Страны по уровню социально экономического развития список: Рейтинг социального развития — 2014

Рейтинг социального развития — 2014

Согласно данным нового мирового рейтинга, опубликованного сегодня американской некоммерческой организацией The Social Progress Imperative и представленного на Всемирном форуме Джеффа Сколла по социальному предпринимательству, экономический рост не всегда влечет за собой положительные изменения в социальной среде. В рейтинге социального развития 2014 года представлены 132 страны, которые оценивались по показателям в социальной и экологической сферах. Очевидно, что высокий уровень ВВП на душу населения дает преимущества, особенно в области базовых человеческих потребностей. Однако рост доходов не гарантирует улучшения показателей в таких сферах как экология, здравоохранение и социальные возможности.

Рейтинг социального развития, разработанный командой специалистов во главе с профессором Майклом Портером из Гарвардской школы бизнеса, дополняет экономическую характеристику стран, которая оценивается по уровню ВВП и другим показателям, и предназначен для составления более объективного представления о положении дел в стране.

Профессор Майкл Портер заявил: «До настоящего времени считалось, что существует прямая связь между экономическим ростом и благосостоянием населения страны. Однако рейтинг социального развития показывает, что это правило работает не всегда. Хотя высокий уровень ВВП на душу населения связан с социальным развитием, эта связь прослеживается не во всех случаях. Мы обнаружили, что при одинаковом уровне ВВП некоторые страны достигают гораздо более высокого уровня социального развития, чем другие».

Стив Алмонд, председатель международного Совета директоров «Делойт Туш Томацу Лимитед», отметил: «Для того чтобы добиться прогресса в развитии и укреплении общества, нам необходим более совершенный метод оценки показателя социального развития».

Дэвид Оуэн, управляющий партнер компании «Делойт», СНГ: «У России, как и у других стран с развивающейся экономикой, есть возможность для улучшения благосостояния населения, и здравоохранение и безопасность являются в этом плане приоритетными областями. Мы согласны с нашими зарубежными коллегами, что для развития социальной сферы необходимо проведение ее всесторонней оценки на постоянной основе».

Майкл Грин, исполнительный директор The Social Progress Imperative, подчеркнул: «Экономический рост не всегда ведет к прогрессу в социальной сфере. Рейтинг социального развития показывает, что если мы хотим бороться с такими проблемами, как бедность и неравенство, то одного экономического роста недостаточно».

Салли Осберг, президент и исполнительный директор фонда Джеффа Сколла, отметила: «Чтобы социальное развитие обрело первостепенную важность, необходимо, чтобы развитие общества и его благосостояния имело такое же значение, как рост ВВП».

Мировые тенденции

● Рейтинг социального развития показывает, что существует прямая взаимосвязь экономических показателей (рассчитанных в ВВП на душу населения) с уровнем социального развития. Страны с высоким уровнем дохода обычно добиваются более высокого уровня социального развития: Новая Зеландия (ВВП на душу населения — 25,858 тыс. долларов США*) занимает первое место в рейтинге, тогда как Чад (1,870 тыс. долларов США*) занимает последнее место.

● Однако не только экономические показатели способствуют социальному развитию.Страна с самым высоким в мире ВВП — Норвегия (47,546 тыс. долларов*) — заняла в рейтинге пятое место и находится позади Новой Зеландии, чей ВВП на душу населения почти в два раза меньше, чем у Норвегии. Находящийся в конце списка Чад имеет гораздо более высокий показатель ВВП на душу населения (1,870 тыс. долларов*), чем Либерия (560 долларов*), занявшая в рейтинге 120-е место. Подобная ситуация повторяется на всех уровнях экономического развития: например, несмотря на низкий уровень ВВП на душу населения, Ямайка находится в рейтинге выше, чем Китай.

● Соотношение между экономическим и социальным развитием меняется с ростом доходов.

○ При более низком уровне дохода небольшая разница в уровне ВВП связана с большой разницей в показателях социального прогресса. Например, по качеству воды, санитарных и жилищных условий существует огромное различие в значениях между странами с низкими доходами и странами из нижней части списка со средним уровнем доходов.

○ Однако по мере увеличения доходов «легкие» достижения в сфере социального развития, которым способствует экономический рост, исчерпываются, и дальнейшее развитие экономики ведет к возникновению новых социальных и экологических проблем. Например, по показателю экологической устойчивости, в рамках которого рассматриваются такие параметры, как выбросы парниковых газов, страны с высоким уровнем доходов ненамного опережают страны с низким уровнем доходов. На самом деле, по мере развития экономик стран с низким уровнем дохода показатель экологической устойчивости, возможно, ухудшится перед тем, как вновь начнет демонстрировать положительную динамику.

● Экономическое развитие стран с низким уровнем дохода необязательно   влечет за собой значительное повышение уровня социального развития. Например, если взять показатель личной безопасности — количество самоубийств, насильственных преступлений и смертей в ДТП имеет тенденцию к значительному сокращению, только когда страны достигают высокого уровня доходов, но даже в этом случае между странами существуют серьезные различия. До этого момента в странах с низким и средним уровнем доходов наблюдается лишь незначительный прогресс в сфере личной безопасности.

● Высокий уровень ВВП на душу населения способствует удовлетворению базовых потребностей человека, но не гарантирует расширения социальных возможностей.Когда страны достигают высокого уровня доходов, то в среднем по показателю социальных возможностей, который включает в себя такие параметры, как личные права, толерантность и социальная вовлеченность, они добиваются серьезного прогресса. Однако между странами с высоким уровнем доходов в этих показателях существует значительная разница, которая гораздо существеннее разницы по показателю базовых потребностей, оценивающему такие факторы, как качество воды, санитарных условий и медицинского обслуживания, и по которому все страны с высоким уровнем дохода имеют хорошие результаты.

● Большинство стран в достаточной мере обеспечивают своих граждан базовой медицинской помощью, то же самое касается доступности образования и уровня грамотности среди взрослого населения. Это может свидетельствовать о том, что Цели развития тысячелетия (ЦРТ) оказывают позитивное влияние на социальный прогресс в данных областях. Для улучшения таких показателей, как личная безопасность, доступность высшего образования и экологическая устойчивость, по которым многие страны имеют невысокие результаты, могут потребоваться аналогичные скоординированные совместные усилия.

Ключевые результаты рейтинга

• В этом году первое место в рейтинге заняла Новая Зеландия.
• Нидерланды стали лучшей страной в Евросоюзе (ЕС).
• Канада признана лучшей среди стран Большой восьмерки.
• Словения и Эстония добились серьезных успехов среди европейских стран, опередив Францию, Испанию и Италию. Из крупных стран ЕС Италия продемонстрировала самый низкий результат, оказавшись позади таких бывших стран советского блока, как Чехия, Словакия и Польша.
• Коста-Рика и Уругвай стали лучшими в Латинской Америке
• Бразилия заняла самое высокое место среди стран БРИКС. Далее следуют Южная Африка, Россия, Китай и Индия.
• Все страны БРИКС, за исключением Бразилии, продемонстрировали низкие показатели социального развития, что свидетельствует о том, что, в частности, в таких странах, как Китай и Индия, быстрый экономический рост не ведет к улучшению качества жизни граждан.

Неожиданности рейтинга:

• США заняли 16-е место, оказавшись позади Канады (седьмое место) и Великобритании (13-е место). По словам Майкла Грина, исполнительного директора The Social Progress Imperative, рейтинг показывает, что США отстают от стран с сопоставимым уровнем ВВП на душу населения по целому ряду показателей.
• Россия заняла 80-е место в рейтинге, оказавшись позади Украины (62-е место) и Грузии (66-е место).
• Индия заняла 102-е место в рейтинге, уступив Бангладешу (99-е место) и Шри-Ланке (85-е место).

Первая пятерка

1. Новая Зеландия продемонстрировала очень хорошие результаты по таким показателям, как политические права, доступ к современным коммуникациям и школьное образование. Такое достижение впечатляет, учитывая, что ВВП Новой Зеландии на душу населения составляет 25,875 тыс. долларов США* (только 25-й показатель в мире).

2. Швейцария показала хорошие результаты по таким параметрам, как экологическая устойчивость, личная безопасность, ожидаемая продолжительность жизни и религиозные свободы.

3. Исландия продемонстрировала хорошие результаты по всем показателям, в особенности по уровню толерантности и социальной вовлеченности, а также по доступу к информации и средствам коммуникации. Как и в случае с Новой Зеландией, такой результат впечатляет и превосходит показатель страны по ВВП на душу населения, который составляет 33,880 тыс. долларов США* (13-е место в мире).

4. Нидерланды показали хорошие результаты по качеству воды и санитарных условий, доступу к информации и средствам коммуникации, экологической устойчивости и политическим правам.

5. Норвегия продемонстрировала хорошие показатели по личной безопасности, количеству интернет пользователей, свободе прессы и базовой медицинской помощи.

Салли Осберг, президент и исполнительный директор фонда Джеффа Сколла, отметила: «При составлении рейтинга социального развития определяются важные показатели, учитываются данные по базовым потребностям, таким как здравоохранение, и основополагающим сферам — образованию и правам человека. Рейтинг является новым инструментом, который меняет правила игры; он разработан для предоставления больших возможностей правительствам, компаниям, социальным предпринимателям и другим представителям сообщества, повышения их коллективной ответственности и выявления возможностей для инвестирования и экономии от эффекта масштаба».

Являясь первым в мире рейтингом, предназначенным для устранения зависимости уровня мирового социального развития от уровня экономического развития, рейтинг социального развития позволит странам двигаться в направлении создания мирного, процветающего, стабильно развивающегося общества».

Стив Алмонд подчеркнул: «Делойт» сотрудничает с The Social Progress Imperative и другими организациями, поскольку по нашему мнению бизнес должен оказывать содействие в решении серьезных мировых проблем, а рейтинг является инструментом, который может способствовать эффективному взаимодействию бизнеса, власти и общества».

Профессор Майкл Портер заявил: «Создание рейтинга социального развития является самой всеобъемлющей и амбициозной из когда-либо предпринимавшихся попыток определить и измерить уровень социального развития. Это новый инструмент, который позволяет нам получать более полную картину благополучия граждан в социальной сфере, которую можно сравнить с экономическими успехами. Мы надеемся, что подобно тому, как ВВП на душу населения является фактической мерой экономических результатов, рейтинг социального развития станет широко применяемым показателем достижений в социальной и экологической сферах».

Рейтинг социального развития разработан для того, чтобы собрать воедино все факторы, определяющие социальный прогресс, произвести оценку по соответствующим показателям и определить приоритетные области для развития стран. Образно говоря, при составлении рейтинга оценивались следствия — ожидаемая продолжительность жизни, грамотность, свобода выбора, нежели причины — размер государственных расходов или принятые законы. Поскольку в рейтинге социального развития достижения в социальной сфере оцениваются отдельно от экономических индикаторов, это впервые позволяет нам изучить взаимосвязь между экономическим и социальным развитием».

Организация The Social Progress Imperative создала рейтинг социального развития в сотрудничестве со специалистами Гарвардской школы бизнеса и Массачусетского технологического института, а также ведущими международными организациями в сфере социального предпринимательства, бизнеса и благотворительности. Среди таких организаций ― Cisco, банк Compartamos, «Делойт Туш Томацу Лимитед» и входящие в него компании, фонд AVINA и фонд Джеффа Сколла.

Примечание для редакторов:

Об организации The Social Progress Imperative

Задача организации The Social Progress Imperative состоит в улучшении благосостояния людей по всему миру, в особенности самых малообеспеченных путем ускорения социального развития. С этой целью организация составляет надежный, единый и инновационный рейтинг социального развития; развивает исследования и обмен знаниями в области социального развития; предоставляет руководителям и специалистам бизнеса, власти и гражданского общества новые инструменты для проведения политики и реализации программ.

Финансовая поддержка

The Social Progress Imperative зарегистрирована как некоммерческая организация в США и благодарит за финансовую поддержку следующие организации: Cisco, банк Compartamos, «Делойт Туш Томацу Лимитед», фонд Рокфеллера и фонд Джеффа Сколла.

Что такое социальное развитие?
Социальное развитие определяется как способность общества обеспечивать основные потребности его граждан и создавать возможности для улучшения уровня их жизни, а также условия для полной реализации потенциала как отдельных личностей, так и групп граждан.

ВВП на душу населения, определение

В рейтинге социального развития используется определение Всемирного банка: «ВВП на душу населения рассчитывается по паритету покупательной собственности (ППС). ВВП по ППС — это валовый внутренний продукт, рассчитанный в международных долларах с использованием расчетных показателей паритета покупательной способности. Международный доллар обладает той же покупательной способностью к ВВП, какой доллар США обладает в Соединенных Штатах Америки. ВВП по ППС представляет собой сумму валового продукта, созданного всеми резидентами в экономике, к которой прибавляются все налоги на товары и из которой вычитаются любые субсидии, не включенные в стоимость товаров. Он рассчитывается без учета отчислений на амортизацию или на истощение природных ресурсов. Данные представлены в международных долларах на 2005 год.http://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.PCAP.PP.KD

Уровень социального развития (качества жизни) стран мира

2014/04/04 15:21:35

Социальное развитие определяется как способность общества обеспечивать основные потребности его граждан и создавать возможности для улучшения уровня их жизни, а также условия для полной реализации потенциала как отдельных личностей, так и групп граждан.

2014: Новая Зеландия — лидер

Согласно данным рейтинга, опубликованного 3 апреля 2014 года американской некоммерческой организацией The Social Progress Imperative экономический рост не всегда влечет за собой положительные изменения в социальной среде. В рейтинге социального развития 2014 года представлены 132 страны, которые оценивались по показателям в социальной и экологической сферах. Очевидно, что высокий уровень ВВП на душу населения дает преимущества, особенно в области базовых человеческих потребностей (рейтинг стран мира по ВВП по ППС). Однако рост доходов не гарантирует улучшения показателей в таких сферах как экология, здравоохранение и социальные возможности.

Рейтинг социального развития, разработанный командой специалистов во главе с профессором Майклом Портером из Гарвардской школы бизнеса, дополняет экономическую характеристику стран, которая оценивается по уровню ВВП и другим показателям, и предназначен для составления более объективного представления о положении дел в стране.

Рейтинг социального развития разработан для того, чтобы собрать воедино все факторы, определяющие социальный прогресс, произвести оценку по соответствующим показателям и определить приоритетные области для развития стран. Образно говоря, при составлении рейтинга оценивались следствия — ожидаемая продолжительность жизни, грамотность, свобода выбора, нежели причины — размер государственных расходов или принятые законы. Поскольку в рейтинге социального развития достижения в социальной сфере оцениваются отдельно от экономических индикаторов, это впервые позволяет изучить взаимосвязь между экономическим и социальным развитием.

Организация The Social Progress Imperative создала рейтинг социального развития в сотрудничестве со специалистами Гарвардской школы бизнеса и Массачусетского технологического института, а также ведущими международными организациями в сфере социального предпринимательства, бизнеса и благотворительности. Среди таких организаций ― Cisco, банк Compartamos, «Делойт Туш Томацу Лимитед» и входящие в него компании, фонд AVINA и фонд Джеффа Сколла.

Мировые тенденции

• Рейтинг социального развития показывает, что существует прямая взаимосвязь экономических показателей (рассчитанных в ВВП на душу населения) с уровнем социального развития. Страны с высоким уровнем дохода обычно добиваются более высокого уровня социального развития: Новая Зеландия (ВВП на душу населения — 25,858 тыс. долларов США) занимает первое место в рейтинге, тогда как Чад (1,870 тыс. долларов США) занимает последнее место.

• Однако не только экономические показатели способствуют социальному развитию. Страна с одним из самых высоких в мире ВВП — Норвегия (47,546 тыс. долларов) — заняла в рейтинге пятое место и находится позади Новой Зеландии, чей ВВП на душу населения почти в два раза меньше, чем у Норвегии. Находящийся в конце списка Чад имеет гораздо более высокий показатель ВВП на душу населения (1,870 тыс. долларов), чем Либерия (560 долларов), занявшая в рейтинге 120-е место. Подобная ситуация повторяется на всех уровнях экономического развития: например, несмотря на низкий уровень ВВП на душу населения, Ямайка находится в рейтинге выше, чем Китай.

• Соотношение между экономическим и социальным развитием меняется с ростом доходов. При более низком уровне дохода небольшая разница в уровне ВВП связана с большой разницей в показателях социального прогресса. Например, по качеству воды, санитарных и жилищных условий существует огромное различие в значениях между странами с низкими доходами и странами из нижней части списка со средним уровнем доходов. Однако по мере увеличения доходов «легкие» достижения в сфере социального развития, которым способствует экономический рост, исчерпываются, и дальнейшее развитие экономики ведет к возникновению новых социальных и экологических проблем. Например, по показателю экологической устойчивости, в рамках которого рассматриваются такие параметры, как выбросы парниковых газов, страны с высоким уровнем доходов ненамного опережают страны с низким уровнем доходов. На самом деле, по мере развития экономик стран с низким уровнем дохода показатель экологической устойчивости, возможно, ухудшится перед тем, как вновь начнет демонстрировать положительную динамику.

• Экономическое развитие стран с низким уровнем дохода необязательно влечет за собой значительное повышение уровня социального развития. Например, если взять показатель личной безопасности — количество самоубийств, насильственных преступлений и смертей в ДТП имеет тенденцию к значительному сокращению, только когда страны достигают высокого уровня доходов, но даже в этом случае между странами существуют серьезные различия. До этого момента в странах с низким и средним уровнем доходов наблюдается лишь незначительный прогресс в сфере личной безопасности.

• Высокий уровень ВВП на душу населения способствует удовлетворению базовых потребностей человека, но не гарантирует расширения социальных возможностей. Когда страны достигают высокого уровня доходов, то в среднем по показателю социальных возможностей, который включает в себя такие параметры, как личные права, толерантность и социальная вовлеченность, они добиваются серьезного прогресса. Однако между странами с высоким уровнем доходов в этих показателях существует значительная разница, которая гораздо существеннее разницы по показателю базовых потребностей, оценивающему такие факторы, как качество воды, санитарных условий и медицинского обслуживания, и по которому все страны с высоким уровнем дохода имеют хорошие результаты.

• Большинство стран в достаточной мере обеспечивают своих граждан базовой медицинской помощью, то же самое касается доступности образования и уровня грамотности среди взрослого населения. Это может свидетельствовать о том, что Цели развития тысячелетия (ЦРТ) оказывают позитивное влияние на социальный прогресс в данных областях. Для улучшения таких показателей, как личная безопасность, доступность высшего образования и экологическая устойчивость, по которым многие страны имеют невысокие результаты, могут потребоваться аналогичные скоординированные совместные усилия.

Ключевые результаты рейтинга

• В 2014 году первое место в рейтинге заняла Новая Зеландия.
• Нидерланды стали лучшей страной в Евросоюзе (ЕС).
• Канада признана лучшей среди стран Большой восьмерки.
• Словения и Эстония добились серьезных успехов среди европейских стран, опередив Францию, Испанию и Италию. Из крупных стран ЕС Италия продемонстрировала самый низкий результат, оказавшись позади таких бывших стран советского блока, как Чехия, Словакия и Польша.
• Коста-Рика и Уругвай стали лучшими в Латинской Америке.
• Бразилия заняла самое высокое место среди стран БРИКС. Далее следуют Южная Африка, Россия, Китай и Индия.
• Все страны БРИКС, за исключением Бразилии, продемонстрировали низкие показатели социального развития, что свидетельствует о том, что, в частности, в таких странах, как Китай и Индия, быстрый экономический рост не ведет к улучшению качества жизни граждан.
• США заняли 16-е место, оказавшись позади Канады (седьмое место) и Великобритании (13-е место). По словам Майкла Грина, исполнительного директора The Social Progress Imperative, рейтинг показывает, что США отстают от стран с сопоставимым уровнем ВВП на душу населения по целому ряду показателей.

Первая пятерка

1.Новая Зеландия продемонстрировала очень хорошие результаты по таким показателям, как политические права, доступ к современным коммуникациям и школьное образование. Такое достижение впечатляет, учитывая, что ВВП Новой Зеландии на душу населения составляет 25,875 тыс. долларов США (только 25-й показатель в мире).

2.Швейцария показала хорошие результаты по таким параметрам, как экологическая устойчивость, личная безопасность, ожидаемая продолжительность жизни и религиозные свободы.

3.Исландия продемонстрировала хорошие результаты по всем показателям, в особенности по уровню толерантности и социальной вовлеченности, а также по доступу к информации и средствам коммуникации. Как и в случае с Новой Зеландией, такой результат впечатляет и превосходит показатель страны по ВВП на душу населения, который составляет 33,880 тыс. долларов США (13-е место в мире).

4.Нидерланды показали хорошие результаты по качеству воды и санитарных условий, доступу к информации и средствам коммуникации, экологической устойчивости и политическим правам.

5.Норвегия продемонстрировала хорошие показатели по личной безопасности, количеству интернет пользователей, свободе прессы и базовой медицинской помощи.

Комментарии экспертов

Профессор Майкл Портер заявил: «До настоящего времени считалось, что существует прямая связь между экономическим ростом и благосостоянием населения страны. Однако рейтинг социального развития показывает, что это правило работает не всегда. Хотя высокий уровень ВВП на душу населения связан с социальным развитием, эта связь прослеживается не во всех случаях. Мы обнаружили, что при одинаковом уровне ВВП некоторые страны достигают гораздо более высокого уровня социального развития, чем другие».

Стив Алмонд, председатель международного Совета директоров «Делойт Туш Томацу Лимитед», отметил: «Для того чтобы добиться прогресса в развитии и укреплении общества, нам необходим более совершенный метод оценки показателя социального развития».

Дэвид Оуэн, управляющий партнер компании «Делойт», СНГ: «У России, как и у других стран с развивающейся экономикой, есть возможность для улучшения благосостояния населения, и здравоохранение и безопасность являются в этом плане приоритетными областями. Мы согласны с нашими зарубежными коллегами, что для развития социальной сферы необходимо проведение ее всесторонней оценки на постоянной основе».

Майкл Грин, исполнительный директор The Social Progress Imperative, подчеркнул: «Экономический рост не всегда ведет к прогрессу в социальной сфере. Рейтинг социального развития показывает, что если мы хотим бороться с такими проблемами, как бедность и неравенство, то одного экономического роста недостаточно».

Салли Осберг, президент и исполнительный директор фонда Джеффа Сколла, отметила: «Чтобы социальное развитие обрело первостепенную важность, необходимо, чтобы развитие общества и его благосостояния имело такое же значение, как рост ВВП».

Мировое экономическое положение и перспективы, 2019 год: Краткое резюме

Перспективы глобального макроэкономического развития

Для того, чтобы уменьшить риски для мировой экономики и заложить основу для стабильного и устойчивого экономического роста, необходимы безотлагательные и конкретные политические меры. Динамизм и инклюзивность мировой экономики играют ключевую роль в решении масштабных задач, поставленных в Повестке дня в области устойчивого развития на период до 2030 года. Директивные органы должны прилагать усилия для того, чтобы не допустить роста краткосрочных рисков, связанных с финансовыми трудностями и обострением торговых споров, и продолжать достижение экономических, социальных и экологических целей в рамках дальнейшего осуществления долгосрочной стратегии развития. Решительные политические действия опираются на многосторонний, основанный на сотрудничестве и рассчитанный на долгосрочную перспективу подход к глобальной политике в таких ключевых областях, как борьба с изменением климата, устойчивое финансирование, устойчивое производство и потребление и устранение неравенства. Для этого также необходимо дальнейшее продвижение вперед по пути к более инклюзивной, гибкой и способной к реагированию многосторонней системе.

На первый взгляд глобальный экономический рост кажется стабильным, но за ним скрываются фундаментальные риски и диспропорции

В 2017 и 2018 годах темпы экономического роста в более половины стран мира повысились. Темпы роста экономики развитых стран в эти два года стабильно составляли 2,2 процента, и во многих странах эти темпы были близки к своим максимальным потенциальным значениям, в то время как уровень безработицы в ряде развитых стран упал до рекордно низких показателей. Среди развивающихся стран относительно высокие темпы роста сохранялись в регионах Восточной и Южной Азии, в которых экономический рост составил 5,8 и 5,6 процента соответственно в 2018 году. Продолжается постепенное восстановление экономики многих стран — экспортеров сырьевых товаров, в частности экспортеров топлива, хотя эти страны по-прежнему сталкиваются с волатильностью цен. Резкое падение рыночных цен на сырьевые товары, которое произошло в 2014/15 годах, также продолжает сказываться на сбалансированности бюджетов и платежном балансе и является причиной возникновения сохраняющейся задолженности.

В 2018 году темпы роста мировой экономики оставались стабильными на уровне 3,1 процента, поскольку замедление темпов роста в ряде крупных в экономическом отношении стран нивелировалось за счет их ускорения в Соединенных Штатах Америки благодаря принятию налогово-бюджетных мер. Ожидается, что в 2019 году темпы роста мировой экономики будут неплохими и составят 3 процента, однако признаки того, что рост, возможно, достиг своего пика, становятся все явственнее. С начала 2018 года рост объема промышленного производства и торговли товарами во всем мире постепенно замедляется, прежде всего в серьезно зависящих от торговли секторах средств производства и промежуточных продуктов. Опережающие показатели свидетельствуют, что в 2019 году в связи с обострением торговых споров, ростом риска финансовых затруднений и нестабильности и в контексте геополитической напряженности произойдет определенное ослабление экономического роста во многих странах. В то же время в ряде развитых стран наблюдается уже достаточно высокий уровень загрузки производственных мощностей, что может сказаться на росте в краткосрочной перспективе.

За этими общими цифрами стоит неравномерность экономического роста, который зачастую не доходит до тех регионов, которым он нужен больше всего

Эти общие цифры скрывают нестабильность и откат назад во многих развивающихся странах и неравномерность экономического прогресса по всему миру. Хотя за последние два года экономические перспективы во всем мире улучшились, в ряде крупных развивающихся стран доход на душу населения снижается. По прогнозам, в 2019 году дальнейшее снижение или низкие темпы роста доходов на душу населения будут отмечаться в центральной, южной и западной частях Африки, Западной Азии, Латинской Америке и Карибском бассейне — регионах, в которых находится почти четверть населения мира, живущего в условиях крайней нищеты.

Даже в тех странах, в которых темпы роста на душу населения высоки, они зачастую складываются благодаря показателям основных промышленных районов, а периферийные и сельские районы остаются позади. Хотя в ряде развитых стран уровень безработицы является рекордно низким, размер располагаемого дохода у многих людей, особенно у тех, у кого доходы невелики, за последнее десятилетие увеличился незначительно или не увеличился вообще. Более половины населения мира лишено доступа к социальной защите, из-за чего большое количество людей продолжает заниматься натуральным хозяйством. Эти диспропорции затрудняют решение задач ликвидации нищеты и создания достойных рабочих мест для всех. Из-за низких темпов роста доходов возникает опасность того, что многие другие цели в области устойчивого развития также не будут достигнуты, поскольку страны сталкиваются с трудностями в деле ликвидации узких мест в инфраструктуре, улучшения здоровья населения, повышения качества человеческого капитала и предоставления людям более широких возможностей.

Богатые ресурсами страны зачастую сталкиваются с трудностями в деле раскрытия своего потенциала в области развития

Многие развивающиеся страны из числа отстающих по темпам роста в значительной степени зависят от сырьевых товаров, как в плане экспортных доходов, так и в плане финансирования бюджетных расходов. Высокая волатильность экспортных доходов и налоговых поступлений зачастую ведет к серьезным колебаниям объема внутреннего валового дохода и к более низким темпам роста в более долгосрочной перспективе. Эти обстоятельства влекут за собой еще более пагубные последствия в странах, которые отличаются слабостью государственного управления и низким качеством институтов и в которых одним из препятствий для социально-экономического развития может быть недостаточная диверсификация экономики. Многие из отстающих по темпам роста стран, находящихся в сырьевой зависимости, в последние десятилетия страдают от длительных вооруженных конфликтов или сталкиваются с гражданскими беспорядками и нестабильностью.

Неопределенности риски и осуществление Повестки дня в области устойчивого развития на период до 2030 года

Увеличение понижательных рисков и трудностей ставит под угрозу устойчивость экономического роста в краткосрочной перспективе

За устойчивыми темпами роста мировой экономики скрывается постепенное повышение ряда краткосрочных рисков, которое может нанести серьезный ущерб экономике и значительно ухудшить долгосрочные перспективы развития. Это сильно усложнило бы решение многих задач, поставленных в Повестке дня в области устойчивого развития на период до 2030 года. Страны, сталкивающиеся со значительными трудностями, такими как крупные макроэкономические диспропорции и высокий уровень внешней задолженности, особо уязвимы перед лицом таких рисков. Поскольку возможности для политического действия значительно уменьшились по всему миру, любое внешнее потрясение может привести к серьезным и долгосрочным последствия для мирового экономического роста и социально-экономического положения.

В связи с обострением торговых споров возникают угрозы краткосрочного характера…

В 2018 году имело место значительное усиление напряженности в торговых отношениях между крупнейшими в экономическом отношении странами мира, и количество споров, переданных на рассмотрение механизма урегулирования споров Всемирной торговой организации, резко возросло. Принятые Соединенными Штатами решения о повышении ввозных пошлин повлекли за собой ответные меры, а они, в свою очередь, — встречные ответные меры. Рост мировой торговли застопорился, хотя благодаря мерам стимулирования и прямым субсидиям прямые негативные последствия этого в Китае и в Соединенных Штатах пока в значительной степени сглаживаются.

В связи с затяжным обострением напряженности в торговых отношениях между крупнейшими в экономическом отношении странами мира и витком нового повышения пошлин возникает серьезный риск для мировой торговли в будущем. Это может повлечь за собой значительные последствия для мировой экономики: замедление инвестиций, рост потребительских цен и уменьшение оптимизма деловых кругов. Такое развитие событий может привести к серьезным сбоям в глобальных производственно-сбытовых цепочках, особенно для экспортеров стран Восточной Азии, которые прочно встроены в торговые цепочки поставок между Китаем и Соединенными Штатами. Замедление темпов роста в Китае и/или Соединенных Штатах может также привести к уменьшению спроса на сырьевые товары, что скажется на экспортерах сырья в Африке и Латинской Америке. Существует опасность того, что торговые споры приведут к увеличению финансовой уязвимости, особенно в ряде стран с формирующейся рыночной экономикой. Рост цен на импортные товары в сочетании с ужесточением условий финансирования и высокими расходами на обслуживание долга может привести к сокращению доходов и вызвать долговой кризис в некоторых отраслях.

…с долгосрочными последствиями

Длительный период вялого роста торговли также скажется на росте производительности в среднесрочной перспективе и, следовательно, на росте экономики в долгосрочной перспективе. Торговля способствует росту производительности на основе эффекта масштаба и доступа к ресурсам, а также приобретения знаний и технологий благодаря международным контактам. Кроме того, торговля в сфере услуг способствует инклюзивности, созданию потенциала противодействия и диверсификации экономики. Эти торговые каналы тесно связаны с решениями об инвестициях, повышением производительности, экономическом ростом и в конечном итоге с достижением устойчивого развития.

Резкое ужесточение глобальных условий финансирования может привести к финансовым потрясениям в отдельных местах…

Рост политической неопределенности и увеличение трудностей, с которыми сталкиваются конкретные страны, привели к тому, что в 2018 году на финансовых рынках имел место ряд резких ценовых колебаний. На настроениях инвесторов сказались обострение напряженности в торговых отношениях, высокий уровень задолженности, увеличение геополитических рисков, события на рынке нефти и изменение ожиданий в отношении дальнейшей кредитно-денежной политики Соединенных Штатов. В этом контексте в течение года имело место определенное ужесточение глобальных условий финансирования. В текущей ситуации неопределенности любые непредвиденные события или внезапное изменение настроений могут привести к резкому падению рыночных цен и беспорядочному перераспределению капитала. Быстрое повышение процентных ставок и значительное укрепление доллара могут привести к усугублению внутренних проблем и финансовых трудностей в ряде стран, что повлечет за собой увеличение риска долгового кризиса.

…и потенциально к их широкому распространению

Инвесторы могут начать проявлять особую осторожность по отношению к странам, которые сталкиваются с серьезными внутренними проблемами, такими как большой дефицит по счету текущих операций и большой дефицит бюджета, потребность в значительном внешнем финансировании, отсутствие транспарентности в отношении своих долговых обязательств или нехватка буферных механизмов. Финансовые трудности могут передаваться от одной страны другой по банковским и другим каналам, связывающим финансовые рынки между собой. Кроме того, имеются фактические данные, подтверждающие недавнее распространение таких проблем на финансовых рынках в связи с незаметными изменениями настроений инвесторов, не обусловленными фундаментальными показателями, из-за чего более высокому риску подвергаются страны с формирующейся рыночной экономикой.

Корректировки кредитно-денежной политики или ошибочные политические шаги в крупнейших в экономическом отношении странах могут спровоцировать увеличение финансовых трудностей

Значительная неопределенность связана с дальнейшими корректировками кредитно-денежной политики в развитых странах, прежде всего в Соединенных Штатах. В ситуации увеличения бюджетных расходов, носящего весьма проциклический характер, и повышения ввозных пошлин значительное усиление инфляционного давления может подтолкнуть Федеральную резервную систему Соединенных Штатов к повышению процентных ставок гораздо более быстрыми темпами, чем предполагается в настоящее время, что вызовет резкое ухудшение глобальной ситуации с ликвидностью.

Возможность того, что директивные органы в Европе не завершат работу над нормативно-правовым соглашением о запланированном выходе Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии из Европейского союза до того, как этот выход состоится в марте 2019 года, создает риски для финансовой стабильности, учитывая большое значение европейских банков для глобальных трансграничных финансовых потоков.

Хотя недавнее смягчение кредитно-денежной политики в Китае, вероятно, будет способствовать росту в краткосрочной перспективе, оно может привести к усилению финансовых диспропорций. Это может увеличить риск неконтролируемой распродажи активов, приобретенных на заемные средства, что повлечет за собой серьезные негативные последствия для реального сектора экономики и скажется на ситуации в регионе и в мире.

Климатические риски также ставят под угрозу экономические перспективы, особенно для малых островных развивающихся государств

По мере того как в мире происходит все больше экстремальных погодных явлений, климатические риски увеличиваются. Как отмечается, более половины экстремальных погодных явлений, имевших место за последние шесть лет, связаны с изменением климата. Климатические катаклизмы, затрагивающие в равной степени и развитые, и развивающиеся страны, подвергают большие группы населения риску вынужденного переселения и наносят серьезный ущерб жизненно важной инфраструктуре. Тем не менее подавляющее большинство человеческих жертв, связанных с бедствиями, приходится на страны с низким уровнем дохода и страны с доходами ниже среднего уровня. Многие малые островные развивающиеся государства (МОСТРАГ) Карибского бассейна и Индийского и Тихого океанов особенно подвержены климатическим рискам затопления, повышения засушливости, береговой эрозии и истощения ресурсов пресной воды. Ущерб, наносимый в связи с климатическими явлениями важнейшим объектам транспортной инфраструктуры, таким как морские порты и аэропорты, может иметь более серьезные последствия для международной торговли и для перспектив устойчивого развития в наиболее уязвимых странах. Риски затопления береговой инфраструктуры морскими водами существенно возрастут после того, когда глобальное потепление дойдет до 1,5 градуса по Цельсию, что может произойти уже в 2030-е годы.

Фундаментальные уязвимости долгосрочного характера ставят под угрозу устойчивость мирового экономического
роста, а также его финансовые, социальные и экологические аспекты

Продолжает расти мировой объем государственной и частной задолженности. В ряде стран значительные обязательства по обслуживанию долга уже легли тяжелым бременем на государственные финансы. В целом росту задолженности в развивающихся странах, как правило, не соответствует эквивалентное увеличение стоимости производственных активов. В этой связи возникают опасения по поводу долгосрочной приемлемости уровня задолженности, а также по поводу производственных мощностей в среднесрочной перспективе с учетом серьезных пробелов в инфраструктуре, деградации имеющегося основного капитала и соответствующих последствий для производительности.

Чтобы добиться ликвидации нищеты к 2030 году, потребуется добиться двузначных показателей роста в Африке и резко сократить неравенство по доходам

Что касается социальных аспектов, то экономический рост зачастую не доходит до тех, кому он нужен больше всего. В регионах, в которых сохраняется высокий уровень нищеты и неравенства, серьезным препятствием на пути социального развития являются низкие темпы роста дохода на душу населения. Несмотря на значительные успехи, достигнутые за последние два десятилетия, свыше 700 миллионов человек по-прежнему находятся за чертой крайней нищеты, более половины из них — в Африке. Чтобы решить задачу ликвидации нищеты к 2030 году, в странах, в которых доля населения, живущего в нищете, остается высокой, потребуются серьезные перемены как в плане решительного ускорения темпов экономического роста, так и в плане резкого сокращения неравенства по доходам. Чтобы решить задачи по ликвидации нищеты в Африке, необходимо добиться увеличения темпов экономического роста на этом континенте до двузначных показателей, что значительно превышает показатели роста,
наблюдавшиеся в последние 50 лет.

Настоятельно необходимы кардинальные перемены в том, как мировое экономическое развитие обеспечивается энергией

Чтобы не допустить существенного изменения нынешней жизни людей и природных экосистем, сокращение объема выбросов CO2 во всем мире должно начаться задолго до 2030 года. Несмотря на определенные успехи, достигнутые в деле сокращения интенсивности выбросов парниковых газов при производстве, темпы перехода к экологически устойчивому производству и потреблению являются недостаточно высокими, что делает возможным увеличение объема выбросов углерода и ускоряет изменение климата. Если мы хотим не допустить нанесения дальнейшего ущерба нашим экосистемам и источникам средств к существованию, то настоятельно необходимы кардинальные и осуществляемые более высокими темпами перемены в том, как мировое экономическое развитие обеспечивается энергией. Для таких кардинальных преобразований требуются политические меры на многих направлениях, ускорение технического прогресса и серьезные изменения в поведении людей.

Вызовы в области политики и дальнейшие действия

Многосторонний подход к глобальной политике сталкивается с серьезными трудностями

Растет понимание того, что выгоды от увеличения экономической интеграции не распределяются между странами и внутри стран на справедливой основе. В настоящее время выгоды от либерализации торговли и финансовой либерализации все чаще рассматриваются в качестве причин усиления неравенства по доходам и богатству внутри стран, уменьшения возможностей для политического действия, а в некоторых случаях и подрыва национального суверенитета. Институты и соглашения, играющие ключевую роль в многосторонней системе, подвергаются все большему давлению. Это давление ощущается в таких областях, как международная торговля, международное финансирование развития и борьба с изменением климата.

Многосторонняя система подвергается угрозе в то время, когда международное сотрудничество и управление важны как никогда. Многие из задач, поставленных в Повестке дня в области устойчивого развития на период до 2030 года, носят глобальный характер и требуют коллективных и совместных действий.

Необходимо прилагать усилия для повышения инклюзивности и гибкости многосторонней системы и ее способности к реагированию

В сегодняшней глубоко интегрированной мировой экономике согласованные на международном уровне правила и институты играют жизненно важную роль для обеспечения четкого функционирования рынков, урегулирования разногласий и предоставления гарантий стабильности. Поэтому укрепление многосторонней системы имеет ключевое значение для достижения устойчивого развития во всем мире. Чтобы быть эффективными, многосторонние системы должны реагировать на законную обеспокоенность и критику. Архитектура системы многосторонней торговли должна в большей мере соответствовать Повестке дня в области устойчивого развития на период до 2030 года и создавать инклюзивную, транспарентную и ориентированную на развитие рамочную основу для международной торговли. Успехи, достигнутые в рамках международного сотрудничества в области налогообложения, должны предоставить всем странам возможность получать причитающуюся им по справедливости долю налогов с международных компаний, что особенно важно для беднейших стран. Чтобы остановить глобальное потепление, необходимо активизировать международное сотрудничество в области «зеленых» технологий, включая передачу технологий по приемлемым ценам, в целях содействия переходу к устойчивому производству во многих развивающихся странах, и прежде всего в наименее развитых странах (НРС).

Международное сотрудничество в области налогообложения должно дополнять эффективную национальную налоговую политику

Международное сообщество должно продолжать построение справедливой, устойчивой и современной международной налоговой системы, опирающейся на налоговую политику, направленную на стимулирование экономического роста. Усилия, прилагаемые с этой целью, должны быть универсальными по своему подходу и охвату и в полной мере учитывать различные потребности и возможности всех стран. В цифровую эпоху многосторонний подход к налогообложению имеет решающее значение. Вместе с тем у стран должна оставаться возможность вести эффективную налоговую политику, способствующую увеличению объема внутреннего государственного финансирования, направляемого на достижение устойчивого развития. Эффективное и надлежащим образом организованное привлечение внутренних ресурсов государства, составление соответствующих бюджетов и использование этих ресурсов имеют решающее значение для предоставления важнейших общественных благ и услуг, укрепления инфраструктуры, уменьшения неравенства и поддержания макроэкономической стабильности.

Достижение экологически устойчивого роста требует кардинальных перемен в экономической политике и потреблении

В процессе принятия экономических решений необходимо в полной мере учитывать климатические риски, связанные с выбросами углерода, и тем самым уменьшать спрос на углеродоемкие услуги и технологии, связанные с использованием ископаемого топлива. Этого можно добиться с помощью таких инструментов, как меры установления цен на выбросы углерода, нормы энергоэффективности (такие как минимальные стандарты эффективности и строительные нормы) и сокращение социально неэффективных программ субсидирования использования ископаемого топлива. Правительства могут также поддерживать политику стимулирования новых энергосберегающих технологий, например выделять субсидии на соответствующие научные исследования и разработки. Для стран, которые по-прежнему в большой степени зависят от производства ископаемого топлива, жизненно важной является диверсификация экономики.

Для распоряжения природными богатствами требуется дальновидная политическая стратегия

Природные богатства могут создать огромные возможности для экономического развития страны при условии, что они используются в рамках эффективного управления и на основе дальновидной политической стратегии. Доходы от сырьевого сектора могут стать источником жизненно важных поступлений для обеспечения более широкого доступа к образованию и здравоохранению, инвестиций в ключевые объекты инфраструктуры, предоставления важнейших услуг социальной защиты и содействия диверсификации экономики. Диверсификация повысит потенциал противодействия, и во многих случаях она необходима с точки зрения охраны окружающей среды. Для этого требуется всеобъемлющий подход к управлению сырьевыми ресурсами, включенный в широкую стратегию устойчивого развития. К ее ключевым элементам относятся укрепление институтов, повышение транспарентности, разработка контрциклической экономической политики и целенаправленные инвестиции в человеческий капитал.

Решающую роль в сокращении неравенства играют образование, политика занятости и сельская инфраструктура

Одним из важнейших препятствий на пути к осуществлению Повестки дня в области устойчивого развития на период до 2030 года является высокий уровень неравенства. Для преодоления этого препятствия решающую роль играет расширение доступа к образованию и повышение его качества. Как показывает опыт, повысить уровень жизни людей с самыми низкими доходами позволяют меры политики занятости, такие как повышение минимальной заработной платы и расширение социальной защиты. Кроме того, сокращению масштабов нищеты и разрыва между городом и деревней может также способствовать уделение первоочередного внимания развитию сельской инфраструктуры посредством государственных инвестиций в транспорт, сельское хозяйство и энергетику.

Ссылки на новости

9) Классификация стран по уровню социально-экономического развития.

1)развитые
страны с рыночной экономикой

2)страны
с переходной экономикой или с
формирующимся рынком

3)развивающиеся
страны

Развитые
страны с рыночной экономикой играют
ведущую роль на мировом рынке и в
международном разделении труда.

К
развитым странам относят почти все
страны Западной Европы, США, Канаду,
Японию, Израиль, ЮАР, Австралию и Новую
Зеландию. Все эти страны имеют высокий
уровень экономического и социального
развития.

Страны
с переходной экономикой включают
государства Восточной Европы, Россию,
Албанию, Китай, Вьетнам, бывшие субъекты
СССР, Вьетнам, Монголию.

К
развивающимся странам относят большинство
стран Азии, Африки, Океании, Латинскую
Америку, Мальту и бывшую Югославию.
Общий уровень ВВП развивающихся стран
составляет менее четверти от ВВП
развитых стран.

10. Развитые страны и их роль в мировой экономике.

В
группу развитых стран входят
государства с рыночной экономикой и
высоким уровнем социально-экономического
развития. Критериями для включения той
или иной страны в группу индустриальных
стран являются:

·
высокий уровень социально-экономического
развития, выражающийся в высоких уровнях
ВВП в целом, на душу населения в частности
(не менее 12 тыс. долл. в год), высоком
жизненном уровне и стандарте;

·
рыночная система хозяйствования;

·
открытость экономики;

·
преобладание в процессе производства
ВВП сферы услуг (более 60%) над промышленностью
и сельским хозяйством;

·
переход в промышленности от добывающих
и материалоемких отраслей к новым
высокотехнологичным и наукоемким
отраслям;

·
высокий уровень механизации и
продуктивности сельскохозяйственного
производства, в результате чего 3-8%
трудоспособного населения, занятого
в сельском хозяйстве этих стран,
полностью обеспечивают продовольствием
свои страны и превратили сельское
хозяйство в экспортный сектор экономики
в большинстве стран этой группы

Международный
валютный фонд включает в число развитых
стран и территорий (т.е. тех частей
некоторых стран, которые имеют особый
статус, например, Гонконг или Гренландия)
все страны Западной Европы, США и Канаду,
Японию, Австралию и Новую Зеландию, а
с 1997 г. – также Южную Корею, Сингапур,
Гонконг и Тайвань, Израиль. ООН добавляет
к ним Южно-Африканскую Республику.
Организация экономического сотрудничества
и развития относит к их числу также
Турцию и Мексику, которые являются
членами этой организации, хотя, скорее,
это развивающиеся страны, но они вошли
в нее по территориальному признаку
(Турции принадлежит часть Европы, а
Мексика входит в Североамериканское
соглашение о свободной торговле –
НАФТА).

Таким
образом, в число развитых стран включают
около 30 стран и территорий, а также
после официального присоединения к
Европейскому союзу Польши, Венгрии,
Чехии, Словении, Кипра и Эстонии они
тоже включены в число развитых стран.

Развитые
страны являются главной группой стран
в мировом хозяйстве. На них приходится
более 50% мирового ВВП (если его подсчитывать
по ППС) и большая часть мировой торговли
и международного движения капитала. В
самой группе развитых стран выделяют
«семерку» с наибольшим объемом ВВП
(США, Япония, Германия, Франция,
Великобритания, Канада, Италия). На эти
страны приходится более 40% мирового
ВВП, в том числе на США – 21, Японию – 7,
Германию – 5%. Большинство развитых
стран входит в интеграционные объединения,
из которых наиболее мощными являются
Европейский союз – ЕС (более 20% мирового
ВВП) и Североамериканское соглашение
о свободной торговле – НАФТА (24%).

На
современном этапе развития эта группа
стран обладает крупнейшим в мире
научно-техническим потенциалом,
являющимся не только главным фактором
динамичного развития ее экономик, но
и решающим фактором конкурентоспособности,
которая в развитых странах мира
складывается из высокотехнологичного
промышленного производства,
высокоэффективного сельского хозяйства,
значительных государственных и
внутрифирменных расходов на
научно-исследовательские и
опытно-конструкторские разработки,
высокой квалификации рабочей силы.

Развитые
страны являются крупнейшими в мире
производителями и потребителями
продукции высоких технологий: доля США
в производстве наукоемкой продукции
составляет 36%, Японии – 29%, ЕС – 32%. Доля
машиностроительной продукции в общей
стоимости экспорта достигает в Японии
64%, в США и Германии – 48%, Швеции – 44%,
Канаде – 42%. Одновременно США импортируют
примерно 1/4 мирового экспорта
машинотехнической продукции.

Страны,
входящие в эту группу, лидируют в таких
отраслях промышленности, как электронная,
электротехническая, авиакосмическая,
автомобиле- и судостроение, химическая,
производство вооружений и военной
техники и т.п.

Сельское
хозяйство индустриальных стран утратило
трудоемкий характер и превратилось в
капитало- и наукоемкую отрасль, активно
использующую современные биотехнологии.
В сфере услуг этих стран наиболее
интенсивно растет доля бизнес-услуг
(финансовых, страховых, аудиторских,
консалтинговых, информационных,
рекламных и т.д.), услуг здравоохранения,
образования, международного туризма.

Удельный
вес расходов на НИОКР в ВВП развитых
стран на протяжении последних 15 лет
достаточно стабилен на уровне 2-3%. В США
он составляет 2,8% ВВП, Японии – 2,9%,
Германии – 2,7% ВВП, что в абсолютном
выражении представляет собой весьма
внушительные суммы.

Научно-технический
потенциал промышленно развитых стран
напрямую связан с высоким образовательным
и квалификационным уровнем их рабочей
силы.

Отличительными
особенностями экономического развития
промышленно развитых стран являются
постоянно растущие валовые капиталовложения,
сравнительно низкие инфляция и
безработица.

Важными
факторами развития национальных
экономик этих стран является их
доминирующая роль в процессах
международной торговли товарами,
услугами, технологиями, в международных
перемещениях предпринимательского и
ссудного капитала, их роль мировых
центров притяжения рабочей силы,
деятельность их транснациональных
компаний и др.

11)
Развивающиеся страны и их роль в мировой
экономике.
Группировки развивающихся стран.

К
развивающимся
странам теоретически
относят те государства, у которых более
низкий уровень ВВП на душу населения
по сравнению с другими странами.
Характеризуются слабо развитой
индустрией и высокой степенью
экономической зависимости от развитых
стран. Некоторые такие менее развитые
государства, общепризнанные развивающимися,
например, Аргентина, в то же время
унаследовали образованное население
и многие другие черты развитых
стран.[2]Кроме того, развивающиеся страны
имеют преференции при экспорте в
развитые страны.

К
развивающиемся странам в основном
относятся страны Азии, Африки и Латинской
Америки.

Группировки
:

Наиболее
продвинутые в экономической смысле
являются новые индустриальные страны
(НИС),
которые добились высоких темпов роста
ВВП (более 7% в год) за счет эффективного
использования национальных конкурентных
преимуществ (избыток дешевой рабочей
силы, географическое расположение) и
целенаправленной перестройки экономики
в пользу наукоемких технологий и услуг.

Нефтедобывающие
страны

Нефтедобывающие
страны это прежде всего страны — члены
организации стран экспортеров нефти
(ОПЕК).
За счет экспорта нефти они имеют
сопоставимый с развитыми странами
уровень ВВП на душу населения. Однобокость
развития экономики не позволяет отнести
их к развитым странам.

: Национальные проекты :: РБК

На нефтегазовой игле

В 2018 году рост ВРП Сахалинской области составил 4,9%, а добыча полезных ископаемых выросла на 5%. Она обеспечивает почти 64% сахалинской экономики.

Однако, как следует из оценок Минэкономразвития, добыча нефти на проектах «Сахалин-1» и «Сахалин-2» к 2024 году снизится почти на 33% относительно 2019 года, до 11 млн т, а добыча газа — на 9%, до 18,1 млрд куб. м.

До 2018 года 75% доходов от налога на прибыль проекта «Сахалин-2» поступало в бюджет региона, 25% — в федеральный бюджет. Минфин предлагал перераспределить доходы зеркально, отправляя 75% в федеральный бюджет, чтобы направлять эти средства на проекты по всему Дальнему Востоку. В итоге переговоров региональные и федеральные власти пришли к компромиссу, и теперь налог на прибыль распределяется поровну между региональным и федеральным бюджетами.

В прошлогоднем прогнозе министерства ожидания относительно Сахалинской области были немного оптимистичнее, однако тоже лежали в отрицательной плоскости. Среднегодовое сокращение ВРП в 2019–2024 годах предполагалось на уровне 2%.

Читайте на РБК Pro

Как сообщили РБК в пресс-службе правительства Сахалинской области, в 2019 году объем ВРП, по оценке, вырастет на 2,1%. В 2024 году по сравнению с 2019 годом ВРП возрастет на 13,3% номинально, но в сопоставимых ценах (в реальном выражении) сократится на 14,6%, как и прогнозирует Минэкономики. Снижение обусловлено сокращением объемов производства в нефтегазовом секторе: в частности, добыча нефти на «Сахалине-1» сократится за пять лет на 32%, на «Сахалине-2» — на 36%, говорится в ответе.

Аутсайдеры роста

Также год назад Минэкономразвития прогнозировало сокращение ВРП в Ингушетии в среднем на 0,8% в год до 2024 года. А сейчас республика уже не попала в десятку регионов с самым низким прогнозным ростом.

В остальных субъектах-аутсайдерах Минэкономразвития ожидает рост, но минимальный: в Ханты-Мансийском автономном округе — 0,2%, в Республике Коми — 0,6%, в Костромской области — 0,7%.

Главный научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Наталья Зубаревич полагает, что роста в этих регионах может не быть вовсе. «ХМАО, Коми — нефтедобывающие регионы с достаточно старой добычей нефти и газа; угля там больше не становится. А Кострома — на чем расти? Депрессивный регион: ни инвестиций, ни живой экономики», — заметила она.

Министерство отмечает закономерность: в регионах с высокой долей добывающей промышленности темпы роста инвестиций более низкие, — и приводит примеры: ХМАО, Ямало-Ненецкий автономный округ, Магаданская область, Сахалин.

Замыкают десятку регионов — ожидаемых аутсайдеров Пермский край и Челябинская область, там прогнозируется среднегодовой рост ВРП на 1,6%.

Россия опередила Китай, Индию и Бразилию в неравенстве регионов

В пресс-службе минэкономразвития Челябинской области РБК пояснили, что в материалах федерального министерства содержатся показатели предварительного базового прогноза, учитывающего «внешние факторы, потенциально сдерживающие рост экономики». При этом есть еще и целевой вариант, который «основан на снятии внешних ограничений за счет реализации внутреннего потенциала региона». «В соответствии с целевым вариантом рост ВРП Челябинской области в 2020–2024 годах прогнозируется в среднем на уровне 3,4% в год», — сообщили в пресс-службе. Рост будет обеспечен «положительной динамикой в таких традиционных для региона отраслях, как металлургия и машиностроение, а также развитием перспективных специализаций, в том числе в сфере создания и производства композитных материалов, приборостроения, информационных технологий, сельского хозяйства и переработки пищевой продукции».

Где экономика будет расти

У регионов — лидеров экономического роста среднегодовой рост ВРП составит 4–8,8%, рассчитывает Минэкономразвития. Наилучший результат должны показать Чукотка (8,8%), Иркутская (8,7%), Амурская (6,1%), Магаданская (5,4%) области (см. инфографику).

Рост в этих регионах будет связан с реализацией инвестиционных проектов (ввод новых производств, наращивание объемов производства) в лидирующих для этих регионов направлениях, поясняет министерство. Это добывающая промышленность (уголь, нефть, золото, алмазы), переработка добытого сырья (нефть, лес, золото), машиностроение, фармацевтика, химическое производство, торговля, строительство.

Зубаревич предположила, что прогноз, в частности, обусловлен строительством в Амурской области газоперерабатывающего завода, наращиванием добычи нефти и строительством газоперерабатывающего завода в Иркутской области, расширением золотодобычи на Чукотке и в Магаданской области.

Эффект базы

Заметный рост экономики может объясняться эффектом низкой базы, предупреждает Зубаревич: в таких регионах, как Магаданская область, Адыгея, рост будет более заметен за счет невысоких стартовых позиций.

Экономика Чукотки, по прогнозу Минэкономразвития, вырастет на 47% за пять лет, но сама по себе она невелика — лишь 0,1% суммарного ВРП всех российских регионов. Такая же доля у Адыгеи, а доля Магаданской области — 0,2%.

Аналогично и с отрицательными показателями у субъектов с высокой базой: у Сахалина был «зашкаливающий ВРП», который теперь немного сокращается, но в процентах это сильно заметно, говорит глава Фонда развития гражданского общества Константин Костин. Сахалинская область занимает четвертое место в России по показателю ВРП на душу населения, по данным Росстата.

Составлен рейтинг регионов по доступности электричества

Национальные проекты

Красноярский край по прогнозным темпам роста ВРП тоже попадает в десятку слабейших — но регион представляет одну из крупнейших экономик страны, занимая девятое место по объему ВРП, подчеркивает пресс-служба губернатора и правительства этого региона. Основу экономики составляют добыча углеводородов и цветная металлургия, сконцентрированные в нескольких крупных компаниях. «Экономика такого типа неизбежно развивается неравномерными темпами. Крупные инвестиционные проекты требуют длительного времени на подготовку и реализацию. Только после завершения строительства, выхода на промышленную эксплуатацию новых объектов происходит очередное увеличение валового продукта», — говорится в комментарии пресс-службы.

Региональное неравенство пока непобедимо

Российские регионы очень сильно дифференцированы по экономическому развитию и уровню жизни. В составленном Всемирным банком рейтинге Россия вошла в тройку лидеров по региональному неравенству среди стран Европы и Центральной Азии. По данным Минэкономразвития, уровень бедности в субъектах варьируется от 6 до 40% от численности их населения. Целевые показатели по снижению уровня бедности составлены для регионов с учетом необходимости снижения дифференциации регионов по уровню жизни.

«Вместе с тем в силу очень разных стартовых условий к 2024 году даже в целевом сценарии дифференциация субъектов по этому признаку [уровня жизни] сохранится, однако ее степень существенно снизится», — признает Минэкономразвития в своем прогнозе.

В свою очередь, Минфин в «Основных направлениях бюджетной политики» до 2022 года указывает, что одна из целей правительства — сокращение дифференциации в уровне экономического развития регионов, в том числе за счет стимулирующих механизмов для регионов с низким уровнем развития.

Губернаторов оценят по нацпроектам

В апреле 2019 года президент России Владимир Путин утвердил перечень критериев, по которым оценивается эффективность деятельности губернаторов по достижению национальных целей, определенных в майском указе 2018 года.

В списке 15 пунктов. Среди них: объем инвестиций в основной капитал, производительность труда в базовых несырьевых отраслях, количество высокопроизводительных рабочих мест, уровень бедности. Для каждого субъекта Минэкономразвития разработало целевые значения этих показателей с учетом региональных особенностей и уровня социально-экономического развития.

Как отмечает ведомство в своем прогнозе, меры государственной политики федерального уровня настроены таким образом, чтобы стимулировать инвестиции в несырьевых секторах обрабатывающей промышленности.

Более высокие темпы роста инвестиций прогнозируются в Липецкой области, Санкт-Петербурге, Новосибирской, Тульской, Калужской областях, традиционно имеющих специализацию в области обрабатывающих производств и транспортировки. Более низкие темпы роста инвестиций Минэкономразвития ожидает в регионах с высокой долей добычи: Магаданской, Сахалинской, Тюменской областях, Якутии, Чукотском автономном округе, ХМАО, ЯНАО, НАО.

Влияют ли на карьеры губернаторов экономические показатели региона

В марте Центр экономических и политических реформ (ЦЭПР) выпустил доклад, в котором проанализировал влияние социально-экономических факторов при назначении центром глав регионов. Эксперты пришли к выводу, что прямой зависимости между успехами или неудачами региона в экономическом развитии и сменой глав субъекта нет, в кадровых решениях по высшим должностным лицам присутствует фактор «случайности».

Авторы исследования полагают, что социально-экономические факторы (рост экономики, увеличение бюджета, повышение уровня жизни) должны прийти на смену «ситуативно-личностным, политическим факторам» при назначении врио губернаторов.

Силуанов предложил реструктурировать долги регионов на ₽75 млрд

Но опрошенные РБК эксперты не считают, что прогноз Минэкономразвития по темпам экономического роста регионов и других социально-экономических показателей прямо повлияет на положение губернаторов.

Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов считает, что не стоит абсолютизировать многочисленные KPI для губернаторов. «Во-первых, очевидно, что не по всем из них можно быть лидером. Во-вторых, сложно говорить о прямой зависимости всех экономических процессов от действий власти — тем более что экономика части регионов привязана к конъюнктуре внешних рынков. В-третьих, ключевые кадровые решения принимаются все же по политическим или эмоциональным, а не экономическим соображениям», — сказал он.

Темпы роста ВРП — критерий, на который губернатор не может повлиять, отмечает Зубаревич. «Не губернатор решает, что пойдут какие-то деньги на золотодобычу на Чукотке. И уж точно не губернатор Амурской области решает, что там будет газоперерабатывающий завод», — пояснила она.

По словам Костина, социально-экономическое положение в регионе — один из самых важных критериев для оценки его руководства. «Конечно, если регион будет аутсайдером или будет сильно отставать от целевых показателей, которые есть в нацпроектах, то это будет негативно сказываться на карьере губернаторов и отношении к ним как на федеральном, так и на региональном уровне», — подчеркнул он. Однако он предостерегает от «бухгалтерского подхода» в оценках эффективности губернаторов. Для этой задачи более подходит не рост ВРП, а уровень жизни населения. «Политические последствия вытекают из такого показателя, как социальное самочувствие, которое зависит от качества жизни, а не от формальных процентных показателей», — заметил политолог.

Политическая устойчивость губернаторов пока слабо коррелирует с прогнозами экономического развития регионов. Так, глава Иркутской области коммунист Сергей Левченко попал в сентябрьский рейтинг политической устойчивости глав субъектов с истекающими в 2020 году полномочиями с оценкой высокой вероятности отставки, хотя среднегодовой рост ВРП Иркутской области прогнозируется почти на самом высоком уровне в стране — 8,7%. В то же время политологи говорят о высоком риске отставки и некоторых руководителей субъектов с падающей экономикой — в частности, Натальи Комаровой (ХМАО) и Сергея Ситникова (Костромская область).

Страны с низким уровнем дохода и дефицитом продовольствия | ФАО

На данной странице перечислены страны низким уровнем дохода и дефицитом продовольствия (СНДДП).

В новый список СНДДП входит 51 страна, на одну страну меньше, чем в предыдущем списке, но с некоторыми изменениями в составе. Из этого списка исключены три страны: Нигерия, Пакистан и Папуа-Новая Гвинея. Нигерия и Папуа-Новая Гвинея вышли из списка по критерию дохода, а Пакистан — по критерию чистого экспорта продовольствия. Две страны: Вьетнам и Конго были добавлены в этот список, поскольку они не отвечают трем критериям исключения. 

^{Следующие примечания относятся к состоянию переходного периода, т.е. страна продолжает числиться в списке СНУДДП по одной из следующих причин. Если указанное положение сохраняется свыше трех лет, то страна будет исключена из списка:}

• ^{1. Превысит порог доходов, установленный Всемирным банком, в первый год}
• ^{2. Превысит порог доходов, установленный Всемирным банком, второй год подряд}

Классификация

Для того, чтобы отнести ту или иную страну в разряд СНУДДП, ФАО в своих аналитических целях, как правило, руководствуется тремя критериями. Первый критерий — валовый национальный доход (ВНД) на душу населения не должен превышать «исторического» предельного уровня, установленного Всемирным банком для принятия решений о правомерности оказания международной помощи, а также Международным банком реконструкции и развития для стран, относимых Всемирным банком к категориям I и II. При составлении перечня СНУДДП 2018 года учитывался ВНД за 2016 год (определяется Всемирным банком с помощью метода Атласа) и исторический предельный уровень, составивший в 2016 году 1905 долл. США. Второй критерий основывается на позиции страны в торговле продовольствием (импорт брутто минус экспорт брутто). Средний объем товарооборота за предыдущие три года вычисляется на основании имеющихся статистических данных, в данном случае с 2014 по 2016 годы. Объем торговли широким ассортиментом основных продуктов питания (зерновых, корнеплодов, бобовых, масличных и растительных масел за исключением масел древесных культур, а также мясомолочной продукции) конвертируется и группируется по калорийности отдельных видов товаров. Третьим критерием является самоисключение: государства, соответствующие двум вышеперечисленным критериям, обращаются к ФАО с запросом об исключении из перечня СНУДДП.

Во избежание частой смены статуса, которая, как правило, происходит вследствие краткосрочных потрясений, вызываемых внешними причинами, в 2001 году был введен дополнительный критерий для стран с низким уровнем дохода и дефицитом продовольствия. Этот критерий, получивший название «неизменность положения», призван временно отложить исключение страны из перечня СНУДДП, несмотря на несоответствие критериям по уровню дохода и дефицита продовольствия, до тех пор пока страна не подтвердит изменение статуса на протяжении трех последовательных лет. Другими словами, государство исключается из перечня на четвертый год после подтверждения своего статуса в течение трех последовательных лет.

Глава 4 Экономика | Атлас Российского пограничья

Социально-экономическая ситуация и диспропорции развития

Суммарный ВРП регионов по обе стороны от государственной границы России, рассчитанный исходя из паритета покупательной способности национальных валют (ППС), в 2013 году составил 2 810,3 млрд. долл. Страна с таким ВВП могла бы занять восьмую строку в рейтинге стран по объему экономики (после России и Бразилии). Огромный экономический потенциал российского пограничья гипотетически открывает большие возможности для кооперации и сотрудничества, однако существенным препятствием для этого является пространственная неравномерность развития.

Социально-экономическая ситуация в российском пограничье характеризуется, во-первых, хозяйственной периферийностью, как правило, соседство двух приграничных регионов разных стран можно охарактеризовать как соседство двух периферий, а во-вторых, заметными градиентами в достигнутом уровне развития. Эти черты наиболее ярко проявляются на «старых» унаследованных от СССР границах в Европейской части страны. Несмотря на сравнительно малый вклад приграничных регионов соседних стран ЕС в свою национальную экономику (в пределах 10-15% ВРП), достигнутый там уровень жизни и экономической эффективности значительно превышает аналогичные показатели с российской стороны, достигая на отдельных участках границы 5-7 раз. Даже Ленинградская область – один из наиболее развитых российских регионов, уступает периферийным регионам Финляндии. На сибирском и дальневосточном участках российской границы градиенты по многим показателям, напротив, складываются в пользу России (особенно по душевым доходам населения), но перевес невелик. Китайские провинции, несмотря на то, что в самом Китае они рассматриваются как депрессивные, стремительно догоняют дальневосточные регионы РФ по душевому ВРП и уже существенно превосходят их по душевым объемам промышленного и сельскохозяйственного производства.

ГРАДИЕНТЫ: душевые показатели ВРП

Для «нового» российского пограничья характерна иная ситуация, здесь большинство граничащих с РФ регионов отличаются значительным вкладом в национальные экономики: вклад приграничных областей Казахстана в ВРП страны приближается к 40%, Украины – до 2014 года составлял 24,3% (на текущий момент упал вдвое), Белоруссии – 27,5%, Эстонии – 21,3%, Грузии – около 30%. Хотя здесь социально-экономические градиенты выражены слабее, они все равно складываются в пользу России. Например, регионы Северного Кавказа по душевому ВРП превышают соседние регионы Грузии в 1,5-2,5 раза, а по объему промышленного производства в 5-7 раз. Статистический анализ подтверждается результатами геоинформационного мониторинга. Контрастность хозяйственной освоенности постсоветских участков пограничья не так велика, как на старых границах. Вместе с тем, в новом приграничье отчетливо прослеживается тенденция к «развороту» экономики приграничных регионов от границ внутрь своих стран.

Типология регионов российского пограничья в зависимости от структуры экономики и достигнутого уровня социально-экономического развития

В российском пограничье выделяется девять типов региональных экономик в зависимости от вклада, который вносят в ВРП ее аграрный, индустриальный и сервисный сектора. Большинство приграничных регионов располагает всеми видами экономической деятельности и характеризуется промежуточными типами экономики. Ключевой тенденцией, характеризующей экономические процессы в этой обширной полосе регионов, является деиндустриализация, которая во многих случаях привела к упрощению структуры хозяйства по обе стороны границы и усилению периферийности их экономического положения. Структурное равновесие между регионами-соседями, по-прежнему, сохраняется на белорусском и казахстанском участках границы, где в советские годы экономические связи между предприятиями была наиболее тесными. На «старых» границах деиндустриализация наблюдается как с российской, так и с европейской стороны. Но, если для европейских регионов она связана с постиндустриальной трансформацией хозяйства, то в российском пограничье идет скорее процесс ре-индустриализации, создания ОЭЗ, размещения предприятий импортозамещения в сфере машиностроения и автомобилестроения. В китайском приграничье происходит интенсивное наращивание индустриального потенциала. Заметные структурные сдвиги происходят и в экономике монгольского приграничья. В целом асинхронность структурных сдвигов в экономиках соседних стран заметно снижает заинтересованность друг в друге и потенциал приграничного сотрудничества.

Структурные особенности экономики и сдвиги

Характер экономики приграничья, скорость и основные направления ее изменений во многом объясняют причины трансграничных социально-экономических различий. Этот, казалось бы, очевидное утверждение не так легко проверить на практике. Во-первых, между странами существуют значительные расхождения в подходах к ведению статистического учета. Одни и те же виды экономической деятельности могут включаться в разные отрасли хозяйства, и необходимо привлекать дополнительные данные о работе каждого из секторов экономики. Во-вторых, во всех странах серьезной проблемой остается недоучет экономической деятельности домохозяйств и неформальной экономики, что существенно искажает реальную картину хозяйственной деятельности. Если следовать статистике, то во многих национальных республиках РФ дотации и субвенции федерального бюджета составляют львиную долю финансовых поступлений. Например, в Республике Тыва, где доля услуг в экономике составляет почти 80%, около половины ВРП приходится на бюджетно-финансируемые отрасли – здравоохранение, образование, государственное управление и пр. В республиках Северного Кавказа этот показатель находится на уровне 40-60%, при этом доля неучитываемых средств, работающих в неформальной экономики, по оценкам экспертов равна или даже превосходит бюджетные вливания.

КАРТА: Внутренний региональный продукт, 2016 г.

ГРАДИЕНТЫ: Внутренний региональный продукт, 2016 г.

Рис. 4.1: Типология регионов по соотношению ВРП с регионами-соседями

Среди общих тенденций, характерных для всей полосы российского пограничья, можно назвать масштабное сокращение объемов промышленного производства. Социально-экономические и политические трансформации, разрыв производственных связей привели к «деиндустриализации» отраслевой структуры экономики регионов и росту доли услуг. Однако этот тренд свидетельствовал скорее о глубоком экономическом кризисе и использовании традиционных способов выживания населения, нежели об инновационном и постиндустриальном развитии. «Сервисный крен» такого рода произошел во многих регионах Северо-Запада РФ, Южного и Северного Кавказа. Сходные процессы, хотя и в иных масштабах, происходили в приграничных воеводствах Польши и районах Финляндии, экономика которых зависела от промышленной кооперации с СССР.

На западном участке границы индустриальную структуру экономики сохранили в основном приграничные регионы Белоруссии, промышленность которых ориентирована на российский рынок, а также Курская и Белгородская области, совмещающие сырьевую специализацию (добыча железной руды и производство железорудного концентрата) с перерабатывающими отраслями промышленности (черной металлургией, пищевой промышленностью и электроэнергетикой). На российско-казахстанской границе индустриально-развитые регионы также имеют ресурсную специализацию. Исключение составляет Самарская область с развитым машиностроением и обрабатывающей промышленностью. Такие регионы резко выделяются по душевым показателям промышленного производства, отличающих их от приграничных регионов сопредельных стран. Некоторые из них сумели не только сохранить, но и модернизировать свой промышленный потенциал. Хотя новые предприятия появились практически везде, в Ленинградской и Калининградской областях они стали свидетельством качественных сдвигов в экономики. «Новая индустриализация» повлекла за собой и развитие остальных секторов экономики.

Несмотря на дезинтеграционных процессы, значительно углубившиеся за прошедшие постсоветские годы, «новое» российское пограничье по-прежнему имеет наибольший потенциал развития производственных связей, унаследованный от советского времени. Так, для российско-казахстанской границы особую важность имеет сотрудничество в области транспортировки и переработки нефти и газа, поставок электроэнергии и угля. В Казахстане до последнего времени почти половину общего объема сырья, поступающего для нефтепереработки, составляли поставки из РФ. Один из крупнейших в стране Павлодарский НПЗ полностью ориентирован на переработку Западно-Сибирской нефти. В свою очередь значительная часть казахстанского газа, добываемого на Карачаганакском месторождении, перерабатывается на заводе в Оренбурге. На российско-белорусском и российско-украинском сегменте границы исторически наибольшее развитие получила кооперация в машиностроении. Однако если в российско-белорусском пограничье сохраняется определенный потенциал восстановления глубоких кооперационных связей, то на российско-украинской границе такие возможности практически отсутствуют в силу политических причин.

Для российско-китайского пограничья были характерны разнонаправленные процессы. Спад производства на российском Дальнем Востоке, и его рост в северо-восточных провинциях Китая. Приграничные с Россией районы, которые в начале ХХ века лидировали
в китайской экономике, к концу века оказались в глубоком кризисе, из которого они сейчас выходят. Тем не менее, именно на них приходится от 40 до 56% объема ВРП провинций Хэйлунцзян, Цзилинь, Внутренней Монголии и Синьцзян-Уйгурского АР.

Сельское хозяйство

В российском пограничье сравнительно мало чисто аграрных регионов, к ним можно отнести только приграничные регионы Монголии, стран Южного Кавказа, отдельные районы республик российского Северного Кавказа и Юга Сибири. Вместе с тем, аграрный или аграрно-сервисный характер экономики приграничья зачастую не означает не только высокого уровня развития сельскохозяйственного производства, но и заметного участия региона в межрайонном обмене продукцией. Об уровне развития и интенсивности сельского хозяйства в какой-то степени позволяют судить объемы душевого сельскохозяйственного производства и показатели урожайности зерновых.

Аналитические возможности обоих показателей для территории российского пограничья – ограничены. Это определяется, во-первых, разнообразием агроклиматических и почвенных ресурсов – основы развития растениеводства, во-вторых, социально-экономическими условиями, включая освоенность и заселенность территории, обеспеченность трудовыми ресурсами. Помимо этого, на развитие сельского хозяйства влияют цены и специфика внутреннего спроса, близость рынков сбыта, проводимая аграрная политика, и пр. Так, перевес большинства российских приграничных регионов над казахстанскими и украинских над российскими в основном определяется лучшими почвенно-климатическими условиями, а не различиями в агротехнике. На российско-казахстанской границе большое значение имеет также и наличие трудовых ресурсов в селе: депопуляционные процессы затронули российские регионы в меньшей степени. Наибольшими контрастами отличается российско-китайский сегмент границы, где развитию сельскохозяйственного производства в китайских регионах и его зерновой специализации благоприятствуют как более благоприятные природно-климатические условия, так и наличие значительных трудовых резервов сельского населения.

Инвестиции

Инвестиции – один из ключевых факторов, определяющий экономическое развитие и его динамику. Большинство приграничных регионов, как России, так и сопредельных странах, отличаются низкой нормой инвестирования, что не позволяет ожидать значительных структурных изменений их экономики.

В постсоветские годы наиболее инвестиционно привлекательными были экспортно-ориентированные сырьевые приграничные регионы. Наибольшие абсолютные и душевые показатели объема инвестиций (более 5000 долл. США на чел. в год) были характерны для Тюменской, Атырауская и Западно-Казахстанская областей. На втором месте стояли регионы «новой индустриализации»: Ленинградская область, все регионы Северо-Восточного и Западного Китая, а также регионы, в которых государственные компании реализует масштабные инвестиционные программы – Амурская область, Хабаровский и Краснодарский край. Высокие душевые показатели инвестиций характерны для приграничных регионов Финляндии и Норвегии (от 7 тыс. долл. и выше), но чем ближе к границе, тем ниже становятся цифры, снижаясь до 6 тыс. долл.

Важно отметить, что высокие душевые объемы инвестиций не всегда отражают столь же быстрый рост качества жизни населения. Так, наиболее высокая норма инвестирования характерна для приграничных провинций Северо-Восточного и Западного Китая, где
огромные средства направляются на развитие транспортной инфраструктуры, промышленное и жилищное строительство. В соответствие со специальной Программой по возрождению районов Северо-Востока Китая к началу 2020 г. должна произойти коренная перестройка экономики данных провинций, но пока этого не произошло. В Монголии круг инвестиционных проектов гораздо уже: основная их часть связана с развитием горнодобывающих производств. Высокие показатели нормы инвестирования также имеют приграничные регионы Белоруссии, где основные вложения осуществляются в обрабатывающую промышленность.

В российских приграничных регионах крупные сдвиги связаны с ограниченным числом крупных инвестиционным проектов. В Астраханской и Тюменской областях – с нефтегазовым комплексом и развитием транспортной инфраструктуры, в Воронежской – с развитием атомной генерации на Нововоронежской АЭС-2, в Краснодарском крае – с вложениями в олимпийские объекты и развитием транспортной инфраструктуры. В Ленинградской области структура инвестиций более диверсифицирована: помимо строительства новой атомной электростанции, инвестиции направлялись в обрабатывающую промышленность и развитие транспортной инфраструктуры. В приграничных регионах юга Сибири крупные инвестиции осуществляются в рамках государственных программ и проектов. Сюда относится и создание космодрома в Амурской области, строительство железной дороги Кызыл-Курагино в Республике Тыва, создание и реконструкция объектов туристской и транспортной инфраструктуры в Республике Алтай.

КАРТА: Промышленное производство, 2016 г.

КАРТА: Инвестиции в основной капитал, 2016 г.

КАРТА: Объем сельскохозяйственного производства, 2009 г.

КАРТА: Объем сельскохозяйственного производства, 2016 г.

КАРТА: Средняя урожайность зерновых культур, 2009-2016 г.

Рис. 4.2: Основные структурные типы валового регионального продукта

Хозяйственная освоенность территории

Оценка территориальных контрастов и диспропорций в уровне развития приграничных районов России и соседних стран было проведена на примере пяти кейсов на различных участках “старых” и “новых” российских границ, расположенных в различных природных, исторических и социальных условиях: а) с Финляндией; б) с Эстонией и Латвией; в) с Белоруссией и Украиной, г) с Казахстаном и е) с Китаем. Визуальное и автоматизированное дешифрирование космических снимков 2010-2014 гг. в совокупности с анализом базовых пространственных данных (топографические карты масштаба 1:200000 и 1:100000 на зону в 50 км по обе стороны границы, актуализированные по информации сервиса Open Street Map) позволили создать карты динамики землепользования по обе стороны российских границ (обрабатываемых и заброшенных пахотных земель, ареалов вырубок и пр.), а также карты плотности дорожной сети и населенных пунктов.

Российско-финское пограничье в целом — это территория с низкой плотностью населения и редкой сетью населенных пунктов. Тем не менее, на финской стороне плотность поселений значительно ниже (рис. 1), за исключением районов Лаппеенранта (около 72000 жителей), Иматра и Йоэнсуу. Более высокая плотность поселений с российской стороны, является результатом советской политики, которая состояла в развитии самодостаточных постоянных поселений в условиях Крайнего Севера, вместо освоения и эксплуатации природных ресурсов вахтовым методом.

Несмотря на более плотную сеть населенных пунктов, плотность дорог на российской стороне несравненно реже даже в более населенной южной части (рис. 2). Только близкие окраины Санкт-Петербурга могут конкурировать в этом отношении с южными провинциями Финляндии. Дорожная сеть в финских приграничных районах имеет другую структуру: она непрерывна и не делится на ряд отдельных «деревьев» в глубине территории страны, связанных с основной осью коммуникаций. Постсоветская Россия не избавилась от фундаментальной проблемы, унаследованной от прошлого – слабой инфраструктуры.

Контрасты в области землепользования также значительны и частично вызваны разной доступностью инфраструктуры (рис. 3). С российской стороны, места вырубок гораздо более территориально сконцентрированы из-за нехватки дорог и неравномерности их сети. Более широкое распространение рубок ухода в России затрудняется экономическими причинами, в частности, низкой производительностью, недостаточными мощностями по переработке древесины и ее низкой глубины, а также банкротством некоторых целлюлозно-бумажных комбинатов (ЦБК) в 1990-е годы. В начале 2000-х годов вырубка лесов концентрировалась в районах, близких к существующим деревообрабатывающим заводам и в целом к южной части границы с Финляндией, одним из основных направлений российского экспорта круглого леса.

Территориальная структура лесного хозяйства на российской стороне сильно зависит от близости финских ЦБК и границы. Лесное хозяйство Республики Карелия работает в основном на финский рынок. Доля России в финском импорте древесины превышает 70%. Кроме того, цена на сырье в Финляндии значительно выше, поэтому российским производителям выгоднее экспортировать карельский лес за границу, чем поставлять его на местные фабрики. Сотрудничество с финскими партнерами носит ассиметричный характер и противоречит интересам приграничных регионов России, так как лес продается «на корню», а Карелия получает лишь небольшую так называемую «попенную плату» от 6 до 11 долларов США за кубометр древесины. В свою очередь финским лесозаготовительным предприятиям, использующим своих лесорубов, выгодно проводить вырубки здесь, а не во «внутренних» районах Карелии, экономя на транспортных издержках.
В Финляндии более рациональная организация лесного хозяйства и его более эффективный контроль со стороны государства в сочетании с высокой плотностью дорожной сети дает возможность обеспечить равномерное распределение мест вырубок по территории. В связи с этим на финской территории преобладают рубки ухода, которые охватывают более 300 тыс. га леса, что существенно больше, чем в Карелии (50 тыс. га).

Различия в характере рубок также объясняются различными нормами. Установленные российским законодательством водоохранные зоны для рек в России, составляют 50–200 м, для озер — 50, в Финляндии же обозначены лишь общие рекомендованные значения — 10–20 м. На картах видно, что рубки на российской стороне практически не ведутся в водоохранных зонах, в то время как в Финляндии проведение рубок по побережьям рек и озер возможно.

В российской Карелии строго запрещены были вырубки и в пограничной зоне. Однако в 1995 г. Правительство РФ разрешило вырубки до миллиона кубометров леса в год в двухкилометровой приграничной полосе. С этого момента во многих местах вдоль границы (Калевальский, Сортавальский районы, Костомукшский городской округ) лес активно вырубается и вывозится через границу. Однако в целом лес в 2-х километровой зоне от границы пока еще в меньшей степени подвергается вырубкам. В непосредственной близости от Санкт-Петербурга, особенно на побережье Ладожского озера, вырубка лесов было вызвана также строительством дач.

На границе с Эстонией и Латвией контрасты более заметны. Более высокая концентрация населенных пунктов на эстонской стороне вокруг Выру связана с сохранением традиционной мелко селённой хуторской системы расселения в странах Балтии, в то время как в российском приграничье она сильно пострадала от советской коллективизации. Плотность автодорог в эстонском приграничье заметно выше, чем в российском и латвийском, максимальны градиенты на участке Ивангород – Нарва, Печоры – Выру.

Как и в Финляндии, в странах Балтии также широко распространены рубки ухода и санитарные рубки. В Латвии интенсивность рубок ухода за последние 20 лет возросла в среднем на 34,4 %. Контролируемое лесопользование в Прибалтике обеспечивает более равномерное распределение вырубок по сравнению с приграничными регионами России.

В то же время в 2000 г. доля заброшенных сельхозугодий здесь была значительно выше, чем с российской стороны (рис. 4). После распада Советского Союза и приватизации агропромышленного комплекса к 2005 г. в Латвии были наиболее высокие показатели степени консервации земель в Европе (27,6%). При этом качество сельскохозяйственных земель далеко не всегда являлось определяющим фактором для их консервации. В Латвии и Эстонии часто заброшенными становились земли среднего или даже хорошего качества из-за проблем с правом собственности, недостаточного размера участков, плохого расположения и т.д. Тем не менее, к 2010 г. сельское хозяйство адаптировалось к новым условиям: часть залежей была вновь введена в эксплуатацию. Наоборот, в соседней Псковской области, одной из самых бедных в России, степень консервации земель заметно выросла к 2014 г. в результате депопуляции, недостатка человеческого капитала и низкой производительности сельского хозяйства.

Контрасты в пограничье с Белоруссией и Украиной определяются системой расселения и центр-периферийными структурами. В свою очередь, они связаны с природными условиями – расположением водосборных бассейнов, гидрографией и т.д.

Российско-белорусский участок характеризуется большей плотностью населенных пунктов, чем российско-украинский, при этом поселения в лесной зоне отличаются меньшим размеров. Она также выше в непосредственной близости от крупных городов и вдоль главной оси коммуникаций: Санкт-Петербург — Невель — Витебск — Орша — Киев — Одесса и Москва — Смоленск — Орша — Минск — Варшава. Заметны предпосылки для формирования агломерацию между Харьковом, вторым по величине городом Украины с населением более 1,5 миллиона человек, и Белгородом, центром успешного российского региона России, расположенными менее чем в 70 км друг от друга. К сожалению, эта перспектива откладывается на неопределенное время из-за политического конфликта.

В северной части приграничья с Украиной плотность поселений как правило выше на российской стороне, что отражает более высокую производительность сельского хозяйства и более высокие доходы. Этому соответствует и плотность дорог. Она выше на российской стороне и вблизи крупных городов — Харькова, Полоцка, Сум и Орши.

Особых изменений в землепользовании на белорусской и украинской стороне в период с 2000 по 2010 гг. не происходило, в то время как на российской стороне доля заброшенных пахотных земель увеличилась, особенно в районах, расположенных в удалении от больших городов, а также в районах с менее благоприятными почвенными и другими природными условиями. Изменение площади пахотных земель не связана напрямую с производительностью сельского хозяйства. Их сокращение на российской стороне (Смоленская область) находится в резком контрасте с Белоруссией и является результатом быстрого и продолжительного обезлюдевания, упадка сельской местности и депрессивного состояния большинства нечерноземных регионов. Это показывает, что состояние сельских территорий в первую очередь зависит от человеческого капитала и социальных условий в целом, а не только от агроклиматического потенциала. С белорусской стороны, в тех же природных условиях земли оказываются более плодородными, а сельское хозяйство более продуктивным.

В то же время, несмотря на снижение площади пахотных земель, Белгородская область является одним из ведущих сельскохозяйственных регионов России: она занимает первое место по производству свинины и курицы, второе — по урожайности зерновых в стране. Эффективности сельскохозяйственного производства в расчете на гектар в области значительно выше чем в соседних регионах Украины.

Русско-казахстанское пограничье гораздо слабее населено, чем западные приграничные регионы. Здесь почти нет населенных пунктов в пределах 50 км приграничной полосы, расположенной в засушливых и полупустынных районах. Главная железная дорога между Центральной Россией, Средним Поволжьем (Саратов) и Центральной Азией (Ташкент) соединяет все важные города по обе стороны границы и пересекает ее дважды. Такая же картина характерна и для других частей границы: две ветви Транссибирской железной дороги (они сливаются под Новосибирском) проходят по территории Казахстана через Петропавловск, но тем не менее принадлежат государственной компании «Российские железные дороги». Наоборот, длинный участок на территории России, проходящий через Илецк (Оренбургская область), находится в ведении казахстанской компании «Казахстан Темир Жолы», и пассажиры вынуждены проходить паспортный контроль, хотя станция не находится на границе. Во времена Российской империи железные дороги были построены так, чтобы соединить населенные пункты вдоль внутренней границы, которая разделяла собственно российские регионы от территории кочующих казахов.

Плотность поселений чаще всего выше на российской стороне, за исключением окрестностей Уральска, Рудного и других крупных городов Казахстана. Это объясняется историческими причинами. Административная граница между российскими регионами и казахскими территориями представляет собой типичный фронтир, который постепенно сдвигался на юг. Ее расположение обозначено линиями поселений, которые были основаны преимущественно казаками или этнически смешанным населением как крепости или укрепления. Первые линии, протянувшиеся вдоль рек, были созданы в 18-м веке, их части были связаны земными валами, рвами, частоколом и т.д. Эти линии защищали русские земли от набегов кочевников и служили основой для колонизации земель русскими или украинскими казаками, или русскими крестьянами, бежавших от крепостного права, а также другими народами (христианизированные татары и т.д.). По соображениям безопасности и для предотвращения контрабанды этим спонтанным мигрантам было разрешено поселение не ближе чем в 40 км от границы. Это правило объясняет линейный рисунок поселений. Со временем укрепления утратили свою защитную функцию, а новые линии появились к югу от них.

Плотность дорог также выше на российской стороне; в некоторых районах Западного Казахстана дороги практически полностью отсутствуют. Исключение составляют лишь окружение Уральска, бывшего центр колонизации с преимущественно русско-казацким и татарским населением, современного центра Западно-Казахстанской области, расположенного недалеко от границы, и другого регионального центра — Актобе. Газовое месторождение вблизи города Аксай на казахстанской стороне также можно выделить на карте по более высокой плотности дорог.
Как это ни парадоксально, плотность населенных пунктов и дорог вдоль границы с Китаем в целом выше на российской стороне, хотя плотность населения здесь несравненно ниже: всего 4,6 человек на квадратный километр в еврейском автономной области, 1,6 — в Хабаровском крае и 11 — в Приморском крае, но 89 — в провинции Хэйлунцзян и 146 — в провинции Цзилинь. Такая картина объясняется тем, что наиболее важные китайские города расположены за пределами пограничной зоны в 50 км, в то время как в России население тяготеет к Транссибирской железной дороге вдоль границы. Российские сельские населенные пункты имеют меньшие размеры, чем на китайской стороне. Тем не менее, есть длинные участки границы, особенно в ее западной части, российского-китайского пограничья, где нет большой разницы по плотности населенных пунктов между российскими и китайскими районами.

Пространственная структура заброшенных и залежных пахотных земель значительно изменилась в период с 2000 по 2010 гг. В целом на российской стороне залежных земель больше. Сельскохозяйственное производство на Дальнем Востоке никогда полностью не обеспечивало местные нужды населения несмотря на депопуляцию в постсоветское время, в то время как соседние китайские провинции входят в число основных национальных производителей мяса, молока и зерновых культур. Площадь пахотных земель составляет около 5 млн га в провинции Цзилинь и 11 млн — в провинции Хэйлунцзян (что составляет около 15% пашни в Китае). Цзилинь является лидирующей провинцией по поголовью скота. Характерной особенностью сельского хозяйства в этой части страны является заметный вес крупных компаний в производстве мяса и молока.

На российской стороне, заметна концентрация и интенсивное использование пахотных земель в наиболее плодородных районах, в первую очередь в центральной части Амурской области, на равнине вокруг озера Ханка, к северу от города Уссурийска и в Приморском крае. В меньшей степени используются сельскохозяйственные «острова» в Дальневосточной тайге — в северной части, в периферийной и болотистой местности. В депопулирующей Еврейской автономной области большинство бывших пахотных земель больше не используются. В общей сложности, контрасты по разные стороны границы стали более заметными.

Районы массовой вырубки лесов расположены в основном на российской стороне, вытянувшись вдоль границы в основном в западной части пограничья (Амурская область). Леса, пригодные для заготовки древесины сосредоточены в более населенных и освоенных районах и в большинстве своем пройдены промышленными рубками.

Нелегальные рубки и торговля нелегальной древесиной больше всего распространены в приграничных районах. По оценкам экспертов WWF более половины объема древесины, поступающей из России в Китай, имеет нелегальное или сомнительное происхождение.

Такая ситуация вызвана целым рядом экономических, социальных и правовых факторов: кризисом лесоуправления, отсутствием достаточных мощностей по переработке древесины, низкой попенной платой, непрозрачностью отношений в лесном секторе, несовершенством законодательства и др. Слабый государственный контроль лесопользования и стремительно растущий спрос на древесину со стороны Китая ведут к деградации лесов, наиболее ценных для сохранения биологического разнообразия.

С китайской стороны, наоборот, государственная политика лесопользования стала строже. После наводнений 1998 г. вырубка леса вдоль главных рек и на северо-востоке страны запрещена на 50 лет. В результате, доля импорта во внутреннем потреблении древесины увеличилась с 10% в 2008 году до 49% в 2013 г. Китайское правительство планирует в дальнейшем отказаться от лезосаготовок в природных ласах и перейти на использование плантаций. Пока такая политика приводит к увеличению спроса на импорт древесины из России.

Использование данных дистанционного зондирования и пространственного анализа позволил “диагностировать” ситуацию на различных участках российской границы. Сочетание различных методов и данных не только дает новую информацию о качественных и количественных характеристиках различных границ, но и дает новое понимание процессов, лежащих в основе динамики границ. Это помогает оценить соотношение между контактными и барьерными функциями каждой пары границ. Дистанционное зондирование может также использоваться для мониторинга, например, трансграничных потоков и очередей в пунктах пропуска.

Исследование российских границ и динамики использования земель в 2000-2010 гг. выявило значительную фрагментацию пограничья на всех уровнях. Эти различия особенно сильны на “старых” границах, существующих с советских или даже имперских времен (случай Финляндии и Китая). На “новых” границах, разделяющих Россию и постсоветские государства, контрасты не так заметны и часто объясняются историческими причинами, территориальные структуры сформировались здесь задолго до преобразования административных границ в линии разделения между независимыми странами. Плотность населенных пунктов и дорог более инерционна, чем землепользование, в большей степени определяющееся государственной политикой и правовыми нормами в различных областях.

Границы продолжают формировать культурные ландшафты из-за асинхронности и асимметрии экономического и политического развития на разных сторонах. Изменение доли заброшенных пахотных земель в Эстонии и Латвии, с одной стороны, и России, с другой, показал, что только за одно десятилетие асинхронность экономических и социальных процессов заметно изменила картину. Другими словами, различные компоненты пограничных культурных ландшафтов имеют свои специфические пространственно-временные закономерности.

В России с ее чрезвычайно длинными границами и низкой плотностью населения “граница” часто становится синонимом “периферийной” и “изолированной” территории. Близость к границе и периферийное положение становятся взаимно усиливающими факторами. Они ускоряют отток экономически активного населения. Усиление трансграничных контрастов в значительной степени вызвано сильной депопуляцией отдаленных северных и восточных регионов России, в частности, вдоль границы с Финляндией и Китаем. В свою очередь, депопуляция приводит к переориентации экономики пограничья «внутрь» своих стран, особенно в регионах вдоль «новых» границ со странами Балтии, Беларуси и Украины, которые были еще недавно частью единого экономического пространства. Теневая экономика некоторых приграничных регионов соответствует общей тенденции к «сжатию» российского пространства, т.е. увеличению концентрации экономического потенциала страны и населения в столичных регионах и крупных городах.

Периферийное положение большинства приграничных районов, сокращение сельских населенных пунктов, дорожной сети и сельскохозяйственных земель, а также низкая доступность являются серьезным вызовом для регионального развития и приграничного сотрудничества. В восточной части России, разительные контрасты наблюдаются в области землепользования и плотности населения на противоположном берегу Амура, разделяющего Россию и Китай. На китайской стороне, пахотные земли занимают почти всю территорию в восточной и центральной частях провинции Хэйлунцзян, в то время как на русской стороне тайга до сих пор доминирует и населенные пункты встречаются редко. Но темпы обезлесения, стимулированные высоким спросом на древесину в Китае, растут, в первую очередь в приграничных районах.

Однако карты, составленные на основе данных дистанционного зондирования, показывают ряд относительно динамично развивающихся пар городов-близнецов, а также потенциальные области региональной интеграции и оси развития вдоль основных дорог. Приграничные взаимодействия в значительной степени сосредотачиваются вдоль нескольких основных дорог-осей коммуникаций и наиболее важных пунктов пропуска.

Сравнение социально-экономического развития в разных странах

Оценка устойчивого экономического развития BCG (SEDA) — это новая методология, которая дает динамический взгляд на благосостояние населения в 150 странах путем оценки широкого спектра социальных и экономических аспектов в трех временных горизонтах. : текущий уровень развития, недавний прогресс и долгосрочная устойчивость. Показатели SEDA можно использовать для измерения того, насколько хорошо страна преобразует свое богатство или доход в общее благосостояние своего населения.(Определения терминов см. В разделе «Как SEDA измеряет развитие».)

SEDA рассматривает более чем одну точку зрения на социально-экономическое развитие. Вот объяснение ключевых терминов:

• Текущий уровень показывает, насколько хорошо страна работает по десяти измерениям социально-экономического развития на основе самых последних доступных данных. Измерения включают доход, занятость, равенство доходов, экономическую стабильность, здоровье, образование, управление, окружающую среду, инфраструктуру и гражданское общество.
• Недавний прогресс измеряет, насколько страна достигла за последний пятилетний период, для которого доступны данные по тем же десяти измерениям развития.
• Долгосрочная устойчивость оценивает «факторы, способствующие», которые помогают улучшениям по каждому из десяти измерений социально-экономического развития продолжаться в следующем поколении. Он измеряется на основе десяти ключевых факторов устойчивости: образование и развитие навыков, здравоохранение, инвестиционный потенциал, государственные финансы, экономические институты, развитие инфраструктуры, экономический динамизм, социальное развитие, демография и занятость, а также макроэкономическое управление.
• Коэффициент богатства к благополучию сравнивает оценку SEDA страны на текущем уровне с оценкой, которую можно было бы ожидать с учетом ее ВВП на душу населения и с учетом средней мировой взаимосвязи между оценкой текущего уровня и ВВП на душу населения, измеренной в терминах паритета покупательной способности. Коэффициент больше 1 указывает на то, что уровень жизни страны выше, чем можно было бы ожидать с учетом ее ВВП на душу населения, а коэффициент меньше 1 указывает на то, что ее уровень жизни ниже ожидаемого с учетом ВВП на душу населения.
• Коэффициент роста к благосостоянию сравнивает показатель SEDA страны за последние пять лет, по которому имеются данные, с показателем, который можно было бы ожидать с учетом темпов роста ВВП на душу населения и среднего мирового отношения между недавний прогресс и темпы роста ВВП на душу населения за тот же период. Коэффициент больше 1 означает, что страна улучшила благосостояние своего населения больше, чем можно было бы ожидать с учетом темпов роста ВВП, а коэффициент меньше 1 означает, что она не смогла улучшить благосостояние в ожидаемой степени. учитывая темпы роста ВВП.

SEDA предлагает множество ракурсов, с которых можно рассказать богатую, поучительную историю о динамике социально-экономического развития. Показатели развития страны можно сравнить с показателями остальных 149 стран, включенных в нашу оценку. Их также можно использовать для проведения множества других полезных сравнений, например, со странами в том же регионе или странами с аналогичным уровнем доходов, или, в некоторых случаях, со странами-аналогами из быстрорастущих стран с формирующимся рынком или производителей нефти.

Для целей этого отчета мы использовали результаты SEDA, чтобы показать, какие страны имеют самый высокий текущий уровень развития и которые достигли наибольшего прогресса за последнее время. Мы также оценили, какие страны лучше преобразуют свой нынешний уровень развития и достигнутый в последнее время прогресс в благополучие своего населения. Наконец, мы рассмотрели, какие измерения социально-экономического развития являются наиболее важными для дифференциации стран-лидеров как с точки зрения текущего уровня развития, так и с точки зрения последних достижений.

Текущее благополучие

Неудивительно, что многие из самых богатых стран имеют самые высокие оценки развития на текущем уровне. Страны Западной Европы, такие как Швейцария и Норвегия, доминируют в первой двадцатке, в которую также входят Австралия, Новая Зеландия, Канада, США и Сингапур. (См. Приложение для полных оценок.)

Что отличает лучших сотрудников, кроме того, что они пользуются преимуществами и без того высокого уровня дохода? Безусловно, государственное управление — это измерение социально-экономического развития, по которому страны с наивысшими показателями SEDA на текущем уровне в среднем лучше остальных опережают остальных.Эти страны обладают прочной политической стабильностью, свободой выражения мнений и низким уровнем коррупции — проблемами, с которыми многие менее развитые страны все еще борются. Гражданское общество и инфраструктура — другие важные отличия. И хотя есть также различия в качестве медицинского обслуживания и образования, то, что действительно отличает наиболее эффективных исполнителей, — это такие факторы, как способность граждан участвовать в политическом процессе, свободно выражать свое мнение и верить в общественную безопасность и правовые нормы. система.SEDA, конечно, не может сказать нам, является ли хорошее управление причиной или результатом высокого уровня социально-экономического развития. Вполне может быть и то, и другое. Но ясно, что управление имеет значение.

Преобразование богатства в благополучие

Рассматривая текущий уровень развития страны в контексте ее ВВП на душу населения, SEDA предлагает способ оценки того, насколько успешно страна преобразовала свое богатство в широкомасштабное социально-экономическое развитие — или благосостояние — своего населения. Чтобы визуализировать явные различия между 150 оцениваемыми странами, мы построили график ВВП на душу населения и текущий уровень оценки SEDA для каждой из них.Мы количественно оценили результаты, рассчитав коэффициент благосостояния для каждой нации.

Некоторые из самых богатых стран — и все 15 стран, занимающих лидирующие позиции по текущему уровню SEDA, — относительно успешно преобразуют богатство в благосостояние. Кластеры стран Восточной Европы, включая Албанию и Румынию, и такие страны Юго-Восточной Азии с низким ВВП, как Индонезия, Филиппины и Вьетнам, также выделяются тем, что преобразовали доход в более высокий уровень жизни.(См. Приложение 1.) Примечательно, что ряд нефтедобывающих и минеральных государств на Ближнем Востоке и в Африке демонстрируют относительно низкие показатели преобразования богатства в благосостояние.

Новые классификации стран по уровню доходов: 2018-2019

Обновленная классификация странового дохода на 2019 финансовый год Всемирного банка доступна здесь.

Всемирный банк делит экономику мира на четыре группы доходов: высокий, средний, низкий и низкий.Мы основываем это назначение на ВНД на душу населения, рассчитанном с использованием метода Атласа. Единицами для этой меры и пороговых значений являются текущие доллары США.

В Банке эти классификации используются для агрегирования данных по группам схожих стран. Категория доходов страны не является одним из факторов, влияющих на решения о кредитовании.

Каждый год 1 июля мы обновляем классификации. Они меняются по двум причинам:

1. В каждой стране такие факторы, как рост доходов, инфляция, обменные курсы и изменение численности населения, влияют на ВНД на душу населения.

2. Чтобы сохранить фиксированные в реальном выражении долларовые пороги, разделяющие классификации, мы корректируем их с учетом инфляции.

Данные для первой корректировки взяты из имеющихся сейчас оценок ВНД на душу населения за 2017 год. В этом году пороговые значения немного снизились из-за низкой инфляции цен и укрепления доллара США. Щелкните здесь, чтобы узнать, как Всемирный банк классифицирует страны.

Обновленные пороги

Новые пороговые значения определяются в начале финансового года Банка в июле и остаются фиксированными в течение 12 месяцев независимо от последующих изменений оценок.С 1 июля 2018 г. новые пороговые значения для классификации по доходу составляют:

.

Изменения в классификации

Следующие страны имеют новые группы доходов:

На странице стран и групп кредитования представлен полный список экономик, классифицированных по доходу, региону и статусу кредитования, а также ссылки на классификации предыдущих лет. Таблицы классификации включают всех членов Всемирного банка, а также все другие страны с населением более 30 000 человек.Термин «страна», используемый как синоним «экономика», не подразумевает политической независимости, но относится к любой территории, по которой власти предоставляют отдельные социальные или экономические статистические данные.

Таблицы с данными о ВНД, ВНД на душу населения, ВВП, ВВП по ППС и населению за 2017 год также доступны в рамках Каталога открытых данных Всемирного банка. Обратите внимание, что это предварительные оценки и могут быть пересмотрены. Для получения дополнительной информации, пожалуйста, свяжитесь с нами по адресу [email protected]

Определение третьего мира

Что такое третий мир?

«Третий мир» — это устаревшее и уничижительное выражение, которое исторически использовалось для описания класса экономически развивающихся стран.Это часть сегментации из четырех частей, которая использовалась для описания экономики мира по экономическому статусу. Третий мир отстает от Первого мира и Второго мира, но опережает Четвертый мир, хотя страны Четвертого мира почти не признавались. Сегодня предпочтительной терминологией является развивающаяся страна, слаборазвитая страна или страна с низким и средним уровнем дохода (СНСД).

Определение развивающихся стран

Существует несколько способов разделить мир для целей экономической сегментации.Классификация стран на «Первый, Второй, Третий и Четвертый мир» была концепцией, созданной во время и после «холодной войны», которая длилась примерно с 1945 по 1990-е годы.

В целом страны обычно характеризуются экономическим статусом и ключевыми экономическими показателями, такими как валовой внутренний продукт (ВВП), рост ВВП, ВВП на душу населения, рост занятости и уровень безработицы. В развивающихся странах низкие темпы производства и плохие характеристики рынка труда обычно сочетаются с относительно низким уровнем образования, плохой инфраструктурой, ненадлежащими санитарными условиями, ограниченным доступом к здравоохранению и более низкой стоимостью жизни.

Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк внимательно следят за развивающимися странами, которые стремятся предоставить глобальную помощь для целей проектов, которые помогают всесторонне улучшить инфраструктуру и экономические системы. Обе организации называют эти страны странами с уровнем доходов ниже среднего или с низким уровнем доходов.

Развивающиеся страны, или СНСД, могут быть целью многих инвесторов, стремящихся определить потенциально высокую прибыль за счет возможных возможностей роста, хотя риски также относительно выше.В то время как развивающиеся страны обычно характеризуются как более бедные в экономическом отношении, новаторские и промышленные прорывы могут привести к существенным улучшениям за короткий промежуток времени.

Ключевые выводы

• Страна третьего мира — устаревший и оскорбительный термин для развивающейся страны, характеризующейся населением с низкими и средними доходами и другими социально-экономическими показателями.
• Международный валютный фонд, Всемирный банк и Всемирная торговая организация допускают определенные льготы и договорные условия для стран, которые соответствуют определенным типам классификации экономического статуса.

История развития классификаций наций

Классификация стран как «первого мира» или «третьего мира» возникла во время и после «холодной войны». Страны первого мира были известны как наиболее промышленно развитые страны, чьи взгляды совпадали с Организацией Североатлантического договора и капитализмом.

Страны второго мира поддерживали коммунизм и Советский Союз. Большинство из этих стран ранее контролировалось Советским Союзом. Многие страны Восточной Азии также попадают в категорию «второго мира».

Страны третьего мира включали страны Азии и Африки, которые не были связаны ни с США, ни с Советским Союзом. Теперь, отчасти из-за того, что Советского Союза больше не существует, определение третьего мира устарело и считается оскорбительным.

Альфред Сови ввел термин

Альфреду Сови, французскому демографу, антропологу и историку, приписывают введение термина «третий мир» во время холодной войны. Сови наблюдал за группой стран, многие из бывших колоний, которые не разделяли идеологические взгляды западного капитализма или советского социализма.«Три мира, одна планета», — писал Сови в статье 1952 года, опубликованной в журнале L’Observateur .

Разделение мира

В наши дни большинство стран на Земле попадают в одну из трех общих категорий, которые некоторые называют развитыми, развивающимися и пограничными. Мировые сегменты несколько переместились, чтобы соответствовать этим категориям в целом.

Развитые страны являются наиболее индустриализированными с самыми сильными экономическими характеристиками. Развивающиеся страны классифицируются как таковые, потому что они демонстрируют значительные успехи в различных областях экономического роста, хотя их показатели не столь стабильны.Приграничные рынки часто очень похожи на старую классификацию стран третьего мира и часто показывают самые низкие экономические показатели.

Список пограничных рынков

Эволюция мирских сегментов стала исторической и устаревшей. Таким образом, одним из барометров для оценки списка развивающихся стран является индекс пограничных рынков MSCI. В этот индекс входят следующие страны:

• Хорватия
• Эстония
• Литва
• Казахстан
• Румыния
• Сербия
• Словения
• Кения
• Маврикий
• Марокко
• Нигерия
• Тунис

07

• WAEMUrain
• Тунис

07 WAEMU Ливан

• Оман
• Бангладеш
• Шри-Ланка
• Вьетнам

Другие определения развивающихся стран

Всемирная торговая организация (ВТО) также является еще одним ориентиром.ВТО делит страны на два класса: развивающиеся и наименее развитые. Для этих классификаций нет критериев, поэтому страны самовыдвигаются, хотя статусы могут оспариваться другими странами.

Сегрегация ВТО дает определенные права на статус развивающейся страны. Например, ВТО предоставляет развивающимся странам более длительные переходные периоды перед выполнением соглашений, направленных на расширение торговых возможностей и инфраструктурной поддержки, связанной с работой ВТО.

Индекс человеческого развития (ИЧР), являющийся ответвлением ВТО, является еще одним показателем экономического статуса, разработанным Организацией Объединенных Наций для оценки уровней социально-экономического развития стран.ИЧР измеряет, а затем ранжирует страну на основе школьного образования, продолжительности жизни и валового национального дохода на душу населения.

Всемирная организация здравоохранения и ООН используют наименее развитые страны (НРС) для описания 45 стран с низкими показателями социально-экономического развития. Этот список пересматривается каждые несколько лет. Эти показатели представляют собой комбинацию валового национального дохода, человеческого капитала (питание, ожидаемая продолжительность жизни, среднее школьное образование, грамотность взрослых) и экономической уязвимости (численность населения, удаленность, концентрация товарного экспорта, сельское хозяйство, экспорт и готовность к стихийным бедствиям).

• Афганистан
• Ангола
• Бангладеш
• Бенин
• Буркина-Фасо
• Бурунди
• Камбоджа
• Центральноафриканская Республика
• Чад
• Коморские Острова
• Демократическая Республика Конго0

• Демократическая Республика Конго0

• Гамбия
• Гвинея-Бисау
• Гаити
• Кирибати
• Лаосская Народно-Демократическая Республика
• Лесото
• Либерия
• Мадагаскар
• Малави
• Мали
• Мавритания
• Мавритания
• Мавритания
• Мавритания
• Руанда
• Сан-Томе и Принсипи
• Сенегал
• Сьерра-Леоне
• Соломоновы Острова
• Сомали
• Южный Судан
• Судан
• Тимор-Лешти
• Того
• Тувалу Объединенная Республика

Танзания

• Вануату
• Йемен
• Замбия

Измерение социально-экономического развития Центральной и Восточной Европы с использованием временных лагов

В этом разделе будет подробно представлен метод «временного лага», а также будет обсужден выбор стран и индикаторов, поскольку эти аспекты важны для Анализ.

Метод «запаздывания по времени»

Метод «запаздывания» лучше всего проиллюстрировать на примере, как уже отмечалось во введении. Рассмотрим Польшу, где ожидаемая продолжительность жизни мужчин при рождении в 2012 году составляла 72,7 года. Норвегия превысила этот уровень в 1983 году и не упала ниже этого значения по состоянию на 2012 год. Таким образом, Польша отстает от Норвегии по ожидаемой продолжительности жизни мужчин на 29 лет. Математически пусть X
_{Дж, т}
— значение показателя в стране ЦВЕ j в году t и { X
_{к, с}
} набор наблюдений (проиндексированных s ) для эталонной страны k .1983 год в нашем примере будет \ (\ bar {s} _ {k} \), это год, когда в стране k последний раз был зафиксирован уровень, равный или ниже X .
_{Дж, т}
:

$$ \ bar {s} _ {k} = \ mathop {\ arg \ hbox {max}} \ limits_ {s \ in S} \ left \ {{\ left. s \ right | X_ {k, s} \ le X_ {j, t}} \ right \} + 1 $$

(1)

, где S — полный набор наблюдений для страны k.{K} {\ bar {s} _ {k}}} \ right) $$

(2)

, где K — количество эталонных стран. В вышеупомянутом примере запаздывание Польши в 2012 г. получено из уравнения. (2) составит 23,1 года. Временные лагы ω имеют положительные значения, если страна ЦВЕ менее развита, чем эталонный показатель, и отрицательные, если она превосходит их в среднем. Однако представленный пример и его формализация верны для показателей, значения которых со временем увеличиваются.Для переменных, уменьшающихся с прогрессом, таких как младенческая смертность, временной лаг рассчитывается наоборот. Таким образом, если младенческая смертность в Болгарии в 1990 г. составляла 14,8 смертей на 1000 живорождений, этот параметр был ниже этого уровня в период 1966–1990 гг. В Исландии (временной лаг в 24 года). Следовательно, уравнение. (1) становится:

$$ \ bar {s} _ {k} = \ mathop {\ arg \ hbox {max}} \ limits_ {s \ in S} \ left \ {{\ left. s \ right | X_ {k, s} \ ge X_ {j, t}} \ right \} + 1 $$

(3)

в то время как уравнение.(2) остается без изменений.

Как видно из уравнения. (2) используется среднее арифметическое значение временного лага для отдельных эталонных стран. Альтернативой может быть расчет средневзвешенного значения, но тогда несколько стран будут доминировать при сравнении: Соединенные Штаты и Япония составляют половину населения контрольной группы между собой. У каждой страны был свой индивидуальный путь к процветанию, поэтому используется среднее арифметическое, которое сохраняет важность малых стран в сравнении.

Страны

Всего в группу стран ЦВЕ входят 23 предприятия: Албания, Беларусь, Босния и Герцеговина, Болгария, Хорватия, Чешская Республика, Эстония, Венгрия, Латвия, Литва, Македония, Молдова, Польша, Румыния, Россия, Сербия с Черногорией, ^{Сноска 2} Словакия, Словения, Турция и Украина. Также включены бывшие государства Чехословакия (несуществующие с конца 1992 г.), Советский Союз (СССР, распавшийся в 1991 г.) и Югославия (распавшийся в 1991–1992 гг.).Были собраны все доступные статистические данные за 1920–2012 годы, даже если государство не было независимым в данный момент времени. Для ныне не существующих стран агрегаты были созданы с использованием данных по их государствам-преемникам. ^{Footnote 3}

Контрольная группа также включает 23 страны: Австралия, Австрия, Бельгия, Канада, Дания, Финляндия, Франция, Германия, Греция, Исландия, Ирландия, Италия, Япония, Люксембург, ^{Footnote 4} Нидерланды , Новая Зеландия, Норвегия, Португалия, Испания, Швеция, Швейцария, Великобритания и США.Все они являются членами ОЭСР и входят в число самых развитых стран мира (Nielsen 2013). Как видно из Таблицы 1, все страны (кроме Португалии) составляют 22 из 30 наиболее развитых государств в 2012 году, если использовать один из популярных индикаторов — Индекс человеческого развития (ИЧР). Были рассмотрены несколько других состояний, но они не включены. Южная Корея (занимает 12 место по ИРЧП) и Тайвань (не занимает место) имеют адекватные статистические данные, но до 1970-х годов они были значительно беднее, чем государства ЦВЕ. Следовательно, их включение повлияет на результаты.В некоторых других странах из верхней части списка ИЧР не хватало данных, подходящих для этого исследования, например, Израиль (16-е место), Сингапур (18), Кипр (31) и Мальта (32).

Таблица 1 Ориентир и страны ЦВЕ, ранжированные по Индексу человеческого развития 2012

Показатели

Выбор подходящих показателей для исследования был трудным, так как они должны были выполнить несколько условий. В целом показатели должны быть сопоставимы между штатами, то есть их определения, полнота и надежность отчетности должны быть относительно согласованными между штатами и на протяжении всего периода исследования.В то же время они должны отражать подлинный прогресс, а не местную географическую, культурную и административную реальность. Кроме того, они должны быть репрезентативными для всего периода исследования.

Легко указать на примеры популярных индикаторов, не отвечающих этим критериям. Процент рабочей силы, занятой в промышленности, а также статистика производства отдельных товаров, таких как железо и сталь, были бы полезны при анализе девятнадцатого века, но уже не так, поскольку в этой отрасли экономики наблюдается спад в течение прошлого века. в развитых странах (Maddison 2001).Несмотря на размер промышленного сектора и сектора услуг, которые сильно различаются между странами. Урбанизация (процент людей, живущих в городских поселениях) имеет очень ограниченную сопоставимость между штатами из-за разных определений (United Nations 2013). Эффективность сельского хозяйства зависит от климата и методов выращивания, а также от финансовых ресурсов. Использование электроэнергии варьируется в зависимости от климата и экономической структуры; в странах ЦВЕ он фактически снизился с 1980-х годов, несмотря на значительный экономический рост (Eurostat 2014).Образовательные показатели, такие как грамотность и охват начальным / средним образованием, уже достигли почти 100% несколько десятилетий назад во всех странах, использованных в этом исследовании, хотя этот показатель может быть полезен при анализе наименее развитых государств. Между тем, охват или уровень получения высшего образования в развитых странах сильно различаются (Barro and Lee 2013, UNESCO 2014). Уровни использования некоторых технологий, как современных (Интернет), так и устаревших (телеграф), не являются репрезентативными для всего периода 1920–2012 годов.Коэффициенты рождаемости, снижающиеся во всем мире из-за «демографического перехода» (Reher 2004), сильно различаются между развитыми странами и обычно выше, чем в странах ЦВЕ. Наконец, более современные методы измерения качества жизни и благополучия, часто основанные на опросах (de Smedt 2013), недоступны в течение более длительных периодов времени.

Учитывая такое количество ограничений, было выбрано только семь показателей: ВВП на душу населения, занятость в сельском хозяйстве по отношению к общей занятости, ожидаемая продолжительность жизни мужчин и женщин, уровень детской смертности, использование телефона и легковых автомобилей.Каждая мера имеет свою специфику и обоснование, более подробно объясненное в тексте ниже. Однако самой большой проблемой было заполнение двух баз данных по странам ЦВЕ и эталонным странам. Первые включали все доступные данные за 1920–2012 гг., А вторые имели гораздо более широкий временной интервал, чтобы обеспечить надлежащее сравнение, поскольку данные ЦВЕ часто приходилось сопоставлять с данными XIX века по странам с развитой экономикой. Основными источниками данных были веб-сайты и публикации национальных статистических институтов (НСО) каждой анализируемой страны. ^{Footnote 5} Другие источники, включая базы данных международных организаций и исследовательские работы, перечислены в «Приложении».

ВВП на душу населения — безусловно, самый популярный показатель развития и благосостояния, хотя и подвергается резкой критике (Stiglitz et al. 2009). ВВП, денежное представление всех товаров и услуг, произведенных в стране в течение года, используется с 1930-х годов, хотя оценки восходят еще к античности (Maddison 2003).Валовой внутренний продукт измеряется здесь по паритетам покупательной способности 2005 года, что означает, что значение ВВП для всех стран было скорректировано до единого уровня цен (а именно, уровня цен Соединенных Штатов в 2005 году) для лучшей сопоставимости реального объема производства. Все значения ВВП были дополнительно скорректированы с учетом обменных курсов и стоимости доллара США в 2013 году. Использование разных моментов времени для расчета паритетов и постоянных цен изменило бы точные значения лагов, но не повлияло бы на основную тенденцию. .

Занятость в сельском хозяйстве — это показатель современности экономики. В отличие от занятости в промышленности и сфере услуг, она меньше зависит от специфики страны и неуклонно снижается с прогрессом. В целом, этот показатель охватывает лиц, занятых в сельском хозяйстве (включая рыболовство и лесное хозяйство), как процент от общей занятости, хотя для некоторых стран и периодов времени определение шире и охватывает все экономически активное население.

Уровень младенческой смертности на сегодняшний день является самым надежным показателем качества и доступности медицинской помощи. Он определяется как число смертей младенцев в течение первого года жизни (исключая мертворожденные) на 1000 живорождений в течение учетного года. Это определение в целом согласовано между штатами, хотя исторические данные по некоторым штатам имеют более низкую надежность из-за неполной отчетности (если младенец умер до того, как о его рождении сообщили властям, это классифицировалось как мертворождение).

Средняя продолжительность жизни — один из важнейших показателей качества жизни и развития. Здесь ожидаемая продолжительность жизни при рождении анализируется отдельно для мужчин и женщин. Он рассчитывается примерно одинаково во всех странах, хотя его надежность варьируется в зависимости от качества данных о смертности и структуре населения. В этом индикаторе коэффициенты смертности по возрасту используются для расчета среднего ожидаемого количества лет, в течение которых люди из когорты проживут, при условии отсутствия изменений смертности с течением времени.

Использование телефонной связи определяется как количество фиксированных телефонных линий и абонентов мобильной связи на 100 человек. Доступ к этой технологии является хорошим индикатором социально-экономического прогресса в стране, хотя в последние годы быстрое развитие мобильной телефонии сделало ее повсеместной во всем мире. Кроме того, исторические данные по некоторым странам относятся к количеству устройств, а не к количеству основных линий, что несколько преувеличивает цифры.

Использование легковых автомобилей — достойный показатель уровня развития, так как автомобили — дорогой товар и признак достатка.Показатель определяется как количество зарегистрированных легковых автомобилей на 100 человек. Точное определение легкового автомобиля варьируется в зависимости от страны, но обычно относится к транспортным средствам, способным перевозить не более девяти пассажиров, и не включает тракторы, мотоциклы, автобусы, грузовики или автомобили специального назначения.

Для всех эталонных стран и показателей был составлен набор данных за 1800–2050 годы, за исключением данных по телефонам (1876–2050) и автомобилям (1895–2050), поскольку они были изобретены только в конце девятнадцатого века.Такие большие временные рамки были необходимы для адекватного сравнения со странами ЦВЕ. Как упоминалось выше, набор данных имеет полный годовой охват, хотя для этого потребовалось несколько интерполяций и увеличение временного интервала исходных данных. Экстраполяция в прошлое была сделана с использованием предположения, что значения для страны с отсутствующими данными идут параллельно с географически близкой страной, по которой имеются данные (например, изменение младенческой смертности в Бельгии до 1841 г. соответствовало изменению показателя во Франции).Данные о младенческой смертности и ожидаемой продолжительности жизни за 2013–2050 гг. Были получены из демографических прогнозов Организации Объединенных Наций (2014 г.). ВВП на душу населения на 2013–2019 годы рассчитывался с использованием прогнозов Международного валютного фонда (2014). Темпы роста 2019 г. из этого источника были применены к 2020–2050 гг. Что касается остальных показателей, 10-летний линейный тренд последних доступных данных был использован для расширения набора данных до 2050 года. Средние значения показателей представлены на рис. 1.

Рис.1

Показатели развития для контрольной группы (1800–2050) и стран ЦВЕ (1920–2012), усредненные по населению. Занятость в сельском хозяйстве как% от общей занятости; ВВП на душу населения в долларах США, ППС 2005 г. и ценах 2013 г .; ожидаемая продолжительность жизни при рождении в годах; коэффициент младенческой смертности на 100 живорождений; легковых автомобилей и телефонов на 100 человек

Однако даже с такими большими временными рамками в некоторых случаях точка данных для страны ЦВЕ не имела соответствующего значения в наборе данных для некоторых эталонных стран.В таком случае \ (\ bar {s} _ {k} \) из уравнения. (1) был ограничен 1800 или 2050 годами (1876 для телефонов и 1895 для автомобилей). Между тем, набор данных по странам ЦВЕ, охватывающий 1920–2012 годы, не был изменен для улучшения охвата, за исключением создания агрегированных данных по бывшей Чехословакии, СССР и Югославии на основе данных по их государствам-преемникам.

Следует отметить, что несколько стран претерпели изменения границ на протяжении всего периода исследования. Вторая мировая война преобразила государства ЦВЕ, в первую очередь Польшу, Румынию и СССР.Данные по эталонным странам также отражают послевоенные корректировки: данные по Австрии до 1918 года относятся к Австро-Венгрии (за исключением ВВП на душу населения), данные по Ирландии до 1921 года охватывают весь остров, а не позднее независимую республику, а также данные по Соединенному Королевству включают всю Ирландию до 1921 г. (хотя до этой даты показатели здоровья охватывают только Англию и Уэльс). В период с 1949 по 1990 год Германия была разделена на две страны, поэтому здесь использовались агрегированные данные по обоим государствам, за исключением количества автомобилей, которые относятся только к Западной Германии в те годы.Недостаточная отчетность по небелому населению США, Австралии, Канады или Новой Зеландии также присутствует в исторической статистике здравоохранения этих штатов (База данных о смертности людей, 2014 г.). Однако ни одна из этих проблем не должна заметно повлиять на результаты.

Пандемия COVID-19 и социально-экономическое развитие

Пандемия COVID-19 была самой разрушительной вспышкой инфекции в 21 ^-м -м веке. Пандемия началась в Ухане, Китай, в конце 2019 года и к началу 2020 года распространилась по всему миру.К концу мая 2020 года вирус стал причиной 370000 смертей во всем мире, что составляет около 12 процентов выявленных и закрытых случаев. Вполне возможно, что этот уровень смертности завышен, поскольку низкие показатели тестирования на начальном этапе пандемии позволили многим случаям остаться незамеченными.

В ответ власти применили меры сдерживания, включая социальную изоляцию и закрытие предприятий, что привело к резкому экономическому спаду. COVID-19 затронул страны независимо от уровня их социально-экономического развития, в отличие от других эпидемий этого столетия, которые в основном затронули страны с низким и средним уровнями позитивного мира.

Эпидемии обычно более распространены среди стран с низким уровнем социально-экономического развития. Это связано с более низким уровнем питания, санитарии, очистки воды и доступа к качественной медицинской помощи в этих странах.

Таким образом, возникает ключевой вопрос: почему COVID-19 так быстро распространился по некоторым из наиболее развитых стран мира, таким как США, Италия, Испания и Великобритания?

Отличительным фактором был высокий уровень авиаперевозок в этих странах, что способствовало распространению инфекции.На самом деле корреляция между масштабами авиаперелетов и количеством заражений COVID-19 к маю 2020 года очень высока. В некоторых случаях у инфицированного человека симптомы могут появиться только через две недели после заражения COVID-19. Кроме того, у некоторых инфицированных людей могут вообще никогда не развиться какие-либо симптомы. Это означает, что люди могли передать вирус другим, даже не подозревая об этом. В местах с высоким уровнем авиаперелетов, например в таких туристических центрах, как Италия, Испания или Великобритания, внешнему вирусу было легче распространяться и заразить местных жителей.

Социальная экономика и кризис COVID-19: текущая и будущая роль

Аннотация

«Социальная экономика» сыграла важную роль в решении и смягчении краткосрочных и долгосрочных последствий кризиса COVID-19 для экономики и экономики. общество. В краткосрочной перспективе субъекты социальной экономики способствовали выходу из кризиса, предлагая инновационные решения, направленные на укрепление государственных услуг в дополнение к действиям правительства.В долгосрочной перспективе организации социальной экономики могут помочь изменить посткризисную экономику, продвигая инклюзивные и устойчивые экономические модели. Опираясь на многолетний опыт, свои особенности и основополагающие принципы, социальная экономика может вдохновить компании, работающие в рыночной экономике, создать модели социальных инноваций и осознание цели.

• Социальная экономика включает ассоциации, кооперативы, фонды, взаимные организации и социальные предприятия. В ЕС их 2.8 миллионов субъектов социальной экономики, на которые приходится 6,3% занятости в ЕС, но их влияние выходит далеко за рамки этих цифр. Субъекты социальной экономики присутствуют в большинстве секторов экономики — от здравоохранения и образования до банковского дела и коммунального хозяйства. Некоторые из них являются небольшими некоммерческими организациями, а другие — крупными предприятиями с международным охватом.

• Отличительной чертой социальной экономики является ее ориентация на экономическую практику, которая является устойчивой и инклюзивной: (i) за счет решения социальных (i.е. социальные и / или экологические) потребности; (ii) путем организации экономической деятельности, опирающейся на местные корни, а также с использованием коллективного и демократического управления; и (iii) работая в тесном сотрудничестве с другими экономическими субъектами и соответствующими заинтересованными сторонами.

• Спрос на социальную экономику никогда не был таким большим. Организации социальной экономики были надежным партнером, работающим на переднем крае кризиса для удовлетворения насущных санитарных и социальных потребностей. Однако они также сталкиваются с последствиями блокировки, как и другие экономические субъекты, включая падение доходов.Определенные правовые формы социальной экономики (например, ассоциации или фонды) могут стать препятствием для доступа к мерам государственной поддержки, доступным для фирм во время кризиса.

• Кризис COVID-19 требует изменения баланса эффективности и устойчивости всей экономики. Традиционно целью социальной экономики считалось «исправление» социальных проблем (таких как бездомность, изоляция на рынке труда и другие формы социальной изоляции, с которыми сталкиваются уязвимые группы).Тем не менее, социальная экономика может играть гораздо более важную роль на этапе после COVID, чтобы стимулировать переход к более инклюзивной и устойчивой экономике и обществу.

• Социальная экономика оказалась пионером в выявлении и внедрении социальных инноваций и альтернативных способов организации экономической деятельности. Эти нововведения часто впоследствии были широко распространены и приняты остальной частью экономики (например, справедливая торговля, движения за экологически чистые продукты питания или этическое финансирование).Эти инновации способствовали социальным и экономическим преобразованиям и будут очень необходимы в мире после COVID.

• Организации социальной экономики также обладают потенциалом для расширения социальных инноваций для решения насущных экологических и социальных проблем. Они делают это, сосредотачиваясь на социальном воздействии и работая с местными заинтересованными сторонами (гражданами, гражданским обществом, политиками, предпринимателями, исследователями) совместными способами, которые способствуют использованию новых практик. Конкретные меры политики в форме правовых рамок и ресурсов необходимы для поддержки этих новых форм социальных экспериментов и сотрудничества с последующим усилением воздействия.

• Рекомендуемые политические действия национальных и субнациональных правительств включают:

  • Определите общее видение будущего, чтобы «строить заново лучше» и обеспечить активный вклад организаций социальной экономики.

  • Разработать план действий по переходу к более устойчивой и инклюзивной модели развития с четкой ролью социальной экономики

  • Содействовать социальным инновациям и сотрудничеству, в том числе за счет средств для поддержки экспериментов и инноваций как это делается для технологических инноваций

  • Продолжать диверсифицировать финансовые ресурсы, доступные организациям социальной экономики, посредством обновления законодательной базы и государственных программ

  • Создание и обмен инструментами для предоставления данных о социальном воздействии, которые не являются обременительными, но могут документируйте прогресс и определяйте тех, кто имеет наибольшее влияние.

Введение

Кризис, связанный с COVID-19, выявил уязвимые места людей, общества и экономики, требуя переосмысления организации экономической и социальной деятельности. Кризис требует решительных ответных мер, основанных на солидарности, сотрудничестве и ответственности. Организации социальной экономики (ассоциации, кооперативы, взаимные организации, фонды и социальные предприятия), бизнес-модели которых построены на таких принципах, могут помочь в изменении посткризисных экономик и обществ.В этой записке представлена ​​роль социальной экономики и ее участников в кризисе COVID-19. В нем также объясняются текущие проблемы, с которыми сталкивается социальная экономика, и выделяются отдельные инструменты политики и рекомендации для поддержки субъектов социальной экономики в их усилиях по «ремонту» и «преобразованию» общества.

Что такое социальная экономика и как ее можно мобилизовать, чтобы помочь выздоровлению после COVID-19?

Организации социальной экономики ставят социальные и экологические проблемы в основу своей бизнес-модели, отдавая предпочтение социальному воздействию над максимизацией прибыли. Их движет миссия служить общему благу, защищать общие интересы1 и повышать индивидуальное и общественное благосостояние за счет иной организации своей деятельности (рис. 1).

Рисунок 1. Сущность организаций социальной экономики Организации социальной экономики реализуют определенные бизнес-модели, характеризующиеся двумя элементами: (i) они удовлетворяют потребности общества и (ii) они организованы иначе, чем основные экономические субъекты

Бизнес-модели социальной экономики уникальны в несколько способов:

• Мобилизовать несколько ресурсов: Организации социальной экономики могут мобилизовать различные типы ресурсов (доходы от продаж, государственные субсидии, пожертвования, волонтерство) из разных источников (государственный сектор, предприятия, фонды, частные лица) ).Собирая различных сторонников вокруг своих проектов, они укрепляют свою устойчивость. Их способность мобилизовать финансовые и нефинансовые ресурсы из разных источников можно объяснить двойной миссией социальной экономики (экономической и социальной), которая ценится разными субъектами за различные выгоды, которые она приносит (общественные и коллективные выгоды, прямые индивидуальные выгоды , косвенные выгоды) (Young, 2007 [1]).

• Применяйте устойчивые методы работы: организации, занимающиеся социальной экономикой, внедряют устойчивые методы, учитывающие примат потребностей человека и природных экосистем в окружающей среде.

• Принять инклюзивное и демократическое управление: организации социальной экономики вовлекают и расширяют возможности различных заинтересованных сторон в своих процессах принятия решений. Такие модели управления способствуют принятию обоснованных решений об экономических и социальных последствиях, а также повышают степень демократии в обществе.

• Локально привязаны: организации социальной экономики обычно работают на местном уровне, понимая, что работает, а что нет в местном контексте, и особенно хорошо подходят для быстрого реагирования на проблемы, возникающие в их регионах.

• Содействие сотрудничеству и социальным инновациям: организации социальной экономики расширяют потенциал для коллективных социальных инноваций, сотрудничая с местными заинтересованными сторонами (гражданами, гражданским обществом, политиками, предпринимателями и исследователями). Они экспериментируют с новыми и совместными способами работы, чтобы разработать решения, основанные на местах, опираясь на коллективные цели и дополнительные активы различных типов участников.

Разделяя общие принципы и практику, организации социальной экономики демонстрируют большое разнообразие с точки зрения юридических форм, размера, охвата и секторов (Рисунок 2).Сфера деятельности объединяет некоммерческие и коммерческие организации, первые из которых уделяют больше внимания социальной составляющей, а вторые более ориентированы на экономику. Большинство субъектов социальной экономики — это малые и средние предприятия, но в этой области также есть множество примеров крупных субъектов и групп организаций социальной экономики, способных в некоторых случаях конкурировать с транснациональными корпорациями. Организации социальной экономики действуют в широком спектре секторов. Традиционно они участвовали в предоставлении социальных услуг и здравоохранения, однако организации социальной экономики присутствуют во всех сферах экономики.

Рисунок 2. Сохранение разнообразия социальной экономики Сфера социальной экономики очень разнообразна с точки зрения: юридических лиц и юридических форм, размера, охвата и секторов

Социальная экономика сама по себе является важным экономическим и социальным субъектом, и это доказало свою эффективность. устойчивы к прошлым кризисам. В ЕС 2,8 миллиона субъектов социальной экономики, на которые в среднем приходится 6,3% занятости в ЕС (дополнительные данные по социальной экономике см. Во вставке 1). Социальная экономика оказалась устойчивой к экономическим спадам после мирового финансового кризиса 2008 года.Например, в таких странах, как Италия и Бельгия, занятость в государственном и частном секторах резко сократилась в период 2008-2010 годов сразу после кризиса, в то время как занятость на социальных предприятиях фактически выросла (рост на 11,5% в Бельгии и на 20,1% в Италии. социальные кооперативы) (Европейский Союз, 2016 [2]). Во Франции в период с 2000 по 2014 год занятость в социальной экономике регистрировала значительный и непрерывный рост (25%), в то время как рост занятости в частном секторе был намного ниже (6%) (R&S, 2015 [3]).

Социальная экономика способствует социальной и экономической устойчивости 2 , учитывая характер ее деятельности и бизнес-модели, которые более приспособлены к сопротивлению потрясениям. Во-первых, деятельность и услуги, предоставляемые рядом организаций социальной экономики — например, в секторе здравоохранения, социальных услуг и трудовой интеграции — смягчают прямые последствия кризиса, особенно для наиболее уязвимых групп, помогая обществу справиться с трудностями. кризис. Во-вторых, некоторые особенности бизнес-моделей социальной экономики увеличивают способность организации социальной экономики преодолевать трудности во время кризиса, такие как инклюзивные и основанные на широком участии структуры управления, интеграция в местные сообщества и экономику, а также мобилизация ряда смешанных ресурсов. .Эти элементы подробно обсуждались и анализировались в нескольких отчетах, опубликованных после глобального финансового кризиса в 2008 г. (см., Например, (CIRIEC, 2012 [4]) (Birchall and Ketilson, 2009 [5])).

Вставка 1. Социальная экономика в цифрах

Хотя оценки различаются, в странах ЕС 28 существует 2,8 миллиона традиционных организаций социальной экономики (SEO), в которых занято около 6,3% рабочей силы ЕС (или 13,6 миллиона рабочих мест), согласно CIRIEC (2017 [ 6]).

Разнообразие определений и правовых рамок, а также различные методы сбора данных затрудняют сопоставление между странами веса и вклада социальной экономики.Трудно уловить экономическое значение социальной экономики с точки зрения вклада в ВВП, поскольку многие ее виды деятельности не отражаются в ВВП и требуют других показателей для измерения ее воздействия. Кроме того, не существует единого определения, которое используется во всем мире, но организации социальной экономики традиционно относятся к совокупности ассоциаций, кооперативов, взаимных организаций и фондов, деятельность которых определяется ценностями солидарности, верховенством людей над капиталом и демократическим и совместным управлением ( ОЭСР, 2018 [7]).Как следствие, некоторые страны измеряют только эти организации, не охватывая социальные предприятия, в то время как другие собирают очень подробные наборы данных, охватывающие все организации социальной экономики, включая социальные предприятия, которые могут не подпадать под традиционное определение социальной экономики. Значительный пробел в данных по разным странам можно частично объяснить совершенно разными определениями организаций социальной экономики, а также отражением различных уровней принятия или признания и понимания социальной экономики в разных странах (CIRIEC, 2017 [6]).

Масштабы социальной экономики значительно различаются по странам, отчасти из-за разной степени ее развития, а также различий в измерениях. Межстрановое исследование CIRIEC показывает, что в 2015 году, хотя занятость в социальной экономике составляла от 9% до 10% рабочей силы в таких странах, как Бельгия, Италия, Люксембург, Франция и Нидерланды, на нее приходилось менее 2 человек. % занятости в Словении, Румынии, Мальте, Литве, Хорватии и Словацкой Республике.В Канаде на социальных предприятиях занято около 0,2% рабочей силы, со значительными различиями по провинциям (OECD, 2018 [7]). В Корее в 2016 г. на социальные предприятия было нанято 39 195 работников, что составляет 0,15% от общей занятости (OECD, 2018 [7]). В Соединенном Королевстве социальные предприятия вносят 60 миллиардов фунтов стерлингов в экономику Великобритании и обеспечивают работу 5% национальной рабочей силы (данные за 2017 год) (Social Enterprise UK (SEUK), 2018 [8]).

Эта способность повышать экономическую и социальную устойчивость связана с двумя основными ролями, которые социальная экономика играет в экономической системе: восстановление и преобразование (Mertens, 2020 [9]).Во-первых, он может удовлетворить социальные потребности, которые часто не покрываются рыночной экономикой, а также дополнить общественные действия. Например, в сфере трудовой интеграции социальная экономика создает возможности трудоустройства для людей, которые исключены с рынка труда. Во-вторых, социальная экономика разрабатывает, экспериментирует и внедряет новаторские способы организации экономической деятельности более инклюзивным и устойчивым образом, что приводит к ответственной практике, которая трансформирует экономическую систему. Например, выявление и развитие нишевых возможностей и, как следствие, открытие новых секторов, которые впоследствии были заняты традиционными предприятиями.Хотя эти функции были особенно заметны во время нынешнего кризиса, социальная экономика может сыграть более сильную трансформационную роль во время восстановления, чтобы помочь общинам «восстановиться лучше».

Вставка 2 представляет собой пример инициативы в области социальной экономики, демонстрирующий, как организации социальной экономики полагаются на свои уникальные особенности для быстрого поиска решений во время кризиса. Что особенно интересно в создании этой местной производственной линии масок, так это то, что изначально для шитья масок использовались добровольцы, но вскоре это должно превратиться в экономически жизнеспособный проект.Предполагается, что партнерское социальное предприятие по интеграции труда будет продолжать участвовать в производстве масок, в то время как инициатива также будет направлена ​​на создание возможностей трудоустройства для лиц, потерявших доход из-за кризиса.

Вставка 2. Masques-Coronavirus, Брюссель: , объединяющая различные методы социальной экономики

Masques-Coronavirus, Брюссель — один из примеров инициативы социальной экономики, которая позволила быстро решить насущные проблемы во время кризиса COVID-19.Перед лицом нехватки средств защиты персонала два социальных предприятия из Брюсселя, EcoRes и Travie, объединили свои усилия, чтобы удовлетворить острую потребность в масках для передового медицинского персонала. EcoRes — лаборатория устойчивых инноваций, специализирующаяся на экономике замкнутого цикла3, которая координировала проект, а Travie — социальное предприятие по вопросам трудовой интеграции, в котором работают люди с ограниченными возможностями. При поддержке Брюссельского столичного региона была создана совместная децентрализованная линия по производству масок.Студенты профессиональной школы дизайна одежды разработали выкройку маски и провели учебное пособие по дизайну; комплекты масок были предварительно вырезаны и подготовлены Трэви; Социальное предприятие Urbike доставило комплекты к сети добровольцев, которые сшили маски в соответствии со стандартами качества. Было задействовано более 2 000 человек, которые за 1,5 месяца изготовили 240 000 масок многоразового использования для лиц, осуществляющих уход.

Этот проект, который представляет собой как цепочку создания стоимости, так и экосистему, демонстрирует способность социальной экономики:

• удовлетворять неотложные социальные потребности и улучшать качество жизни людей и их сообществ,

• реагировать проявляя гибкость и способствуя солидарности в экстремальных ситуациях,

• объединяют местных участников и мобилизуют различные ресурсы (финансирование, волонтерство, знания) от ряда субъектов (правительство, граждане, организации социальной экономики, профессионалы),

• внедряют инновационные способы сотрудничества между отдельными лицами, организациями и органами местного самоуправления, расширение коллективных социальных инноваций на местном уровне, а также

• проектировать, экспериментировать и консолидировать экономическую деятельность.

Социальная экономика смягчает последствия кризиса COVID-19 и дополняет ответные меры правительства

Исторически в периоды кризисов повышается ценность сотрудничества и солидарности. В недавних эпидемиях общественного здравоохранения, включая нынешнюю, финансовых кризисах, включая финансовый кризис 2007-2008 годов, и стихийных бедствиях, таких как цунами 2004 года, кооперативы и более широкие организации социальной экономики сыграли ключевую роль в восстановлении их сообщества.Организации социальной экономики особенно успешны в обращении к уязвимым группам и их реинтеграции в общество, тем самым заполняя некоторые пустоты, оставленные государством и рынком (см. Вставку 3). Это потому, что они привязаны к местным условиям, а их основная цель — социальная направленность.

Вставка 3. Социальная экономика и ее роль в преодолении сбоев рынка и государства

Кризис, связанный с COVID-19, позволил социальной экономике продемонстрировать свои истинные возможности и возможности для преодоления сбоев рынка и государства.

Провалы рынка: Экономическая теория диктует, что в абсолютно конкурентной экономике рынок является наиболее эффективным механизмом для предоставления товаров и услуг. Однако рынок «терпит неудачу», когда не соблюдаются условия чистой и совершенной конкуренции, а именно, когда природа товаров и услуг не является исключительно частной (т.е. коллективные товары), когда информация не циркулирует идеально (информационная асимметрия) или когда есть концентрация акторов (олигополия, монополия).Эти ситуации могут привести к несбалансированным операциям, исключению наиболее уязвимых из экономических операций или недостаточному учету коллективных интересов, негативным внешним эффектам и недостаточному вниманию к интересам будущих поколений. В некоторых обстоятельствах государство предоставляет общественное решение, например, в случае производства коллективных благ (см. Ниже) (Ben-Ner, 2006 [10]). Социальная экономика — еще один путь к устранению сбоев рынка (Noya and Clarence, 2007 [11]).Поскольку они не движимы максимизацией прибыли, организации социальной экономики могут использовать эти средства для достижения социальных целей (например, недопущение исключения через дифференцированные цены, производство коллективных благ, увеличение положительных внешних эффектов и сокращение отрицательных) (Borzaga and Tortia, 2007 [12]). Организации социальной экономики также представляют сигналы доверия (социальная миссия, инклюзивное управление, некоммерческий характер, близость, присутствие добровольцев), которые делают их более заслуживающими доверия или способными производить коллективные или доверительные товары для снижения оппортунистического поведения (Ben-Ner, 2006). [10]) (Steinberg, 2006 [13]).Они также могут действовать как противодействие, собирая интересы уязвимых на рынке (например, потребительских кооперативов) (Spear, 2000 [14]).

Недостатки государства: Государство производит товары и услуги через государственные предприятия, администрации и агентства для исправления рыночных сбоев (например, коллективных товаров) и / или потому, что это является результатом коллективного выбора, чтобы уберечь некоторые области от закона предложения и спрос (например, в зависимости от страны — здравоохранение, образование, общественный транспорт, общественное радио и телевидение, коммунальные услуги, банки).Однако при определенных обстоятельствах государство «не может» взять на себя эту производственную роль из-за: бюрократической неэффективности, бюджетных ограничений, отсутствия координации между различными отраслевыми политиками и интересов среднего избирателя, который определяет выбор правительства. Субъекты социальной экономики признаны естественными партнерами в дополнении общественных действий, особенно в производстве коллективных благ (Noya and Clarence, 2007 [11]). Они воспринимаются как более гибкие, предлагающие инновационные и дифференцированные подходы, отвечающие разнородным требованиям, они имеют более низкие производственные затраты и могут мобилизовать дополнительные ресурсы (доходы от продаж, пожертвований, волонтерства, спонсорства и т. Д.) (Borzaga and Tortia, 2007 [12]) (Steinberg, 2006 [13]) (Young, 2008 [15]).

Считается, что социальная экономика отдает предпочтение превентивным подходам для экономии будущих затрат или явного уменьшения негативных внешних эффектов 4 экономической деятельности. Такая экономия затрат часто касается государственных расходов, например, на здравоохранение (за счет предотвращения заболеваний или травм) или пособий по безработице (благодаря действиям социальных предприятий по интеграции труда). Социальная экономика позволяет лучше распределять ресурсы при предоставлении некоторых услуг и товаров.Это одна из причин, почему подходы и стратегии регионального развития все в большей степени используют потенциал социальной экономики (OECD, 2020 [16]). Из-за специфических особенностей бизнес-моделей социальной экономики (Рисунок 1) социальная экономика оказывает дополнительное положительное влияние на общественные расходы (например, экономия затрат), на людей (например, расширение прав и возможностей), на территории (например, сотрудничество в местных экосистемах) и на общество (например, социальная сплоченность). Эти функции смягчения и предотвращения делают социальную экономику естественным и надежным партнером правительства и гражданского общества в целом. Они сотрудничают, дополняя общественные действия в определенных областях (здравоохранение, социальные услуги, образование, борьба с бедностью, трудовая интеграция) (Noya and Clarence, 2007 [11]) (Mendell, 2014 [17]) (OECD, 2013 [18] ). Это партнерство особенно ценится во время кризисов, войн или эпидемий, потому что социальная экономика может действовать быстро, эффективно развивать партнерские отношения через свои сети и действовать как надежный партнер.

Социальная экономика быстро отреагировала, чтобы удовлетворить неотложные социальные потребности, возникшие в результате кризиса COVID-19, что помогло смягчить последствия кризиса. Недавний опрос социальных предприятий в Соединенном Королевстве подтвердил, что, несмотря на серьезные трудности с продолжением работы для многих социальных предприятий, 96% респондентов заявили, что они активно поддерживают свое сообщество, персонал или бенефициаров в борьбе с COVID-19. управления своим социальным предприятием. Основные действия социальной экономики в странах ОЭСР включают:

• Предоставление ряда важнейших услуг, связанных со здравоохранением и социальными услугами. Поскольку медицинские возможности были ограничены для поддержки притока пациентов, такие организации, как SOS Medecins во Франции, снизили нагрузку на службы здравоохранения. Эта услуга предусматривала посещения врача на дому для тех, кто нуждался в помощи и медицинском осмотре, сокращая количество ненужных посещений больницы. В Соединенном Королевстве во время кризиса более 30% всех медицинских и других услуг Национальной службы здравоохранения предоставлялись социальными предприятиями (Social Enterprise UK (SEUK), 2020 [19]).

• Адаптация своей деятельности для обслуживания нуждающихся во время кризиса. Многие социальные субъекты скорректировали свою деятельность, чтобы удовлетворить насущные потребности (например, в еде, здоровье, помощи) уязвимых и изолированных сообществ или обеспечили постоянную занятость уязвимых лиц. Такие организации, как La Cantine pour tous в Квебеке, Канада, которые ранее обеспечивали здоровую пищу для детей в школах, вместе с партнерами подали 1 500 блюд в день, чтобы утолить голод уязвимых групп, таких как пожилые люди, в период карантина в Канаде.Progetto Quid в Италии перешла от экологически чистой моды к производству многоразовых масок для лица и продолжила нанимать уязвимых женщин, предоставляя им возможности для заработка. Подобные инициативы поддерживают правительство в предоставлении основных услуг (таких как предоставление продуктов питания, медицинских услуг или социальной поддержки пожилым и изолированным людям), но эти услуги оказывались с учетом социальной ответственности.

• Развитие партнерских отношений с местными властями для оказания помощи и смягчения прямого воздействия кризиса, особенно для наиболее уязвимых групп.Между организациями социальной экономики и правительствами были установлены надежные партнерские отношения, чтобы помочь смягчить воздействие кризиса, особенно на субнациональном уровне (регионы и муниципалитеты), который часто отвечает за критические аспекты мер сдерживания, здравоохранения, социальных услуг и местных экономических развитие. Многие муниципалитеты были вынуждены оказывать помощь группам риска, в том числе значительной части пожилого населения. Например, Шведская ассоциация местных властей и регионов вместе со Шведским агентством по гражданским чрезвычайным ситуациям заключила соглашение с организациями социальной экономики о помощи пожилым людям и другим группам риска, покупая продукты и собирая лекарства во время COVID-19 кризис.Это партнерство помогло обеспечить предоставление основных услуг всем 290 муниципалитетам Швеции, многие из которых находятся в сельской местности.

• Помощь правительствам в преодолении кризиса с помощью конкретных восходящих решений. Субъекты социальной экономики хорошо разбираются в том, что работает, а что нет, на низовом уровне и движимы желанием улучшить социально-экономическую систему к лучшему, что делает их ценным источником информации. Многие правительства организовали мероприятия для поиска новых решений проблем, связанных с COVID-19.В Германии хакатон #WirVsVirus (переводится как «мы против вируса») прошел виртуально 20–22 марта 2020 года, организованный федеральным правительством Германии в партнерстве с организациями социальной экономики. Более 40 000 участников провели выходные, работая над проектами, которые решили одну из 48 различных проблем, связанных с кризисом COVID-19. После двух дней кодирования и конференц-связи жюри было предложено более 1500 проектов. Социальная экономика, как и другие участники, извлекла выгоду из возможностей, предоставляемых цифровизацией, для мобилизации заинтересованных сторон и оказания помощи в предоставлении товаров и услуг (см. Вставку 4).

Вставка 4. Социальная экономика и цифровизация

Как и традиционные предприятия, организации социальной экономики также пользуются возможностями, открываемыми цифровизацией.

Цифровые платформы сыграли решающую роль в мобилизации волонтеров, выявлении нуждающихся во время кризиса COVID-19 и обмене информацией местных и региональных властей с местными организациями. Бельгийская цифровая платформа #OurCityHelps была бесплатно предоставлена ​​муниципалитетам Бельгии и выявляла добровольцев по всей стране, а также использовалась в качестве платформы для запросов о помощи.Цифровые платформы также использовались для поиска и финансирования соответствующих решений. В Испании La Bolsa Social (Социальная фондовая биржа), платформа краудфандинга акций, использовала свою платформу для создания коллективного инвестиционного механизма с участием всех заинтересованных сторон в партнерстве с другими инвесторами для поддержки стартапов, работающих над решениями поставленных задач. кризисом COVID-19.

Цифровые платформы также используются для краудсорсинга идей. Поскольку все больше предприятий и правительств применяют «открытые инновации», не полагаясь на свои внутренние ресурсы или знания, многие организации привлекают субъектов социальной экономики к своим инновациям, особенно при разработке нового продукта или услуги, касающихся социальных проблем.Организации социальной экономики имеют четкое представление о требованиях и возникающих проблемах, а также о тенденциях на низовом уровне, что делает их ценными участниками при разработке нового продукта или услуги, относящихся к областям их деятельности. Эта сила идей была продемонстрирована многочисленными хакатонами, организованными по всему миру, в том числе во время кризиса COVID-19, такими как #WirVsVirus .

Хотя цифровизация приносит огромные выгоды, цифровой разрыв существует, особенно среди тех сегментов сообщества, которые не имеют навыков или необходимого оборудования. Этот цифровой разрыв резко сократился во время кризиса COVID-19. Субъекты социальной экономики стремились решить эту проблему. Molengeek , бельгийская организация социальной экономики, занималась сбором и ремонтом бывших в употреблении компьютеров в государственном и частном секторах, предоставляя их малоимущим семьям, чтобы дети продолжали учебу.

Как социальная экономика может помочь преобразовать общества после кризиса?

За последние два десятилетия социальная экономика активизировала свои усилия по «преобразованию» общества путем внедрения новаторских и ориентированных на ценности экономических практик и моделей, которые построены вокруг социальных целей или ориентированы на граждан. Более того, социальная экономика создала новые альянсы с участием граждан, политиков, МСП, университеты и другие заинтересованные стороны, сосредоточенные на социально инновационных проектах, поддерживающих местную экономику и сообщества. Организации социальной экономики определили и разработали нишевые возможности и, как следствие, открыли новые сектора, которые впоследствии были заняты традиционными предприятиями.

Организации социальной экономики первыми разработали альтернативные способы, с помощью которых предприятия создают, собирают и делятся ценностями, а также разрабатывают совместные, замкнутые и инклюзивные практики и модели. Успешно демонстрируя эти альтернативные способы ведения экономической деятельности, организации социальной экономики вдохновляют других экономических субъектов действовать по-другому, «внедряя» эти методы. Примеры этого включают органические и местные продукты питания или продукты справедливой торговли, которые теперь можно найти в обычных супермаркетах.

Организации социальной экономики могут помочь преобразовать общество и экономику:

• Изучение альтернативных бизнес-моделей и внедрение устойчивых и инклюзивных практик : субъекты социальной экономики появились в секторах, где традиционно доминировала традиционная экономика.В Европе инициативы сообщества по возобновляемым источникам энергии ( REScoops ) играют важную роль в переходе к энергетике, стимулируя использование возобновляемых источников энергии и продвигая гражданские энергетические системы. Кооперативные супермаркеты (например, Park Slope Food Coop в Нью-Йорке, La Louve в Париже или BEES Coop в Брюсселе) являются продуктовыми магазинами, принадлежащими членам, где потребители также являются владельцами своего кооператива. Это меняет традиционные отношения между владельцем магазина и потребителем и приводит к продвижению местных и экологически чистых продуктов питания, доступным ценам для местного сообщества, а также к поощрению участия и расширения прав и возможностей местного населения.Некоммерческие кинотеатры ( Cinéma Beaubien в Монреале или Les Grignoux в Льеже) предоставляют культурные предложения, выходящие за рамки традиционных мейнстримных предложений, путем поддержки искусства и независимых фильмов, не исключая коммерческих (местных) фильмов для поддержания бизнес-модели. Вместо того чтобы сосредотачиваться на максимизации прибыли, эти организации предоставляют: местное культурное учреждение, которое способствует социальной сплоченности; мероприятия, доступные для местного сообщества; образовательная деятельность в школах; местная занятость; и продвижение местной культуры в своих общинах.

• Открытие новых секторов: Субъекты социальной экономики определяют экономические возможности в нишевых секторах, демонстрируя экономический потенциал сектора и помогая структурировать этот сектор деятельности. В Бельгии организации социальной экономики были пионерами в развитии сектора рециркуляции текстиля с 1960-х годов, сочетая развитие экологических достижений этого сектора с продажей лучших изделий и использованием худших изделий для других целей, таких как изоляция, а также программа трудовой интеграции, которая создает и поддерживает рабочие места для уязвимых групп.Эти организации работают вместе как федерация, чтобы оптимизировать сбор текстиля и обмениваться передовым опытом. Успех этих субъектов в развитии этого сектора демонстрируется появлением в этой сфере новых экономических субъектов, в том числе частных коммерческих субъектов, укрепления сектора и усиления конкуренции.

• Предоставление услуг в отдаленных районах и оживление территорий: Ценности субъектов социальной экономики, такие как местная база и служение своим членам или сообществу, делают их ценными партнерами для возрождения территорий или развития менее привлекательной деятельности для основных экономических субъектов.Электроэнергетические и телекоммуникационные кооперативы сыграли значительную роль в 1930-х годах в преобразовании сельской экономики Соединенных Штатов. Кооперативная группа Mondragon была партнером в возрождении Баскского региона и сохранении занятости после гражданской войны в Испании и во второй половине 20-го, ^-го, -го века. Во время кризиса COVID-19 субъекты социальной экономики также сыграли важную роль в предоставлении услуг в отдаленных районах. Например, в Италии некоторые кооперативы предоставляли бесплатные услуги доставки для пожилых людей в отдаленных районах; в США ассоциации поддерживали правительство, доставляя обеды учащимся в ограниченном количестве сельских школ, закрытых из-за COVID-19 (см. политическую записку ОЭСР Политические последствия кризиса, вызванного коронавирусом, для развития сельских районов (OECD, 2020 [20]) )).

Интерес к социальной экономике возрос в последние десятилетия, что было вызвано изменениями в привычках потребителей, которые уделяют больше внимания происхождению и производственному процессу, а также требуют продуктов, которые производятся экологически рационально и этично. В самом деле, некоторые граждане ставят под сомнение весь свой экономический выбор не только как потребитель, но и как сберегатель, работник, предприниматель или волонтер (Mertens, 2020 [9]). Социальная экономика дает возможность делать альтернативный экономический выбор, активно участвовать в экономической сфере и помогать преобразовывать общества.

Вдохновляющие инициативы в области социальной экономики, возникшие во время кризиса COVID-19, подтверждают способность организаций социальной экономики принимать успешные альтернативные бизнес-модели, а также развивать общее благо, социальные инновации и сотрудничество. Субъекты социальной экономики смогли быстро мобилизовать местные заинтересованные стороны для совместной разработки ориентированных на местности и социально инновационных решений, полагаясь на местные производственно-сбытовые цепочки или иногда развивая их (см. Вставку 2). Во Франции, в сельской местности Оберив-Винжан-Монсожонэ, одной из проблем было создание каналов солидарности для наиболее уязвимых и изолированных лиц.Организации социальной экономики играют значительную роль в предоставлении медицинских услуг, продовольственных и информационных услуг для этих уязвимых групп, а также в выявлении лиц, подверженных риску. Организации социальной экономики тесно сотрудничали с местными властями, создавая решения, обмениваясь опытом и информацией, демонстрируя ценность местных знаний и сетей этих организаций (особенно важных в изолированных регионах) и показывая положительные результаты диалога и совместной разработки решений. на местном уровне.

Социальная экономика может принести пользу обществу как во время, так и после кризиса COVID-19 в четырех сферах:

• Экономика: Социальная экономика способствует экономическому развитию, особенно местному экономическому развитию, стимулируя экономическую активность и создание рабочих мест, особенно для уязвимых слоев населения, которые часто не допускаются к рынку труда, что способствует росту ВВП. Организации социальной экономики внедряют ответственные практики, а также устойчивые и инклюзивные модели

• Общество: Социальная экономика способствует социальной сплоченности, особенно на местном уровне, за счет сокращения неравенства путем предоставления товаров и услуг для малообеспеченных. off, а также укрепление социального капитала и чувства общности путем вовлечения граждан в их деятельность различными способами (например,г. в качестве волонтеров или членов кооперативов и ассоциаций).

• Граждане / Физические лица: Социальная экономика также приносит пользу на индивидуальном уровне, поскольку она предоставляет базовые услуги, часто в качестве поддержки государственных услуг, особенно для наиболее уязвимых групп. Он предоставляет гражданам возможности участвовать в местных проектах, которые вносят позитивный вклад в жизнь общества.

• Территории: Организации социальной экономики прочно укоренились на территории, на которой они работают, что способствует быстрой мобилизации местных заинтересованных сторон для удовлетворения насущных потребностей.Эти организации также являются важными участниками местной и региональной экономики, поскольку они создают рабочие места на местном уровне, сокращают экономическое и социальное неравенство в городах и сельских районах и оживляют сообщества (OECD, 2020 [16]).

Социальная экономика может изменить посткризисные экономические и социальные системы, вдохновляя участников экономической деятельности на социально и экологически ответственную практику и масштабируя бизнес-модели социальной экономики. Стратегии масштабирования для субъектов социальной экономики, таких как кооперативы и социальные предприятия, увеличивают социальное воздействие и включают тиражирование деятельности в новых географических регионах для охвата новых целевых групп населения, диверсификацию деятельности и расширение возможностей отдельных лиц и групп для активного участия в процессах социальных инноваций .

Вставка 5. Как социальная экономика может вдохновить экономику основного направления на достижение социальной цели?

Существующая экономическая система повысила уровень жизни некоторых слоев населения, но часто с пагубными экологическими и социальными последствиями. К коммерческим фирмам был обращен призыв переосмыслить свои бизнес-модели (de Woot, 2013 [21]), чтобы включить в них более социально и экологически ответственные методы ведения бизнеса.

Корпоративная социальная ответственность (КСО) стремится интегрировать на добровольной основе социальные и экологические проблемы в деятельность компании и взаимодействие с заинтересованными сторонами.КСО стремится учитывать и устранять негативные последствия корпоративной деятельности. Чтобы быть более социально ответственными, компании применяют более устойчивые и инклюзивные методы. Субъекты социальной экономики могут вдохновлять такие практики, которые учитывают экологические и социальные требования, а также различные отношения с заинтересованными сторонами, например, посредством сотрудничества между участниками экономической деятельности и инклюзивного управления.

КСО также привела к разработке принципов и стандартов Ответственного делового поведения (RBC) , в которых содержится аргумент в пользу того, что предприятия должны избегать и устранять негативные последствия своей деятельности, одновременно способствуя устойчивому развитию стран, в которых они работают.РБК включает в себя интеграцию и рассмотрение экологических, социальных и правозащитных вопросов в рамках основной деятельности, в том числе в рамках всей цепочки поставок компании и деловых отношений (см. Политическую записку ОЭСР , COVID-19 и ответственное деловое поведение (OECD, 2020 [22]) подготовлено) Центром ответственного ведения бизнеса ОЭСР).

Другое корпоративное движение концентрируется на создании общей стоимости (Портер и Крамер, 2011 [23]). Этот подход направлен на развитие возможностей для создания экономической ценности при решении социальных и экологических проблем.Возникающие экономические тенденции, такие как круговая экономика (которая включает в себя экологические проблемы), инклюзивная экономика (которая удовлетворяет потребности дна пирамиды) и экономика сотрудничества / совместного использования (которая пересматривает взаимодействие между участниками экономической транзакции ) явно являются частью этого нового подхода. Как показано выше, субъекты социальной экономики первыми разработали виды деятельности и бизнес-модели, которые учитывают «тройную прибыль» и создают социальную и экологическую ценность, а также создают экономическую ценность.За последние пять лет глобальное движение «Социальная цель» обеспечивает еще более интегрированный подход к социально ответственной и устойчивой деловой практике, в соответствии с которой социальная ответственность является неотъемлемой частью бизнес-модели компании. Ставя общее благо и социальное воздействие в основу своей миссии и бизнес-моделей, субъекты социальной экономики являются источниками вдохновения для этой новой тенденции, особенно для демонстрации того, как согласовать этот тройной результат, а также как пересмотреть экономические отношения и восстановить их на сотрудничество.

Критерии экологического, социального и государственного управления (ESG) также появились и используются для оценки деятельности предприятий. Критерии учитывают экологические проблемы, такие как изменение климата и нехватку ресурсов, социальные вопросы, такие как трудовая практика компании, управление талантами, безопасность продукции и безопасность данных, а также вопросы управления, такие как лидерство, отношения с основными заинтересованными сторонами и прозрачность. Вопросы ESG становятся все более актуальными для институциональных инвесторов, и ряд организаций продвигают отчетность ESG.Были разработаны различные подходы, такие как руководящие принципы для обоснованных деловых решений и индексы устойчивых инвестиций на рынках капитала. Эти руководящие принципы охватывают множество тем, от доходов, активов и прибыли до прав человека, труда, окружающей среды и борьбы с коррупцией. Компаниям предлагаются соответствующие шаблоны, учебные программы и базы данных, чтобы помочь им в выполнении своих обязательств по отчетности. Каждая инициатива нацелена на разные компании: например, Глобальный договор ООН и Глобальная инициатива по отчетности (GRI) адресованы компаниям и некоммерческим организациям, тогда как Рекомендации ОЭСР для многонациональных предприятий адресованы конкретно многонациональным предприятиям (OECD, 2011 [24]).Инициатива ОЭСР «Бизнес за инклюзивный рост» (B4IG), побуждающая крупные международные компании к борьбе с неравенством и поощрению разнообразия на рабочих местах и ​​в цепочках поставок, является еще одной попыткой укрепить у компаний чувство социальной цели.

Субъекты социальной экономики и кризис COVID-19: основные проблемы

Как и традиционные крупные и малые предприятия, многие субъекты социальной экономики пострадали от кризиса COVID-19 и испытывают трудности в работе в этот период. Однако, в отличие от многих малых и средних предприятий, организации социальной экономики часто предоставляют основные услуги и помогают предотвратить негативные последствия кризиса в будущем, работая с наиболее обездоленными сообществами и нанимая тех, кто часто наиболее далеки от традиционного рынка труда, особенно обездоленных и уязвимых групп.

Краткосрочное будущее организаций социальной экономики

Риск кризиса COVID-19 заключается в том, что многие субъекты социальной экономики, которые использовали все свои ресурсы для реагирования на чрезвычайные ситуации, могут быть не в состоянии продолжать работать в будущем из-за проблем с краткосрочной ликвидностью .Как показывают различные исследования, большинство организаций социальной экономики указывают, что их положение будет ухудшаться без дальнейшей поддержки со стороны государства. Следует проводить различие между организациями социальной экономики, основной источник дохода которых основан на коммерческих доходах (от продажи услуг или товаров), и организациями, более зависимыми от государственных грантов. Последняя группа вряд ли сообщит о значительном ожидаемом падении оборота в предстоящий год.

Как и фирмы в целом, в некоторых типах организаций социальной экономики наблюдается заметный спад активности. Исследование в Корее показывает, что социальные предприятия ожидали ухудшения своего положения из-за сокращения денежных потоков (85,1% респондентов), падения продаж (83,7%) и сбоев в управлении персоналом (49,5%) (Международная организация труда ( МОТ), 2020 [25]). Во Франции недавнее исследование ассоциации предприятий интеграции труда показало, что 95% их экономической деятельности пострадали от кризиса COVID-19 и что социальные предприятия интеграции труда потеряют около 27% своих прогнозируемых доходов к 2020 году (Ernst and Young, 2020 [26]).В регионе Новая Аквитания во Франции около 75% организаций социальной экономики сократили свою деятельность, а 45% сообщают о потере товарооборота не менее 50% в марте и апреле 2020 года. В том же регионе 70% организаций социальной экономики отметили, что Кризис COVID-19 ставит под угрозу их жизнеспособность, и что для каждой третьей организации он случился немедленно (Duforestel, 2020 [27]). В Бельгии кризис сильно ударил по социальным предприятиям, занимающимся интеграцией труда: активность 85% рабочих мест сократилась до 40% от нормальной мощности или ниже, а на 21% работоспособность вообще отсутствует (EASPD (Европейская ассоциация поставщиков услуг) с инвалидами), 2020 [28]).В Соединенном Королевстве 59% откликнувшихся социальных предприятий ожидали, что спрос на их бизнес снизится из-за COVID-19, а 36% ожидают роста (Social Enterprise UK (SEUK), 2020 [19]).

Дифференцированное воздействие на организации социальной экономики

Экономическое воздействие кризиса COVID-19 на организации социальной экономики сильно варьируется в зависимости от ряда факторов, включая сектор деятельности, а также размер организации, возраст, режим работы и финансовая структура. Это разнообразие требует дифференцированных мер поддержки и создает реальную проблему для политиков в поиске соответствующих инструментов. Например, данные опроса показывают, что в регионе Новая Аквитания во Франции организации социальной экономики моложе пяти лет и со штатом менее 10 сотрудников больше всего пострадали от кризиса, в то время как крупные организации социальной экономики лучше справляются с кризисом (Duforestel, 2020 [27]).

Вспышка COVID-19 оказала существенное влияние на субъектов социальной экономики, вынудив их скорректировать методы своей работы, чтобы обеспечить приток денежных средств и выявить новые возможности (например, производство масок для лица), чтобы оставаться на плаву. Многим организациям социальной экономики пришлось пересмотреть свои бизнес-модели / операционные модели, а некоторым пришлось закрыть часть своей деятельности, чтобы обеспечить финансовую устойчивость своих организаций. Вот некоторые из причин, по которым участники социальной экономики пострадали от этого кризиса в большей степени, чем компании в целом, в частности, с учетом его масштаба и характера:

• Ограниченные денежные средства / резервы безопасности . Большинство субъектов социальной экономики не имеют больших резервов наличности из-за структуры их финансовой модели, часто имея резервы только на несколько месяцев.Например, организации социальной экономики, которые в значительной степени зависят от государственного финансирования, не могут накапливать большие денежные резервы, поскольку государственные средства обычно предназначены для определенных целей / деятельности и должны использоваться полностью. Денежные резервы часто возможны только тогда, когда организация имеет доход из других источников (продажи и / или пожертвования). Даже когда такие резервы возможны, субъекты социальной экономики могут предпочитать достижение своей социальной цели значительному накоплению резервов.

• Проблемы с доступом к определенным наборам навыков. Многим организациям социальной экономики не требуется или не развит такой же набор передовых навыков, как у аналогичных организаций частного сектора, например навыки финансового прогнозирования, интернационализации или цифровой коммуникации.

• Операционная модель зависит от волонтеров. Меры, принятые правительствами многих стран в связи с кризисом COVID-19, часто мешали волонтерам продолжать оказывать поддержку организациям социальной экономики.Организации социальной экономики должны были найти новые способы привлечения добровольцев, чтобы обеспечить продолжение их основных операций во время кризиса и после него.

• Отсутствие доступа к программам государственной поддержки из-за особых правовых рамок. Организации социальной экономики имеют различные правовые формы или статусы, начиная от некоммерческих организаций, которые не могут распределять прибыль своим членам и учредителям (например, ассоциациям или фондам), до организаций, которые могут распределять часть своей прибыли (например, .г. кооперативы или социальные предприятия). Такое разнообразие правовых форм и статуса ограничивает возможность доступа некоторых организаций социальной экономики к правительственным программам поддержки.

Каким образом политики могут поддержать социальную экономику, чтобы она играла ее трансформационную роль?

Политики уделяют все больше внимания социальной экономике и способам ее поддержки, особенно во время кризиса COVID-19, когда его вклад был существенным. Правительства оперативно приняли меры для всех экономических субъектов, включая организации социальной экономики, по реагированию на непосредственные экономические последствия кризиса.Тем не менее, конкретные меры, принятые для поддержки малых и средних предприятий (МСП) (см. Политическую записку ОЭСР Коронавирус (COVID-19): меры политики в отношении МСП (ОЭСР, 2020 [29])), иногда не учитывали субъектов социальной экономики, несмотря на то, что у некоторых из этих субъектов есть соответствующие организационные и финансовые модели, чтобы действовать как МСП. Многие страны решили вопрос о неприемлемости организаций социальной экономики к конкретным мерам, предоставив им доступ. Ряд соответствующих мер, применяемых местными властями, таких как предоставление информации в первые дни пандемии, также подробно описан в записке ОЭСР «От пандемии к восстановлению: местная занятость и экономическое развитие » (OECD, 2020 [30 ]).Необходимы конкретные меры политики для удовлетворения потребностей субъектов социальной экономики и поддержки их в предоставлении быстрых и ориентированных на места решений для преодоления кризиса.

В таблице 1 приводится сводка основных мер, применяемых к организациям социальной экономики с начала кризиса COVID-19. Первоначальная реакция в первые несколько недель была сосредоточена на выживании и укреплении таких организаций. В последнее время меры были сосредоточены на поддержке дальнейшего развития социальной экономики в ее преобразующей роли.

Политические меры на раннем этапе сосредоточены на выживании организации

В течение первых нескольких недель кризиса, усилия правительства были сосредоточены на обеспечении выживания организаций социальной экономики и развитии новых партнерских отношений, имеющих решающее значение для предоставления основных услуг.Большинство стран применяли подход, включающий один или несколько из следующих элементов:

• Финансовая поддержка для покрытия постоянных затрат посредством грантов и легкодоступных займов . Хотя многие субъекты социальной экономики выиграли от общих мер поддержки, предоставленных организациям, некоторые правительства внедрили специальные схемы доступа, чтобы гарантировать, что все типы организаций социальной экономики могут получить доступ к мерам поддержки. Например, в итальянском регионе Базиликата для поддержки их капитализации и поддержания уровня занятости был создан фонд с лимитом в 350 000 евро на кооператив.Во Франции на субнациональном уровне был создан ряд фондов для обеспечения облегченного доступа к кредитам — в регионе Новая Аквитания Banque des Territoires и France Active создали Фонд солидарности и близости в размере 2 млн евро для социальной и солидарности. организациям экономики для предоставления краткосрочных и среднесрочных кредитов с механизмом отсрочки погашения. Существует также множество примеров на национальном уровне, например, беспроцентная ссуда на сумму до 40 000 канадских долларов для малых предприятий и некоммерческих организаций, которая помогает покрыть их операционные расходы при сохранении их дохода. временно уменьшено.

• Схема отсрочки уплаты налогов, отчислений на социальное страхование и арендной платы за общественные помещения . Схемы, которые улучшают денежные потоки организаций социальной экономики, имеют решающее значение. Многие страны разрешили организациям откладывать местные налоги, НДС, подоходный налог, а также отчисления на социальное страхование, как правило, на три или шесть месяцев (см. Политическую записку ОЭСР Коронавирус (COVID-19): меры политики в отношении МСП (ОЭСР, 2020 [29]). ])). Правительства также предоставили гибкость в отношении сроков подачи административных документов и, например, разрешили отсрочку подачи налоговых деклараций.

• Схемы сохранения рабочих мест и поддержки по безработице , были введены в действие большинством правительств ОЭСР (см. OECD Economic Outlook 2020 (OECD, 2020 [31]) и политический документ ОЭСР ) Схемы сохранения рабочих мест в течение изоляция от COVID-19 и после (ОЭСР, готовится к выпуску [32]), что позволяет организациям внедрять схемы краткосрочной работы, стремясь сохранить рабочие места в организациях, которые испытали временное падение спроса на услуги или продукты.Доступ к пособиям по безработице и соответствующим схемам поддержки доходов также был скорректирован в большинстве стран ОЭСР, чтобы предоставить больше финансовой поддержки тем, кто потерял работу из-за последствий COVID-19. Эти программы поддержки обычно ограничены по времени и продолжаются до одного года. В Соединенном Королевстве программа сохранения рабочих мест в связи с коронавирусом охватывала до 80% сотрудников, уволенных из-за COVID-19, чтобы отговорить работодателей от увольнения сотрудников. Во Франции программа временных увольнений позволяет работодателям регистрировать своих сотрудников для участия в программе выплаты пособий по временной безработице в связи с COVID.Однако разнообразие правовых форм социальной экономики порой вызывало необходимость срочной реакции. Например, Испанская конфедерация предприятий социальной экономики (CEPES) в сотрудничестве с правительством Испании разрешила всем организациям социальной экономики подавать заявки на ERTES (испанскую схему краткосрочной / временной безработицы) на тех же условиях, что и другие компании.

• Предоставление информации о схемах поддержки. Правительства облегчили доступ к информации, что позволило им лучше понять существующие схемы поддержки и критерии соответствия.Корея разработала буклеты по вопросам здравоохранения, касающимся COVID-19, для работников социальных предприятий, а также доступные пакеты экономической поддержки и программы для предприятий (включая социальные предприятия), чтобы помочь покрыть расходы. Кроме того, Корея также включила план действий на случай заражения сотрудников социальной сферы COVID-19.

• Инструменты для совместной работы . Правительства поддержали разработку инструментов для развития сотрудничества между социальной экономикой и другими заинтересованными сторонами, такими как частный сектор и граждане.Они также помогли с инструментами связать волонтеров с организациями социальной экономики. Правительства Испании, Германии, Бельгии, Франции, Канады и Словении поддержали разработку волонтерских платформ, различные хакатоны как способ решения проблем, вызванных кризисом COVID-19, а также поддержали участников социальной экономики в их процессе цифровизации.

• Распределение средств индивидуальной защиты , таких как дезинфицирующие средства для рук и маски для лица, организациям социальной экономики, отдавая приоритет тем, кто работает в секторах здравоохранения и ухода.В некоторых странах организации социальной экономики были лишены возможности получать средства индивидуальной защиты, поскольку лица, принимающие решения, изначально не связывали их с действующими лицами системы здравоохранения.

Ответные меры политики на этапе консолидации сосредоточены на поддержке адаптации к новым методам работы

Меры и инструменты на этапе консолидации способствуют организационным изменениям и предлагают помощь в адаптации операций к новым условиям. Этот этап также характеризуется необходимостью развития новых наборов навыков (например, цифровых навыков / обучения), чтобы иметь возможность работать в изменившейся среде с применением новых санитарных и социально-экономических мер.Это сопровождается необходимостью более тесного сотрудничества между органами государственного управления различных уровней для обеспечения согласованности и необходимостью развития партнерских отношений с организациями социальной экономики. Для решения этих проблем правительства реализуют следующие инициативы по поддержке организаций социальной экономики:

• Продолжить процесс облегчения доступа к финансам для социальной экономики, путем предоставления грантов, займов и других финансовых услуг. финансирования для поддержки организаций социальной экономики в преодолении кризиса и изменении своих бизнес-моделей для подготовки к посткризисным условиям.Например, в мае 2020 года Бундестаг в Германии одобрил предложение об определении социальных предприятий, разработке межведомственного плана по продвижению социальных инноваций и социальных предприятий, устранении потенциальных препятствий для доступа к возможностям финансирования и созданию программы исследований и разработок социальные инновации.

• Поддержка с выходом на рынок. Учитывая сложность продажи товаров или услуг, особенно для некоторых секторов социальной экономики, таких как гостиничный бизнес или консалтинг, государственные закупки используются как способ привлечь социальную экономику в качестве поставщика в исключительных обстоятельствах.Например, Монреаль учредил специальный фонд в размере одного миллиона канадских долларов для финансирования конкурса предложений от организаций социальной экономики, оказывающих поддержку малым предприятиям города, страдающим от кризиса COVID-19.

• Развитие необходимых навыков в организациях социальной экономики. Кризис COVID-19 требует новых навыков, которые необходимы участникам социальной экономики для работы в новой реальности. Эта поддержка охватывает различные области, такие как помощь организациям в более эффективном использовании удаленной работы, разработка новых бизнес-моделей и обеспечение доступности поддержки и советов для субъектов социальной экономики.По всей Франции, France Активная в партнерстве с 40 местными ассоциациями и при поддержке правительства способствует предоставлению ссуд и консультирует организации социальной экономики, чтобы улучшить их навыки финансового управления.

• Лучшая координация между различными правительственными учреждениями , чтобы избежать дублирования и повысить эффективность инициатив, в том числе тех, которые охватывают организации социальной экономики. Поскольку многим государственным учреждениям пришлось разработать программы поддержки в очень короткий период времени, имело место дублирование усилий, что создало путаницу для соискателей.Для решения этой проблемы в Испании была создана межведомственная комиссия для обеспечения координации внутри правительства, а межтерриториальная комиссия была создана для поддержки сотрудничества между различными уровнями правительства.

• Повышение прозрачности социальной экономики . Правительства должны играть определенную роль в обучении потребителей поддержке местных фирм и экономики солидарности. Правительства ряда стран, особенно на субнациональном уровне, разработали инициативы по продвижению местного потребления. Le Panier Bleu, по инициативе правительства Квебека, предоставляет онлайн-ссылки на местных производителей, побуждая жителей Квебека покупать местные товары. В Корее правительство поддерживало онлайн-продажи продуктов, разработанных организациями социальной экономики, и способствовало их частному потреблению.

Политические меры реагирования, выходящие за рамки непосредственного кризиса COVID-19, должны усиливать влияние социальной экономики как трансформирующей силы, приводящей к системным изменениям.

Одним из активов социальной экономики является ее способность вносить системные изменения. Субъекты социальной экономики близки к низовым сообществам и одними из первых замечают изменения в обществе, включая изменения в поведении. Субъекты социальной экономики доказали свою способность определять ранние тенденции, такие как спрос на товары справедливой торговли, а также на экологически чистые и экологически чистые продукты или поддержку переработки отходов. Со временем они работали над внедрением этих концепций. Кризис COVID-19 дает возможность расширить социальную экономику, чтобы она могла играть более важную роль в преобразовании общества.Такие действия будут способствовать достижению Целей устойчивого развития (ЦУР). Граждане также ожидают, что восстановление будет более справедливым и экологически чистым по сравнению с восстановлением после глобального финансового кризиса 2008 года, но для этого потребуется более тесное сотрудничество и изменение приоритетов.

Субъекты социальной экономики и политики должны будут работать вместе с другими заинтересованными сторонами (включая академические круги, общественные организации и организации частного сектора), чтобы осуществить эту трансформацию. Это особенно важно для развития сильной локальной сети, где местные компании и социальная экономика могли бы работать вместе, экспериментируя и внедряя новые ответственные практики. Чтобы помочь социальной экономике играть свою трансформационную роль, лица, определяющие политику, могли бы рассмотреть следующие варианты политики:

• Предоставление финансовых ресурсов организациям социальной экономики, которые продвигают социальные инновации и адаптируют бизнес-модели / операции. Политики должны стремиться создавать среду, которая способствует социальным инновациям и экспериментам и помогает наиболее многообещающим примерам расширяться, включая интернационализацию соответствующих практик.Это требует не только правильной политической основы, но и целевых фондов, которые могли бы снизить риск экспериментирования и способствовать сотрудничеству и разработке прототипов. Хотя существует множество ресурсов для технологических инноваций, ресурсы для социальных инноваций также заслуживают значительных инвестиций. Ирландский фонд Innovate Together Fund стоимостью 5 млн евро направлен на решение критических социальных или экологических проблем, связанных с кризисом COVID-19, и предоставляет гранты некоммерческим организациям.

• Расширение схем государственных закупок с упором на устойчивые и инклюзивные социальные закупки . Устойчивые государственные закупки, а также закупки с социальным воздействием, используют существующие расходы на государственные закупки и направляют их на зеленый и инклюзивный рост и достижение целей устойчивости. Это соответствует ЦУР ООН (цель 12.7), которые продвигают практику устойчивых государственных закупок. Многие правительства рекомендовали своим администрациям использовать его в качестве инструмента для поддержки организаций социальной экономики.Корея продвигает свою схему преференциальных закупок с предварительными закупками и прямыми контрактами на относительно небольшие суммы (менее 40 000 долларов США) с организациями социальной экономики. Германия выпустила двухлетнюю программу восстановления экономики после коронавируса на 130 миллиардов евро, которая содержит ряд мер по стимулированию зеленого или экологически чистого развития.

• Развивайте общее видение и продвигайте сотрудничество с социальной экономикой . Представители организаций социальной экономики могли бы стать активом в разработке ряда политик, если бы их привлекали с самого начала.Согласованное видение их вклада и роли в развитии на национальном и субнациональном уровнях могло бы быть полезным. Эта роль не должна определяться изолированно, и специальная целевая группа или пространство для сотрудничества с участием политиков, частного сектора, социальной экономики, организаций гражданского общества и академических кругов могли бы обсудить свое новое видение и то, где организации социальной экономики могли бы иметь наибольшую ценность. чтобы поддержать это системное изменение. Организации социальной экономики должны участвовать в стратегических обсуждениях, чтобы подготовиться к периоду после непосредственного санитарного кризиса, например, представительство на соответствующих заседаниях различных министерств, субнациональных органов власти или комитетов, чтобы увидеть, могут ли субъекты социальной экономики внести вклад в различные инициативы и принести свои знания и опыт.Такие обсуждения уже проводятся в нескольких странах, например, Группа управления устойчивостью в Бельгии, состоящая из 100 исследователей и представителей 180 предприятий, разработала план действий (Plan Sophia), включающий 200 мер, чтобы помочь стране перейти к более устойчивому и инклюзивному росту. . План был представлен федеральному и субнациональному правительству, и ряд его действий был принят. Город Амстердам в плане восстановления после пандемии переходит от традиционной модели к новому подходу, основанному на «экономике пончика» ^{5, который направлен на решение проблем бедности и социальных потребностей, а также обеспечение экологической устойчивости.}

• Продолжайте повышать наглядность социальной экономики путем разработки инструментов, которые помогут организациям оценить их влияние, а также поделиться данными и передовым опытом. Кризис COVID-19 продемонстрировал ценность организаций социальной экономики, однако существует относительно мало данных о влиянии, которое они оказали. Поддержка разработки соответствующих инструментов и методов, а также их внедрение организациями социальной экономики может помочь организациям лучше продемонстрировать свое влияние.

Путь вперед

Пандемия COVID-19 привела к многочисленным изменениям в экономической деятельности и способах функционирования общества, что выдвинуло на первый план роль социальной экономики. Решение этих проблем побудило политиков переосмыслить, как лучше защитить граждан и более эффективно предоставлять необходимые услуги. Кризис ускорил появление и повысил заметность вдохновляющих инициатив в области социальной экономики и социальных инноваций, продемонстрировав их положительный вклад в расширение прав и возможностей людей, усиление динамики с привязкой к местам и изменение предприятий и территорий.

Организации социальной экономики оказались важным элементом в смягчении последствий пандемии. Они не только поддерживают правительства, решая санитарные вопросы, связанные с COVID-19, но и служат надежным партнером, обеспечивающим более эффективное распределение ресурсов при предоставлении некоторых товаров и услуг, крайне необходимых для решения неотложных проблем.

Текущая ситуация дает импульс для принятия смелых и смелых решений для построения более устойчивого и инклюзивного будущего. Кризис COVID-19 требует переосмысления баланса целей эффективности и устойчивости в различных областях экономических и социальных систем. Посткризисные усилия можно превратить в возможность улучшить жизнь людей и стимулировать инновации. Именно здесь организации социальной экономики могут полностью раскрыть свой потенциал. Точнее говоря, социальная экономика может способствовать переходу к более устойчивым обществам благодаря своим принципам (солидарность, сотрудничество, социальное воздействие) и практикам.Социальная экономика может вдохновлять основных участников экономической деятельности на ответственные действия, показывая, что можно согласовать экономические цели с экологическими и социальными требованиями. Социальная экономика также расширяет коллективные социальные инновации и поддерживает новые формы партнерства, объединяя различных участников с их соответствующими знаниями и взглядами на текущие проблемы. Социальная экономика обеспечивает надежный и ориентированный на ценности путь перехода к более инклюзивным, устойчивым и отказоустойчивым системам в мире после COVID-19.

Необходим комплекс мер политики, чтобы помочь организациям социальной экономики выжить в краткосрочной перспективе и помочь сформировать наши общества в более устойчивом и инклюзивном виде на будущее. Правительства могут использовать эту возможность для выработки общего видения своего будущего, чтобы «отстроиться лучше», и субъекты социальной экономики должны занять места за столом. План действий по реализации этого видения поможет установить дорожную карту, в которую организации социальной экономики могут внести активный вклад.Политика, способствующая социальным инновациям и сотрудничеству, может помочь инновациям в социальной экономике усилить воздействие. Для достижения этого организациям социальной экономики потребуются постоянные и диверсифицированные финансовые ресурсы, а также поддержка для повышения профессионализма, а также приобретение навыков цифровых технологий при использовании соответствующих инструментов (открытые исходные коды, кооперативные платформы). Наконец, разработка общих данных и информации о воздействии поможет отслеживать этот прогресс и перенаправлять усилия в области с наиболее плодотворными результатами.

Ссылки

[10] Бен-Нер, А. (2006), Коммерческие, государственные и некоммерческие: как разрезать пирог между тремя секторами , Эдвард Элгар.

[5] Бирчалл, Дж. И Л. Кетилсон (2009), Устойчивость кооперативной бизнес-модели в условиях кризиса , Международная организация труда.

[12] Борзага, К. и Э. Тортиа (2007), Глава 1. Организации социальной экономики в теории фирмы , ОЭСР.

[6] CIRIEC (2017), Последние изменения в социальной экономике в Европейском союзе , Европейский экономический и социальный комитет, Европейский союз, http: // www.ciriec.uliege.be/wp-content/uploads/2017/10/RecentEvolutionsSEinEU_Study2017.pdf.

[4] CIRIEC (2012), Социальная экономика в Европейском союзе , Европейский экономический и социальный комитет (EESC), http://www.ciriec.uliege.be/wp-content/uploads/2015/12 /EESC_CIRIECReport2012_EN.pdf.

[21] де Вут, П. (2013), Repenser l’entreprise , Académie royale de Belgique.

[27] Duforestel, P. (2020), Défis et stratégies de soutien à l’ESS en période de crise du COVID-19.Région Nouvelle-Aquitaine .

[28] EASPD (Европейская ассоциация поставщиков услуг для людей с ограниченными возможностями) (2020), COVID-19: как социальные предприятия сопротивляются! , https://www.easpd.eu/en/content/covid-19-how-social-enterprises-are-fighting-back.

[38] Фонд Эллен Макартур (без даты), Что такое круговая экономика? , https://www.ellenmacarthurfoundation.org/circular-economy/what-is-the-circular-economy (дата обращения 2020).

[26] Ernst and Young (2020), Etude de l’impact du Covid-19 о предприятиях и перспективах внедрения .

[33] European Commission (n.d.), European Commission , https://ec.europa.eu/info/topics/single-market/services-general-interest_en (дата обращения 2020).

[2] Европейский союз (2016), Социальные предприятия и их экосистемы: события в Европе , Бюро публикаций Европейского Союза.

[36] Хелблинг Т. (2010), «Что такое внешние эффекты?», Финансы и развитие , Vol. 47/4, https://www.imf.org/external/pubs/ft/fandd/2010/12/basics.htm.

[25] Международная организация труда (МОТ) (2020), Политический ответ на COVID-19 для предприятий SSE в Республике Корея , https://www.ilo.org/global/topics/cooperatives/news/ WCMS_742645 / lang — en / index.htm.

[34] Маккарти А. (2018), Макроэкономика переходного периода в экономике замкнутого цикла: критический обзор подходов к моделированию , OECD Publishing.

[17] Менделл М. (2014), Повышение социальной интеграции на местном уровне через социальную экономику: разработка основы стимулирующей политики , ОЭСР.

[9] Мертенс, С. (2020), «L’économie sociale tient le bon rythme», Libre Eco в выходные дни Интервью Винсента Слитса, стр. 2-3.

[11] Ноя, А. и Э. Кларенс (ред.) (2007), Социальная экономика. Построение инклюзивной экономики , ОЭСР.

[30] ОЭСР (2020), Коронавирус (COVID-19) От пандемии к выздоровлению: местная занятость и экономическое развитие , http://www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/from-pandemic-to -восстановление-местная-занятость-и-экономическое-развитие-879d2913 /.

[29] ОЭСР (2020), Коронавирус (COVID-19): ответные меры политики МСП , http://www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/coronavirus-covid-19-sme-policy-responses -04440101 /.

[22] OECD (2020), COVID-19 и ответственное деловое поведение , http://www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/covid-19-and-responsible-business-conduct-02150b06/ .

[31] OECD (2020), OECD Economic Outlook , https://doi.org/10.1787/0d1d1e2e-en.

[20] OECD (2020), Политические последствия кризиса, вызванного коронавирусом, для развития сельских районов , http: // www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/policy-implications-of-coronavirus-crisis-for-rural-development-6b9d189a/#figure-d1e543.

[16] ОЭСР (2020), Региональные стратегии социальной экономики. Примеры из Франции, Испании, Швеции и Польши. , OECD Publishing.

[7] OECD (2018), Создание рабочих мест и местное экономическое развитие 2018. Подготовка к будущей работе , OECD Publishing.

[18] ОЭСР (2013), Создание рабочих мест посредством социальной экономики и социального предпринимательства .

[24] ОЭСР (2011 г.), Обновление Руководящих принципов ОЭСР для многонациональных предприятий .

[32] ОЭСР (готовится к выпуску), Схемы сохранения рабочих мест во время блокировки COVID-19 и после .

[35] OECD (Caldera Sánchez, A., et al.) (2017), Повышение экономической устойчивости: анализ серьезных рецессий и финансовых кризисов после 1970 г. , OECD Publishing.

[23] Портер, М. и М. Крамер (2011), «CReating Shared Value», Harvard Business Review , Vol.89 / 1-2, с. 62-77.

[3] R&S (2015), Economie sociale: Bilan de l’emploi en 2014 , Recherches & Solidarités.

[37] Раворт, К. (2017), Пончиковая экономика: семь способов думать как экономист 21-го века , Penguin.

[8] Social Enterprise UK (SEUK) (2018), Скрытая революция. Размер и масштаб социального предприятия в 2018 г. 9000 9.

[19] Социальное предприятие Великобритании (SEUK) (2020), Социальное предприятие и COVID-19 , SEUK, https: // www.socialenterprise.org.uk/wp-content/uploads/2020/05/Social-Enterprise-COVID-19-research-report-2020.pdf.

[14] Спир, Р. (2000), «Кооперативное преимущество», Анналы общественной и кооперативной экономики , Vol. 71/4, стр. 507-523.

[13] Стейнберг Р. (2006), Экономические теории некоммерческих организаций , Издательство Йельского университета.

[15] Янг Д. (2008), Единая теория социального предприятия , Эдвард Элгар Паблишинг.

[1] Янг, Д.(2007), К нормативной теории некоммерческого финансирования , АльтаМира Пресс.

Примечания

← 1. Услуги считаются представляющими общий интерес , когда они необходимы для жизни большинства населения и, следовательно, подпадают под определенные обязательства по предоставлению общественных услуг (например, общественный транспорт, почтовые услуги, образование и здравоохранение). Они могут быть предоставлены государством или частным сектором (Европейская комиссия, н.о. [33]).

← 2.Экономическую устойчивость можно определить как способность экономики снижать уязвимость, противостоять потрясениям и быстро восстанавливаться. Его можно усилить, изучив роль политики, которая смягчает как риски, так и последствия серьезных кризисов (OECD (Caldera Sánchez, A., et al.), 2017 [35]).

← 3. Хотя не существует единого общепринятого определения экономики замкнутого цикла, в целом считается, что «переход к экономике замкнутого цикла» влечет за собой сокращение спроса на природные ресурсы и материалы, которые из них получаются (McCarthy, 2018 [34]).Отказ от линейной экономики «возьми-производи-отходы», экономика замкнутого цикла основана на принципах проектирования отходов и загрязнения, сохранения продуктов и материалов в использовании и восстановления природных систем (Фонд Эллен Макартур, н.д. [38]).

← 4. Внешние эффекты являются одной из основных причин вмешательства правительства в экономическую сферу. Внешние эффекты — это косвенные эффекты, которые влияют на возможности потребления и производства других, но цена продукта не учитывает эти внешние эффекты.В результате существуют различия между частными доходами или затратами и доходами или затратами для общества в целом (Helbling, 2010 [36]).

← 5. «Экономика пончиков» Кейт Раворт направлена ​​на удовлетворение потребностей всех в пределах возможностей планеты. Он обеспечивает соблюдение согласованных на международном уровне минимальных социальных стандартов (социальная основа), не истощая планету и не вызывая неприемлемой экологической деградации (экологический потолок) (Raworth, 2017 [37]).

Источники [1] Янг, Д.(2007), К нормативной теории некоммерческого финансирования , АльтаМира Пресс. Ссылки [2] Европейский Союз (2016), Социальные предприятия и их экосистемы: события в Европе , Бюро публикаций Европейского Союза. Список литературы [3] R&S (2015), Economie sociale: Bilan de l’emploi en 2014 , Recherches & Solidarités. Ссылки [4] CIRIEC (2012), Социальная экономика в Европейском Союзе , Европейский экономический и социальный комитет (EESC), http: // www.ciriec.uliege.be/wp-content/uploads/2015/12/EESC_CIRIECReport2012_EN.pdf.
Открытый URL-адрес Источники [5] Бирчалл, Дж. И Л. Кетилсон (2009), Устойчивость кооперативной бизнес-модели во время кризиса , Международная организация труда. Ссылки [6] CIRIEC (2017), Последние изменения в социальной экономике в Европейском союзе , Европейский экономический и социальный комитет, Европейский союз, http://www.ciriec.uliege.be/wp-content/uploads/ 2017/10 / RecentEvolutionsSEinEU_Study2017.pdf.
Открытый URL-адрес Ссылки [7] OECD (2018), Создание рабочих мест и местное экономическое развитие 2018. Подготовка к будущей работе , OECD Publishing. Ссылки [6] CIRIEC (2017), Последние изменения в социальной экономике в Европейском союзе , Европейский экономический и социальный комитет, Европейский союз, http://www.ciriec.uliege.be/wp-content/uploads/ 2017/10 / RecentEvolutionsSEinEU_Study2017.pdf.
Открытый URL-адрес Ссылки [7] ОЭСР (2018), Создание рабочих мест и местное экономическое развитие 2018.Подготовка к будущей работе , OECD Publishing. Источники [7] ОЭСР (2018), Создание рабочих мест и местное экономическое развитие 2018. Подготовка к будущей работе , Издательство ОЭСР. Источники [8] Social Enterprise UK (SEUK) (2018), Hidden Revolution. Размер и масштаб социального предприятия в 2018 г. 9000 9. Ссылки [9] Мертенс, С. (2020), «L’économie sociale tient le bon rythme», Libre Eco, уик-энд Интервью Винсента Слитса, стр. 2-3. Источники [10] Бен-Нер, А.(2006), Коммерческие, государственные и некоммерческие: как разрезать пирог между тремя секторами , Эдвард Элгар. Ссылки [11] Ноя, А. и Э. Кларенс (ред.) (2007), Социальная экономика. Построение инклюзивной экономики , ОЭСР. Ссылки [12] Борзага, К. и Э. Тортиа (2007), Глава 1. Организации социальной экономики в теории фирмы , ОЭСР. Ссылки [10] Бен-Нер, А. (2006), Коммерческие, государственные и некоммерческие: как разделить пирог между тремя секторами , Эдвард Элгар. Ссылки [13] Стейнберг, Р. (2006), Экономические теории некоммерческих организаций , Yale University Press. Ссылки [14] Спир, Р. (2000), «Кооперативное преимущество», Annals of Public and Cooperative Economics , Vol. 71/4, стр. 507-523. Ссылки [11] Ноя, А. и Э. Кларенс (ред.) (2007), Социальная экономика. Построение инклюзивной экономики , ОЭСР. Ссылки [12] Борзага, К. и Э. Тортиа (2007), Глава 1. Организации социальной экономики в теории фирмы , ОЭСР. Ссылки [13] Стейнберг, Р. (2006), Экономические теории некоммерческих организаций , Yale University Press. Ссылки [15] Янг Д. (2008), Единая теория социального предпринимательства , Эдвард Элгар Паблишинг. Источники [16] ОЭСР (2020), Региональные стратегии для социальной экономики. Примеры из Франции, Испании, Швеции и Польши. , OECD Publishing. Ссылки [11] Ноя, А. и Э. Кларенс (ред.) (2007), Социальная экономика. Построение инклюзивной экономики , ОЭСР. Источники [17] Менделл, М. (2014), Повышение социальной интеграции на местном уровне через социальную экономику: разработка основы стимулирующей политики , ОЭСР. Источники [18] ОЭСР (2013), Создание рабочих мест посредством социальной экономики и социального предпринимательства . Ссылки [19] Социальное предприятие Великобритании (SEUK) (2020), Социальное предприятие и COVID-19 , SEUK, https://www.socialenterprise.org.uk/wp-content/uploads/2020/05/Social- Предприятие-COVID-19-исследование-отчет-2020.pdf.
Открытый URL-адрес Ссылки [20] OECD (2020), Политические последствия кризиса, вызванного коронавирусом, для развития сельских районов , http://www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/policy-implications-of-coronavirus- кризис для развития сельских районов-6b9d189a / # figure-d1e543.
Открыть DOI Ссылки [9] Мертенс, С. (2020), «L’économie sociale tient le bon rythme», Libre Eco на выходных Интервью Винсента Слитса, стр. 2-3. Источники [16] ОЭСР (2020), Региональные стратегии для социальной экономики.Примеры из Франции, Испании, Швеции и Польши. , OECD Publishing. Ссылки [21] de Woot, P. (2013), Repenser l’entreprise , Académie royale de Belgique. Ссылки [22] OECD (2020), COVID-19 and Responsible Business Conduct , http://www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/covid-19-and-responsible-business-conduct-02150b06/ .
Открытый URL-адрес Ссылки [23] Портер, М. и М. Крамер (2011 г.), «CReating Shared Value», Harvard Business Review , Vol.89 / 1-2, с. 62-77. Ссылки [24] ОЭСР (2011 г.), Обновление Руководящих принципов ОЭСР для многонациональных предприятий . Ссылки [25] Международная организация труда (МОТ) (2020), Политический ответ на COVID-19 для предприятий SSE в Республике Корея , https://www.ilo.org/global/topics/cooperatives/news/ WCMS_742645 / lang — en / index.htm.
Открытый URL Источники [26] Ernst and Young (2020), Etude de l’impact du Covid-19 о предприятиях и безопасности . Ссылки [27] Duforestel, P. (2020), Défis et stratégies de soutien à l’ESS en période de crise du COVID-19. Région Nouvelle-Aquitaine . Источники [28] EASPD (Европейская ассоциация поставщиков услуг для людей с ограниченными возможностями) (2020), COVID-19: как социальные предприятия сопротивляются! , https://www.easpd.eu/en/content/covid-19-how-social-enterprises-are-fighting-back.
Открытый URL-адрес Ссылки [19] Социальное предприятие Великобритании (SEUK) (2020), Социальное предприятие и COVID-19 , SEUK, https: // www.socialenterprise.org.uk/wp-content/uploads/2020/05/Social-Enterprise-COVID-19-research-report-2020.pdf.
Открытый URL Ссылки [27] Duforestel, P. (2020), Défis et stratégies de soutien à l’ESS en période de crise du COVID-19. Région Nouvelle-Aquitaine . Ссылки [29] ОЭСР (2020), Коронавирус (COVID-19): ответные меры политики МСП , http://www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/coronavirus-covid-19-sme-policy-responses -04440101 /.
Открытый URL-адрес Ссылки [30] ОЭСР (2020), Коронавирус (COVID-19) От пандемии к выздоровлению: Местная занятость и экономическое развитие , http: // www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/from-pandemic-to-recovery-local-employment-and-economic-development-879d2913/.
Открыть DOI Ссылки [29] ОЭСР (2020), Коронавирус (COVID-19): ответные меры политики МСП , http://www.oecd.org/coronavirus/policy-responses/coronavirus-covid-19- Sme-policy-answers-04440101 /.
Открытый URL-адрес Ссылки [31] OECD (2020), OECD Economic Outlook , https://doi.org/10.1787/0d1d1e2e-en.
Открыть DOI Ссылки [32] ОЭСР (готовится к печати), Схемы сохранения рабочих мест во время блокировки COVID-19 и после . Ссылки [33] European Commission (n.d.), European Commission , https://ec.europa.eu/info/topics/single-market/services-general-interest_en (дата обращения 2020).
Открытый URL-адрес Ссылки [35] ОЭСР (Кальдера Санчес, А. и др.) (2017), Повышение экономической устойчивости: выводы из истории серьезных рецессий и финансовых кризисов после 1970 г. , OECD Publishing. Ссылки [34] Маккарти, A. (2018), Макроэкономика переходного периода в экономике замкнутого цикла: критический обзор подходов к моделированию , OECD Publishing. Список литературы [38] Фонд Эллен Макартур (без даты), Что такое круговая экономика? , https://www.ellenmacarthurfoundation.org/circular-economy/what-is-the-circular-economy (дата обращения 2020).
Открытый URL-адрес Ссылки [36] Helbling, T. (2010), «Что такое внешние факторы?», Finance and Development , Vol. 47/4, https://www.imf.org/external/pubs/ft/fandd/2010/12/basics.htm.
Открытый URL-адрес Ссылки [37] Raworth, K. (2017), Donut Economics: семь способов думать как экономист 21-го века , Penguin.

Социально-экономические предикторы экологической результативности африканских стран

.