США в нем сейчас явно является тенью того, что было в начале 2000-х годов. Тем временем Россия и Китай установили до сих пор хорошо функционирующее разделение труда в регионе. Таким образом, Центральная Азия предстает как микрокосм триады великих держав: китайско-российское партнерство впервые сформировалось именно там, тогда как снижение влияния США, возможно, было заметно в Центральной Азии еще до того, как стало ясно, что американское положение в мире начинает ослабевать. Таким образом, Центральная Азия может быть прототипом постоднополярного мира, демонстрируя, как он возникает и как он выглядит.

Однако страны Центральной Азии не являются пассивными пешками в Большой игре между Вашингтоном, Пекином и Москвой. Их правительства продемонстрировали замечательную устойчивость к внешнему давлению и использовали конкуренцию великих держав для укрепления своего правления, приведя к тому, что Александр Кули назвал «Великими играми, местными правилами». перекресток», евразийство, Шелковый путь, многовекторность, вечный нейтралитет и т. д., мы мало понимаем в верованиях рядовых среднеазиатов. [2]

Чтобы заполнить этот пробел, мы анализируем здесь два набора пока еще практически неиспользованных данных: 1) опросы, проведенные Барометром Центральной Азии во всех пяти странах Центральной Азии в период с июня 2017 г. по ноябрь 2019 г., и 2) Интеграция 2017 г. Барометрическое исследование Евразийского банка развития (проведено в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане). [3] Они рисуют относительно четкую картину трех великих, но неравных держав: Россия пользуется очевидным доминированием в общественном мнении, Китай занимает относительно уважаемое второе место, а США занимают явно последнее место.

Центральноазиатское общественное мнение великих держав
В Казахстане Россия занимает значительное место, Китай далеко позади, а США еще немного дальше. В Узбекистане и Туркменистане порядок остается прежним, но разрывы существенно меньше. Кыргызстан отличается тем, что его мнение о Китае хуже, чем где бы то ни было, и, таким образом, не лучше, чем его мнение о США

Среднее мнение в каждой стране Центральной Азии о каждой великой державе

Источник: Средний результат всех шести волн кабины (июнь 2017 г. — ноябрь 2019 г.) или последних волн кабины (ноябрь 2018 — ноябрь 2019). в случае Туркменистана. Отображение среднего ответа респондентов (по шкале от 0 до 100) с присвоенными значениями «очень неблагоприятно», «скорее неблагоприятно», «затрудняюсь ответить/отказался отвечать», «скорее благоприятно» и «очень благоприятно» от 0, 25 , 50, 75 и 100 соответственно.

Мнения каждой великой державы по странам Центральной Азии Единственная разница заключается в том, что мнение Узбекистана о более тесных экономических отношениях с Китаем почти столь же положительное (в подавляющем большинстве случаев), как и его мнение о более тесных экономических отношениях с Россией, в результате чего позиция Китая намного ближе к позиции России, чем к позиции США.

Средняя поддержка в каждой Центральной Азии для более тесных экономических отношений с каждой великой мощностью

, демонстрируя средний ответ респондентов (масштаб 0-100), с «сильным чистого числа». , «скорее против», «не знаю/отказался отвечать», «скорее поддерживаю» и «полностью поддерживаю» присвоены значения 0, 25, 50, 75 и 100 соответственно.

Та же общая закономерность прослеживается и в опросе Евразийского банка развития «Интеграционный барометр» за 2017 год:

Доля респондентов в каждом именовании в Центральной Азии Каждое большую мощность в качестве дружелюбной и надежной полезной

Доля респондентов в каждом центральном азиане. и угрожающие

в основном нейтрально и примерно поровну, а мнение США умеренно чисто-негативное. Те же закономерности сохраняются и в Таджикистане (по которому у нас нет данных CAB), за исключением того, что позиции США и Китая, соответственно, немного и значительно улучшились. Действительно, здесь и в других местах прослеживается закономерность, согласно которой общественное мнение о Китае в Таджикистане более позитивно, чем в Казахстане или Кыргызстане.

Оценка влияния «мягкой силы»
Однако есть несколько специфических областей, в которых отношения России, Китая и США заказ частично нарушается. Это свидетельствует, в том числе, о том, что общие представления и различные специфические предпочтения не имеют надежной связи.

Например, Россия является самым популярным местом для получения образования среди казахстанцев, но Китай и США не отстают. При этом идеальные предпочтения казахстанцев сильно расходятся с их реальным поведением, вероятно, хотя бы отчасти потому, что образование в России на практике гораздо более доступно: из 89000 казахстанских студентов, обучавшихся за рубежом в 2018 году, 69 000 (78 процентов) находились в России[4]. Напротив, из казахстанцев, которые назвали хотя бы одну страну местом, где они хотели бы учиться или хотели бы, чтобы учились их дети, только 35% упомянули Россию отдельно или наряду с другими направлениями.

Кроме того, в качестве направления для учебы или работы США либо равны, либо опережают Китай во всех трех странах. Это может отражать устойчивое (или, по крайней мере, предполагаемое) глобальное преобладание английского языка.

Доля респондентов в каждой Центральной Азии, назвавших каждую великую державу страной, в которой они хотели бы учиться или отправить детей на учебу, от респондентов, назвавших какое-либо направление

То же самое верно и для трудовой миграции. Сила доллара США, а также большее (фактическое или предполагаемое) богатство экономики США могут быть частично ответственны за относительную популярность США как рынка труда. И преобладание фактической трудовой миграции в Россию из Кыргызстана и Таджикистана может быть причиной популярности России в этой категории.

Доля респондентов в каждой страны Центральной Азии, называющей каждую большую мощность как страна, где они хотели бы работать, из респондентов, которые назвали любой пункт назначения

( Обратите внимание, что хотя в этих вопросах респондентам прямо задается вопрос о том, где бы они вроде работали , если бы у них была возможность , неясно, в какой степени на ответы влияет суждение респондентов о том, какие варианты для них на самом деле реалистичны.)

Преимущество США над Китаем или, по крайней мере, эквивалентное ему, также распространяется на популярность культурного присутствия великих держав. Ни тот, ни другой, однако, не приближаются к влиянию русской культуры, которая имеет большое преимущество не только в Кыргызстане и Таджикистане, но и в Казахстане. Россия остается центральным культурным ориентиром для жителей Центральной Азии, даже несмотря на растущую конкуренцию со стороны турецких, южнокорейских, индийских и японских культурных продуктов, особенно привлекательных для молодого поколения. [5] Мягкая сила Китая, с другой стороны, довольно слаба в Центральной Азии[6]. Опросы студентов Института Конфуция, а также неофициальные данные свидетельствуют о том, что казахстанцы и кыргызстанцы стремятся выучить китайский язык, а не узнать о самом Китае, и очень немногие посещают занятия по китайской культуре и истории.[7] Таким образом, еще предстоит выяснить, смогут ли институты создать положительный образ Китая. Что касается «мягкой силы» США, то ее воздействие весьма противоречиво: американские фильмы, музыка и другие культурные продукты относительно широко распространены в Центральной Азии, но также вызывают большую критику в регионе за распространение иностранных, либеральных ценностей.[8]

Доля респондентов в каждой стране Центральной Азии, называющих каждую великую державу страной, из которой им следует «приглашать больше музыкантов, писателей и художников, а также импортировать и переводить больше книг, фильмов, музыки и других культурных произведений»

В вопросах бизнеса и науки общая Россия-Китай-США модель возвращается: Китай снова занимает второе место, в то время как Россия сохраняет довольно большое преимущество (хотя в вопросе инвестиций и бизнеса оно несколько меньше в Казахстане).

Доля респондентов в каждой стране Центральной Азии, называющих каждую великую державу страной из нее, «желательно, чтобы наша страна получала капитал, инвестиции, компании и бизнесменов, которые создадут здесь свои предприятия»

Доля респондентов в каждой стране Центральной Азии, назвавших каждую великую державу страной, с которой «наше правительство и/или компании должны сотрудничать в области науки и технологий; проводить совместные исследования, обмениваться разработками, технологий и научных идей»

Вопрос о культуре, явно заданный о желательности , может иметь связи, в то время как другие два вопроса могут иметь сходные с размышления о гипотетических связях респондентов. желательны дополнительные связи к уже существующим . В этом случае страны (а именно Россия и, в меньшей степени, Китай) могут быть «наказаны» за то, что они уже имеют относительно большое присутствие.

В цифрах
По всем темам восприятие России самое позитивное во всех пяти странах. Три страны Центральной Азии, наиболее тесно связанные с Россией, — это Казахстан (член Организации Договора о коллективной безопасности и Евразийского экономического союза), Кыргызстан (ОДКБ и ЕАЭС) и Таджикистан (ОДКБ). В этих трех странах самый большой разрыв между Россией и Китаем/США. Разрыв несколько меньше в Узбекистане и Туркменистане, но это в основном из-за лучшего отношения к Китаю и США. Положительное общее мнение о России, поддержка более тесных экономических отношений с ней и восприятие ее как дружественной и готовой помочь страны – все это сохраняется. почти единогласно в странах, опрошенных по этим вопросам. Существенный разброс во мнении о России наблюдается только в том, что в культурном отношении она представляется несколько более привлекательной в Казахстане, чем в Кыргызстане или Таджикистане, тогда как российские инвестиции и деловые связи, а также Россия как направление для работы и образования несколько более привлекательны в Кыргызстане. и Таджикистане, чем в Казахстане.

Одной из частичных причин положительного мнения жителей Центральной Азии о России, вероятно, является гораздо более высокий уровень их личных связей с ней. За последние пять лет в России побывало гораздо больше респондентов из Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана, чем в Китае или США за тот же период.

Доля респондентов в каждой стране Центральной Азии, которые назвали каждую великую державу страной, которую они посетили за последние пять лет

Разница еще более заметна в отношении присутствия родственников, друзей и коллег, проживающих за границей в трех странах. Для Кыргызстана и Таджикистана это, безусловно, частично является результатом широкомасштабной трудовой миграции в Россию. А для Казахстана и Кыргызстана это неудивительный результат существенной свободы передвижения, которую обеспечивает членство в Евразийском экономическом союзе.

Доля респондентов в каждой стране Центральной Азии, назвавших каждую великую державу страной, в которой есть родственники, друзья, коллеги и т. д., с которыми респондент поддерживает связь

Что касается Китая, то он везде сильно отстает от России (кроме, пожалуй, Узбекистана), но опережает США. угроза или враг. Только в Таджикистане преобладает позитивное отношение к Китаю. Отчасти это, вероятно, связано с тем, что у Душанбе меньше экономических партнеров, на которых можно положиться. Поскольку Таджикистан не является членом Евразийского экономического союза и не считает экономическую поддержку со стороны России достаточной, он более высоко ценит китайские инвестиции. Кроме того, публичные обсуждения китайской демографической угрозы менее заметны в Таджикистане, чем у северных соседей страны, даже если регулярно возникает напряженность вокруг делимитации границ и территориальных уступок Китаю.[9]]

Мнения о Китае и более тесных экономических отношениях с ним наиболее позитивны в Туркменистане, затем в Узбекистане – двух странах, не имеющих границы с Китаем и население которых меньше обеспокоено близостью Китая, – затем в Таджикистане и, наконец, наименее позитивно ( или откровенно двойственное) в Казахстане и Кыргызстане. В более конкретных областях сильные стороны Китая явно заключаются в бизнесе и технологиях, в то время как страна связана с США или фактически отстает от них в качестве желательного источника культуры и искусства и желаемого направления для работы или учебы.

Политика Китая в Синьцзяне, вероятно, является одной из причин его проблем. Его лагеря перевоспитания и другие меры контроля над мусульманским тюркским населением региона, включая уйгуров и казахов, не приветствуются в Центральной Азии, особенно в Казахстане (где проживает большое уйгурское меньшинство) и Кыргызстане. Жалобы казахстанцев на политику Пекина в последние годы участились как со стороны общественности, так и со стороны государственных чиновников.[10]

США явно на третьем месте. В целом неоднозначное мнение, отраженное в баллах США по этим опросам, ставит их далеко позади России и даже Китая. Еще немного больше разрыв в вопросе о более тесных экономических отношениях. Во всех трех странах, опрошенных по этому вопросу, больше людей считают США врагом, чем другом. Принимая во внимание этот явно неоднозначный общий образ, США на удивление популярны в Казахстане по сравнению с Россией как место для учебы и работы, а также как источник инвестиций, бизнеса, науки и технологий. С другой стороны, по сравнению с Россией в культурном плане она менее успешна: ее общий имидж в Казахстане хуже, чем где бы то ни было, а казахстанцы чуть больше, чем кыргызстанцы, поддерживают более тесные экономические отношения с США (что скажем так, весьма неоднозначно). Как и в случае с Китаем, общее отношение к США наиболее позитивно в Туркменистане, за ним следует Узбекистан, затем Таджикистан и, наконец, решительно двойственное отношение в Казахстане и Кыргызстане.

Почему плохие показатели в США? [11] Три фактора, которые могут показаться правдоподобными, на самом деле неверны.

Во-первых, хотя отношение к США ухудшилось при президенте Трампе во многих странах мира, Центральная Азия является одним исключением. Как сообщал Gallup в 2018 году, мнение представителей Центральной Азии о работе руководства США на самом деле улучшилось, когда Трамп пришел к власти. [12] И ежегодные опросы Gallup World Poll показывают, что это мнение продолжает улучшаться, достигая уровней, которые конкурируют с самыми высокими рейтингами за последние годы.

Сумма процента комбинированного одобрения и неодобрения выполнения работы лидерства Соединенных Штатов

, как мы споряем в другом месте, мнение Центральной Азии — будь то США или из США или из США. Россия – вероятно, нельзя отнести к большому присутствию российских СМИ в регионе. Независимо от того, полагаются ли жители Центральной Азии в основном на российские СМИ в качестве основного источника новостей или вместо этого в основном на отечественные альтернативные источники, не имеет существенного значения в их мнении о США или России.[13] Таким образом, центральноазиатское мнение создается внутри страны. Если это вообще продукт «русского влияния», то это влияние настолько глубоко укоренилось в обществах, что его дифференциация может оказаться невозможной и бессмысленной.

В-третьих, мнение США, вероятно, не «вытесняется» мнением России в каком-то состязании между взаимоисключающими альтернативами. Напротив, данные опроса 2017–2019 гг., проведенные Барометром Центральной Азии, показывают, что взгляды на США и Россию, во всяком случае, на положительно коррелируют. Мы провели 34 регрессионных анализа, сопоставив мнения США и России, мнения о более тесных экономических отношениях с США и более тесных экономических отношениях с Россией, а также мнения президента США Трампа и президента России Путина. Эти анализы проводились на общественном мнении в Казахстане, Кыргызстане, Узбекистане и Туркменистане. (Необходимые данные по Таджикистану отсутствуют.) Они содержали исчерпывающий список контрольных переменных и, когда это было возможно, дублировались с включением переменной, учитывающей среднее мнение других стран/правителей Центральной Азии. Мнения о США и России (или о более тесных экономических отношениях между ними, или о лидерах этих двух стран) положительно коррелировали во всех регрессиях, кроме двух. В этих двух случаях эффекты были существенно малы и статистически незначимы. И наоборот, 26 из 32 положительных отношений были статистически значимыми. Эти результаты показывают, по крайней мере, что положительные мнения о США и России не являются противоречивыми или взаимоисключающими в Центральной Азии.

Заключение
Общеизвестна официально провозглашенная внешняя политика государств Центральной Азии. Страны придерживаются дипломатического официального стиля, который прославляет статус региона как «перекрестка» между Востоком и Западом. Казахстан успешно ассоциировал себя с многовекторностью и евразийством, и все пять стран в той или иной степени поддерживают поддерживаемый Китаем проект «Шелковый путь», который ставит их в центр возрожденной континентальной торговой сети. Все пять штатов сопротивляются давлению США на права человека, верховенство закона и надлежащее управление, а Узбекистан и Туркменистан иногда критикуют региональную политику России. Они редко, если вообще когда-либо говорят плохо о Китае.

Общественное мнение Центральной Азии рисует несколько иную картину. Восприятие России общественностью весьма позитивно, возможно, даже в большей степени, чем могут свидетельствовать дипломатические отношения и мнения элиты. Отчасти это вызвано уникально плотными отношениями между людьми, порождающими исключительную широту позитивного мнения, которое выходит далеко за рамки взглядов российского правительства на социальную, культурную и экономическую сферы. В отношении США все наоборот: страна в целом воспринимается хуже, чем можно предположить (и без того прохладные) официальные отношения и мнение элиты. Отчасти это, вероятно, связано с тем, что в США мало контактов между людьми и они действительно привлекательны лишь в узком кругу тем, а именно в образовании, науке и технологиях. Общественные и официальные мнения больше всего расходятся в отношении Китая. В то время как Пекин официально прославляется правительствами всех стран Центральной Азии как долгожданный партнер, внутреннее мнение, особенно среди ближайших соседей Китая, по-прежнему скептически относится к нему и в значительной степени сопротивляется его мягкой силе — ситуации, к которой Пекин приспособился с помощью аксиомы «теплая политика». , холодная публика» ( чжэн ре, мин. длина ).[14]

Однако в долгосрочной перспективе общественное мнение, вероятно, будет в значительной степени формировать или, по крайней мере, ограничивать политику центральноазиатских государств по отношению к великим державам. Таким образом, для этих держав положительный общественный имидж представляет собой реальную ценность в борьбе за региональное влияние, борьбе, результаты которой еще не до конца определены.

Эта статья является частью проекта с Эриком МакГлинчи о влиянии обмена сообщениями между русскими, китайцами, воинствующими и идеологически экстремистскими сообщениями на благоприятное восприятие Соединенных Штатов в Центральной Азии, финансируемого Министерством обороны США и армией США. Исследовательский офис / Армейская исследовательская лаборатория в рамках исследовательской инициативы Minerva, награда W911-НФ-17-1-0028. Высказанные здесь взгляды принадлежат авторам, и их не следует приписывать Министерству обороны США или Исследовательскому бюро/армейской исследовательской лаборатории армии США.

[1] Александр Кули, Great Game, Local Rules: The New Great Power Contest in Central Asia (Oxford: Oxford University Press, 2012).
[2] См., например, Luca Anceschi, Анализ внешнеполитического режима Казахстана. Неоевразийцы в эпоху Назарбаева (Лондон: Routledge, 2020) и тот же автор, Внешняя политика Туркменистана. Позитивный нейтралитет и укрепление туркменского режима (Лондон: Routledge, 2008).
[3] В период с июня 2017 г. по ноябрь 2019 г. Центральноазиатский барометр (ЦАБ) провел шесть (три в Туркменистане) опроса общественного мнения в каждой из пяти республик Центральной Азии. Однако интересующие нас вопросы в Таджикистане не задавались.
[4] ЮНЕСКО. 2019 г. «Глобальный поток студентов высших учебных заведений», http://uis.unesco.org/en/uis-student-flow.
[5] Марлен Ларюэль, изд., Поколение Назарбаева. Молодежь в Казахстане (Lanham, MD: Lexington, 2019).
[6] См., например, Дармен Коктов, «Источники антикитайских настроений в Казахстане через призму антиамериканизма», «Центральноазиатские дела», готовится к печати. См. также Себастьян Пейруз, «Обсуждение Китая: синофилия и синофобия в Центральной Азии», Journal of Eurasian Studies 7 , no. 1 (2016): 14-23.
[7] Гаухар Нурша, «Мягкая сила Китая в Казахстане и Кыргызстане: пример Института Конфуция», в Marlene Laruelle, ed, Китайская инициатива «Один пояс, один путь» и ее влияние на Центральную Азию (Вашингтон, округ Колумбия: Программа GW в Центральной Азии и Назарбаев Университет, 2018), 135-143.
[8] Марлен Ларюэль, Дилан Ройс, «Провал теста? «Мягкая сила» США в Казахстане».
[9] Брэдли Джардин и Эдвард Лемон, «В ​​тени России: усиливающееся присутствие Китая в сфере безопасности в Центральной Азии», Kennan Cable 52, май 2020 г.; см. также Стивен Пархэм, «Мост, который разделяет: местные представления о связанном государстве в пограничных районах Кыргызстана, Таджикистана и Китая», Обзор Центральной Азии 35, вып. 3 (2016): 351-368.
[10] Брюс Панниер, «Казахстан противостоит Китаю в связи с исчезновениями», Radio Free Europe , 1 , июнь 2018 г. , www.rferl.org/a/qishloq-ovozi-kazakhstan-confronts-china-over-disappearances/29266456. html
[11] Марлен Ларюэль, Дилан Ройс, «Провал теста? «Мягкая сила» США в Казахстане».
[12] Джули Рэй, «Мировое одобрение лидерства США падает до нового минимума», Gallup , 18 января 2018 г., news.gallup.com/poll/225761/world-approval-leadership-drops-new-low. aspx
[13] Марлен Ларюэль, Дилан Ройс, «Влияние российских СМИ в Центральной Азии: легко представить, трудно найти», Блог All the Russias (Йорданский центр Нью-Йоркского университета), jordanrussiacenter.org/news/russian-media-influence -in-central-asia-easy-to-imagine-difficult-to-find/
[14] Дэвид Керр, «Центральноазиатские и российские взгляды на стратегическое появление Китая», International Affairs 86, no. 1 (2010): 127–152.

Россия теряет влияние в постсоветской Центральной Азии

Окраины бывшей Российской империи, похоже, истощаются, поскольку Центральная Азия смотрит в будущее, в котором она сможет выбирать себе друзей и натравливать их друг на друга. Война президента России Владимира Путина на Украине запятнала его положение в степи, отвлекая его внимание от стран, которые он считал нерушимыми кусочками постсоветской головоломки и которые теперь жаждут внутренних и геополитических перемен.

Окраины бывшей российской империи, похоже, истощаются, поскольку Центральная Азия смотрит в будущее, в котором она сможет выбирать себе друзей и натравливать их друг на друга. Война президента России Владимира Путина на Украине запятнала его положение в степи, отвлекая его внимание от стран, которые он считал нерушимыми кусочками постсоветской головоломки и которые теперь жаждут внутренних и геополитических перемен.

Некогда сердце «большой игры», разыгранной Российской и Британской империями в конце 19-го и начале 20-го веков, Центральная Азия снова стала стратегической жемчужиной, за которую борются «Большая тройка» и некоторые более мелкие игроки, такие как сдвиг тектонических плит глобального влияния. Власть России над населением Центральной Азии ослабевает, Китай все еще пытается преодолеть свои собственные ошибки, а Соединенные Штаты в сотый раз пытаются взять на себя ответственность за брешь.

Страны, вместе известные как Станы — Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан — предлагают множество потенциальных наград в этой возобновленной глобальной борьбе. Весь регион, особенно Казахстан, Туркменистан и Узбекистан, богат запасами нефти, природного газа, урана и других важных полезных ископаемых. Уже одно это привлекало неуклюжие ухаживания Китая в течение последних нескольких десятилетий. Но после падения поддерживаемой США республики в соседнем Афганистане и возвращения талибов в 2021 году государства-сателлиты бывшего Советского Союза стали оплотом Запада против возрождения терроризма и джихада. Добавьте к этому амбиции Китая в отношении новых маршрутов перевалки своей промышленной продукции в Европу — пекинская инициатива «Один пояс, один путь» буквально называется новым Шелковым путем — и планы Турции по восстановлению исторических культурных и языковых связей для обеспечения безопасности и торговых сделок, и легко понять, почему все боковые дороги ведут в Среднюю Азию.

Война России на Украине разозлила общественность многих стран Центральной Азии — если не их правительства — на Москву. И многие из этого беспокойного населения требуют свобод, которые не уважаются ни в России, ни в Китае, но которые Соединенные Штаты считают побочным продуктом экономического сотрудничества и сотрудничества в области безопасности. Они также обращают внимание на свою языковую и этническую идентичность, клеймя русский язык и русские имена, которые становятся все более немодными в регионе, который на протяжении веков считал Москву гарантом своей безопасности и финансов.

Давняя ценность России для государств Центральной Азии заключалась в том, что она была силой, как недавно написал эксперт по России Марк Галеотти, но эта роль была подорвана. «Независимо от того, поставляли ли они относительно дешевое оружие или удерживали оборону от возможных вторжений джихадистов из Афганистана… в этой роли русские пользовались большим уважением. Однако теперь есть общее ощущение, что Москва больше не может и не будет предоставлять такие гарантии, поэтому жители Центральной Азии ищут в другом месте», — написал он.

Это привело к деликатному балансированию, когда некоторые центральноазиатские государства критиковали войну России на Украине и поддерживали западные санкции, но при этом продолжали продвигать тесные экономические связи с Россией.

«Понятно, что публично они попытаются показать немного пространства, но за кулисами они продолжают признавать важность отношений с Москвой», — сказал Рафаэлло Пантуччи, старший научный сотрудник Школы С. Раджаратнама. международных исследований в Сингапуре. «У них всех есть большая проблема в том, что дома большая часть их населения выступает против войны на Украине, и это явно испортило настроение Москве. Но в то же время Россия — важный партнер».

Казахстан — возможно, самая могущественная из пяти республик, обладающая нефтью, газом и стратегически важными полезными ископаемыми, такими как уран, — провела досрочные выборы в законодательные органы на выходных, ставшие кульминацией года политических потрясений, которые начались с протестов против цен на топливо в январе 2022 года. Россия направила ополчение для подавления беспорядков и поддержки президента Касым-Жомарта Токаева, преемника в 2019 году Нурсултана Назарбаева, который занимал этот пост более 30 лет. Токаев, который, казалось, получил комфортное большинство голосов, с тех пор показал себя кем угодно, только не путинской марионеткой, критикуя войну на Украине, даже несмотря на то, что более высокие цены на энергоносители из-за войны пошли стране на пользу.

Узбекистан борется с желанием снять ограничения свобод, одновременно подавляя критику в адрес России, Украины и Путина. По сообщениям местных СМИ, в своей речи менее чем через месяц после путинского вторжения министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов подчеркнул «независимость, суверенитет и территориальную целостность Украины». Но страна также стремилась избежать прямого разрыва с Москвой. Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев недавно посетовал, что «крупные страны» продолжают давить на него: «Узбекистан, на какой ты стороне? Хватит быть нейтральным. Вам нужно присоединиться к той или иной стороне», — сказал он во время поездки по стране. «Это очень сложное время».

Если Россия столкнется с препятствиями в сохранении прежней степени влияния, то проблема Китая может заключаться в его собственном успехе. В течение десятилетия его инвестиции в рамках инициативы «Один пояс, один путь» (ОПОП), особенно в энергетику и инфраструктуру, сделали Китай крупнейшим инвестором в Центральной Азии, что вызывает опасения, что Таджикистан, Кыргызстан и Туркменистан становятся чрезмерно зависимыми от Пекина.

Шерзод Шамиев, научный сотрудник Центра социологических исследований в Таджикистане, сказал, что условия для кредитов на инфраструктуру BRI включали принятие политики «одного Китая», направленной на отказ от независимости Тайваня и отказ поддерживать любые утверждения о том, что китайские уйгуры-мусульмане подвергаются насилию, сотрудничество в депортации диссидентов в Китай и, возможно, в поддержке Китая в Совете Безопасности ООН. Шамиев предупредил, что неспособность диверсифицировать источники инвестиций может привести к ситуации «блокировки», когда уязвимые государства настолько зависят от Китая, что не могут диверсифицироваться, даже если захотят.

Туркменистан, возможно, уже движется к этому «привязыванию» к Китаю, крупнейшему потребителю природного газа. Туркменистан обладает четвертыми по величине запасами природного газа в мире, но в плане технологий полагается на Китай. Россия пыталась удовлетворить местный спрос на газ взамен европейского спроса на российский экспорт, который испарился с военными санкциями, но пока безуспешно.

По мере того, как государства Центральной Азии все более ясно дают понять, что они выступают за диверсификацию, особенно в сторону Запада, лидеры избегают встреч, на которых они могут столкнуться с Путиным. Кыргызстан отменил военные учения ОДКБ, которые должны были состояться на его собственной территории в октябре прошлого года, и больше внимания уделяется таким блокам, как базирующаяся в Стамбуле Организация тюркских государств, объединяющая тюркоязычные народы.

Совпадение непопулярности Путина и подозрений в отношении мотивов Китая может дать американским инициативам еще один шанс завоевать Среднюю Азию. Госсекретарь США Энтони Блинкен посетил Казахстан в прошлом месяце для встречи с региональными коллегами. Он напомнил им, что их экономические проблемы — высокие цены на продукты питания и энергоносители, стремительный рост инфляции и безработица — связаны с войной на Украине. Решение, по его словам, состоит в том, чтобы разорвать связи с Москвой, диверсифицировать торговые и инвестиционные связи и провести политические и гражданские реформы.

«Суть такова: более взаимосвязанная, более склонная к сотрудничеству Центральная Азия сможет лучше определять свое будущее и удовлетворять потребности своего населения», — сказал Блинкен. «Большая часть работы, которую мы здесь делаем, заключается в том, чтобы помочь региону диверсифицировать торговые отношения, построить новые партнерские отношения и отношения с другими странами, в том числе с Соединенными Штатами, чтобы они не зависели от какой-либо одной страны или какой-либо один источник для торговли и инвестиций».

Подсластителем поездки Блинкена были наличные. Выступая перед поездкой, помощник госсекретаря США Дональд Лу сказал, что в этом году Соединенные Штаты предоставят 41,5 миллиона долларов «на поддержку продовольственной безопасности и экономики, которые, как мы видим, испытывают трудности. Эти деньги помогут им изучить новые экспортные маршруты, переподготовить рабочую силу, сократить безработицу и стимулировать рост частного сектора». Блинкен также объявил об Инициативе по обеспечению экономической устойчивости в Центральной Азии стоимостью 50 миллионов долларов США «для развития региональной экономики».

Администрация Байдена рассматривает Казахстан как экономический и политический центр региона. Граничит с Китаем и Россией; имеет население 19,4 млн человек; и содержит значительные залежи нефти, газа и полезных ископаемых, которые привлекли более 50 миллиардов долларов инвестиций от американских предприятий с момента распада Советского Союза. Двусторонняя торговля между США и Казахстаном в 2022 году составила более 3 миллиардов долларов, что на 37,2 процента больше, чем в предыдущем году, сообщают местные СМИ.

Лу сказал перед поездкой, что, хотя Соединенные Штаты не обязательно хотели подталкивать государства Центральной Азии к «выбору между нами и Россией или нами и Китаем», Америка предложила взгляд на экономический и политический вклад, который «отличался от взаимодействие Москвы и Пекина». Это включает в себя продвижение прав человека и защиту уязвимых групп, включая «беженцев, лиц, ищущих убежища, ЛГБТКИ+, женщин и девочек». Это дополнительное измерение гражданской защиты нравится многим выходцам из Центральной Азии, которые сопротивлялись жестким ограничениям в советском стиле, когда сильные люди заняли президентские посты, присягнули на верность Москве и оставались у власти десятилетиями.

Пантуччи, недавно вернувшийся из Центральной Азии, сказал, что Соединенные Штаты должны продолжать добиваться большего взаимодействия, но «должны умерить свои ожидания», поскольку отступление из Афганистана в 2021 году подтвердило мнение о том, что Америка «может быть непостоянным партнером».