Юар после апартеида: Действительно ли в ЮАР происходит «геноцид белых»?

Действительно ли в ЮАР происходит «геноцид белых»?

3 сентября 2018

Автор фото, AFP

Підпис до фото,

Консервативные организации в ЮАР уже несколько лет организуют акции с требованием остановить «геноцид» белого населения

На прошлой неделе британский премьер-министр Тереза ​​Мэй посетила Южно-Африканскую республику и даже станцевала с местными школьниками. По случаю этого визита контроверсионная британская публицист Кэти Хопкинс написала в Twitter, что этот визит состоялся в то время, когда «белых массово мучают в Южной Африке».

Твит г-жи Хопкинс — пример глобальной кампании, изображающей белое население ЮАР, некогда доминировавшее в стране, как меньшинство-жертву, страдающую от насилия.

«Насильственная этническая чистка белых фермеров вооруженными бандами представителей негроидной расы вызывает гнев и разбивает сердце. Миру наплевать. Или по меньшей мере мейнстримным СМИ наплевать. А вам?» — сетует Кэти Хопкинс.

Ее комментарии отражают влияние информационной кампании консервативных групп африканеров — граждан ЮАР, которые происходят от голландских и немецких колонистов.

Такие консервативные группы проводят глобальные кампании, чтобы распространить представление о белых фермерах из Южной Африки, которых, согласно тезисам этой кампании, убивают, дискриминируют, а их земли забирает правительство.

Президент США Дональд Трамп уже заинтересовался этой темой. На прошлой неделе он поручил госсекретарю Майку Помпео внимательно изучить «захват земель и ферм, а также экспроприацию и высокий уровень убийств фермеров» в ЮАР.

Действительно ли в ЮАР происходит геноцид белых граждан — разбирался журналист Африканской службы ВВС Фарук Чотхиа.

За период с апреля 2016 по март 2017 года 74 человека — люди с разным цветом кожи — были убиты на фермах в Южной Африке, по данным полиции. Для сравнения в тот же период по всей стране произошло 19 тысяч убийств.

ВВС обнаружила, что нет проверенных данных, которые показали бы, что белый фермер в ЮАР может стать жертвой убийцы с большей вероятностью, чем среднестатистический гражданин.

Что же касается земельного вопроса, правительство еще не начало экспроприацию земель, но говорит, что изменит конституцию с тем, чтобы разрешить экспроприацию без компенсации.

Правительство утверждает, что это необходимо для преодоления последствий принудительного выселения черных фермеров во времена правления в стране белого меньшинства.

Земельная проблема в Южной Африке

• В 1913 году в Южной Африке приняли The Natives Land Act, который запретил представителям негроидной расы покупать и арендовать землю. Это привело к массовому насильственному выселению коренных африканцев с их земель.
• После падения режима апартеида в 1994 году правительство Африканского национального конгресса объявило, что намерено вернуть 30% земель ее предыдущим владельцам до 2014 года.
• По оценкам, перераспределение коснулось лишь 10% сельскохозяйственных земель.

«Экзистенциальный кризис»

Вмешательство Дональда Трампа было подарком AfriForum, главной южноафриканской лоббистской группе, которая защищает африканеров.

«Они не воспринимают мир, в котором кто-то делает вызов их привилегиям. Они пренебрегают историей», — считает политолог Сомадода Фикени из Университета Южной Африки.

По его мнению, через 24 года после окончания апартеида, качество жизни белых граждан ЮАР стало намного выше качества жизни их сограждан из негроидной расы.

Г-н Фикени отмечает, что вряд ли политические группы африканеров легко сдадутся.

«Африканерский национализм был построен на основе фермерского хозяйства и языка, поэтому они видят это как экзистенциальный кризис», — считает он.

Лидеры AfriForum Кали Криел и Эрнест Рутс посетили в этом году США, где встретились с представителями консервативных аналитических центров, агентства международной помощи USAID и советником президента США по национальной безопасности Джоном Болтоном, которому подарили книгу о якобы соучастии правительства Южной Африки в убийстве белых граждан в стране.

Однако наибольшее влияние на появление поручения Дональда Трампа относительно изучения ситуации в ЮАР имела программа ведущего Fox News Такера Карлсона об убийствах на фермах Южной Африки. Он пригласил г-на Рутса выступить в эфире.

Эрнест Рутс приветствовал твит Дональда Трампа о Южной Африке — несмотря на то, что он не отражает реальных событий: экспроприации земель у белых фермеров в настоящее время нет.

«Я думаю, что наше лоббирование, безусловно, повлияло, потому что мы говорили со многими людьми, которые имели контакт с президентом Трампом, и мы говорили со многими аналитическими центрами, один из которых, например, Институт Като, избрал довольно сильную позицию незадолго до этого выступления президента Трампа», — отмечает г-н Рутс.

«Можно ли предотвратить кризис, когда существует международное давление? Если закрыть глаза, это может привести нас к ситуации как в Зимбабве. Мы не хотим, чтобы страна была разрушена», — отмечает он.

Хаотичный, а порой и насильственный захват земель белых фермеров в соседнем Зимбабве часто считают одной из причин разрушения некогда цветущей экономики этой страны.

«Преследование«

Но AfriForum — не единственная политическая организация африканеров, которая занимается лоббированием в США.

Более радикальные позиции имеет организация Suidlanders. Ее представители Симон Роше и Андре Кутзее осуществили шестимесячное путешествие по США в прошлом году. Там они встретились с одним из экс-лидеров Ку-Клукс-Клана Дэвидом Дюком и другими белыми националистами и сторонниками идей нацизма, о чем писал южноафриканский журналист Ллойд Гедье.

Автор фото, Getty Images

Підпис до фото,

Жители негроидной расы подвергались дискриминации в ЮАР многие десятилетия, вплоть до падения режима апартеида в 1994 году

«Эта сеть позволила Suidlanders распространять свои месседжи о «геноциде белых» во всем мире», — писал этот журналист в газете Mail&Guardian.

В Австралии в этом году прошло немало протестов под лозунгами «Признайте геноцид» и «Остановите убийства в ЮАР». Среди участников было много мигрантов из Южной Африки.

В марте глава МВД Австралии Питер Датон заявил, что рассматривает возможность предоставления белым фермерам из ЮАР виз в ускоренном порядке, потому что их «преследуют» и они нуждаются в помощи «цивилизованной страны».

Заявление Датона вызвало раздражение в правительстве Южной Африки.

Г-н Фикени в комментарии ВВС отмечает, что международная поддержка белых фермеров в ЮАР не удивляет. Он связывает ее с усилением правых партий в Европе, голосованием за «брексит» и Дональда Трампа.

«Настроения против истеблишмента растут во всем мире, отчасти из-за иммиграционной нагрузки. Есть те, кто считают, что местные культуры ворвались на чужую территорию, те, кто хотят поддерживать белый цвет кожи в чистом виде», — отмечает политолог.

Автор фото, Getty Images

Підпис до фото,

AfriForum организовал акции протеста против убийств белых фермеров в ЮАР

Почему позиция Британии отличается от американской

В Британии об угрозе геноцида белых граждан ЮАР утверждает независимый политик Дженис Аткинсон, которую ранее исключили из Партии независимости Великобритании.

В феврале она написала письмо тогдашнему руководителю МИД Борису Джонсону, призывая его оказать давление на правительство ЮАР, чтобы остановить земельную реформу.

Г-жа Аткинсон утверждала, что Южная Африка оказалась «на грани второго Зимбабве» и цитировала лидера партии африканеров «Фронт свободы плюс» Конни Малдера, что утверждал о возможности в ЮАР геноцида, подобного руандийскому.

Один из лидеров AfriForum Кали Криел считает, что поскольку Южная Африка — бывшая британская колония, Великобритания имеет «дополнительную ответственность» в давлении на правительство ЮАР с целью остановки экспроприации земель без компенсации.

Однако г-жа Мэй во время визита в Южную Африку заявила, что поддерживает законные меры и приветствовала заверения президента ЮАР Сирила Рамафосы о том, что захватов земель не будет.

Редактор британского издания Africa Confidential Патрик Смит считает комментарий Мэй рекомендацией МИД Британии, чтобы «отличать позицию Британии от позиции Трампа и его белых националистически настроенных друзей».

Автор фото, Getty Images

Підпис до фото,

Правительство Южной Африки уверяет, что земельная реформа не будет иметь негативных последствий для развитого сельского хозяйства страны

«Социальная справедливость»

В отличие от более радикальных групп, AfriForum не утверждает, что происходит геноцид против белых граждан ЮАР, но считает, что были «его элементы», такие как подстрекательство к насилию и жестокие убийства фермеров.

Автор фото, Getty Images

Підпис до фото,

Верховный суд ЮАР запретил песню «Пристрели бура», которая была гимном поклонников Джулиуса Малемы — главного инициатора экспроприации земель у белых фермеров

В 2011 году Верховный суд ЮАР запретил песню Shoot the Boer («Пристрели бура»), которая стала гимном сторонников Джулиуса Малемы из радикальной организации «Фронт экономической свободы», требующей экспроприации земель у белых фермеров.

«Слова одного человека, подстрекающие других… вот так может начаться геноцид», — заявил судья Колин Ламонт, когда выносил приговор Малеме. Призывы этого политика к земельной реформе подтолкнули правительство ЮАР к более жесткой позиции в этом вопросе.

Автор фото, Getty Images

Підпис до фото,

Для многих африканеров фермерское хозяйство — один из ключевых элементов их культуры

По словам г-на Криела, в AfriForum считают, что правительственный план земельной реформы означает отказ от пакта, достигнутого с африканерами под конец существования режима апартеида в 1994 году.

«Там предполагается существование справедливой системы, где нарушаются права человека и права собственности», — отмечает он.

А вот г-н Фикени считает, что AfriForum избирательно читает конституцию, которая определяет права всех южноафриканцев.

«Перераспределение (земли. — Ред.) нужно, чтобы исправить ошибки прошлого. Нельзя говорить о примирении и забыть о социальной справедливости», — считает он.

Блогер рассказал о ЮАР после отмены режима апартеида

По данным международной организации Genocide Watch, уровень геноцида в ЮАР по соответствующей шкале стоит на отметках 6 и 8. Шестой уровень идентифицируется как подготовительная стадия геноцида, а седьмой – стадия истребления. Восьмая стадия комментариев не требует.

Издание «Новые известия» приводит рассказ одного блогера из «Живого журнала» (ЖЖ), который посетил эту страну.

Общераспространенное мнение, что белые люди в Африке были колонизаторами и захватчиками, угнетали бедных негров, закрывая им доступ к благам цивилизации и не пуская на хорошую работу. Именно с ЮАР связан режим апартеида (длился до 1994 года) и имя Нельсона Манделы.

Сегодня, попадая в ЮАР, сразу отмечаешь грязь на улицах. Убираются в центре, но чем дальше от центра, тем грязнее и больше обшарпанных и полуразрушенных зданий. Также на улицах очень много нищих, которые роются в урнах, попрошайничают на улицах.

Есть в стране и тауншипы, где обитает черное население и сосредоточен криминал. Постройки в этих районах – это домики-сараюшки, сделанные из фанеры, щитов, шифера и прочих подручных материалов. Рядом с некоторыми из них припаркованы машины.

Белые живут в «хороших» районах, детей возят в частные школы и работают на ответственных должностях, и не потому, что они белые, а потому что профессионалы, которых не хватает в Южной Африке. Крупные компании вынуждены приглашать специалистов из-за рубежа. Вся инфраструктура и цивилизация в этой стране была построена белыми людьми. Именно они привнесли сюда культуру, промышленность и прогрессивное сельское хозяйство. Все это за последние годы приходит в упадок. Фермеры не могут жить в дальних районах, не подвергая себя и свою семью смертельной опасности. С 1994 года в ЮАР от рук чернокожих погибли около 4000 белых фермеров.

Специалисты уезжают из страны, опять же, из-за проблем с безопасностью и сильнейшей дискриминации белого населения. Основной расцвет ЮАР приходится на 50-60-ые годы прошлого века, когда экономика страны росла благодаря буму в горнодобывающей промышленности. В стране развивалась медицина, ВПК, был даже свой космодром. Кроме этого, реализовывали программы помощи и поддержки местного населения, строили школы и больницы.

Международные санкции к началу 90-х ослабили страну и привели к падению режима апартеида и приходу к власти черного большинства. После этого началась дискриминация белого населения, а часто — просто уничтожение. Очень многие белые были вынуждены, спасая свою жизнь, уехать из страны. Заменить профессионалов — врачей, преподавателей – стало некем, и уровень жизни в стране сильно упал.

Правительство ЮАР дискриминирует белое население в следующей последовательности: при найме на любую должность в госсекторе преимуществом будет пользоваться сначала чернокожий мужчина, потом чернокожая женщина (оба – как бывшие угнетенные по расовому признаку), затем белая женщина (как бывшая угнетенная по половому признаку), и только потом рассматривают кандидатуру белого мужчины.

Уровень жизни продолжает падать. В стране 40% безработных, которые просто не могут работать. Низкоквалифицированных рабочих не требуется, а учиться они не хотят. Белые жалуются, что не могут найти садовника или горничную: те, кто приходят, работают плохо и всегда воруют. Человеческая жизнь среди черного населения ценится очень мало. Даже жизнь своих соплеменников, не говоря о жизни белых. Отмечается неоправданная жестокость при нападениях и обыденность такого преступления, как изнасилование.

Расслоение общества с упразднением власти белого меньшинства даже увеличилось. Только место белых эксплуататоров заняли черные. Произошло перераспределение богатства страны, а не национализация. Все основные предприятия и производства принадлежат черным, но эффективно управлять предприятиями они все равно не могут.

Когда-то белые люди принесли в ЮАР цивилизацию, и страна по уровню развития стояла в ряду самых продвинутых государств мира. Теперь власть у черного населения, и страна скатилась ниже плинтуса.

Редактор «Новых известий» прокомментировал рассказ блогера. По его словам, многие выводы о причинах чудовищной деградации этой страны со времени падения режима апартеида (когда белое меньшинство держало местных жителей в резервациях) кажутся справедливыми. Однако следует иметь в виду, что никто не приглашал белого человека в Африку, никто не заставлял его порабощать тамошнее население и на несколько столетий лишать его элементарных человеческих прав, торгуя им направо и налево как скотом.

Да, черный расизм, который сейчас в моде в практически всех африканских странах, не менее мерзок, чем расизм белый. Только он намного, в 10 раз, моложе белого, и чтобы его изжить, Африке понадобиться еще немало времени.

В той же ЮАР во времена апартеида еще в 80-е годы прошлого столетия уровень жизни черного населения (жившего в гетто) был самым высоким по европейским меркам среди всего черного населения Африки. А уровень жизни белых людей – соответственно – самый высокий вообще в мире. ЮАР в те годы была в авангарде по уровню медицины: именно там была сделана первая в мире пересадка сердца. Там были прекрасные дороги, богатейшие фермы, развитая промышленность. Туда стремились, как сегодня в Европу, жители окрестных стран на заработки.

И вот все это с приходом к власти черного большинства рушится. Но ведь рушится именно потому, что вместо того, чтобы учить хозяев этой земли своим достижениям, гости (белые) сделали из них дешевую рабочую силу.

Так что вывод блогера о том, что в развале этой страны виновата новая власть – совершенно неверны. Западная цивилизация осталась в долгу перед Африкой и этот долг ей еще долго придется платить.

Нашли опечатку в тексте? Выделите её и нажмите ctrl+enter

как южноафриканские белые из хозяев апартеида превратились в проигравшее меньшинство — Истории на TJ

Полвека чернокожие и цветные южноафриканцы боролись против разделения. Но с его исчезновением пришли новые проблемы.

{«id»:141404,»url»:»https:\/\/tjournal.ru\/stories\/141404-chto-mozhno-i-chto-nelzya-kak-yuzhnoafrikanskie-belye-iz-hozyaev-aparteida-prevratilis-v-proigravshee-menshinstvo»,»title»:»\u0427\u0442\u043e \u043c\u043e\u0436\u043d\u043e \u0438 \u0447\u0442\u043e \u043d\u0435\u043b\u044c\u0437\u044f: \u043a\u0430\u043a \u044e\u0436\u043d\u043e\u0430\u0444\u0440\u0438\u043a\u0430\u043d\u0441\u043a\u0438\u0435 \u0431\u0435\u043b\u044b\u0435 \u0438\u0437 \u0445\u043e\u0437\u044f\u0435\u0432 \u0430\u043f\u0430\u0440\u0442\u0435\u0438\u0434\u0430 \u043f\u0440\u0435\u0432\u0440\u0430\u0442\u0438\u043b\u0438\u0441\u044c \u0432 \u043f\u0440\u043e\u0438\u0433\u0440\u0430\u0432\u0448\u0435\u0435 \u043c\u0435\u043d\u044c\u0448\u0438\u043d\u0441\u0442\u0432\u043e»,»services»:{«vkontakte»:{«url»:»https:\/\/vk. com\/share.php?url=https:\/\/tjournal.ru\/stories\/141404-chto-mozhno-i-chto-nelzya-kak-yuzhnoafrikanskie-belye-iz-hozyaev-aparteida-prevratilis-v-proigravshee-menshinstvo&title=\u0427\u0442\u043e \u043c\u043e\u0436\u043d\u043e \u0438 \u0447\u0442\u043e \u043d\u0435\u043b\u044c\u0437\u044f: \u043a\u0430\u043a \u044e\u0436\u043d\u043e\u0430\u0444\u0440\u0438\u043a\u0430\u043d\u0441\u043a\u0438\u0435 \u0431\u0435\u043b\u044b\u0435 \u0438\u0437 \u0445\u043e\u0437\u044f\u0435\u0432 \u0430\u043f\u0430\u0440\u0442\u0435\u0438\u0434\u0430 \u043f\u0440\u0435\u0432\u0440\u0430\u0442\u0438\u043b\u0438\u0441\u044c \u0432 \u043f\u0440\u043e\u0438\u0433\u0440\u0430\u0432\u0448\u0435\u0435 \u043c\u0435\u043d\u044c\u0448\u0438\u043d\u0441\u0442\u0432\u043e»,»short_name»:»VK»,»title»:»\u0412\u041a\u043e\u043d\u0442\u0430\u043a\u0442\u0435″,»width»:600,»height»:450},»facebook»:{«url»:»https:\/\/www.facebook.com\/sharer\/sharer.php?u=https:\/\/tjournal.ru\/stories\/141404-chto-mozhno-i-chto-nelzya-kak-yuzhnoafrikanskie-belye-iz-hozyaev-aparteida-prevratilis-v-proigravshee-menshinstvo»,»short_name»:»FB»,»title»:»Facebook»,»width»:600,»height»:450},»twitter»:{«url»:»https:\/\/twitter. com\/intent\/tweet?url=https:\/\/tjournal.ru\/stories\/141404-chto-mozhno-i-chto-nelzya-kak-yuzhnoafrikanskie-belye-iz-hozyaev-aparteida-prevratilis-v-proigravshee-menshinstvo&text=\u0427\u0442\u043e \u043c\u043e\u0436\u043d\u043e \u0438 \u0447\u0442\u043e \u043d\u0435\u043b\u044c\u0437\u044f: \u043a\u0430\u043a \u044e\u0436\u043d\u043e\u0430\u0444\u0440\u0438\u043a\u0430\u043d\u0441\u043a\u0438\u0435 \u0431\u0435\u043b\u044b\u0435 \u0438\u0437 \u0445\u043e\u0437\u044f\u0435\u0432 \u0430\u043f\u0430\u0440\u0442\u0435\u0438\u0434\u0430 \u043f\u0440\u0435\u0432\u0440\u0430\u0442\u0438\u043b\u0438\u0441\u044c \u0432 \u043f\u0440\u043e\u0438\u0433\u0440\u0430\u0432\u0448\u0435\u0435 \u043c\u0435\u043d\u044c\u0448\u0438\u043d\u0441\u0442\u0432\u043e»,»short_name»:»TW»,»title»:»Twitter»,»width»:600,»height»:450},»telegram»:{«url»:»tg:\/\/msg_url?url=https:\/\/tjournal.ru\/stories\/141404-chto-mozhno-i-chto-nelzya-kak-yuzhnoafrikanskie-belye-iz-hozyaev-aparteida-prevratilis-v-proigravshee-menshinstvo&text=\u0427\u0442\u043e \u043c\u043e\u0436\u043d\u043e \u0438 \u0447\u0442\u043e \u043d\u0435\u043b\u044c\u0437\u044f: \u043a\u0430\u043a \u044e\u0436\u043d\u043e\u0430\u0444\u0440\u0438\u043a\u0430\u043d\u0441\u043a\u0438\u0435 \u0431\u0435\u043b\u044b\u0435 \u0438\u0437 \u0445\u043e\u0437\u044f\u0435\u0432 \u0430\u043f\u0430\u0440\u0442\u0435\u0438\u0434\u0430 \u043f\u0440\u0435\u0432\u0440\u0430\u0442\u0438\u043b\u0438\u0441\u044c \u0432 \u043f\u0440\u043e\u0438\u0433\u0440\u0430\u0432\u0448\u0435\u0435 \u043c\u0435\u043d\u044c\u0448\u0438\u043d\u0441\u0442\u0432\u043e»,»short_name»:»TG»,»title»:»Telegram»,»width»:600,»height»:450},»odnoklassniki»:{«url»:»http:\/\/connect. ok.ru\/dk?st.cmd=WidgetSharePreview&service=odnoklassniki&st.shareUrl=https:\/\/tjournal.ru\/stories\/141404-chto-mozhno-i-chto-nelzya-kak-yuzhnoafrikanskie-belye-iz-hozyaev-aparteida-prevratilis-v-proigravshee-menshinstvo»,»short_name»:»OK»,»title»:»\u041e\u0434\u043d\u043e\u043a\u043b\u0430\u0441\u0441\u043d\u0438\u043a\u0438″,»width»:600,»height»:450},»email»:{«url»:»mailto:?subject=\u0427\u0442\u043e \u043c\u043e\u0436\u043d\u043e \u0438 \u0447\u0442\u043e \u043d\u0435\u043b\u044c\u0437\u044f: \u043a\u0430\u043a \u044e\u0436\u043d\u043e\u0430\u0444\u0440\u0438\u043a\u0430\u043d\u0441\u043a\u0438\u0435 \u0431\u0435\u043b\u044b\u0435 \u0438\u0437 \u0445\u043e\u0437\u044f\u0435\u0432 \u0430\u043f\u0430\u0440\u0442\u0435\u0438\u0434\u0430 \u043f\u0440\u0435\u0432\u0440\u0430\u0442\u0438\u043b\u0438\u0441\u044c \u0432 \u043f\u0440\u043e\u0438\u0433\u0440\u0430\u0432\u0448\u0435\u0435 \u043c\u0435\u043d\u044c\u0448\u0438\u043d\u0441\u0442\u0432\u043e&body=https:\/\/tjournal.ru\/stories\/141404-chto-mozhno-i-chto-nelzya-kak-yuzhnoafrikanskie-belye-iz-hozyaev-aparteida-prevratilis-v-proigravshee-menshinstvo»,»short_name»:»Email»,»title»:»\u041e\u0442\u043f\u0440\u0430\u0432\u0438\u0442\u044c \u043d\u0430 \u043f\u043e\u0447\u0442\u0443″,»width»:600,»height»:450}},»isFavorited»:false}

14 282

просмотров

Чёрный и белый протестующие. ​Надпись на плакате: «Хотите увидеть южноафриканскую сборную по крикету из одних белых? Это не крикет»

Фото The Guardian 

До середины прошлого века Южно-Африканская республика называлась Южно-Африканским союзом и была доминионом Великобритании — в отличии от колонии, она сохраняла независимость, но входила в состав Британской империи. Статус доминиона стране обеспечивало много выходцев из Европы, проживающих на территории ЮАС (до четверти населения). А отмена рабства в южноафриканской стране не уравняла в правах европейских переселенцев и туземные народы.

В конце 19 века британское законодательство лишило права голоса местное население, ограничило владение землёй и выделило специальные округи, на которые чернокожим запрещалось переселяться — там проживали белые, цветные и азиаты. Чтобы перейти из одного округа в другой, чернокожий предъявлял пропуск. В 1913 году принятый Земельный акт окончательно закрепил территориальную сегрегацию, кардинально изменив жизнь чернокожих и судьбу африканского народа.

Основные источники статьи:

• Коновалов И.П. «Африканские войны современности»;
• Жуков Д.А. «Апартеид: история режима».

Европейцы на самом юге Африки

В 1652 году в мысе Штормов, где сегодня стоит современный Кейптаун, высадился голландский мореход Ян ван Рибек и основал Капскую колонию. За ним последовали другие переселенцы из Франции, Германии и других стран. Общая религия и культурная близость стали залогом формирования единой нации африканеров (или буров — с голландского «крестьяне»).

В первое время переселенцы сильно конфликтовали с местным древним племенем бушменов, но вскоре завоевали и нашли с ними общий язык. Тогда же впервые появились смешанные браки — оттуда пошли современные цветные в Южной Африке.

На втором плане отдыхают чернокожие, находящиеся в рабстве африканеров. «Привал буров», 1804 год

В 1835-1839 годах африканеры предприняли Великий трек — переселение в неосвоенные области на западе и северо-западе. Колонизация этих территорий сопровождалась чрезвычайными лишениями и столкновениями с агрессивно настроенными местными племенными союзами — это только укрепило национальное сознание африканерского народа. Там же создали три независимые республики — Наталь, Трансвааль и Оранжевое свободное государство (земля в республике действительно оранжевого цвета).

На богатую золотом и алмазами землю африкенеров покусилась Британская империя. Африканеры работали на своих фермах, а британцы добывали золото, выплачивая первым налог. В 1842 году Великобритания мирно аннексировала Наталь, а в 1881 году с треском проиграла первую англо-бурскую войну. Через 18 лет империя победила во второй англо-бурской войне и прибрела Трансвааль и Оранжевое свободное государство.

​Бурские партизаны во время второй англо-бурской войны

Фото Hulton Archive 

Война разрушила фермерские хозяйства африканеров, а компенсации от британского правительства было недостаточно, чтобы восполнить понесённые убытки. Усилился поток иммигрантов в Южную Африку из различных доминионов и колоний Британской империи (особенно Индии), лишавший африканеров рабочих мест. Это провоцировало рост националистических настроений среди африканеров. Они не видели себя и другие расы в качестве единой гражданской нации.

В мае 1910 года Британия объединила Капскую землю, Наталь, Трансвааль и Оранжевое государство в Южно-Африканский союз. Приоритетные права африканеров в управлении обществом гарантировала консервативная Национальная партия, в противовес которой выступала Южноафриканская партия — она опиралась на англоязычных жителей. Ян Христиан Смутс, возглавлявший южноафриканское правительство до 1919 года, стремился примирить белых граждан ЮАС, в том числе за счёт поражения в правах иных расовых групп. Правительство Смутса урезало права коренных жителей на владение землёй и закрыло им доступ к ряду профессий.

Есть одна вещь, относительно которой единодушны все южноафриканцы, не считая сумасшедших: это сохранение главенствующего положения белых в Южно-Африканском союзе.

Ян Христиан Смутс

В 1934 году два течения слились в Объединённую партию, но разногласия о вступлении ЮАС во Вторую мировую войну раскололи объединение — Национальная партия поддерживала политику расовой сегрегации Третьего рейха и отказывалась вступать в антигитлеровскую коалицию вслед за Великобританией.

В 1948 году Национальная партия выиграла выборы под лозунгом независимости от Великобритании. Она продолжила политику расовой сегрегации под названием апартеид.

Апартеид есть закон

Впервые про апартеид в контексте расовой классификации заговорил лидер южноафриканской Националистической партии Даниель Франсуа Малан в 1944 году. Через четыре года его партия победила на выборах, а сам он занял пост премьер-министра.

Поводом официально установить режим апартеида стал огромный поток рабочей силы из чернокожего и цветного населения, хлынувший в промышленные центры после Второй мировой войны. Новое явление раздражало белое население, состоящее в основном из африканеров, и те начали давить на правительство.

Целью правительства апартеида стало не просто разграничение белого от небелого большинства, а деление коренного населения на более мелкие группы по племенному происхождению. Для этого население поделили на четыре класса: белые, африканцы, цветные и азиаты. Это ещё сильнее ослабило их политическое влияние в стране.

​Даниель Франуса Малан на обложке журнала Time от 5 мая 1951 года. Зарисовку Малана изобразил русский художник Борис Шаляпин

Фото Time

Чтобы определить расовую принадлежность, власти проводили неоднозначные тесты, например тест на карандаш. Если человек качал головой, а карандаш не выпадал из волос, то его классифицировали как небелого. Этот тест, как и многие другие, был настолько неточным, что членов одной семьи могли разделить на разные расовые группы. Это значило, что родные расселялась на разные территории.

Принятый в 1950 году Акт о групповых областях выделил несколько регионов, или бантустанов, занимавших меньше 15% территории ЮАР. Поскольку формально это были независимые государства, жители бантустанов лишились голоса в национальном правительстве. Четырём бантустанам предоставили независимость как республикам, остальные шесть имели разную свободу самоуправления — так или иначе они по-прежнему оставались зависимыми от Южной Африки. Чернокожему населению выделили всего 13% территории — у них выкупали земли и продавали белым по низким ценам.

Трущобы в бантустане для сегрегированных чернокожих 

Фото UrbanTV Uganda 

Политика переселения чернокожего населения проводилась насильственными методами. Ранним утром к домам подъезжали вооружённые полицейские на грузовиках, в которые заставляли складывать все пожитки, и увозили за несколько километров в специально выделенные территории — здесь создавали новый город для угнетаемых жителей. Так поступили с Софиятауном, крупным городом-трущобой близ промышленного центра Йоханнесбурга, где жили 50 тысяч чернорабочих. На месте снесённых трущоб построили город для белых с говорящим названием Триумф.

В Шестом округе, неподалёку от центра Кейптауна, в период с 1968 по 1982 насильственно выселили 60 тысяч жителей. На этой земле построили университет для белых, в то время как остальная часть земли пустовала в течение десятилетий. Только после отмены апартеида землю стали обрабатывать и строить жилые дома с инфраструктурой.

В 1950-х годах группа архитекторов из престижного университета в Йоханнесбурге предложила решить жилищную проблему туземцев путём проектирования дома, напоминающего спичечный коробок. Со временем такие дома стали повсеместными в городском ландшафте. Жители «коробков» улучшали однородные пространства нового места, красили дома и высаживали сады.

«Спичечные коробки» в Суэто. Начиная с 1960-х годов многие архитекторы страны сопротивлялись участию в проектировании жилищ для чернокожих граждан, некоторые из них присоединились к бойкоту правительства апартеида

По Акту о групповых областях переселили около 600 тысяч цветных и азиатов, а также 40 тысяч белокожих — некоторые земли белых райнов сменили статус на «чёрные». В том числе мера затронула так называемые «чёрные точки» — земли африканцев, окружённые белыми фермами.

В то же время протестовали недовольные Актом 1950 года. Всё началось с набегов гангстерских группировок из африканской молодёжи на белые поселения — и вылилось в крупное выступление в посёлке Шарпевиле. Полиция открыла огонь по безоружным демонстрантам — жертвами расстрела стали 69 человек. Массовый расстрел вызвал международный резонанс и вынудил лидеров протестного движения отказаться от мирного сопротивления. Так сформировалась боевая организация «Копьё нации».

Под крылом Африканского национального конгресса, созданного ещё в 1913 году и выступающего оппозицией Национальной партии и правительству апартеида, «Копьё нации» организовывало диверсионные вылазки. В рядах образования состояли не только чернокожие и другие угнетаемые расы, но и белые. «Копьё» поддержало общие с АНК цели: борьба «против режима расистского меньшинства, а не против людей с белой кожей».

Убитые и раненые протестующие в Шарпевиле, 21 марта 1961 года​

Фото Hulton Archive

Апартеид малый и большой

Большой апартеид означал отсутствие у чернокожего и цветного населения политических и гражданских прав, затрагивал фундаментальные вопросы существования небелого населения. Мелкий, или бытовой, апартеид выстроил систему дискриминационных правил поведения в южноафриканском обществе.

Единственный способ попасть африканцу на белую зону — работать на белого человека. Для этого он получал паспорт, чтобы официально работать прислугой в доме европейца, выполняя грязную и тяжёлую работу. Паспорт был своего рода пропуском и выдавался только на одно лицо и на один район, поэтому семья оставалась в родном бантустане, а на чернокожего без паспорта возбуждалось уголовное дело. Такая система работала и в обратную сторону: европеец так же не мог находиться в бантустане без пропуска.

​Паспорт чернокожего

Фото Pinterest 

Европейцы получали зарплаты больше, чем остальные расы, но и платили больше налогов. Женщины из бантустанов, помимо расовой дискриминации, страдали от гендерного неравенства: им платили мало или не платили вовсе.

Принятие сегрегационного законодательства оставило темнокожее население практически без прав, кардинально изменив их повседневную жизнь. Африканцы не могли избирать и избираться в законодательные органы страны, режим апартеида полностью исключил их участие в политической жизни. Все престижные вузы в ЮАР принимали только европейцев, а представители других рас учились в отдельных университетах с низким уровнем образования. Африканским детям преподавались только те предметы, которые в будущем помогут им работать на белого.

Таким же образом делились больницы, где качество обслуживания также отличалось. Белый врач, получивший образование в авторитетном медицинском университете, отказывался работать в африканской больнице, предпочитая больницы для белых. Больницы для темнокожих, страдающие от недостатка финансирования и нехватки персонала, не могли похвастаться хорошими условиями.

В знак протеста женщина пересела в вагон для белых

Фото Pinterest

Белый не мог посадить чернокожего на переднее сиденье автомобиля. Чернокожий полицейский не имел права задержать белого. Африканцам запрещалось посещать кинотеатры, рестораны, гостиницы и театры в белых районах, однако всё это практически отсутствовало в бантустанах и било по карману обычному африканцу. Все общественные места, туалеты, такси, места в автобусе специально предназначались для белого и небелого населения. Также для африканцев почти не представлялось возможным посетить пляж — некоторые европейцы заранее арендовали лучшие побережья. К тому же, чернокожий не мог купить себе алкоголь, кроме некачественного пива.

Объявление: «Только для​ белых». Написано на английском и языке африкаанс (диалект нидерландского языка в Южной Африке)

Фото Getty Images

Сегрегационная политика распространялась вплоть до межличностных отношений: сначала под запрет попали смешанные браки, но вскоре в Закон о безнравственности внесли поправки, запрещающие сексуальные отношения между разными расами под угрозой уголовного наказания. В народе его стали называть «закон о разбитых сердцах».

Оставались два места, где расы могли собраться вместе, это церковь и ночные клубы — в последних торговали наркотиками. Несмотря на Закон о туземцах и церквях, запрещающий африканцам появляться в церкви для белых, его соблюдение нарушалось, а власть часто закрывала глаза.

​Общественный туалеты также делились для белых и чёрных

Фото Camera Press

Борьба с апартеидом

С самого начала у апартеида появилось много противников, в том числе среди белых. Политика расовой сегрегации возмутила преподавательский состав университетов, где до апартеида подход к образованию был многорасовым, и сообщества ветеранов Второй мировой войны, воевавших против нацистской Германии.

В 1961 году ЮАР исключили из Содружества наций. Страны-участницы ООН отказывались вмешиваться во внутреннюю политику страны до первой массовой бойни в Шарпевиле. После массовой бойни Организация приняла ряд резолюций, предусматривающих прекращение торговли оружием и нефтью и разрыв любых связей с Южной Африкой — от экономических до культурных.

​Лондонский автобус «Бойкот апартеида»

Фото Flickr 

Лицом внутренней борьбы с апартеидом стал Нельсон Мандела, активно пользующийся поддержкой Африканского национального конгресса и Южноафриканской коммунистической партии. В июне 1955 года при участии Манделы и АНК собрался «Конгресс народа», на котором приняли Хартию свободы. Она провозглашала демократическое государство — Южно-Африканский Союз, где не будет места расовой дискриминации. После этого Манделу и других противников апартеида арестовали по обвинению в государственной измене, а АНК объявили нелегальной организацией.

Нельсон Мандела после судебного заседания по делу о государственной измене в 1958 году​

Фото Getty

В 1970-ые недовольство темнокожего населения продолжало накаляться. Африканские студенты, подражая американскому движению «Сила чёрных», сформировали собственное — «Самосознание чёрных». В 1976 году тысячи чернокожих студентов и подростков в Суэто вышли на протест против принудительного изучения языка африкаанс. Полиция разогнала протест, не побоясь применить пули и слезоточивый газ. По официальным данным, от огня погибли 23 человека, другие источники насчитывают сотни.

Активист Мбуйис Махубу несёт 13-летнего Гектора Питерсона, смертельно раненного перекрёстным огнём на восстании в Суэто. Фотография считается символом переломного момента борьбы против националистического правительства

​Фото Сэма Нзимы

Свою диссидентскую деятельность продолжало «Копьё нации». К началу 80-х организация имела свои военные базы, расположенные в Анголе и Мозамбике, а СССР отправлял отечественных специалистов. Более того, бойцы «Копья нации» проходили обучение в военно-учебных центрах в Одессе и Крыму. В середине 60-х спецслужбы нейтрализовали деятельность организации — и боевые акции практически полностью прекратились на 15 лет. С начала 80-х партизанские отряды вновь начали устраивать диверсии на промышленные объекты, имеющие стратегическое значения для Южно-Африканской Республики.

​Логотип «Копья нации»

К концу 1970-х правительство апартеида стало понимать, что экономическая и политическая изоляции загнали страну в кризис. Белые в Национальной партии отвернулись от идеи мгновенного отказа от сегрегационной политики, выбрав путь постепенной ликвидации апартеида. Не менее важным оставалось убедить мировую общественность, что процесс начался.

Правительство президента Питера Бота провело ряд реформ, ослабившее давление мелкого апартеида. Теперь чёрный полицейский имел такие же права, как и белый полицейский, частные школы и университеты принимали чернокожих учеников в статусе «особенных». Небелым разрешалось смотреть кино и постановки в элитных кинотеатрах и театрах, селиться в некоторых отелях.

Концерт в честь 70-летия Нельсона Манделы на стадионе Уэмбли в Лондоне собрал 92 тысячи зрителей и транслировался в 63 странах, 11 июня 1988 года​

Фото The Guardian 

Далеко идущей на тот момент считалась спортивная реформа. Теперь чернокожие и белые играли в одних командах и против друг друга. Власть предполагала, что это позволит Южной Африке выйти из изоляции международных спортивных организаций. В исследовании 1977 года белые южноафриканцы назвали отсутствие международного спорта в стране одним из самых разрушительных последствий апартеида.

Плакат призывает к бойкоту семидесятого тура по крикету в Спрингбоке, запланированного на лето 1970 года. Массовое движение сопротивления вынудило власти ​отменить мероприятие

Фото The Guardian 

Рабочая реформа сняла ограничения почти на всю работу для чёрных. Ранее к десяткам тысяч квалифицированных рабочих мест допускались только белые, поскольку чернокожим запрещалось иметь широкий спектр профессий. Апартеид не отменял профсоюзы чернокожих, цветных и индийцев, но профсоюзы белых продолжали не признавать их права.

Однако африканцы не приняли послабления сверху воодушевлённо. Мелкий апартеид продолжал существовать в менее выраженной форме. Угнетаемые расы не получили своих политических прав и поставили целью их добиться. Иначе говоря, добиться ликвидации большого апартеида.

Демонтаж режима апартеида

В 1989 году президентом страны и лидером Национальной партии стал Фредерик де Клерк. Вопреки своему консерватизму и симпатиям к расовой политике, он не стал возвращать былые позиции апартеида, продолжив демонтаж старой системы. Радикализация африканского общества настигла своего пика ещё в начале 80-х — например, только в 1981 году «Копьё нации» устроило более 50 вооружённых акций. Уступки прошлых правительств не смогли успокоить накопившиеся обиды чернокожего населения.

В 1990 году де Клерк выступил с речью перед парламентом, в которой обозначил свои ближайшие планы: отмена апартеида и демократизация общества. Президент снял 30-летний запрет с деятельности АНК и других политических организаций, отменил Акт о групповых областях. Серьёзным шагом де Клерка стало освобождение политических заключённых и выход на свободу Нельсона Манделы, отсидевшего в тюрьме 27 лет. Всё это время находившаяся под жёсткой цензурой пресса стала свободнее.

​Нельсон Мандела и последний президент ЮАР эпохи апартеида, май 1990 года. В 1993 году Мандела стал лауреатом Нобелевской премии

Фото Getty Images

Переговоры между правительством и АНК закончились ликвидацией системы апартеида 18 июня 1992 года. Всеобщим демократическим голосованием большинство южноафриканцев (63%) выбрало Африканскую национальную партию. Правящая Национальная партия собрала большинство белых, оставшись с 21 процентом голосов и став оппозицией новому руководству.

Во время голосования приняли временную конституцию, объявившую ЮАР государством с многорасовой демократией. 27 апреля в ЮАР отмечают государственный праздник День свободы. 9 мая 1994 года Национальная ассамблея избрала Нельсону Манделу президентом ЮАР, которую новый лидер прозвал «Республикой Радуги».

Люди выстроились в очередь, чтобы отдать свои голоса на избирательном участке в Суэто в апреле 1994 года, на первых всенародных выборах в Южной Африке

Фото AP

Земельный вопрос в эпоху постапартеида

В 2018 году британская колумнистка Кэти Хопкинс по случаю визита Терезы Мэй в ЮАР написала твит, в котором раскритиковала премьер-министра. Её возмутили танцы министра с африканскими школьниками, в то время как «в Южной Африке убивают белых».

До конца неясно, в прямом или переносном значении Хопкинс писала эти слова, но после ликвидации апартеида существование белых в стране сильно изменилось. В 2000 году южноафриканское правительство впервые выступило с предложением перераспределения и децентрализованного управления землёй. Согласно идее, реформа активизирует управление на местах и повысит эффективность распределения ресурсов, но наличие других нерешённых проблем вынудило власти отложить инициативу.

Ферма в Айкенхофе​

Фото Reuters

Похожие изменения земельной политики воплотила в жизнь Зимбабве. В начале 2000-х президент Зимбабве Роберт Мугабе безвозмездно изъял земли белых фермеров и объявил их государственной собственностью. Чернокожим позволялось арендовать наделы на 99 лет, потомкам белых колонистов — только на пять.

Последствия не заставили себя долго ждать: аграрный сектор экономики переживает тяжелейший кризис, число фермерский хозяйств сократилось в 15 раз, а инфляция взлетела до 231 миллиона процентов в 2008 году. В ноябре 2017 года президента Мугабе сместили через военный переворот, а новый президент уровнял в правах белых и чёрных фермеров.

​Объявление «Нет входа» на частной ферме в провинции Мпумаланга, Южная Африка

Фото Reuters

В 25 статье Конституции Южной Африки, принятой Нельсоном Манделой в 1996 году, регулируются вопросы земельных и имущественных прав. Статья запрещает «произвольное лишение собственности», но допускает экспроприацию земли в «общественных интересах» после «справедливой и равноправной» компенсации.

В 2006 году правительство АНК вернулось к земельному вопросу, объявив о начале изъятии земли с выплатой «справедливой» компенсации. По мнению руководства, возвращение денег фермерам за изъятые земли спасало страну от зимбабвийского сценария.

Президент ЮАР Сирил Рамапоса​

Фото EPA-EFE

В декабре 2017 года правительство объявило о внесении поправок в Конституцию ЮАР, чтобы переписать земли белых фермеров на счёт государства на основании «общественных интересов», не выплачивая компенсации. В феврале 2018 года Африканский национальный конгресс поддержал поправки, объясняя их тем, что в период апартеида белые отбирали земли чёрных бесплатно.

В 2019 году президент Сирил Рамапоса заявил, что приоритетной задачей парламента нового созыва является «окончание работы над конституционными поправками, которые точно разъяснят, как должна будет осуществляться экспроприация земли без компенсации».

Земля должна быть передана тем, кто её обрабатывает, и тем, кто в ней нуждается.

Сирил Рамапоса

президент ЮАР

По данным правительства ЮАР, на 2017 год количество белых в южноафриканском обществе составляло 9%, к которым принадлежали 72% частных сельскохозяйственных угодий. С 1994 года белые фермеры вернули чернокожим 8% земель.

Резня белых фермеров в «Республике Радуги»

В 2018 году журналистка Дарья Асламова взяла интервью у Дирка ле Ру, белого полицейского в отставке из пригорода Йоханнесбурга. На его жену Мишель дважды покушались. Оба раза на женщину напали в её доме, оглушали или связывали руки и натягивали пакет на голову. В первый раз Мишель спас сосед, заметивший слишком долго распахнутую дверь (в Южной Африке это повод бить тревогу), во второй раз — коллега-полицейский. По словам ле Ру, несколько минут промедления могли стоить жизни жены и матери его детей.

Двое чернокожих напали на семейную ферму Мариандры Хуенис ночью. На тот момент она была беременна, у неё был муж и три дочери. Мариандра проснулась от звука взведённого курка пистолета, направленного к её лбу. Её мужа убили пятью выстрелами и одним в голову. Убийцы пытались застрелить шестилетнюю дочь, которая вынесла им свинью-копилку, но девочка заметалась по комнате, и они промахнулись.

«Тренировка для ненависти» — так называется материал Vice, рассказывающий о лагерях для подростков-африканеров. На фото военный лагерь Коммандокорпса, который обещает «помочь африканским подросткам защитить себя в случае нападения черных людей в ЮАР»

Фото Ильвия Ниокикитиена

Эти истории и множество других объединяет то, что все нападавшие были чернокожими, а жертвы нападений — белыми, чаще всего владельцы фермерских хозяйств. Они не уносят с собой деньги или драгоценности, а просто убивают белых граждан. Возможно, мотив преступлений — месть за апартеид. Однако преступникам не больше сорока лет, они не успели в полной мере застать эпоху апартеида, как и белые жертвы преступлений.

Мир абсолютно равнодушен к нам. Так называемая международная общественность считает, что геноцида против белых не существует, что мы платим за апартеид.

Мариандра Хуениса

потеряла мужа после вооружённого нападения двух чернокожих

На силы полиции, по словам ле Ру, надеяться не приходится. Полицейские участки сами нанимают частные охранные предприятия для защиты от чернокожих разбойников, не говоря о внутренних «засланцах» в силовых структурах. Он рассказывает, что работать белому в полиции чрезвычайно сложно, поскольку на каждое задержание чернокожего приходится обвинение в расизме или даже нападение.

Согласно отчёту службы безопасности ЮАР за 2019 год, высокий уровень преступности в южноафриканских городах обусловлен «социальными, экономическими и культурными факторами, обусловленными крайней нищетой и неравенством».

Ученики средней школы в юж​ноафриканском городе Полоквана на перемене

Фото Ильвия Ниокикитиена

Не самого положительного мнения о политике Южной Африки после 1994 года многие чернокожие. По мнению многих африканцев, после победы над апартеидом страну поглотила преступность и коррупция. Молодые африканцы выходят на протесты, потому что не могу получить желаемого образования из-за слишком высоких цен.

Ситуацию усугубляет «чёрный налог» — обязательство финансово поддерживать младших братьев и сестёр, своих безработных родителей. В стране всё ещё сохраняется высокий уровень безработицы.

​Дети и взрослые выпустили в небо белые шары, чтобы выразить поддержку находящемуся в больнице Нельсону Манделе. Первый чернокожий президент ЮАР скончался на 96-м году жизни

Фото Ильвия Ниокикитиена

На неравенство в ЮАР жалуется чёрнокожий инженер Цхабалала в свой 25-й день рождения. По его словам, белые коллеги, недавно закончившие колледжи и работающие на позиции ниже, получают зарплату выше. В некотором смысле, говорит Цхабалала, в эпоху постапартеида продолжается борьба с апартеидом.

Когда я смотрю на своих белых сверстников, я прихожу к выводу, что, как бы усердно я не готовился к поступлению в университет, наши стартовые позиции далеки друг от друга. Мои родители, мои дедушка и бабушка, мои прадедушка и прабабушка — они страдали. И я как молодой чернокожий южноафриканец до сих пор ощущаю последствия апартеида.

Цхабалала

чернокожий инженер в йоханнесбургской компании

Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.

как в ЮАР черные выживают белых

Автор: Дмитрий Киселев

Южно-Африканская Республика — самая развитая в экономическом отношении страна Африки. Сейчас это дружественная России страна БРИКС и член «Большой двадцатки», но до конца прошлого века, находившаяся под международными санкциями, одобренными ООН, из-за официальной политики апартеида — дискриминации черного большинства со стороны белых. А это англичане и буры — потомки голландцев. Апартеид отменен лишь в конце 90-х годов в результате борьбы поколений чернокожих за свои права.

Сейчас, после того, как победа одержана — другая напасть. Неграмотность чернокожего населения, а значит и нищета, порождающая преступность. С одной стороны, режим апартеида лишал черных равного доступа к образованию, а с другой — не ходить в школу и не учиться у белых учителей считалось актом патриотизма.

Когда же поколение лишенных права на образование и патриотичных прогульщиков выросло, то у многих в нем не осталось выбора, кроме как выйти на большую дорогу.

Наш специальный корреспондент Александр Рогаткин изучил проблему на месте и подготовил большой фильм, который вызывает сочувствие, причем, как к черным, так и к белым. И вот правда, как она есть.

Прежде надо запомнить лишь одну цифру: белых в ЮАР сейчас осталось менее 10 процентов.

Автор: Александр Рогаткин

Отряды местной самообороны — последний шанс на выживание буров в Южной Африке. Они не доверяют властям, они не доверяют полиции. Только старый добрый дробовик, как и 150 лет назад, остается единственным другом на черном континенте.

В ЮАР идет настоящая война. За право жить на этой плодородной и благодатной земле. Убийства белых фермеров происходят чуть ли не каждый день. Буры-африканеры вынуждены объединяться и устраивать ежедневное патрулирование территории.

Если фермеру грозит опасность, он объявляет по рации красный код, и одни соседи спешат к его дому на помощь, а другие — перекрывают дороги.

Полиция, по словам командира самообороны Росса Уэлша, на нападения почти не реагирует. То машин нет, то бензина. В некоторые истории невозможно поверить.

Окрестности Претории. Некогда дорогое и престижное место. Теперь здесь царит запустение, а соседняя ферма и вовсе в руинах.

Еще 2 недели назад это была шикарная резиденция с огромным садом и бассейном, но хозяева из-за постоянных нападений вынуждены были бросить свой дом, так и не сумев продать его. Усадьбу разграбили за считанные дни. Похоже, уезжали спешно, бросив даже альбом с семейными фотографиями.

Вандалы сняли и распилили деревянную крышу, разбили статуи, поломали мебель. Даже забор, который был под электрическим током, срезали и уже приготовили к вывозу. Неожиданно командир патруля Росс замечает в развалинах мародера.

На соседней ферме еще живут люди. Супруги-пенсионеры. Нас встречает очень бойкая старушка с кобурой на поясе. С револьвером здесь не расстаются даже ночью.

«Я люблю это место, в моей душе мир, а в моем сердце Господь, я христианка. Но им лучше не беспокоить меня (смеется, постукивая по кобуре). Человек, который украл револьвер моего мужа, напал на мою соседку, и она заявила, что больше не может оставаться в этом месте. В день, когда она уехала, какие-то люди начали ломиться в ее дом», — говорит Петра Леммер.

Ей 74 года и она уверенно заряжает барабан патронами. Жизнь перевернулась с ног на голову. Белое стало черным. Но оптимизма Петра Леммер не теряет.

Здесь даже дорожные знаки предупреждают, что вы въезжаете в криминальный район и не рекомендуют останавливаться. Здесь живут за высокими заборами с колючей проволокой и под электрическим током.

18 лет за решеткой. Парикмахерский салон «Рашен стайл» Ольги Примаковой один на один с местным криминалом.

«На окнах решетки, причем с этой стороны у меня в две стороны, потому что у меня салон грабили дважды. У меня выносили все подчистую здесь, в принципе, ничего не оставалось. Даже розетки, вот адаптеры, которые туда вставляешь. Полиция приехала, посмотрела и уехала. Я больше о них никогда и нигде не слышала», — говорит Ольга.

Металлическая дубинка и электрошокер — непременное условие для ведения бизнеса в пригороде Претории.

«Они мне все время говорят: «Давай отсюда, вали, типа, это наша страна», — говорит Ольга Примакова.

На машине Ольги патриотические номера: АК-47. Но, чтобы местные тебя уважали, «Калашников» надо как минимум держать в салоне.

Когда «рашен стайл» в опасности, в дело вступает уже «рашен системс комбат». Русская система самообороны, которой учит в Йоханнесбурге известный каскадер и бывший десантник Вадим Добрин.

В Южной Африке Вадим Добрин с 1991 года. Сначала преступность его сильно раздражала, а потом понял, что на бандитах можно неплохо заработать, если научить местных, как правильно себя от них защищать.

Мы пойдем на заправку

И купим бензина,

Чтобы сжечь белых…

На груди эмблема: прибитый гвоздем к африканской земле черный кулак с красной звездой. На спине — устрашающие надписи: «Земля или смерть».

«Наш лозунг означает: земля или смерть. За землю мы готовы убить», — говорит зампред организации «Земля сначала черному» Тидисо Тимо.

На своих акциях и митингах они требуют от правительства немедленно принять закон об экспроприации у белых земли без компенсации.

В этих трущобах оказались те, кого заставили бросить свои дома и фермы, те, кто потерял работу. Это дно Южно-Африканского общества. И дно это белое. Гетто для потомков безжалостных колонизаторов.

Это трущобы исключительно для белых. Спустя 25 лет после падения апартеида в ЮАР умудрились построить общество всеобщего равенства, где право на нищету имеет каждый независимо от цвета кожи.

Жилища из металлического настила и коробок. Палатки и старые трейлеры. Проблемы заливают алкоголем. Теперь белые точно знают, что такое жизнь по-черному. Таких поселков десятки: в окрестностях Претории и Йоханнесбурга. Но все чисто и аккуратно. Даже есть клумбы с цветами.

Величественная глыба вуртрекера вот уже 70 лет возвышается над столицей ЮАР. Это главный монумент буров-африканеров, покоривших территории, на которых были построены Претория и Йоханнесбург.

В первой половине XIX века выходцы из Голландии, Фламандии и Франции, которых англичанине презрительно называли бурами — крестьянами, начали покидать свою Капскую колонию на южной оконечности Африки. Находясь под постоянным давлением британской короны буры объявили о Великом треке.

На таких повозках, запряженных волами, буры стали переселяться на восток и вглубь африканского континента, основав Оранжевое Государство и республику Трансвааль, впоследствии захваченные британцами. Сейчас буры говорят, что пришло время для нового трека. И для переезда рассматривают Австралию, Новую Зеландию, Канаду и даже Россию.

Делегация африканеров была летом в Ставропольском крае. Буры изучали условия переезда, смогут ли заниматься фермерским хозяйством в северных широтах.

«На сегодняшний момент это около 200 семей. Официально обратились с просьбой принять их в России. Причем это не только фермеры, это и шахтеры, и ученые, и технологические работники, и преподаватели. Я думаю, что всем им найдем работу. На самом деле такие работящие и исполнительные люди нужны везде», — помощник уполномоченного по правам человека в Ставропольском крае Владимир Полубояренко.

Владимир Полубояренко — ставропольский правозащитник. Встречал буров в России, а теперь приехал в Африку — призывать к эмиграции. Ездит по бурским анклавам, проводит встречи с фермерами.

Любитель колониальных шляп Йоханнес дю Туа — самый активный сторонник переезда в Россию. Он не просто выучил русский язык, а даже женился на русской девушке из Канска. У них недавно родилась девочка, а скоро появится еще один ребенок. Ради этого мира Йохан готов променять все красоты ставшей такой негостеприимной Африки.

«Я на самом деле не против тех проблем, которые в России. Это не такие проблемы, как в ЮАР. Для меня проблема — когда убивают, тупо и жестко. То, что происходит каждый день в ЮАР.

Каждый день! Есть нападения на наших фермеров. Каждый день в ЮАР около 60 убийств, каждый день!», — говорит мужчина.

Городок Оранию на берегу Оранжевой реки можно назвать последним оплотом апартеида. Если буквально переводить с языка африкаанс, на котором говорят буры, то «апартеид» — это разделение. Вот и в Орании белые живут раздельно от черных. Вернее, аборигенов в городке нет совсем.

Буры рассматривают Оранию как прообраз идеального национального государства. Есть свой собственный флаг — сине-оранжевый с изображением мальчика, закатывающего для драки рукава. Символ того, что буры готовы и к труду, и обороне.

«Это маленький гигант. Он еще мальчик, но он,как и наша Орания, — станет великим и большим в будущем», — говорит участник движения «Орания» Себастьян Биль.

Здесь введена своя денежная единица — ора, которая равняется одному юаровскому ранду.

На холме над городом стоит монумент, посвященный бурам, ставшим президентами и премьерами ЮАР. Нет только бюста нобелевскому лауреату Фредерику де Клерку, разрушившему вместе с Нельсоном Манделой режим апартеида.

Первый премьер-министр ЮАР Хендрик Фервурд, которого называют архитектором апартеида, создавший жесточайшую систему расовой дискриминации, — самый популярный в Орании политик. По всему городу стоят его бюсты. Есть даже музей.

Черное население ЮАР лишили избирательных прав. Самую многочисленную народность – банту — загнали в резервации — бантустаны. Выход оттуда только по специальному разрешению. Транспорт, пляжи, лавочки на улице, школы и больницы раздельные — для белых и для черных. В некоторые «белые» города вход для коренного населения был запрещен. Смешанные браки — вне закона. Сексуальные контакты между белыми и черными — преступление.

Внук Фервурда Карл Бософф — один из идеологов и основателей независимого государства Орания. Карл говорит, что сейчас в ЮАР пытаются стереть память о деде.

Переименовали города и плотины, названные в честь Фервурда. Да, соглашается Карл, был расизм, но был и невероятный рост экономики. Строились дороги, заводы и мелиорационные каналы, что позволило ЮАР стать самым развитым государством в Африке.

«Говорят, он преступником был. Сегодня это официальная точка зрения. Но забывают, что это он дал черным образование и развивал их территории. Даже больше, чем для белых», — говорит Карл Бософф.

Теперь Орания должна стать маленькой экономической копией ЮАР 60-х годов. Но исключительно для буров. Каждый день со всей страны в Оранию приезжают новые и новые переселенцы. Пока строятся их дома, живут в трейлерах.

Идея независимого государства — только для белых — для черного большинства как красная тряпка для быка.

В южно-африканской провинции со знакомым всем с детства названием Лимпопо, погибшим на фермах бурам построен мемориал. Каждый крест — это чья-то загубленная человеческая жизнь. Тысячи белых крестиков соединяются в один большой крест, который можно увидеть из космоса и который продолжают нести на себе потомки белых колонизаторов.

почему в современном мире существует сегрегация — РТ на русском

70 лет назад в Южной Африке на государственном уровне начала проводиться политика апартеида. Миллионы людей были официально лишены элементарных прав человека и заперты в резервациях. И хотя в 1994 году власть в стране сменилась на демократическую и президентом ЮАР стал борец с апартеидом Нельсон Мандела, последствия событий XX века до сих пор значительно влияют на государство. Об истории преступного режима и сегрегации в современном мире — в материале RT.

Началом воплощения в жизнь политики апартеида на государственном уровне в Южно-Африканской Республике (на тот момент — Южно-Африканском Союзе) считаются парламентские выборы 26 мая 1948 года, на которых победила Национальная партия, сделавшая сегрегацию одним из ключевых моментов предвыборной кампании. На самом деле своими корнями апартеид уходит в далёкое прошлое.

Англичане и буры

В 1652 году служащий Голландской Ост-Индской компании Ян ван Рибек основал на южноафриканском мысе Доброй Надежды форт, ставший впоследствии пунктом обеспечения водой и продуктами судов, следующих из Европы в Азию. Поселение было названо Капстадом (современное название — Кейптаун). У колонистов сразу же начались столкновения с местным населением: голландцы захватывали землю и рабов, а коренные жители Южной Африки угоняли у них скот.

Также по теме

За последние 20 лет в ЮАР были убиты 4 тысячи белых жителей

Власти ЮАР заявили, что им удалось прекратить жестокие преступления на расовой почве и тем самым решить проблему, которая, по их…

Из-за того, что климатические условия в регионе напоминали европейские, новая колония привлекла внимание выходцев не только из Голландии, но и из Германии, Австрии, Скандинавии и Франции (из последней в XVII веке массово бежали протестанты-гугеноты). Основой религиозного самосознания переселенцев стал кальвинизм (направление протестантизма). Белые поселенцы в Южной Африке сами себя начали называть бурами, что в переводе означает «крестьяне».

Колонисты изгнали из районов, прилегающих к мысу Доброй Надежды, коренное население, а после банкротства Ост-Индской компании образовали в конце XVIII века две независимые республики — Свеллендам и Граф Рейнерт. Однако просуществовали они недолго. Бывшую голландскую колонию оккупировали англичане, которые в это время стали массово проникать в регион. Наполеон Бонапарт попытался вернуть Южную Африку голландцам, но по итогам Венского конгресса 1815 года мыс Доброй Надежды с прилегающими к нему территориями отошёл Великобритании.

Британцы обложили буров высокими налогами, стали принуждать их подчиняться колониальной полиции, набранной из темнокожих, и ликвидировали в Южной Африке рабство, лежавшее в основе сельскохозяйственного производства. Все выступления буров англичане жестоко подавляли.

В середине XIX века более 150 тыс. потомков первых колонистов Южной Африки покинули британские колонии и двинулись на север, где захватили у коренного населения земли, на которых основали две новые республики – Трансвааль и Оранжевое Свободное Государство. Неравенство белого и темнокожего населения было официально закреплено в их законодательстве.

• Буры на фоне холма Спион-Коп, 1900 год
• © Wikipedia

Вскоре на территории молодых республик были обнаружены богатые месторождения полезных ископаемых, что привело к очередному витку англо-бурского противостояния. Какое-то время южноафриканские государства отбивались от Великобритании при поддержке Германии, но в 1899 году началась Англо-бурская война, в ходе которой впервые в мире масштабно стали применяться пулемёты, бронепоезда, рассыпчатый строй, форма цвета хаки и концлагеря (в них англичане содержали семьи буров и нелояльное к Британии темнокожее население). В 1902 году война завершилась победой англичан. Под властью официального Лондона оказалась вся Южная Африка. В 1910 году все захваченные британцами колонии были объединены в доминион под названием Южно-Африканский Союз.

Путь к апартеиду

«Система апартеида не возникла в одночасье в 1948 году. Она складывалась на всём протяжении существования доминиона, и даже до его создания, выражаясь во внедрении практики сегрегации, расизма и дискриминации», — рассказала в интервью RT научный сотрудник Института Африки РАН, кандидат исторических наук Александра Архангельская.

Несмотря на то что светлокожие жители Южной Африки составляли меньшую часть населения региона, среди избирателей их было 93%. Темнокожие африканцы, потомки от смешанных браков и переселенцы из Азии, имели право голоса лишь по высокому имущественному цензу, да и то не повсеместно. Нарезка избирательных округов давала определённые преимущества жителям сельских регионов, заселённых консервативно настроенными бурами.

• Южноафриканский политик Ян Смэтс (1870—1950)
• © Hulton-Deutsch Collection/CORBIS/Corbis via Getty Images

В 1917 году заместитель главы правительства и будущий премьер ЮАС Ян Христиан Смэтс впервые публично использовал термин «апартеид» («разделённость», или «раздельное проживание»).

Вскоре после образования доминиона наиболее консервативные представители бурской элиты образовали Национальную партию, выступающую против межрасовых браков и в поддержку языка африкаанс, на котором говорили потомки голландско-германских поселенцев, а также за выход ЮАС из состава Британской империи.

Несмотря на то что между двумя мировыми войнами у власти в ЮАС находились политики, считавшиеся относительно умеренными, в 1920-е годы были официально запрещены «безнравственные» отношения между светлокожим и коренным африканским населением, а также свободное перемещение африканцев по «белым» районам.

В 1930-е годы умеренная Южноафриканская партия официально объединилась с Национальной. В руках единой политической силы оказалась вся полнота власти в ЮАС. Это не понравилось наиболее радикальным правым консерваторам во главе с экс-министром внутренних дел Даниэлем Маланом, официально заявившим об образовании отдельной «Воссозданной национальной партии».

Перед началом Второй мировой войны среди бурских консерваторов царили прогитлеровские настроения. После начала боевых действий, когда проправительственная коалиция в парламенте с незначительным перевесом провела решение об отказе от сепаратного мира с Третьим рейхом и объявила о поддержке Британии, коалиция развалилась и «умеренные» националисты помирились с Маланом.

• Премьер-министр Южной Африки Даниэль Франсуа Малан с женой
• AFP

ЮАС официально вошёл в Антигитлеровскую коалицию и участвовал в войне против немцев и итальянцев в африканском театре боевых действий. Однако среди местного светлокожего населения крепли антибританские и антисоветские настроения.

В 1947 году, в преддверии очередных парламентских выборов, Национальная партия объявила о курсе на установление апартеида и о радикальной борьбе с коммунизмом. Позже в партии уточнили, что собираются переселить всё темнокожее население в закрытые резервации.

26 мая 1948 года Национальная партия Малана победила на выборах и, образовав коалицию с Африканерской партией, сформировала правительство, установившее режим апартеида.

«На популярность правых политиков и идей апартеида в ЮАС повлиял начавшийся после Второй мировой войны процесс деколонизации. Белое меньшинство в Южной Африке боялось потерять власть», — пояснил RT главный научный сотрудник Института Африки РАН, доктор исторических наук Андрей Урнов.

Сегрегация и бантустаны

Для разработки теории и практики апартеида вскоре после выборов в ЮАС было создано специальное Южноафриканское бюро по изучению расовых отношений.

По его инициативе парламент принял решение о полном запрете браков «белых» с «не белыми», предполагавшее не только отказ от межрасовых браков на территории ЮАС, но и признание недействительными таких браков, заключённых за границей.

К юридической ответственности по новым законам были привлечены тысячи людей.

Кроме того, был принят акт о «регистрации» жителей ЮАС, делящий людей на три категории: европейцы, темнокожие и цветные (жители Союза неевропейского происхождения, в то же время не являющиеся коренными африканцами). Расовая принадлежность фиксировалась в удостоверениях нового типа и заверялась несмываемой печатью.

«Права разных групп отличались друг от друга. Самой жестокой дискриминации подвергались темнокожие жители ЮАС. Права индийцев и выходцев из Юго-Восточной Азии были шире, но и против них действовал ряд ограничений», — подчеркнула Александра Архангельская.

• Дети живут в трущобах, Южная Африка, 1952
• © Afro American Newspapers/Gado/Getty Images

В начале 1950-х на территории страны был создан ряд резерваций, названных по имени группы народов банту — бантустанами. Хотя темнокожие составляли около 80% населения ЮАС, под их проживание было выделено всего 13% территории государства. Причём территории с самой неплодородной и наименее пригодной для проживания землёй.

Начался снос трущоб, построенных в период индустриализации для темнокожих работников.

Более 3 млн человек в рамках этой кампании подверглись насильственному переселению в гетто.

Образование белые и темнокожие дети получали отдельно. Причём всё, что противоречило националистическим взглядам, было исключено из программы. В учебниках пропагандировалась «иерархия рас», присутствовали оскорбительные утверждения в адрес целых народов, основанные на этнических стереотипах. Чиновники от образования прямо говорили о том, что их цель — вбить в голову маленьким африканцам, что равенство с белыми для них невозможно.

Раздельной была и медицина. Если для лечения жителей ЮАС европейского происхождения были созданы максимально комфортные условия, то в ряде гетто больниц не существовало в принципе.

• © Bettmann / Getty Images

Была введена сегрегация на транспорте, в сфере общественного питания, в кинотеатрах, в религиозных сооружениях.

Коммунистическая партия после объявления режима апартеида оказалась под полным запретом. Во всех сферах жизни пропагандировался воинствующий антикоммунизм.

В 1961 году ЮАС вышел из Содружества наций и преобразовался в Южно-Африканскую Республику. Бантустаны лидеры ЮАР решили объявить формально независимыми. «Власти ЮАР стали создавать фиктивные власти в резервациях», — отметил Андрей Урнов. Сделано это было для того, чтобы окончательно лишить африканцев гражданских прав. Хотя мировое сообщество и не признало «независимость» бантустанов, в ЮАР с их жителями пытались обращаться формально как с иностранцами, закрывая им свободный доступ на «территории для белых».

«Происходящее при апартеиде стало мировым прецедентом из-за того, что расистские и сегрегационные проявления являлись официально провозглашённой политикой государства», — подчеркнула Александра Архангельская.

«Постепенно в стране начали возникать экономические проблемы. Сегрегация не могла привести к благосостоянию и процветанию», — отметила эксперт.

Также по теме

The New York Times: К аресту Нельсона Манделы было причастно ЦРУ

Центральное разведывательное управление (ЦРУ) США сыграло важную роль в аресте южноафриканского лидера в 1962 году, когда чернокожий…

«ЮАР при апартеиде была частью западного мира. Против республики вводились какие-то санкции, но в то же время западные страны щадили её власти и не давали никому подорвать сам режим, опасаясь усиления Африканского национального конгресса (АНК) и южноафриканских коммунистов», — заявил Андрей Урнов.

По словам эксперта, африканцы долгое время пытались бороться за свои права мирным путём. Они находились под сильным влиянием идей Ганди и, выступая против любой дискриминации, требовали не преимуществ, а официального равенства. Но в конце концов, не выдержав массовых избиений и расстрелов мирных демонстраций, темнокожее население взялось за оружие и развернуло партизанскую борьбу.

«В 1980-е годы АНК набрал силу. А вскоре начался развал социалистического лагеря, и западные страны перестали опасаться потенциального роста советского влияния в ЮАР, из-за чего правые в Южной Африке стали утрачивать лояльность со стороны иностранных государств. В националистическом движении произошёл раскол, и представители его умеренной части осознали, что режим апартеида обречён. К счастью, им хватило мужества осуществить передачу власти в стране бескровным путём», — рассказал Андрей Урнов.

Дискриминационные меры были официально отменены. В 1990 году на свободу вышел один из лидеров АНК Нельсон Мандела, находившийся в заключении с 1964 года. На всеобщих выборах 1994 года Африканский национальный конгресс одержал уверенную победу.

• Нельсон Мандела с женой Винни после освобождения из тюрьмы
• globallookpress.com
• © Aftonbladet/ZUMAPRESS.com

«Апартеид остался в прошлом, но его последствия ощущаются до наших дней. Это касается и социально-экономических моментов, когда многие люди так ещё и не получили доступа к нормальной инфраструктуре, и психологических — среди тех, кто помнит о дискриминации, есть люди, до сих пор ощущающие желание отомстить», — отметила Александра Архангельская.

«В масштабах планеты»

«На сегодняшний день расовый апартеид в его привычном виде остался в прошлом, однако в мире существуют явления, которые можно охарактеризовать как апартеид экономический», — пояснил RT главный научный сотрудник Института США и Канады РАН, доктор экономических наук Владимир Васильев.

По словам эксперта, эта новая форма апартеида существует в двух вариациях: внутри социума и в масштабах планеты. «Во многих странах мира мы можем наблюдать резкую поляризацию общества. Богатые живут в районах, которые я называю «золотыми клетками», а бедные — в подобиях гетто. В тех же Соединённых Штатах неравенство зашкаливает. И, вопреки мифам, оно не имеет чёткой расовой привязки, оно носит социально-экономический характер. Белый тоже может быть бедняком. Так вот, социально-экономическая сегрегация достигла во многих странах такого уровня, что богатые могут вообще физически не контактировать с бедными. Они живут в закрытых районах и передвигаются в закрытых машинах от вертолётной площадки к аэропорту, чтобы вылететь куда-то специальным рейсом. В одной стране, в одной географической зоне люди живут как будто на разных планетах», — пояснил Васильев.

• Бездомные Нью-Йорка
• © Robert Nickelsberg/Getty Images

По его словам, на общемировом уровне глобальная сегрегация существует между западными странами и странами третьего мира. «Люди в них не просто отличаются по уровню доходов. Общества богатых стран элементарно не понимают тех, кто живёт в бедных. Это как разные измерения», — пояснил эксперт. По словам Васильева, такое положение сформировалось в результате проведения неолиберальной экономической политики.

«Хотелось бы, конечно, верить в то, что об апартеиде можно забыть навсегда после избрания Манделы президентом ЮАР. Но, к сожалению, дискриминации в мире за последние десятилетия не стало меньше, скорее даже наоборот. Существует глобальное неравенство, разговоры о «золотом миллиарде» идут не на пустом месте. Кроме того, преследуя свои политические цели, власти некоторых могущественных государств заигрывают с откровенно ультраправыми режимами, в том числе на территории постсоветского пространства, и это во многом напоминает попустительство, существовавшее по отношению к режиму апартеида в Южной Африке. И когда сегодня кто-то может безнаказанно оставлять миллионы людей без воды и электроэнергии или блокировать их свободное перемещение, кто знает, не получим ли мы завтра новые апартеиды?» — задаётся вопросом академик Академии политических наук РФ, заведующий кафедрой РЭУ им. Г.В. Плеханова Андрей Кошкин.

ЮАР становится страной обратного апартеида, и США не видят в этом проблемы — ИноТВ

Госдепартамент США не видит проблемы в экспроприации земель и убийствах белых фермеров в ЮАР, сообщает ведущий телеканала Fox News Такер Карлсон. По его словам, спустя четверть века после упразднения системы апартеида в Африке в Южноафриканской республике снова преследуют людей из-за цвета их кожи, и теперь жертвы дискриминации — белые. Тот факт, что американские власти не имеют ничего против, заставляет задуматься об их мотивах, замечает тележурналист.

Во вчерашнем выпуске мы рассказали поразительную и очень грустную историю. Спустя более четверти века после окончания апартеида ЮАР снова становится местом, где целая категория населения подвергается дискриминации и насилию из-за цвета кожи. Мы, разумеется, против. Это было неправильно 25 лет назад, это неправильно и сегодня. Это неправильно вне зависимости от времени и места.

Итак, мы связались с Госдепартаментом, чтобы узнать, как они смотрят на текущие события в Южноафриканской Республике, потому что моральное лидерство Америки по-прежнему важно. Они ответили нам, что им всё равно. По их словам, конфискация собственности без компенсации – это нормально, потому что ЮАР, цитирую, «сильная демократия», что бы это ни значило. Мы просто шокированы.

Кстати, не только нам было трудно поверить в эти слова. The Washington Post сегодня намекнула, что мы всё придумали. К сожалению, это не так.

Наш вчерашний выпуск посмотрел президент. И вот что он ответил в Twitter: «Я попросил госсекретаря Помпео внимательно изучить происходящее в Южной Африке: захват и масштабную экспроприацию земель и ферм и массовые убийства фермеров». Должен отметить, что вчера мы говорили о захвате земли, но не об убийствах, про которые он пишет. А вот угрозы применения насилия мы упоминали.

Как бы то ни было, сегодня Госдепартамент развил тему президентского твита. Вот фрагмент.

ХИЗЕР НАУЭРТ, пресс-секретарь Госдепартамента США: Должна сказать, что касательно экспроприации земли без компенсации наша позиция такова: Южная Африка рискует пойти по неверному пути. Мы по-прежнему поощряем мирное и прозрачное общественное обсуждение вопроса, который мы, как и жители Южной Африки, считаем очень важным.

По-моему, это было как-то вяло. Проблему это не решит. Но новость всё равно хорошая. Расовой дискриминации всегда стоит давать отпор. Однако по какой-то причине – никто так и не объяснил почему – наши медийные светила с этим не согласились. Они оскорбились. Всё по Оруэллу: различные СМИ высказали мысль, что выступать против расистских мер южноафриканского правительства – это расизм. И даже нацизм. Взгляните!

АЛЬФРЕД ШАРПТОН, ведущий MSNBC: Он обращается к расовым вопросам. И что здесь может быть лучше, чем эта неонацистская пропаганда об убийствах белых фермеров в Южной Африке. На самом деле, это неправда. Дело не в том, что они белые.

Покажите этот фрагмент любому, кто знает ЮАР или живёт там, и посмотрите на их реакцию. Смех. Горький смех. Это абсурд, это ложь.

Президент страны Сирил Рамафоса пообещал изменить конституцию ЮАР, чтобы легализовать изъятие собственности без компенсации. Сейчас это обсуждается в южноафриканском парламенте. Даже сейчас власти пытаются конфисковать две охотничьи фермы, после того как владельцы отказались продавать их за бесценок по сравнению с рыночной стоимостью.

Все в стране понимают, что происходит — нападения на расовой почве. «Ну хорошо, — говорят защитники южноафриканских властей в этой стране. — Но ведь прошлые поколения жителей Южной Африки при проводившем апартеид правительстве тоже конфисковывали земли по расовому признаку». И это абсолютная правда, кстати — они действительно это делали. И это — как раз одна из причин, почему так много достойных людей в нашей стране и по всему миру выступают против апартеида.

Политика апартеида была чудовищной и ошибочной. Но теперь всё изменилось — теперь наши лидеры поддерживают идею о том, что государственные должности нужно раздавать по расовому признаку. И это самое страшное. Это куда более жутко, чем что бы там ни делали коррумпированные власти Южной Африки. Наш правящий класс верит в справедливость коллективного наказания, которое само по себе является противоположностью справедливости. Никто не говорит, что фермеры-частники в Южной Африке украли свои земли, но вместо этого утверждается, что это сделали люди, похожие на них. Но довольно. 

Наше руководство не видит проблемы в этих стандартах. Это должно вызвать у вас беспокойство. Серьёзное беспокойство. Если бы вас ограбили, как бы вы посмотрели на то, что в тюрьму попадёт кто-то похожий на грабителя? Как насчёт детей грабителя? Может, их тоже нужно наказать? Если эти вопросы кажутся вам безумными, это потому что они в самом деле безумны.

Мы, на Западе, наказываем только виновных. Мы не наказываем их потомков или всех тех, у кого тот же цвет глаз или волос. На протяжении более, чем двухсот лет с этим были согласны в Америке почти все. Теперь же люди, правящие нашей страной, уже не так уверены. Все большее их число полагает, что вина поколения — волне допустимый стандарт. Но к чему это приведёт?

Чтобы представить себе это, давайте вернёмся в Южноафриканскую Республику. Джулиус Малема — лидер третьей по величине политической  партии в стране. Это одна из самых известных  фигур в африканской политике. Вот, что он говорил два года назад об убийствах людей из-за цвета их кожи. Смотрите сами.

ДЖУЛИУС МАЛЕМА, член парламента ЮАР: Я не знаю, что произойдёт в будущем. Я повторяю: мы не призываем к убийству белых людей — по крайней мере, пока. Я не могу дать вам гарантии на будущее.

ЖУРНАЛИСТ: Но вы же должны понимать, что каждый, кто видит это — особенно, когда это распространяется в Twitter — приходит в ужас. Это звучит как призыв к геноциду.

ДЖУЛИУС МАЛЕМА: Ах, какие неженки!

С тех пор Малема не стал умереннее во взглядах, он стал ещё радикальнее.И это не совпадение, что его популярность только возросла. Вот Малема всего несколько месяцев назад:

ДЖУЛИУС МАЛЕМА: Когда вы хотите ударить их побольнее, нападайте на белого человека. Они почувствуют страшную боль. Мы начинаем с этой «белизны». Мы перерезаем белизне горло.

Кстати, Малема не аутсайдер южноафриканской политики. Он её центральная фигура. Вчера он увидел твит президента и, почти как Washington Post, почувствовал себя оскорблённым. Посмотрите, как он в довершение обвинит во всём евреев. Смотрите, это из сегодняшнего.

ДЖУЛИУС МАЛЕМА: Дональд Трамп не говорит ничего, чего бы уже ни слышали от белых людей. Есть группа белых политиков правого толка, которых наставляли евреи. Только смерть остановит нас. Не Трамп, не бедность, не санкции.

Вот,  что защищает сегодня наш правящий класс. Это и вправду заставляет задуматься об их мотивах.

Дата выхода в эфир 23 августа 2018 года.

ПАР: час примирення білих і чорних минув?

Фото: EPA/UPG

Президент Южной Африки Джейкоб Зума во время национального телевизионного выступления, на котором он подал в отставку, Претория, Южная Африка, 14 февраля 2018 .

Тяжкое наследие «тефлонового президента»

Три недели назад в одной из наиболее значимых стран африканского региона – Южно-Африканской Республике произошла смена власти. После периода противостояния с босами собственной партии – Африканский национальный конгресс (АНК) – уже бывший президент Джейкоб Зума оставил свой пост. В обращении к нации он указал, что несогласен с позицией партии, но принимает ее решение, т.к. является дисциплинированным членом.

Правление Зумы сопровождалось многочисленными коррупционными скандалами, но ему почти 10 лет удавалось удерживать свою власть в АНК и во главе республики. За это его прозвали «тефлоновым президентом». При том, что в 2006 году его даже обвиняли в изнасиловании, но это сошло ему с рук.

Прискорбно, но родившейся в ЮАР для женщины вероятность стать жертвой изнасилования выше, чем вероятность научиться читать.

По данным ООН страна занимает верхние строчки рейтинга по числу изнасилований на душу населения. Как утверждают женские правозащитные группы уровень изнасилований в ЮАР в 3,5 раза выше, чем в США.

Кроме этого, против Зумы парламент ЮАР иницировал 6 вотумов недоверия, которые базировались на 783 эпизодах обвинений в корупции. В частности, бывшего президента обвиняли даже в «захвате государства» в интересах олигархического клана братьев Гупт, имеющих индийское происхождение.Весьма плачевными стали и экономические итоги правления Зумы. Уровень безработцы в стране вырос с критических 23% до невиданных ранее 28%, при этом страна пережила период экономической рецессии и слабого роста ВВП на уровне 1,5%. И это в условиях относительно благополучного развития горнорудного сектора страны.

Фото: EPA/UPG

Акция протеста в Йоханнесбурге за отставку Якоба Зумы.

Стабильность страны сильно подрывает и вопиющее неравенство в обществе. В некоторых гетто до сих пор нет воды и электричества при том, что АНК стоит у власти уже 20 лет, и недовольство его курсом растет. Многим людям удается выжить лишь благодаря социальным пособиям, выплаты которых в последнее месяцы стали нестабильными, а ведь доля сверхбедного населения достигла показателя 14%. ЮАР имеет один из самых высоких в мире показателей расслоения населения, если исходить из индекса Джини. Профессор Университета Стеленбош Анна Ортофер подчеркивает, что 90% национальных богатств страны сконцентрированы в руках 10% населения.

Есть ли шанс у «партия белого населения»

Картина жизни в ЮАР после правления Зумы действительно выглядит удручающе, что ведет к стремительному падению рейтинга правящей партии АНК. Индикатором этого стали местные выборы 2016 года на которых был утрачен контроль партии над такими городами как столица страны Претория, многомиллионным Йоханесбургом и значимым городским округом Бухта Нельсона Манделы (Порт-Элизабет, Эйтенхахе, Диспатч).

АНК продолжает утрачивать поддержку активных избирателей выборы за выборами. Так, в 2006 году АНК получил 65% голосов, в 2011 — 63%, в 2016 — 54%. Совокупная картина вырисовывется печальная для АНК. Одновременно крепчают позиции оппозиционной партии – «Демократический альянс». У нее позитивная динамика народной поддержки: 2006 год — 16%, 2011 год — 24%, 2016 — 27%. При этом «Демальянс» является полным антиподом АНК и еще до недавнего времени воспринимался как «партия белого населения».

По данным электорального опроса, проведенного компанией Ipsos в мае 2017 года, рейтинг АНК упал до 47%. Тогда как союз «Демальянса» и радикальной партии Дж.Малемы пользуются поддержкой 26% избирателей. Существующие тенденции ведут АНК к вероятной потере абсолютного большинства в парламенте уже на выборах 2019 года, что будет означать в итоге крах старейшей политической организации африканского населения ЮАР.

Демоны и бесы «черного апартеида»

Осознавая приближающийся крах под руководством «токсичного Джейкоба Зумы» политический совет партии начал стремительно от него избавлятся. В декабре 2017 года новым руководителем АНК был избран вице-президент, 65-летний Сирилл Рамафоса. Уже через 58 дней он смог занять президентское кресло.

Рамафоса относится к молодому поколению сторонников Манделы, которые примкнули к нему уже в 1970-х гг. При этом он является одним из наиболее богатых людей страны, его капитал достигает $450 млн. Свое состояние Рамафоса заработал на сделках с Coca-Cola и McDonald’s, которым для ведения бизнеса в ЮАР после падения режима апартеида были необходимы местные «небелые» партнеры.

Фото: EPA/UPG

Президент Cирилл Рамафоса во время своего выступления на праздновании 100-летия Манделы в Кейптауне, 11 февраля 2018

Одним из наиболее темных эпизодов в его биографии является расстрел рабочих платинового рудника компании Lonmin в Марикане. В ходе противостояния с полицией тогда погибли 34 шахтера, а ранения получили 78 человек. Следствие установило, что большинство жертв было убито выстрелами в спину при попытке убежать от полицейского оцепления. Данный инцидент стал самым крупным по количеству жертв со времён режима апартеида, в частности речь идет о расстреле мирной демонстрации чернокожих 21 марта 1960 года в Шарпевиле, когда погибло 69 человек.

За расправой над шахтерами стоял Рамафоса, который входил в число акионеров Lonmin и призвал применить силу против протестующих, их он назвал «преступниками». Экспертная комиссия во главе с бывшим судье Верховного апелляционного суда Йеном Фарламом, расследующая данный инцидент, официально признала ответственность Рамафосы за трагедию и после вступления в должность он в очередной раз подчеркнул свою готовность искупить вину за Марикану.

«Убейте буров, убейте фермеров»

Главными критиками Рамафосы, спекулирующими на теме шахтерской трагедии, выступают «Борцы за экономическую свободу» (БЭС) во главе с молодым радикальным политиком Джулиусом Малемой. Но именно этой политической силе, опирающейся на «поколение рожденных свободными», Рамафоса обязан приходом к власти – ведь БЭС более двух лет проводила компании за отставку Зумы. Малема даже призывал к вооруженному свержению Зумы: «Мы избавимся от этого правительства с оружием в руках», говорил он журналистам катарского канала Al-Jazeera.

Партия БЭС стоит на позициях «черного расизма» и Малема не боится распевать песню «Убейте буров, убейте фермеров». Сторонники Малемы носят красные рубахи, береты и каски, и действуют сообща, как партизанский отряд. Сам Малема присвоил себе титул «верховнй главнокомандующий» и призывает молодежь к завершению революции. Она должна наконец-то сломить доминирование белых, которые после прошествия почти четверти века сохраняют свои позиции. А это значит, что апартеид с их точки зрения не побежден и дело Нельсона Манделы не завершено.

Фото: EPA/UPG

Юлиус Малема (справа) и члены его партии «Борцы за экономическую свободу» покидают парламент, Кейптаун, ЮАР, 31 августа 2017.

БЭС хочет отобрать у белых землю без какой-либо компенсации и распределить ее между безземельными черными южноафриканцами. Малема хочет национализировать банки, энергетический сектор и рудники; и здесь компенсации также не предвидятся. Именно эти «большевистские меры», по его мнению, должны увенчать «черную революцию», как это уже произошло в Зимбабве.

Малема не скрывает, что ему очень импонирует земельная реформа в формате «черного передела», проведенная уже бывшим зимбабвийским президентом-диктатором Робертом Мугабе. Он утверждает, что через 10 лет Зимбабве будет в куда лучшем положении, чем сейчас, и при этом станет единстенной страной Африки, где африканцы владеют землей. Тем, кто беспокоится состоянием экономики Малема говорит, что они взволнованы состоянием того, что даже им не принадлежит. «Зимбабвийцы лучше, ведь у них по крайней мере есть своя земля. Без существенных сбоев в работе экономического механизма его изменить нельзя. Но если африканцы боятся нарушать работу экономики, то белые всегда будут владеть землей», — подчеркивает Малема.

Лидер БЭС не исключает, что радикальное решение земельного вопроса может привести к гражданской войне. Но по мнению радикала, этого можно избежать, если все будут следовать закону. Правда, даже его партия боится конфликта.

Земельная политика Рамафосы: «просто взять и конфисковать»

Учитывая довольно перефирийное положение радикальной партии БЭС их инспирации к земельной реформе можно было бы упустить из поля зрения. Но ситуация стала радикально менятся, когда проводником «черного передела» стал новый президент ЮАР Сирилл Рамафоса.

В своем обращении к нации в день вступления на пост он сказал, что в текущем году будут предприняты решительные действия для реализации огромного сельскохозяйственного потенциала ЮАР и меры будут включать экспроприацию земель без компенсации. «Поскольку сельское хозяйство требует земли, т.к. земля – это базовый ресурс – мы будем ускорять программы перераспределения земель. И не только для преодоления серьезной исторической несправедливости, но также для привлечения большего числа производителей в аграрный сектор, чтобы сделать больше земель доступными для обработки нашими людьми», — говорит Рамафоса.

Фото: EPA/UPG

Новоизбранный президент Южной Африки Сирилл Рамафоса приносит присягу на заседании парламента, Кейптаун, 15 февраля 2018 .

Новоизбранный президент с оптимизмом смотрит на будущее конфискационной земельной реформы, называя АПК «сектором, переживающим экономический рассвет». Также он призвал финансовые институты ЮАР стать правительственными парнерами в ускоренной реализации программ земельного перераспределения.

Заявления Рамафосы могли бы рассматриватся в качестве популисткой риторики в предверии выборов 2019 года, если бы не решительность парламентариев страны в их реализации. 27 февраля Национальная ассамблея ЮАР проголосовал за инициативу, позволяющую внести поправки в Конституцию для проведения конфискации земель белых фермеров без компенсации. Инициаторами законопроекта стала радикальные БЭС, но в целом его поддержали 60% депутатов.

Теперь парламентский комитет по пересмотру Конституции до 30 августа будет должен сделать свое заключение о правомерности внесения изменений в 25-й раздел основного закона ЮАР.

Так де-факто состоялся политический союз АНК и радикалов, ведь Сирилл Рамафоса сделал земельные конфискации фундаментом своей политической платформы.

По сути планируется возвращение к доколониальной структуре владения землями. Джулиус Малема в свете этого с удовлетворением отметил: «Время примирения закончилось. Сейчас настало время для правосудия». В оппозиционном «Демократическом альянсе» заявили, что экспроприация будет лишь прикрытием для коррупции и хронического недофинансирования, а также подорвет национальную экономику, еще больше повредив бедным чернокожим людям.

Фото: EPA/UPG

После более чем 20 лет со времен падения режима апартеида 72% сельхозземель находятся в руках белых фермеров. При этом доля земель в собственности государства и «цветных вледельцев» в период с 1994 по 2017 гг. возросла с 14,9% до 26,7%, если верить данным аудита асоциации AgriSA, представляющей интересы 70.000 фермерских хозяйств.

В свою очередь белые фермеры также не собираются сидеть сложа руки: лоббисткая группа AfriForum предупредила, что поправки к Конституции относительно конфискации земель могут развязать конфликт внутри страны. Кроме того, организация объявила о старте всеобъемлющей международной компании по информированию иностранных правительств об угрозе правам частной собственности в стране. Представители AfriForum очень опасаются, что ЮАР может превратиться во второе Зимбабве и погрузится в нищету.

Их опасения не беспочвенны, хотя может и несколько превеличены. Если в Зимбабве на момент проведения массовых конфискаций земель АПК давал более 20% ВВП, то в ЮАР в настоящее время доля данного сектора в структуре экономики не превышает 2%. Но только в ближайшие 30 лет население страны возрастет на 10 млн. человек (+17%), что соответственно будет требовать все большего обеспечения продовольствием.

Важно указать, что страна уже сильно страдает от повторяющихся засух, вызванных природным эфектом «Эль-Ниньо». Любые неосторожные действия правительства в сфере земельной политики могут поставить ЮАР перед лицом масштабной продовольственной катастрофы и голода. А значит сильно возрастет и внутренняя напряженность.

Радикальная земельная реформа от Рамафосы должна, по его мнению, раз и навсегда закрыть земельный вопрос, и чтобы ЮАР двигалась вперед просто необходимо устранить этот первородный грех, унаследованный от колонизаторов.

Фото: EPA/UPG

Действия президента Рамафосы по конфискации земель белых фермеров возможно станут вторым по значимости событием в современной истории страны после отмены апартеида. При этом в час тяжелых испытаний страна оказалась в руках популистов, мыслящих лишь своими узкополитичекими интересами.

Грустно осознавать тот факт, что во времена президента Манделы ЮАР смогла осуществить переход от апартеида к нерасовой демократии без гражданской войны. Сейчас же политические наследники покойного Мадибы, как только могут разрушают «радужную нацию», где должны были мирно сосуществовать представители всех цветов и оттенков кожи. Непродуманная политика залечивания ран прошлого вполне может лишить страну не только обеспеченного, но даже мирного будущего.

Несмотря на прогресс в Южной Африке после апартеида, проблемы сохраняются

Тема комментария к выборам в Южной Африке 8 мая заключается в том, что многие избиратели будут мотивированы гневом на коррупцию и растущее экономическое и социальное неравенство, особенно на продолжающуюся бедность черного большинства. Комментаторы также отмечают низкий уровень регистрации избирателей среди молодежи. Есть предположение, что такие факторы приведут к ослаблению поддержки Африканского национального конгресса (АНК), который управлял Южной Африкой с момента перехода к «нерасовой» демократии в 1994 году.В настоящее время ожидается, что основным бенефициаром снижения поддержки АНК будут радикальные борцы за экономическую свободу (EFF) и, что менее вероятно, формальная оппозиция — Демократический альянс (DA). Опросы показывают, что президент Сирил Рамафоса, являющийся лидером партии АНК, гораздо более популярен, чем Юлиус Малема из EFF или Ммуси Майман из окружного прокурора, при системе пропорционального представительства Южной Африки избиратели голосуют за партию, а не за отдельного человека.

В преддверии выборов BBC оказала услугу, представив статистические данные о том, как Южная Африка изменилась с 1994 года.Данные взяты из Stats SA, официального статистического управления и аналитических центров. Статистические данные Южной Африки, официальные и неофициальные, заслуживают доверия. Подборка статистических данных Би-би-си показывает больший социальный прогресс после окончания апартеида, чем показывают текущие политические дебаты, но бедность остается в основном черной и цветной. (Цветные часто считают себя отдельной расой, а не смешанной расы.)

Подробнее на:

Южная Африка

Выборы и голосование

Бедность

Раса и этническая принадлежность

К югу от Сахары

В период с 2006 по 2015 год уровень бедности снизился среди всех рас.Для чернокожих он снизился с 76,8% до 64,2%; для цветных — с 56,1 до 41,3%; для индейцев / азиатов от 20,9% до 5,9%, а для белых от 1,4% до 1%. Стоит отметить, что значительная часть этого прогресса была достигнута в период с 2006 по 2011 год, когда падение остановилось или даже прекратилось. Таким образом, по мнению некоторых, прогресс не наблюдался и не ощущался уже восемь лет.

Другие данные также показывают некоторое улучшение. Например, в 1996 г. 58,2% домохозяйств имели доступ к электричеству, а 60%.8 процентов имели доступ к водопроводной воде; в 2016 году — 90,3 процента и 83,5 процента соответственно.

Несмотря на улучшение ситуации после окончания апартеида, уровень бедности и безработицы остается высоким. Прерывание позитивной траектории может быть политически опасным для правительства, находящегося у власти, как, например, сокращение бедности среди чернокожих и цветных. Темпы экономического роста Южной Африки также были низкими. Страна очень медленно восстанавливалась после глобальной рецессии 2008 года, и цены на некоторые экспортные товары Южной Африки упали.Кроме того, плохое управление и плохая экономическая политика администрации президента Зумы в 2009–2018 годах подорвали внутренние и иностранные инвестиции, необходимые для роста. При всем при этом, поведение при голосовании по-прежнему в значительной степени определяется расой, а АНК был политической партией чернокожих и институционально устойчив. Это может быть не так плохо, как прогнозируют эксперты 8 мая.

Подробнее на:

Южная Африка

Выборы и голосование

Бедность

Раса и этническая принадлежность

К югу от Сахары

Почему города Южной Африки по-прежнему так сегрегированы через 25 лет после апартеида? | Города

После того, как я выезжаю из элегантного международного аэропорта имени О. Р. Тамбо, мне не требуется много времени, чтобы упасть пенни.Опять таки. Йоханнесбург — внебрачный ребенок худших аспектов капиталистической жадности и расизма 20-го века. Спустя почти 150 лет после своего образования этот обширный мегаполис все еще страдает от грехов своего происхождения.

Даже при резком росте чернокожего среднего класса присутствие чернокожих в бывших белых пригородах остается низким.

Йоханнесбург, как и Кейптаун, Дурбан, Порт-Элизабет и другие города Южной Африки, явно и травматично изолирован. Эти города остаются разделенными.

Богатые жители Йоханнесбурга по-прежнему живут в роскошных северных пригородах, где еда в некоторых ресторанах отмечена звездой Мишлен, а цены на жилье вызывают слезы. Эти области остаются в основном белыми, хотя ситуация меняется с ледниковой скоростью. Рабочие живут в Соуэто и Александре и других бедных, охваченных преступностью черных анклавах. Так было всегда с Йоханнесбургом, и он остается почти таким же разделенным через 25 лет после падения апартеида и через 29 лет после того, как Нельсон Мандела вышел из тюрьмы.

Этот экономический центр — африканский город мечты и кошмаров. Его население составляет почти 10 миллионов человек из всех уголков Южной Африки и все чаще из Зимбабве, Нигерии, Малави и Бангладеш. Город остается магнитом для тех, кто надеется на лучшую жизнь.

Q&A

Что такое Неделя городов Южной Африки?

Показать

Спустя двадцать пять лет после падения жестокого режима апартеида города Южной Африки остаются сильно разделенными как в экономическом, так и в расовом отношении.На этой неделе Guardian Cities исследует происходящие невероятные изменения, стоящие перед ними проблемы и проекты, которые вселяют надежду.

Африканский корреспондент Джейсон Берк сообщает из Флэтс, где насилие и смерть являются обычным явлением, всего в нескольких милях от живописных пляжей и модных кафе Кейптауна.

Автор Ник Мхлонго пишет любовное письмо к «другому Соуэто», которое посетители облагороженной джентльменской улицы Вилакази никогда не видят. Мы слышим из Порт-Элизабет, где один архитектор использует переработанные материалы для преобразования своего города, и из Дурбана, где школа серфинга меняет жизнь уязвимых детей.Мы исследуем смертоносный подземный мир zama zama золотодобытчиков, нелегально работающих под городом Йоханнесбург, посетим городок Орания, где живут только африканеры, и публикуем необычный фоторепортаж номинанта Magnum Линдокуле Собеква, которая документирует жизнь в бывшем городе, где доминировали белые. район, где его мать когда-то работала помощницей по дому.

Ник Ван Мид

Он уникален как единственный крупный город в мире, построенный не на берегу моря или на берегах большой реки.Это потому, что это дитя золота, а не торговли. Когда золото было обнаружено в 1884 году, это просто лоскутное одеяло из ферм, которое быстро превратилось в хаотичное, насильственное соединение поселений, которое привлекло белых авантюристов, золотоискателей (в прямом и переносном смысле), секс-работников, поселенцев, преступников, шайберов, чернокожих рабочих и элиту из разных стран. по всему миру — все хотят заработать состояние.

Люди выстраиваются в очередь, чтобы проголосовать на избирательном участке в Соуэто в апреле 1994 года, во время первых всенародных выборов в Южной Африке.Фотография: Денис Фаррелл / AP

Он мутировал в приграничный город и рос в колониальном стиле — черные и белые остались в основном отдельно друг от друга, белые владельцы шахт строили особняки, которые расползались в богатых северных пригородах, в то время как черные люди были вытеснены на юг в поселки.

Апартеид формализовал свободный колониальный порядок в 1940-х годах, создав резерва чернокожих рабочих под названием Соуэто (из юго-западных городков) и изгнав чернокожих из города, заставив их постоянно носить с собой домпы (разрешение), чтобы показать причину быть здесь.В течение 46 лет с официального введения апартеида в 1948 году до его упадка в 1994 году это была архитектура апартеида Йоханнесбурга. Раздельные и неравные; черное и белое; богатый и бедный.

Потом случился 1994 год. Мандела и его партия, АНК, заняли свой пост. Надежды на новую Южную Африку и новый Йоханнесбург — интегрированные, нерасовые и свободные от разделений прошлого — были высоки. С пространственным апартеидом будет покончено благодаря творческому и решительному городскому планированию.

Зона застройки Мабоненг в Йоханнесбурге в 2013 году. Фотография: Bloomberg / Getty Images

Этого не произошло. В моем районе Парквью, обсаженном деревьями пригороде среднего класса в тени деревьев джакаранды особняков «Рэндлордов» в Уэстклиффе, я остаюсь одной из крайне немногих черных семей. Даже при резком росте черного среднего класса в середине 2000-х годов присутствие чернокожих в бывших белых пригородах Йоханнесбурга остается низким.

Есть причина для столь ледниковых изменений.Йоханнесбург — это микрокосм Южной Африки. Всемирный банк заявил в мае 2018 года, что Южная Африка остается самой экономически неравной страной в мире. Уровень бедности самый высокий среди чернокожих. Белые составляют большинство элиты или верхних 5% населения. Отсюда упорство пространственной сегрегации.

После крушения апартеида Мандела и его новая команда пообещали предоставить жилье, воду, электричество и другие удобства для ранее обездоленных. Они не ожидали, что в города появится такой поток новых жителей.С 1994 года миллионы людей построили лачуги на окраинах поселков и городов по всей стране.

Ответом было поспешить в эти незапланированные новые периферийные районы — некоторые построены на опасных берегах рек — и построить формальные, хотя и крошечные, дома. В результате появляются новые массивы недорогого жилья на окраинах городов и очень мало или совсем отсутствует целенаправленное городское планирование, ведущее к комплексным жилищным решениям. Богатые остаются в богатых пригородах, а бедные присоединяются к другим беднякам на периферии.

Пешеход проходит мимо строящегося жилого дома в Мабоненге. Фотография: Bloomberg / Getty Images

Надежды на будущее

Это не значит, что изменений нет. В 2016 году государственный статистик опубликовал серию карт, на которых показано, что Йоханнесбург — самый интегрированный город из шести крупных городских метро. Какая бы обнадеживающая ни была эта картина, она также проблематична. В центральном деловом районе Йоханнесбурга проживает высокий процент чернокожих африканцев, но последние 20 лет характеризовались «бегством белых» в северные пригороды.Поселки Йоханнесбурга, такие как Соуэто, по-прежнему в значительной степени отделены от деловых районов и бывших белых пригородов, несмотря на такие инициативы, как ускоренное автобусное сообщение, чтобы жителям Соуэто было легче добираться на работу в ранее белых районах.

Еще больше обнадеживает решение города Йоханнесбурга в феврале этого года принять первую в своем роде инклюзивную жилищную политику, которая вынуждает частных застройщиков делать 30% домов во всех будущих жилых комплексах доступными, независимо от того, где они построены.При правильной реализации это могло бы изменить правила игры для города.

Многие из моих любимых районов Йоханнесбурга были организованы Агентством развития Йоханнесбурга вместе с горсткой опытных и смелых частных разработчиков. Культурный квартал Ньютаун в центральном деловом районе — прекрасный пример, сочетающий коммерческие застройки и элегантное доступное жилье.

Новая политика Йоханнесбурга по обеспечению доступности 30% домов в будущих застройках может изменить правила игры для города

Возможно, самой модной частью старого центрального делового района Йобурга является Мабоненг, коллекция из 55 зданий, купленных и восстановленных JDA в партнерстве с предпринимателем Джонатаном Либманном.Компания, основанная Либманном, рухнула в начале этого года, и ее единицы были проданы с аукциона по цене намного ниже предполагаемой рыночной стоимости для охотников за скидками. Но это по-прежнему улей ресторанов, отелей, жилых домов и крупный художественный центр, арендатором которого выступает международный художник Уильям Кентридж. Однако есть и другие, которые появляются по всему городу.

Тем не менее, состояния Йоханнесбурга неразрывно связаны с состояниями Южной Африки — и страна пережила бурные 10 лет под руководством свергнутого бывшего президента Якоба Зумы.Страна, возглавляемая бывшим профсоюзным деятелем и бизнесменом Сирилом Рамафосой, борется с коррупцией, которая процветала при Зуме. Рамафоса говорит все правильно, как и в Лондоне на этой неделе, но внутренняя политика АНК не позволяет ему провести энергичные экономические реформы, чтобы дать толчок развитию экономики в стране, где безработица сейчас составляет чуть менее 30%, а государственные финансы стремительно ухудшаются.

Молодые люди беспокойны и все больше разочаровываются в политике.Согласно данным Независимой избирательной комиссии, число южноафриканцев в возрасте до 20 лет, которые зарегистрировались для участия в майских всеобщих выборах, было самым низким с 1999 года. Среди граждан в возрасте от 18 до 29 лет — самого большого сегмента голосующего населения — регистрации находятся на самом низком уровне как минимум за десятилетие.

Разочарование молодежи ощутимо. Каждое утро сообщения о дорожном движении предупреждают о протестах молодых людей, которые блокируют основные дороги горящими шинами и камнями, чтобы потребовать услуг и работы.Это бомба замедленного действия.

Тем не менее, в Южной Африке есть ощущение, что все может измениться. Это даст нашим городам шанс стать более инклюзивными, удобными для жизни и более человечными.

• Судья Малала — отмеченный наградами журналист, телеведущий, политический обозреватель и газетный обозреватель. Его книга о переходе Южной Африки от апартеида к демократии будет опубликована в США в следующем году.

Подпишитесь на Guardian Cities в Twitter, Facebook и Instagram, чтобы присоединиться к обсуждению, узнать наши лучшие истории или подписаться на нашу еженедельную рассылку.Поделитесь здесь своим мнением о том, как города Южной Африки изменились за последние 25 лет

Режим апартеида в Южной Африке закончился 25 лет назад

Где сейчас Южная Африка?

Все это серьезные и тревожные повседневные реалии современной Южной Африки. Но в контексте коллапса Венесуэлы, разразившейся «арабской весны» и подъема правых популистов в Европе и Америке — не говоря уже об истории Южной Африки до 1994 года — как оценивается Южная Африка после апартеида?

После почти трех десятилетий ответных визитов и исследований, после первой поездки в Южную Африку в 1991 году, я по-прежнему впечатлен рядом весьма значительных достижений, показывающих ценность демократии в целом. Сохранение глубоко укоренившихся проблем не должно удивлять нас в свете тревожной истории страны. И в некоторых случаях восприятие проблем, таких как преступность, может быть хуже реальности.

Мы должны напомнить об опасном характере начального политического переходного периода в Южной Африке. В феврале 1990 года президент штата Ф. В. де Клерк объявил об освобождении Нельсона Манделы, что означало, что старый режим подходит к концу. Однако этот политический прорыв не прояснил, что принесет будущее и сможет ли Южная Африка создать стабильное демократическое урегулирование.

В те дни практически в каждом офисном здании требовалось, чтобы посетители проходили через металлоискатель, поскольку в период с февраля 1990 года по июнь 1991 года в результате более 20 политически мотивированных нападений были убиты сотни людей.

В нескольких сотнях миль к северу, Также 25 лет назад геноцид в Руанде показал, что может случиться, если страна не сможет разрешить серьезный расовый конфликт.

Выборы в апреле 1994 года были в основном мирными.

Выборы в Южной Африке 27 апреля 1994 года, которые привели к инаугурации Манделы в качестве первого чернокожего президента страны, были легендарным успехом, в основном спокойным и мирным.

С тех пор южноафриканцы провели четыре дополнительных общенациональных выборов плюс пять местных выборов. Freedom House и другие международные организации продолжают ставить стране наивысшие баллы за соблюдение высоких демократических стандартов. Ученые мужи однажды предсказали, что Южная Африка станет неоспоримым однопартийным государством, пойдя по пути правящей партии PRI Мексики. Фактически, партия Африканского национального конгресса (АНК) Манделы потеряла значительную политическую власть на недавних выборах и будет вести самую тяжелую битву за всю историю, когда граждане пойдут на избирательные участки на шестых национальных выборах 8 мая.

Южная Африка остается страной с жестокостью для граждан, а политика остается опасно опасной работой. Но серьезной угрозы (новой) гражданской войны нет.

Это была другая история 25 лет назад

В 1991 году, когда я посетил лагеря скваттеров за пределами Кейптауна и городки вокруг Йоханнесбурга, я не обнаружил ничего, кроме убожества: большинство черных южноафриканцев жили в лачугах без элементарных услуг. По стране менее половины всех домашних хозяйств имели доступ к водопроводной воде, и менее 60 процентов жили в «формальных» жилищах или имели доступ к электричеству.Бедность резко контрастировала с богатством и комфортом белой Южной Африки.

Неравенство и бедность сохраняются. Но городки, такие как Хайелитша в Кейптауне, заметно изменились: дороги, основная инфраструктура и услуги практически отсутствовали в начале 1990-х годов. Более того, около 78 процентов южноафриканцев в настоящее время проживают в официальных структурах, включая миллионы домов, построенных правительством с 1994 года. Кроме того, 85 процентов имеют доступ к электричеству, а 90 процентов имеют водопровод.

Да, расовый разрыв остается широким

Как и в Америке, спустя более 50 лет после принятия Закона США о гражданских правах, расовое неравенство, расизм и расовая неприязнь все еще широко распространены. Но ситуация радикально изменилась всего 30 лет назад, когда большая часть Южной Африки оставалась официально изолированной. Перед выборами 1994 года миллионы чернокожих южноафриканцев были назначены гражданами фиктивных правительств «родины», и никто не мог голосовать за руководство южноафриканского правительства.

Многие белые южноафриканцы сегодня жалуются на «обратную дискриминацию» и отсутствие безопасности. Но в стране проживает белое население размером с Данию, которое в значительной степени процветает и имеет уровень жизни, сопоставимый с уровнем жизни в самых богатых странах мира.

Южноафриканцы хотят лучшей жизни

Демократическая политика вселяет надежду на большее равенство и необходимые изменения, а предстоящие выборы подчеркивают ценное давление демократической конкуренции.

Пытаясь остановить волну политических потерь на местных выборах 2016 года, лидер АНК Сирил Рамафоса в своем февральском послании о положении нации признал многие неудачи правительства, особенно коррупцию. В отличие от своих коллег в Танзании и Уганде, он не подавлял оппозицию и не пытался заткнуть рот СМИ или социальным сетям.

Вместо этого Рамафоса пытался убедить избирателей, что АНК может добиться большего. Он предложил конкретные решения, включая новые усилия по привлечению иностранных инвестиций.Основные противники АНК, Демократический альянс и Борцы за экономическую свободу, а также несколько других партий предлагают важные альтернативы в день выборов.

Открытый эфир и обсуждение проблем и чаяний страны — это источник жизненной силы демократической политики. Тем не менее, замечательный случай Южной Африки после апартеида также требует внимания в связи с ее существенными социальными, политическими и материальными достижениями.

Эван Либерман (@evlieb) — полный профессор политологии и современной Африки Массачусетского технологического института и старший научный сотрудник Центра демократического управления и инноваций Эша Школы государственного управления им. Кеннеди Гарвардского университета.Он работает над книгой о демократии в Южной Африке после апартеида.

Возрождение расизма в Южной Африке после апартеида и необходимость развития здоровых человеческих отношений

• Ндангва Нойоо

Резюме

В 1994 году Нельсон Мандела, который провел 27 лет в тюрьме режимом апартеида, стал Югом. Первый темнокожий президент Африки. Вместо того, чтобы быть ожесточенным, Мандела, который пострадал от серьезной несправедливости из-за системы апартеида, проповедовал примирение и расовую терпимость и использовал их как краеугольные камни для государственного строительства.В том же ключе почетный архиепископ Десмонд Туту популяризировал понятие «нации радуги» среди многих южноафриканцев, присоединившихся к этой идее. Благодаря столь смелым усилиям Манделы и других, направленных на примирение, переход от апартеида к демократии был в основном мирным. Это привело к тому, что многие люди во всем мире охарактеризовали это как «чудо». Однако после 26 лет демократии по всей стране наблюдается всплеск расизма, при этом некоторые случаи приводят к увечьям и гибели в основном африканцев от белых.В этой главе исследуется рост расизма в стране и утверждается, что эту тенденцию можно уменьшить с помощью мер социальной работы, которые способствуют и укрепляют здоровые человеческие отношения.

Ключевые слова

Демократия Здоровые человеческие отношения Расизм Радужная нация Примирение

Это предварительный просмотр содержания подписки,

войдите в систему

, чтобы проверить доступ.

Список литературы

1. ДиАнджело, Р. (2019).

   Хрупкость белых: почему белым так трудно говорить о расизме

   .Лондон: Пингвин.

   Google Scholar

2. Дугард Дж. (1989). Расизм и репрессии в Южной Африке: два лица апартеида — введение.

   Harvard Human Rights Journal, 2

   , 97–100.

   Google Scholar

3. Даммит, М. (2004). Природа расизма. В М. П. Левин и Т. Патаки (ред.),

   Расизм в виду

   (стр. 27–34). Итака, Нью-Йорк: Издательство Корнельского университета.

   Google Scholar

4. Heuchan, C., & Шукла, Н. (2018).

   Что такое раса? Кто такие расисты? Почему цвет кожи имеет значение? И другие большие вопросы

   . Лондон: Hachette UK.

   Google Scholar

5. Hoyt Jr., C. (2012). Педагогика значения расизма: согласование несогласованного дискурса.

   Социальная работа, 57

   (3), 225–234.

   CrossRefGoogle Scholar

6. Кирст-Эшман, К. К. (2007).

   Введение в социальную работу и социальное обеспечение, перспективы критического мышления

   (2-е изд.). Бельмонт, Калифорния: Томсон Брукс / Коул.

   Google Scholar

7. Lester, A. (1998).

   От колонизации к демократии: новая историческая география Южной Африки

   . Лондон: И. Издательство Тавриды.

   Google Scholar

8. Либерман, Р. К. (1995). Раса, институты и управление социальной политикой.

   История социальных наук, 19

   (4), 511–542.

   CrossRefGoogle Scholar

9. Магубейн Б.М. (1979).

   Политическая экономия расы и класса в Южной Африке

   .Нью-Йорк: Ежемесячный обзор прессы.

   Google Scholar

10. Магубейн, Б. М. (1989).

    Южная Африка: от Соуэто до Уитенхаге — политическая экономия южноафриканской революции

    . Трентон, Нью-Джерси: Africa World Press.

    Google Scholar

11. Мбеки, Т. М. (1998).

    Заявление заместителя президента на открытии дебатов в Национальном собрании по теме «Примирение и строительство нации», Кейптаун, 29 мая.

    . Получено с

    http: // www.dirco.gov.za/docs/speeches/1998/mbek0529.htm

12. Пиллэй, Дж. (2017). Расизм и ксенофобия: роль церкви в Южной Африке. Экодомия Жизнь во всей ее полноте.

    Verbum et Ecclesia, 38

    (3 Suppl 1), 3–17.

    https://doi.org/10.4102/ve.v38i3.1655CrossRefGoogle Scholar

13. Томпсон, Н. (2001).

    Антидискриминационная практика

    (3-е изд.). Лондон: Пэлгрейв Макмиллан.

    Google Scholar

Информация об авторских правах

© Springer Nature Switzerland AG 2021

Авторы и аффилированные лица

1. 1.Департамент социального развития Кейптаунский университет (UCT) Кейптаун, Южная Африка

Неформальное жилье, бедность и наследие апартеида в Южной Африке

Опубликовано 11 июля 2019 г.

Слева: вид из дома в Ланге, крупнейшем городке в Кейптауне. Справа: Между рядами государственного жилья в Ланге. Кредит изображения: Ребекка Фогель, 2018

«Десять процентов всех южноафриканцев — большинство из которых белые — владеют более чем 90 процентами национального богатства… Около 80 процентов населения — в подавляющем большинстве чернокожих — вообще ничего не владеют.»-

New York Times

27 апреля 1994 года Нельсон Мандела и Африканский национальный конгресс (АНК) победили на первых многорасовых демократических выборах в истории Южной Африки, положив официальный конец 46-летнему апартеиду. Хотя политика глубоко институционализированного расизма была отменена 25 лет назад, экономические и социальные последствия апартеида все еще очень сильно ощущаются в южноафриканском обществе и во многих отношениях способствовали постоянно расширяющемуся разрыву между черными и белыми южноафриканцами.Широко признано, что апартеид был высшей формой структурного насилия, которое вынудило сотни тысяч чернокожих южноафриканцев жить в неформальном жилье на земле, на которую у них не было законных прав. Прошлым летом, будучи студентом UW, я учился за границей в Кейптауне, Южная Африка, и был поражен неравенством, которое я наблюдал между большинством черных и белых южноафриканцев. Изучение бедности и развития в контексте Южной Африки после апартеида, в то время как в Кейптауне, было очень важным опытом, который пробудил мой интерес к справедливости и неравенству в вопросах жилья в целом.Этот блог представляет собой краткое изложение моего обучения и размышлений и предлагается как средство вовлечения городского анализа в обучение студентов.

В основе политики и власти апартеида лежала земля. Официально начиная с 1948 года чернокожие южноафриканцы были лишены своей земли и переселены в районы с расовой сегрегацией далеко за пределами города, где владение домом было практически невозможно. Между 1960 и 1980 годами 3,5 миллиона человек были насильно выселены сотрудниками полиции из городских центров в сельские поселки.В Шестом районе, жилом районе в центре Кейптауна, более 60 000 человек были переселены правительством страны в поселки на расстоянии 20 миль после того, как власти апартеида объявили этот район «только для белых». Такие поселки стали чрезвычайно перенаселенными и были явно отрезаны от инфраструктуры и городских коммунальных служб и услуг, таких как вода и электричество, оставляя людей на произвол судьбы (Abel, 2015 [pdf]). После апартеида большая часть земли оказалась в руках белой элиты из-за сопротивления АНК крупномасштабной передаче земли.Первоначально партия обещала лучшее жилье, школы и другие услуги для бедных и малообеспеченных чернокожих общин, но затем, после избрания, лидеры партии начали проводить политику по привлечению и поддержанию международных инвестиций в ответ на значительное сокращение экономических инвестиций и поддержки со стороны крупные западные державы в годы апартеида. Руководство АНК явно не желало проводить какую-либо политику, которая могла бы считаться радикальной для международных инвесторов, включая те, которые могут отдавать предпочтение цветным и черным общинам.В годы, предшествовавшие новому тысячелетию, международные инвесторы проводили неолиберальную экономическую политику с заявленным намерением помочь менее богатым странам закрепиться в мировой экономике. Экономическая глобализация в Южной Африке после апартеида означала сокращение государственных услуг и уделение приоритетного внимания неолиберальной приватизации (Besteman, 2008 [веб-сайт]).

Фреска на стене вокруг Ланги, крупнейшего поселка в Кейптауне, где проживает около 53 000 человек на 1,2 мили ² земли.Ребекка Фогель, 2018

В период с 1994 по 2004 год АНК профинансировал около 2 миллионов новых домов для чернокожих южноафриканцев, но жилье было построено в пределах существующих поселков, укрепляя сегрегированные географические районы, сложившиеся при апартеиде. Люди в этих поселениях не владеют на законных основаниях землей, на которой живут, имеют ограниченный доступ к коммунальным и коммунальным услугам и часто несут большие расходы и время в пути, чтобы добраться до города на работу, которая оплачивается менее 15 долларов в день. В 1994 году в стране было около 300 поселков и неформальных трущоб; сегодня их почти 2700.Сохраняется резкое неравенство между прибрежными районами в таких городах, как Кейптаун и Дурбан, и поселками в глубине страны. В Кейптауне, шестом по величине сегрегированном городе в Южной Африке, 60 процентов населения проживает в поселках, где государственные услуги ограничены, школы и здравоохранение сильно недофинансированы, а рабочих мест мало.

Летом 2018 года у меня была возможность узнать больше об этой проблеме из первых рук, проведя шесть недель в Кейптауне, изучая вопросы развития общества и социальной справедливости, 24 года после апартеида.Ближе к концу курса подруга нашего профессора, мама Элла, пришла поговорить с нами о своей жизни в городе. Она живет далеко за пределами центра города и добирается до богатого района Кейптауна более часа в одну сторону, чтобы убирать дома менее чем за 10 долларов в день, большую часть которых ей приходится тратить на транспорт. В конце каждого дня она приходит к себе в небольшой домик из гофрированного картона и жести, чтобы позаботиться о своих трех детях и приготовить ужин на их дровяной печи.Когда ее трехлетний сын обжег руку, ей пришлось отвезти его в четыре разные больницы по всему городу, прежде чем она смогла его осмотреть.

Проведение 6 недель в Южной Африке изменило мой взгляд на то, как мы рассматриваем и обсуждаем бедность и развитие во всем мире, и дало мне более глубокое понимание конкретных проблем в историческом и политическом контексте Ребекка Фогель, 2018

История мамы Эллы не уникален. Сегодня, спустя 25 лет после апартеида, население Южной Африки на 75% состоит из черных и только на 9% из белых, однако количество белых южноафриканцев, зарабатывающих более 60 000 долларов в год, в 20 раз превышает количество чернокожих южноафриканцев (Klein, 2011 [интернет сайт]).Большинство чернокожих южноафриканцев по-прежнему живут в поселках и неофициальном жилье по всей стране, и большинство из них работают на нескольких работах, зарабатывая очень мало денег, имеют ограниченный доступ к более качественным школам или медицинскому обслуживанию для себя и своих детей, а также имеют мало возможностей переехать. поселков. Джентрификация в таких городах, как Кейптаун, также способствует усугублению этого грубого неравенства. В районе Вудстока развитие The Old Biscuit Mill — мастерской и рыночного пространства, где расположены элитные магазины, художественные галереи и продуктовые лавки, обслуживающие высший класс южноафриканцев и туристов, — привело к перемещению многих жителей Вудстока. чернокожие жители, которые больше не могут себе позволить жить в этом районе.

Последствия и последствия апартеида остаются сильными в Южной Африке, влияя на экономическую и социальную мобильность чернокожих южноафриканцев и обеспечивая, чтобы земельная и жилищная политика эпохи апартеида по-прежнему в значительной степени присутствовала в жизни подавляющего большинства населения. В число организаций, занимающихся правами на жилье в Южной Африке, входят Коалиция за социальную справедливость, Ndifuna Ukwazi, Better Living Challenge и The Housing Assembly.

Через несколько месяцев после возвращения из Южной Африки я слушал выступление на TED Лиз Огбу, нигерийско-американского архитектора, и с тех пор ее слова запомнились мне.Она объяснила, что «мы не можем создать города для всех, если сначала не захотим слушать всех». Эти слова сразу напомнили мне книгу, которую я прочитал в Кейптауне « Сердце моего предателя » Риана Малана, потомка Даниэля Малана, премьер-министра Южной Африки, правительство которого впервые ввело политику апартеида в 1948 году. Ближе к концу книги , Я натолкнулся на зулусский термин, о котором думаю до сих пор: Ubuntu , означающий «Я есть, потому что мы такие». Ubuntu — это вера в то, что наше собственное благополучие связано с благополучием других и что общая ответственность нашего сообщества — это то, что связывает нас вместе и делает нас людьми.Таким образом, любое образование за пределами США может быть невероятно значимым и открывающим глаза, но учеба на Глобальном Юге в течение длительного периода времени чрезвычайно важна для студентов, увлеченных социальной справедливостью и глобальным неравенством. Мы живем в крайне неравноправном мире, где самое серьезное из этих неравенств происходит в менее развитых странах, и даже возможность учиться в чужой стране является большой привилегией. Узнать об этих различиях в наших классах в Университете Вашингтона и в других местах полезно, но личное наблюдение за ними обеспечивает гораздо более глубокую человеческую связь и является частью идеи Ubuntu.Большая часть мира живет в каком-либо городе, поэтому то, как эти города сформированы и ведут себя, оказывает огромное влияние на все аспекты нашей жизни каждый день во всем мире.

Первоначально написала Ребекка Фогель, помощник по связям с общественностью Urban @ UW.

Видеть, слышать и встречать постапартеид Южная Африка

Спустившись по каменной лестнице, группа студентов Пенсильванского университета и их профессор быстро собрались перед высокой статуей Нельсона Манделы.Сделано фото, они побежали обратно к фургону, и как только они сели в него, начался проливной дождь.

Это был последний момент последнего дня их тура по Южной Африке, который стал возможным благодаря курсу Penn Global Seminars, организованному Кэрол Мюллер, профессором музыки и экспертом в области этномузыкологии. «Буквально, когда мы хлопнули дверью, пошел дождь», — сказал Мюллер. «Нам пришлось бороться с дождем. Мы были полны решимости попасть туда ».

В свой последний день в Южной Африке Кэрол Мюллер и ее ученики поспешили сфотографироваться со статуей Нельсона Манделы в Претории прямо перед проливным дождем.

Решимость была одним из нескольких факторов, которые двигали этой группой на протяжении всего периода их открытия истории Южной Африки в рамках курса под названием «Видение, слух и знакомство с Южной Африкой».

Класс Мюллера встречался в течение осеннего семестра, изучая Южную Африку после апартеида через историю, политику, окружающую среду, искусство и культуру. Затем класс отправился в Южную Африку на две недели зимой, исследуя музеи, музыку и другие места в Кейптауне, Йоханнесбурге и Претории.

Во время поездки студенты вели дневники, мысли которых завершились финальным проектом, чтобы отразить свой опыт. Они использовали уникальные подходы: картина, бумага, стихотворение, фильм, фоторепортаж, партитура, набор политических карикатур. Мюллер сделал проекты доступными в Интернете (ссылки здесь и здесь).

«Это другой вид обучения; Вы не можете сделать это в классе », — говорит Мюллер, которая сама из Южной Африки. «Это открывает вас к жизни так, как иначе вы бы не столкнулись.Это практическое обучение. Это обучение на всю жизнь «.

Также в поездке был Найджел Коссар, директор Penn Abroad, который занимался логистикой. «Мы часто называем Penn Global Seminars интенсивной лабораторией; это выводит класс на новый уровень. Это оживляет класс », — говорит он. «Мы убедились в этом на этом музыкальном курсе. Все было бы иначе, если бы они не поехали в Южную Африку ».

Penn Abroad предлагает курсы Global Seminar с весны 2016 года, начиная с трех курсов в первый год, шести в следующем и 12 в этом учебном году.Все расходы на международную поездку, являющуюся неотъемлемой частью курса, включены в фиксированную плату в размере 950 долларов, субсидируемую донором и Университетом и имеющую право на финансовую помощь. Курсы проводятся по целому ряду предметов, а их направления находятся в разных странах мира. Muller’s была первой программой в Южной Африке.

Студенты встали рано, чтобы подняться на Столовую гору в Кейптауне. Второкурсница Гиацинт Увизера (на первом плане) из Руанды, но это была ее первая поездка в другую африканскую страну.

Второкурсница Гиацинта Увизера из Руанды, но до этой поездки она не была в другой африканской стране. Поскольку она изучает информатику в Школе инженерии и прикладных наук, у нее мало шансов на выборные курсы. «Я хочу поехать в другие страны, чтобы учиться», — говорит она. «Penn сделал это возможным и доступным».

Курс был очень популярен: из 60 подавших заявку студентов выбрали очень разнообразную группу из 16 студентов. Розыгрыш, по словам Коссара, был местом назначения, профессором и тем фактом, что курс отвечал основным требованиям в двух областях: кросс-культурный анализ и искусство письма в Школе искусств и наук.

«Мы были разными в учебе, но и в другом, из разных мест и с разным опытом. Мы все могли бы внести свой вклад уникальными и специфическими для нас способами », — сказал Майкл Джин, старший из Лейкленда, Флорида, с двойным дипломом по истории и сравнительной литературе и второстепенным по музыке.

«Во время и после каждой поездки или места, которое мы посетили, у нас были такие наводящие на размышления разговоры и дискуссии, а некоторые даже разгорались», — говорит второкурсник Сахитья Мандалапу из Вифлеема, штат Пенсильвания, изучающий финансы в школе Wharton.По ее словам, поездка с такой разноплановой группой сокурсников была важна для этого опыта.

«Все это было настолько интеллектуально стимулирующим и заставляло меня больше путешествовать с людьми с разными взглядами», — говорит Мандалапу, родители которого из Индии. «Ваши убеждения подвергаются сомнению, вы знакомитесь с перспективами, о которых никогда раньше не думали, и это заставляет вас осознать, как вы думаете о вещах».

Музыкальный аспект курса и тура по Южной Африке понравились как старшему Майклу Джину (слева), так и второкурснику Сахитье Мандалапу (в центре), которые являются музыкантами с классическим образованием.

Академическая направленность курса была новой для Мюллера, говорит она, рассматривая Южную Африку после апартеида как демократию, включающую музыку, но также рассматривая широкий круг культурных и политических вопросов. «Я хотела более общий класс», — говорит она. «Студенты должны спросить себя, как путешествие в Южную Африку влияет на то, как я понимаю их собственный мир. Это то, что я хочу, чтобы они сделали ».

По словам Мюллера, многие события и дискуссии были сосредоточены вокруг гонки.«Даже если вы чернокожий студент в Америке, проблемы иногда бывают разные. Вот что студенты узнали из моего класса: гонка означает разные вещи в разных местах », — говорит она.

«Мы говорили о расе и этнических различиях, и о том, как это интерпретировалось во время апартеида, что это значило», — говорит Жан, который идентифицирует себя как афро-латиноамериканец и имеет гаитянское и доминиканское происхождение. «Было очень интересно принять участие в этой дискуссии с людьми разных рас и национальностей».

По словам Мюллера, особенно впечатляющим оказался памятник африкаанс таал, дань уважения языку белых африканеров, музей, который когда-то был открыт только для белых людей.«Многих из нас потрясло то, что наш гид не был белым африканером: он был черным южноафриканцем», — говорит Мюллер.

Мюллер сказал, что ситуация доставляет неудобства многим студентам, поэтому они спросили гида, почему он работает в музее, посвященном победе африканеров над зулусами. Студенты узнали, что гид рассказывает историю в зависимости от того, кто входит в туристические группы.

«Он использует памятник африкаанс, чтобы начать гораздо более широкий разговор с людьми, которые, как он знает, имеют разные знания как об африкаанс, так и об истории зулусов, потому что история — это множество историй, рассказываемых с разных точек зрения», — говорит Мюллер.«Это воодушевляет гида. Но это не то, чего ожидали студенты ».

Увизера говорит, что сначала она была сбита с толку, но потом нашла хорошее в этом опыте. «Он рассказывает им, чего не хватает в истории. Я обнаружила, что это отличная вещь », — говорит она.

Мюллер говорит, что опыт был «весьма мощным» и о том, что должно быть связано с глобальным участием.

«Студенты узнали, что в современном мире есть очень разные способы быть черными по отношению к репрессивным историям.Глобальное взаимодействие не должно быть направлено на подкрепление уже известных нам нарративов. Речь идет о взаимодействии с миром для поиска более глубокого понимания », — говорит она. «И надо отдать должное каждому человеку в нашем классе, они были открыты для обучения, а это не всегда можно найти».

Студенты Пенсильванского университета, в том числе второкурсницы Дестини Андерсон (слева) и Виктория Ву, приняли участие в сеансе художественной росписи лица.

В настоящее время в Южной Африке 11 официальных языков.«Мы много говорили о языке», — говорит Мюллер. «Конкурс языка, памятник языку».

Для Увизеры столкнуться с языком было непросто, поскольку ее первый язык — киньяруанда, на котором не говорят в Южной Африке. «Я могла видеть людей и чувствовать связь, и, хотя это казалось мне знакомым, я не могла с ними разговаривать», — говорит она.

Еще один впечатляющий тур был в Кейптауне, в музее острова Роббен, где был заключен Мандела. Гиды были там бывшими заключенными.«Просто услышать эту историю от него было очень эмоционально», — говорит Джин. «Я говорил об этом позже, интерпретируя публичные мероприятия через личные анекдоты и истории».

Во время поездки учащиеся сочиняли свои рассказы. Однажды на рассвете группа взошла на Столовую гору, достопримечательность с плоской вершиной в Кейптауне, поднявшись и вернувшись назад, потребовалось почти три часа. А в другой день группа из шести человек встала в 5 утра, чтобы подняться на гору Львиная голова. «Мы просто решили это сделать», — говорит Мандалапу.«Это было самое красивое зрелище, которое я когда-либо видел».

По пути они наткнулись на группу выпускников Пенна, которые были в Кейптауне на свадьбе. «Кто-то был в шляпе Penn, а другой — в толстовке Penn, и они узнали логотип», — говорит Джин. «Это было безумием — столкнуться с выпускниками Пенна на другом конце света».

Музыка была неотъемлемой частью этого опыта, особенно для Джин. Сейчас в клубе Penn Glee в качестве директора оркестра из 11 человек, Жан играет на саксофоне альт и кларнете, а также на фортепиано.Студенты встретились с пианистом и композитором музыки к кинофильмам Кайлом Шепардом в его студии в Кейптауне. Еще одним ярким событием для Жана было посещение ансамбля маримбы и общение с музыкантами после театрального представления.

Музыка была неотъемлемой частью курса и опыта в Южной Африке. Студенты встретились с пианистом и композитором кино Кайлом Шепардом (в заднем ряду, четвертый справа) в его студии в Кейптауне. Профессор Кэрол Мюллер (в первом ряду крайний слева) преподает этномузыкологию.

«Мы вступили во все эти действительно интересные диалоги на фоне этой потрясающей музыки», — говорит он. «Музыка определенно была моей любимой частью поездки».

Помимо ведения дневника, студенты документировали свои путешествия по Южной Африке, делая фотографии, которыми они поделились на странице PennGlobalSouthAfrica в Instagram. Ведение журнала было основой их последних проектов. «Я попросил их сделать проект, чтобы поразмышлять над тем, что они узнали, и использовать любой риторический метод, чтобы объяснить, почему они сделали такой выбор», — говорит Мюллер.

Для своего последнего проекта Жан создал музыкальное произведение «Сопротивление и восстановление» для ансамбля маримба на основе южноафриканской народной песни об исцелении после травмы апартеида. «Музыкально это было в мажорной тональности, и это была мелодия, более обнадеживающая, чем грустная или трагичная, и я хотел отразить это в своем музыкальном произведении», — говорит он. «Тот, который был обнадеживающим и восстановительным, но без приукрашивания трагедии и травмы».

Мандалапу, хотя и был классическим пианистом, создал серию политических карикатур.«Я никогда не называла себя творческой личностью, но это был творческий проект», — говорит она. «Это был интересный способ показать свою личность и донести мои комментарии».

Последние проекты были посвящены времени, проведенному в стране, для Увизеры это стихотворение о ее первом дне в африканской стране, которая ей не принадлежала.

«Южная Африка — волшебное место во многих смыслах», — говорит Мюллер.

Для Мюллер особенно волнующим моментом стал тот последний день, когда она впервые посетила Парк свободы в Претории, где есть имена южноафриканцев и других людей, погибших в борьбе с апартеидом.«Для меня это было так красиво. Это была красота, порожденная болью, и красота, которая вызывала радость и праздник », — говорит Мюллер.

Это посещение было как раз перед их гонкой против дождя. «Это была прекрасная кульминация, объединившая все вместе», — говорит Коссар. «Быть ​​под статуей человека, который олицетворяет свободу».

Через 20 лет после апартеида Южная Африка спрашивает: «Как у нас дела?» : Параллели: NPR

Rev.Десмонд Туту, показанный на пресс-конференции в прошлом месяце в Кейптауне, резко критиковал политическое руководство Южной Африки, поскольку страна отмечает 20-летие окончания апартеида. Он сказал, что не будет голосовать за правящий Африканский национальный конгресс на выборах в среду.

Дженнифер Брюс / AFP / Getty Images

скрыть подпись

переключить подпись

Дженнифер Брюс / AFP / Getty Images

Rev.Десмонд Туту, показанный на пресс-конференции в прошлом месяце в Кейптауне, резко критиковал политическое руководство Южной Африки, поскольку страна отмечает 20-летие окончания апартеида. Он сказал, что не будет голосовать за правящий Африканский национальный конгресс на выборах в среду.

Дженнифер Брюс / AFP / Getty Images

Когда Южная Африка похоронила апартеид своими первыми всенародными выборами в 1994 году, преподобный Десмонд Туту танцевал от радости, отдавая свой бюллетень.Он назвал это «религиозным опытом, опытом преображения, опытом вершины горы».

Пока страна голосует в среду, вот что он недавно сказал газете Sunday Times: «Я не думал, что так скоро будет разочарование. Я рад, что (Нельсон Мандела) мертв. Я рад, что большинство этих людей уже нет в живых, чтобы увидеть это », — ссылка на множество хронических проблем, таких как коррупция и бедность.

Туту, лауреат Нобелевской премии мира, которого часто называют моральным маяком страны, также сказал, что не будет голосовать за партию Манделы, Африканский национальный конгресс, который правит уже 20 лет и снова пользуется большой поддержкой.

Его комментарии являются частью излюбленных дебатов Южной Африки, которые ведутся безостановочно с момента окончания апартеида, о том, становится ли страна лучше или хуже после замечательного перехода, который она пережила два десятилетия назад.

Итак, какова сегодня справедливая отчетность в Южной Африке?

Оптимисты говорят, что она остается самой развитой страной Африки с процветающими городами, интегрированными в мировую экономику. Миллионы черных получили образование и вышли из нищеты.Широкие успехи страны вселяют надежду в других на беспокойном континенте. Сам Туту все это признает.

Но многие также согласны с ним, когда он говорит, что лидеры страны далеко не соответствуют моральному примеру и высоким стандартам, установленным Манделой, который умер в декабре в возрасте 95 лет.

Коррупция в правительстве — это повсеместная проблема. Жестокие преступления не укрощены. Показатели ВИЧ / СПИДа — одни из самых высоких в мире. Сообщества скваттеров продолжают расширяться, и миллионы бедных чернокожих почти не заметили улучшений в своей жизни.

Во вторник женщина наполняет ведра водой перед предвыборным щитом недалеко от Йоханнесбурга. Оппозиционные политические партии, подобные представленной здесь, заявляют, что коррупция является серьезной проблемой правящего Африканского национального конгресса.

Ким Ладбрук / EPA / Ландов

скрыть подпись

переключить подпись

Ким Ладбрук / EPA / Ландов

Женщина наполняет ведра водой перед предвыборным щитом недалеко от Йоханнесбурга во вторник.Оппозиционные политические партии, подобные представленной здесь, заявляют, что коррупция является серьезной проблемой правящего Африканского национального конгресса.

Ким Ладбрук / EPA / Ландов

В новой книге «Южная Африка @ 20: к лучшему или к худшему» собрано множество фактов и цифр для этой самой дискуссии. Но даже цифры открыты для противоречивых интерпретаций.

Например, южноафриканцы обычно говорят о устойчивом уровне безработицы в 25 процентов или выше, чтобы подчеркнуть, что страна не создает почти достаточного количества рабочих мест.

Тем не менее, некоторые экономисты утверждают, что этот традиционный показатель занятости учитывает только формальные рабочие места и сильно недооценивает тех, кто работает в неформальной экономике, от уличных торговцев до садовников, работающих неполный рабочий день, и парней, которые следят за припаркованными автомобилями, чтобы убедиться, что их не украдут.

Эти экономисты утверждают, что если учесть неформальную экономику, картина резко меняется.

«Число людей, полностью исключенных из любой формы экономической деятельности, включая неформальный сектор, возможно, составляет всего 11 процентов», — пишет экономист по вопросам труда Лоан Шарп.

Более 40 экспертов, участвовавших в написании книги, склонны рассматривать южноафриканский стакан наполовину. В качестве доказательства они отмечают, что 85 процентов домохозяйств Южной Африки имеют доступ к электричеству, 84 процента имеют цветной телевизор и 95 процентов домохозяйств имеют хотя бы один мобильный телефон.

Сторонники президента Джейкоба Зумы и правящего Африканского национального конгресса проводят в субботу митинг возле Йоханнесбурга.Партия возглавляет Южную Африку в течение 20 лет и пользуется большой поддержкой в ​​среду, но сталкивается с растущей критикой.

Бен Кертис / AP

скрыть подпись

переключить подпись

Бен Кертис / AP

Сторонники президента Джейкоба Зумы и правящего Африканского национального конгресса проводят субботний митинг недалеко от Йоханнесбурга.Партия возглавляет Южную Африку в течение 20 лет и пользуется большой поддержкой в ​​среду, но сталкивается с растущей критикой.

Бен Кертис / AP

В целом, все это значительные улучшения.

Тем не менее, многие считают, что настроение в стране ухудшилось, и АНК успокоился после 20 лет практически безраздельного правления. Оптимизм, сопровождавший первые годы пребывания у власти, уступил место цинизму.

72-летний президент Джейкоб Зума, который, как ожидается, получит еще пять лет у власти, всегда был фигурой поляризующей.В недавнем антикоррупционном отчете он подверг критике за то, что он потратил более 23 миллионов долларов на модернизацию своего частного дома, включая такие удобства, как бассейн и амфитеатр. Его освистали на поминальной службе в честь Манделы в декабре прошлого года, хотя в толпе преобладали члены его партии.

Те, кто пытается продвинуться вперед, часто жалуются на то, что продвигаются только люди, связанные с партией или правительством. У них даже есть название: «тендеры», отсылка к бизнесменам, которые умеют получать государственные контракты или тендеры.

Опросы показывают, что АНК, скорее всего, получит около 65 процентов голосов. Ей удалось организовать масштабные предвыборные митинги, и многие ее сторонники остаются глубоко лояльными и готовы не обращать внимания на недостатки партии, десятилетиями борющейся с апартеидом.

Но политические аналитики говорят, что аура Манделы и лояльность пожилых избирателей не будут длиться вечно. Впервые чернокожие южноафриканцы, родившиеся сразу после окончания апартеида, известные как «рожденные свободными», получили право голоса и будут выносить собственное мнение о том, как обстоят дела в стране.

Грег Майр, международный редактор NPR.org, освещал первые всенародные выборы в Южной Африке в 1994 году. Вы можете следить за ним @ gregmyre1.

.