Россия и германия сравнение: сравнительный анализ (на материале российских СМИ) – тема научной статьи по языкознанию и литературоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

, Германия, 9000, Россия, 9000, Западная Сахара, 9000, Германия, 9000, Россия, 9000, Германия, 9000, Германия, 9000, Россия, 9000, Германия, 9000, Германия, 9000, Россия, 9000, Германия, 9000, Германия, 9000, Россия, 9000

3 февраля 2020 г.

Этот комментарий является частью нового проекта CSIS, изучающего влияние информационных операций России и Китая на демократические государства.В части I проекта исследуются российские кампании по дезинформации в Великобритании и Германии и китайские кампании по дезинформации в Австралии и Японии. Прочтите статью о Великобритании здесь и Японии здесь .

Германия, бесспорный тяжеловес Европы и страна с глубокими политическими, экономическими и культурными связями с Россией, часто становилась целью российских информационных операций. Однако по сравнению с другими целевыми странами Германия оказалась относительно устойчивой.Во многом эта устойчивость является результатом уникальных для Германии особенностей, которые другим государствам будет трудно воспроизвести. Тем не менее, опыт Германии дает некоторые уроки как о характере российских информационных операций, так и о способах противодействия им демократическими государствами.

Германия была центром российских и советских информационных операций со времен холодной войны. Активные меры КГБ в Западной Германии 1950-х годов включали усилия, направленные на подчеркивание угрозы возрождения нацистов, с целью поощрения поддержки просоветских партий.В ответ на угрозу размещения американских ракет средней дальности в Западной Германии Москва организовала то, что правительство канцлера Гельмута Коля назвало «масштабной пропагандистской кампанией вмешательства в дела Западной Германии», чтобы добиться его отставки на выборах в стране в марте 1983 года. Основываясь на том, что можно оценить в ретроспективе, большинство этих усилий были безуспешными или имели в лучшем случае незначительное воздействие; Советская тактика была грубой, и подозрения общественности были высоки на протяжении всей эпохи холодной войны.

Российские информационные операции в Германии были сосредоточены на конкретных уязвимостях, в частности, на истории политических и экономических связей Германии с Россией, отрицательной реакции на решение канцлера Ангелы Меркель принять большое количество беженцев с Ближнего Востока и на ностальгии, связанной с российскими немцами ( этнические немцы из бывшего Советского Союза, иммигрировавшие в Германию) и жители бывшей Восточной Германии. В то время как российская тактика и оперативное искусство стали более изощренными после холодной войны, Германия остается сравнительно сложной целью из-за ее консолидированного политического и медийного ландшафта, даже несмотря на то, что обширная сеть политических, экономических и социальных отношений между двумя странами обеспечивает более прямой путь влияния.

Цели возможностей

Германия поддерживает другие отношения с Россией, чем ее европейские коллеги: у нее глубокие связи с Россией по сравнению со своими западными соседями, и страх перед Россией, который пронизывает большую часть Центральной и Восточной Европы, отсутствует в дебатах Германии из-за относительной силы Германии .Сама Россия также считает Германию больше партнером, чем целью для господства. С момента выхода книги Вилли Брандта Ostpolitik в 1970-е годы Германия придерживается осторожного и прагматичного подхода, призванного постепенно вывести Россию на более европейский путь (иногда его называют Wandel durch Annäherung , или «перемены через сближение»). Традиция Ostpolitik продолжает влиять на взгляды политических и экономических элит на Россию. На протяжении большей части периода после окончания холодной войны Германия была ведущим «защитником интересов России в Европейском союзе и стратегическим партнером в области энергетики и экономического сотрудничества», хотя взгляды стали жестче с момента начала украинского кризиса в 2014 году.

Многочисленные Russlandversteher («понимающие Россию») в немецкой элите являются одной из очевидных целей для российских информационных операций. Москва пытается привлечь влиятельных сторонников посредством деловых сделок и поддержки нецентристских политических партий, таких как правая популистская Alternative für Deutschland (AfD) и посткоммунистическая Die Linke , а также пророссийские голоса в авторитетных такие партии, как левоцентристские социал-демократы (СДПГ).Субъекты награждаются прибыльными должностями и возможностями для участия в «неформальных и непрозрачных сетях [и] обменах», таких как Немецко-российский форум, которые способствуют улучшению отношений с Москвой.

Многие из крупнейших компаний Германии также имеют обширные деловые связи с Россией. Москва заручилась поддержкой немецкого делового сообщества для трубопровода «Северный поток — 2», который принесет больше российского газа в Европу и усилит роль Германии как распределительного узла.В консорциум, строящий «Северный поток-2», также входят немецкие компании Uniper и Wintershall. Влияние крупного бизнеса внутри правоцентристского Христианско-демократического союза (ХДС) Меркель ограничило аппетит правоцентристов к конфронтационному подходу к Москве, хотя сама канцлер довольно агрессивна. Деловые связи также пересекаются по партийным линиям: бывший канцлер СДПГ Герхард Шредер является председателем совета директоров как консорциума «Северный поток — 2», так и российской государственной нефтяной компании «Роснефть».

Сочетание коалиционной политики и поддержки проекта бизнесом — одна из причин, по которым Меркель продолжала поддерживать его даже перед лицом угрозы санкций США и противодействия со стороны многих стран-членов ЕС.

Помимо делового сектора, Россия особенно активно пыталась привлечь деятелей, связанных с неосновными политическими партиями. АдГ был самой важной целью, поскольку Москва использовала финансовую и политическую помощь для пропаганды симпатий к России среди партийного руководства с долгосрочной целью продвигать политику Германии, которая более благоприятна для России, например, ослабление санкций и возможное усиление роль партий, выступающих против истеблишмента, таких как АдГ, в политическом ландшафте Германии.В 2019 году член АдГ Маркус Фронмайер стал объектом пристального внимания после того, как просочившиеся документы показали, что Россия планировала оказать финансовую помощь и помощь в связях с общественностью его кампании в Бундестаг. Фронмайер, как уже было известно, наладил связи с российскими бизнесменами и прокремлевскими деятелями и высказался за прекращение санкций и признание Россией аннексии Крыма.

Россия также прилагает значительные усилия для воздействия на 2,5–3 миллиона русских иммигрантов, проживающих в Германии. Многие из этих русских немцев остаются социально изолированными и плохо владеют немецким языком. Их социальная и лингвистическая изоляция делает их в большой степени зависимыми от связанных с Кремлем средств массовой информации для получения информации, особенно в связи с тем, что количество и качество независимых русскоязычных медиа-платформ в Германии ограничены. После украинского кризиса российско-германское мнение решительно сдвинулось в сторону АдГ, чьи нарративы вокруг миграции, санкций и других тем во многом совпадают с таковыми из Кремля.

Помимо иммигрантов из России и других постсоветских государств, СМИ, поддерживаемые Кремлем, фокусируются на жителях бывшей Восточной Германии. Многие бывшие восточные немцы говорят на русском как на втором языке. Более того, коммунистическое правление оставило Восточную Германию с отчетливым институциональным и культурным наследием, которое в определенной степени перекликается с остальным посткоммунистическим миром, включая Россию. Заработная плата, уровень образования и другие показатели статуса в Восточной Германии остаются позади, чем в бывшей Западной Германии. Как показали опросы и голосование за неосновные политические партии, такие как AfD и Die Linke , жители Востока испытывают более высокий уровень неудовлетворенности существующим положением вещей, чем их западные коллеги. Их статус «оставленных» и потребление российских источников информации делают их еще одной важной мишенью для кампаний влияния Москвы.

Дезинформация

Германия также является мишенью для классических российских кампаний по дезинформации, хотя последствия были несколько приглушены характером немецкого медиа-ландшафта и законами о финансировании партий.

Это, пожалуй, самый известный случай российской дезинформации в Германии, СМИ в 2016 году распространили сфабрикованную историю о русско-немецкой девушке по имени Лиза, которую предположительно изнасиловали мигранты. «Дело Лизы» было направлено на разжигание ксенофобии, воодушевление русско-немецкой общины и подрыв поддержки иммиграционной политики Меркель. Прежде чем его удалось полностью дискредитировать, история распространилась из российского государственного телевидения в русскоязычные агентства на иностранных языках в Германии (RT и Sputnik), а оттуда в социальные сети и правые движения, которые воспользовались ею, чтобы критиковать иммигрантов и правительство Меркель. На это также дважды ссылался министр иностранных дел России Сергей Лавров, который подверг критике роль немецкой полиции и спецслужб в том, что они якобы допустили совершение преступления. «Дело Лизы» получило распространение в немецкой информационной экосистеме отчасти из-за скорости, с которой оно распространилось в социальных сетях, но также и потому, что оно было подхвачено и повторено основными сетями, прежде чем в конечном итоге было показано, что оно является сфабрикованным.

Россия также сеяла дезинформацию во время федеральных выборов в Германии в 2017 году.Поддерживаемые Россией средства массовой информации продвигали специальную дезинформацию для крайне правой, крайне левой и российско-немецкой аудитории. Поддерживаемые Россией версии критикуют то, как власти Германии решают проблему беженцев. Они также стремились изобразить АдГ, в частности, как основную партию, при этом преуменьшая значение скандалов вокруг ее лидеров.

Идеологическая неразборчивость политических призывов России свидетельствует о том, в какой степени информационные операции Кремля обусловлены не идеологической ориентацией на крайне правые, а прагматическими соображениями. Во время предвыборной кампании 2017 года российские информационные службы использовали трансляции в иностранных СМИ и онлайн-активность, чтобы нацеливаться на оба конца немецкого политического экстремизма. Базирующееся в Санкт-Петербурге агентство интернет-исследований (ИРА, ведущая российская «ферма троллей») проникло в партизанские сети и распространяло дезинформацию, чтобы усилить политические разногласия. Ультраправые, особенно сторонники АдГ, стали мишенью немецкоязычных вещательных СМИ, включая RT Deutsch и Sputnik, а также российских аккаунтов в Твиттере, поддерживающих АдГ.При проведении кампании дезинформации вокруг федеральных выборов 2017 года ИРА не особо полагалась на ботов. Согласно исследованию вычислительной пропаганды Оксфордского университета, активность ботов IRA была менее обширной и менее эффективной, чем на выборах в США в 2016 году.

Несмотря на эти усилия, влияние российской дезинформации на результаты выборов представляется незначительным. Хотя доля голосов АдГ увеличилась почти на 8 процентов, она по-прежнему недоступна федеральному правительству и правительству штатов, и ее рост замедлился. В более широком смысле, Россия, как отмечает Констанце Штельценмюллер, изо всех сил пыталась найти немецких политиков, которые одновременно «соответствовали кремлевской модели и , показывающих отдаленные шансы на победу на выборах».

Источники устойчивости и уроки из Германии

В целом, влияние российских операций по информированию и влиянию в Германии менее выражено, чем во многих других государствах, включая США. В то время как Россия преследовала захват элиты, культивирование маргинальных групп и тактику дезинформации, политическая сплоченность Германии сравнительно высока, а поддержка неосновных групп сравнительно низка.В то же время поддержка хороших отношений с Россией по-прежнему более широко распространена среди немецкой политической и деловой элиты, а также среди широкой общественности.

Наблюдатели предлагают несколько объяснений кажущейся стойкости Германии перед лицом операций по влиянию России. Доминирование основных средств массовой информации, особенно государственных телеканалов ARD и ZDF, кажется особенно важным. Около одной трети немцев смотрят вечернюю программу новостей ARD Tagesschau .В большинстве из 16 земель Германии также есть собственные государственные теле- и радиосети. С менее фрагментированной и более центристской медиа-средой, Германия является более сложной целью для российских (и других) кампаний дезинформации — за важным исключением таких групп, как русские немцы и турецкие Gastarbeiter , которые получают новости не на немецком языке. источники. RT и Sputnik, похоже, отложили планы по превращению Берлина в центр своих операций в Европе отчасти из-за трудностей, с которыми им пришлось столкнуться в Германии.В целом, продолжающееся доминирование основных средств массовой информации в Германии сдерживает распространение дезинформации и дезинформации, за исключением случаев, когда сами основные средства массовой информации становятся жертвами, как в случае с Лизой.

Социальные сети, напротив, кажутся ниже, чем во многих других штатах: процент американцев в Twitter вдвое больше, чем процент немцев. В 2017 году правительство Германии ввело в действие новое постановление — Закон об обеспечении соблюдения сетевых требований или Netzwerkdurchsetzungsgesetz , который обязывает компании социальных сетей сотрудничать в выявлении и удалении дискредитирующего контента и нежелательных новостей и налагает штрафы в размере до 50 миллионов евро за несоблюдение. .Этот регламент, пожалуй, самый строгий из всех членов ЕС. Несмотря на опасения по поводу свободы выражения мнения (которая в Германии уже давно регулируется законами о разжигании ненависти), Netzwerkdurchsetzungsgesetz дает сильный стимул компаниям социальных сетей к сотрудничеству в борьбе с дезинформацией.

Основные политические партии и крупный бизнес в Германии также более благосклонно относятся к России, чем в большинстве других центральных и европейских государств. Хотя Меркель скептически относится к Владимиру Путину и склонна рассматривать Россию как угрозу немецким интересам и европейскому единству, влиятельные голоса как в ХДС, так и в СДПГ продолжают рассматривать Россию как минимум как потенциального партнера. Деловое сообщество, имеющее обширные экономические связи с Россией, также выступает за компромисс. Известность Russlandversteher в немецкой элите может, как ни парадоксально, помочь уменьшить заметность дезинформации и других явных операций российского влияния.

Немецкие наблюдатели предполагают, что дезинформация в России, в частности, уменьшилась после выборов 2017 года. Одним из примечательных примеров за последние несколько лет была попытка посеять сомнения относительно роли России в убийстве в августе 2019 года в Берлине грузино-чеченского боевика по имени Зелимхан Хангошвили.Москва открыто продвигала свой рассказ о деле Хангошвили при участии Путина и других российских официальных лиц, а российские СМИ повторяли линию Кремля. В данном случае дезинформация была связана с отдельным событием и была направлена ​​на то, чтобы заставить Берлин занять более уступчивую позицию, а не пытаться нарушить политику Германии как таковую.

Независимо от того, является ли этот сдвиг в российской тактике результатом успешного сдерживания со стороны Германии или меняющегося геополитического ландшафта, большинство немцев, похоже, не рассматривают российские операции по влиянию — особенно дезинформацию — как серьезную угрозу. Дезинформация и разрушение второстепенны в части , потому что Россия имеет много других возможностей для проецирования влияния в Германии. Несмотря на напряженность по поводу Украины, миграции и других тем, многие немецкие официальные лица, бизнесмены и другие люди признают, что определенная степень российского влияния — это цена, которую Берлин должен заплатить за реализацию своих экономических амбиций и стремлений к стабильности в самом сердце Европы.

Этот комментарий стал возможен благодаря Фонду доступа к информации (IAF), находящемуся в ведении Совета демократии Калифорнии.Мнения, выводы или рекомендации, содержащиеся в данном документе, принадлежат авторам и не должны интерпретироваться как обязательно отражающие официальную политику или одобрение, явное или подразумеваемое, IAF или правительства США.

Джеффри Манкофф — старший научный сотрудник Программы по России и Евразии в Центре стратегических и международных исследований (CSIS) в Вашингтоне, округ Колумбия

Комментарий подготовлен Центром стратегических и международных исследований (CSIS), частным, освобожденным от налогов учреждением, занимающимся вопросами международной государственной политики. Его исследования являются беспристрастными и непатентованными. CSIS не занимает определенных политических позиций. Соответственно, следует понимать, что все взгляды, позиции и выводы, выраженные в данной публикации, принадлежат исключительно автору (авторам).

© 2020 Центр стратегических и международных исследований. Все права защищены.

Россия Обзор

Последние события в экономике

Возросшие геополитические риски и уменьшение ограничений на поездки на фоне продолжающейся слабости экспортных поступлений привели к обесценению рубля в августе 2020 года.Средний курс рубля по отношению к доллару США обесценился на 3,5 процента. Опасения по поводу второй волны пандемии, снижения цен на нефть и эскалации геополитических рисков привели к более сильному давлению в пользу нового снижения курса в сентябре. За период с конца августа по конец сентября обменный курс рубля обесценился на 5,4 процента по отношению к доллару США.

В августе общая годовая инфляция ускорилась до 3,6 процента по сравнению с 3,4 процента в июле, хотя она остается ниже целевого показателя Центрального банка России (ЦБ) в 4 процента.Рост индекса потребительских цен был вызван восстановлением внутреннего спроса после блокировки (которое было выше ожиданий), а также ослаблением рубля на фоне возросшей волатильности на мировых рынках и более высоких геополитических рисков.

В сентябре ЦБ РФ приостановил меры по адаптации, оставив ключевую процентную ставку на рекордно низком уровне в 4,25 процента. Эта исторически низкая политическая ставка вместе с 13-процентным налогом на проценты по всем банковским депозитам на сумму более 1 миллиона рублей (14 000 долларов США), который вступит в силу в 2021 году, стимулировали беспрецедентный рост числа розничных инвесторов на российском рынке акций и облигаций.

Динамика рынка труда в августе ухудшилась, безработица выросла до 6,4 процента по сравнению с 4,5 процента в начале года. Во втором квартале 2020 года реальные располагаемые доходы значительно снизились на 8 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (г-к-г) по сравнению с ростом на 1,2 процента г-к-г в первом квартале.

За восемь месяцев 2020 года дефицит федерального бюджета составил 1 692 млрд рублей по сравнению с профицитом в 2 674 млрд рублей за аналогичный период прошлого года.Это произошло на фоне более высоких расходов и более низких доходов от нефти / газа.

Рост кредита немного восстановился после отмены строгих запретительных мер. В июле кредитование домашних хозяйств выросло на 1,7 процента в месячном исчислении (м-к-м) по сравнению с 1 и 0,2 проц. М-к-м в июне и мае, соответственно. Ипотечное кредитование продолжает оставаться основным фактором роста кредитования населения.

> ПОДРОБНЕЕ: Ежемесячное экономическое развитие России

ПЕРСПЕКТИВЫ ЭКОНОМИКИ

В 2020 году экономика будет в рецессии, но, как ожидается, восстановится в 2021 и 2022 годах. Ожидается, что в 2020 году ВВП России сократится на 5 процентов, что является минимумом за 11 лет. Ожидается, что согласованное сокращение добычи ОПЕК + повлияет на рост в 2020 и 2021 годах. Согласно прогнозам, ВВП вырастет на 2,8 и 2,4 процента в 2021 и 2022 годах соответственно в базовом сценарии (1,0 и 1,2 процента в неблагоприятном сценарии). В связи с последствиями налоговых поступлений от нефти / газа и ослаблением бюджетного правила в 2021 году ожидается, что как в федеральном, так и в региональном бюджетах в 2020-22 годах будет зарегистрирован дефицит, в значительной степени финансируемый за счет заимствования внутреннего долга и предлагаемого увеличения налогов, которые будут нести металлы. и нефтегазовые компании.

По состоянию на 1 июля 2020 года дефицит регионального бюджета достиг примерно 0,2 процента ВВП по сравнению с примерно 0,6 процента профицита за тот же период прошлого года. Однако никакого субнационального кризиса не ожидается, поскольку Россия разумно управляет совокупными субнациональными финансами.

Государственный долг, который в настоящее время составляет 13,9 процента ВВП, может вырасти примерно до 24 процентов ВВП к 2022 году, что все еще поддается управлению.

Однако отскок — это не восстановление, особенно с учетом отмеченных ранее значительных структурных препятствий в России.В настоящее время принимаются меры по восстановлению, хотя новая неблагоприятная экономическая среда побудила страну скорректировать и отложить достижение целей национального развития. Новые цели также потребуют внесения изменений в «национальные проекты», которые планируется завершить к концу октября.

Хотя эти проекты направлены на устранение структурных препятствий, их успех, скорее всего, будет зависеть от трех факторов: во-первых, насколько хорошо они реализованы, особенно на региональном уровне; во-вторых, насколько они «дополнительные», т.е.е., будут ли они просто старым вином в новых бутылках; и, наконец, могут ли они использовать частный опыт и деньги.

Риски явно снижаются. Риски ухудшения включают более длительную пандемию и, следовательно, продление мер сдерживания; медленное и неглубокое восстановление мировой экономики; дальнейшее падение цен на сырьевые товары; растущая макрофинансовая уязвимость; и усиление геополитических рисков и введение санкций, которые оказались хуже ожиданий. Если эти риски материализуются, рост замедлится.Например, более затяжная пандемия снизит рост с 2,7 до 1 процента в 2021 году (предварительная оценка).

Основным риском роста является разработка вакцин Sputnik V и Vector против COVID-19, которые, если они будут доказаны как безопасные и эффективные, могут привести к массовым вакцинациям и, следовательно, к ускорению роста в 2021–2022 годах. В настоящее время вакцины находятся на третьем этапе испытаний, результаты которых ожидаются к концу октября (по данным российских властей).

> ПОДРОБНЕЕ: Отчеты об экономике России

Последнее обновление: 12 октября 2020 г.

Региональный переход от социализма к предпринимательству: сравнение России и Германии

Автор

В списке:

• Майкл Фрич

  ()

• Алина Зоргнер

  ()

• Майкл Вирвич

  ()

• Заздравных Евгений

Abstract

Мы исследуем детерминанты предпринимательской деятельности на личном и региональном уровне в Восточной Германии и России в процессе перехода к экономике рыночного типа. В этом сравнении предпринимательство в Западной Германии используется в качестве ориентира. В то время как Восточная Германия пережила — после 40 лет социализма — шоковую трансформацию в сторону рыночной экономики, Россия находилась под социалистическим режимом около 70 лет, и ее экономическое развитие после распада Советского Союза расходилось с развитием. в Восточной Германии. Следовательно, можно ожидать существенных различий в уровне предпринимательства и детерминантах решения о самозанятости в этих двух странах и их регионах.Хотя ряд исследований показывает, что Восточная Германия в настоящее время в значительной степени преодолела свое социалистическое наследие в отношении предпринимательской деятельности (Fritsch et al., 2013, 2014), развитие событий в России все еще остается в значительной степени неясным. Существует несколько сравнений общего уровня предпринимательской активности между странами, включая Россию (Дянков и др., 2005, 2006; Агеев и др., 1995; Айдис и др., 2008). Однако вряд ли имеется подробное свидетельство динамики предпринимательства в сравнении с другими постсоциалистическими странами. Мы проводим панельный анализ микроданных для Германии и России, который охватывает период времени от вскоре после воссоединения Германии до недавнего времени. Анализ для Германии основан на Социально-экономической группе (SOEP), национальном репрезентативном опросе немецких домохозяйств, содержащем подробную информацию о социально-экономических и психологических характеристиках людей. Данные по России взяты из Обследования экономического положения в стране (RLMS), которое сопоставимо с SOEP Германии. Для подробного регионального анализа в России мы дополнительно используем набор данных Общего мониторинга условий жизни (OMLC).Мы находим несколько различий в отношении предпринимательской деятельности между Восточной и Западной Германией и Россией. В то время как уровень предпринимательства в Восточной Германии через 15 лет после объединения Германии достиг западногерманского уровня примерно в 12 процентов, уровень самозанятости в России все еще очень низок и составляет около 4 процентов. Во всех исследуемых странах наблюдаются существенные различия в уровне самозанятости по регионам. Что касается детерминант самозанятости на индивидуальном уровне, мы наблюдаем несколько различий между Германией и Россией.Хотя возраст, похоже, не играет значительной роли для вероятности того, что стать предпринимателем в России, эта взаимосвязь имеет статистически значимую обратную U-образную форму в Германии. Более того, предприниматели в Германии чаще имеют низкое и высшее образование по сравнению с наемными работниками, тогда как в России мы наблюдаем положительную и линейную связь между формальным образованием и вероятностью предпринимательства. Кроме того, российские предприниматели, как правило, работают по профессиям, которые не соответствуют их сфере образования, что указывает на обусловленный необходимостью характер предпринимательства в России.Тем не менее, российские и немецкие предприниматели похожи тем, что они чаще состоят в браке и имеют мужчин.

Рекомендуемая ссылка

Майкл Фрич и Алина Зоргнер, Майкл Виридж и Евгений Заздравных, 2014.
« региональных перехода от социализма к предпринимательству: сравнение России и Германии »,
Материалы конференции ERSA
ersa14p281, Европейская региональная научная ассоциация.

Рукоятка: RePEc: wiw: wiwrsa: ersa14p281

Скачать полный текст от издателя

Список литературы в IDEAS

1. Aidis, Ruta & Estrin, Saul & Mickiewicz, Tomasz, 2008.« Институты и развитие предпринимательства в России: сравнительная перспектива »,
   Журнал Business Venturing, Elsevier, vol. 23 (6), страницы 656-672, ноябрь.
   • Рута Айдис и Саул Эстрин и Томаш Мицкевич, 2007.
     « Институты и развитие предпринимательства в России: сравнительная перспектива »,
     Серия дискуссионных документов CEDI
     07-03, Центр экономического развития и институтов (CEDI), Университет Брунеля.

   • Рута Айдис и Саул Эстрин и Томаш Марек Мицкевич, 2007.« Институты и развитие предпринимательства в России: сравнительная перспектива »,
     Серия рабочих документов UCL SSEES по экономике и бизнесу
     79, Школа славянских и восточноевропейских исследований UCL (SSEES).
   • Саул Эстрин, Рута Айдис и Томаш Мицкевич, 2007.
     « Институты и развитие предпринимательства в России: сравнительная перспектива »,
     Серия рабочих документов Института Уильяма Дэвидсона
     wp867, Институт Уильяма Дэвидсона при Мичиганском университете.
2. Майкл Фрич и Элизабет Бублиц, Алина Зоргнер и Майкл Вирвич, 2014 г.
   « Насколько велико наследие социализма? Возрождение предпринимательства в Восточной Германии при переходе к рыночной экономике »,
   Экономика малого бизнеса, Springer, vol. 43 (2), страницы 427-446, август.

3. Майкл Фрич, Александр Критикос и Алина Зоргнер, 2013 г.
   « Факторы самозанятости — многомерный анализ декомпозиции для Германии »,
   Статьи об экономических исследованиях в Йене
   2013-006, Йенский университет Фридриха Шиллера.
4. Агеев, Александр I и Грачев, Михаил V и Хисрич, Роберт Д., 1995.
   « Предпринимательство в Советском Союзе и постсоциалистической России »,
   Экономика малого бизнеса, Springer, vol. 7 (5), страницы 365-376, октябрь.

Полные ссылки (включая те, которые не соответствуют элементам в IDEAS)

Самые популярные товары

Это элементы, которые чаще всего цитируют те же работы, что и эта, и цитируются в тех же работах, что и эта.

1. Александр Чепуренко, Мария Кристалова и Майкл Вирвич, 2019.» Исторические и институциональные детерминанты роли университетов в развитии предпринимательства «,
   Форсайт и управление в сфере НТИ (Форсайт-Россия до № 3/2015), Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», т. 13 (4), страницы 48-59.
2. Айдис, Рута и Адачи, Юко, 2007.
   « Россия: барьеры входа и выживания фирм »,
   Экономические системы, Elsevier, vol. 31 (4), страницы 391-411, декабрь.
3. Р. Сандра Шилло, Аякс Персо и Мэн Джин, 2016.« Предпринимательская готовность в контексте национальных систем предпринимательства »,
   Экономика малого бизнеса, Springer, vol. 46 (4), страницы 619-637, апрель.
4. Estrin, Saul & Mickiewicz, Tomasz, 2010.
   « Предпринимательство в странах с переходной экономикой: роль институтов и изменение поколений «,
   Документы для обсуждения IZA
   4805, Институт экономики труда (ИЗА).

5. Александр Калита и Александр Чепуренко, 2020.
   « Конкурентоспособность малых и средних предприятий и конкурентное давление в обрабатывающей промышленности »,
   Форсайт и управление НТИ (Форсайт-Россия до No.3/2015), Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», т. 14 (2), страницы 36-50.
6. Диана Эскандон-Барбоса и Дэвид Урбано-Пулидо и Андреа Уртадо-Аяла, 2019.
   « Изучение взаимосвязи между формальными и неформальными институтами, социальным капиталом и предпринимательской деятельностью в развивающихся и развитых странах »,
   Устойчивое развитие, MDPI, Open Access Journal, vol. 11 (2), страницы 1-20, январь.
7. Доан, Куанг Хунг и Ву, Хоанг Нам и Дао, Нгок Тьен, 2013.« Субнациональные учреждения и выживание фирм во Вьетнаме »,
   Бумага MPRA
   63653, Университетская библиотека Мюнхена, Германия.
8. Сол Эстрин и Марта Превезер, 2010 г.
   « Роль неформальных институтов в корпоративном управлении: Бразилия, Россия, Индия и Китай по сравнению с »,
   Рабочие бумаги
   31, Королева Мэри, Лондонский университет, Школа бизнеса и менеджмента, Центр исследований глобализации.
9. Ксавер Ноймайер, Сюзана К. Сантос и Майкл Х. Моррис, 2019.« Кто остался в стороне: изучение социальных границ в предпринимательских экосистемах »,
   Журнал трансфера технологий, Springer, vol. 44 (2), страницы 462-484, апрель.
10. Апарисио, Себастьян и Урбано, Дэвид и Аудретч, Дэвид, 2016.
    « Институциональные факторы, возможности предпринимательства и экономический рост: данные панели ,»
    Технологическое прогнозирование и социальные изменения, Elsevier, vol. 102 (C), страницы 45-61.
11. Харрис, Джаред Д. и Сапиенца, Гарри Дж.И Боуи, Норман Э., 2009.
    « Этика и предпринимательство ,»
    Журнал Business Venturing, Elsevier, vol. 24 (5), страницы 407-418, сентябрь.
12. Сол Эстрин и Томаш Мицкевич, 2011.
    « Учреждения и женское предпринимательство »,
    Экономика малого бизнеса, Springer, vol. 37 (4), страницы 397-415, ноябрь.
13. Бесник А. Красники и Мухамет Мустафа, 2016.
    « Рост малых фирм в постконфликтной среде: роль человеческого капитала, институционального качества и управленческого потенциала »,
    Международный журнал предпринимательства и менеджмента, Springer, vol. 12 (4), страницы 1165-1207, декабрь.
14. Вт ЛЮ и Сянфэн Цзи, 2020.
    « Мета-анализ влияния социального капитала на результаты деятельности фирм в переходной экономике Китая «,
    Устойчивое развитие, MDPI, Open Access Journal, vol. 12 (7), страницы 1-1, март.
15. Дарья Волчек, Ари Янтунен и Сами Сааренкето, 2013 г.
    « Институциональная среда для международного предпринимательства в России: размышления о решениях о росте и результатах деятельности МСП »,
    Журнал международного предпринимательства, Springer, vol.11 (4), страницы 320-350, декабрь.
16. Виктория Голикова и Борис Кузнецов, 2017.
    « Субоптимальный размер: факторы, препятствующие росту малых и средних предприятий в России «,
    Форсайт и управление в сфере НТИ (Форсайт-Россия до № 3/2015), Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», т. 11 (3), страницы 83-93.
17. Мартынов, Аркадий, 2019.
    « Феномен постсоциалистической институциональной трансформации: сравнение Китая и России «,
    Бумага MPRA
    97692, Университетская библиотека Мюнхена, Германия, от 18 декабря 2019 г.
18. Турро, Андреу и Урбано, Давид и Перис-Ортис, Марта, 2014 г.
    « Культура и инновации: сдерживающее влияние культурных ценностей на корпоративное предпринимательство ,»
    Технологическое прогнозирование и социальные изменения, Elsevier, vol. 88 (C), страницы 360-369.
19. Золтан Дж. Ас и Саул Эстрин, Томаш Мицкевич и Ласло Шерб, 2018.
    « Предпринимательство, институциональная экономика и экономический рост: экосистемная перспектива »,
    Экономика малого бизнеса, Springer, vol.51 (2), страницы 501-514, август.
    • Acs, Золтан Дж. И Эстрин, Саул и Мицкевич, Томаш и Серб, Ласло, 2018.
      « Предпринимательство, институциональная экономика и экономический рост: экосистемная перспектива »,
      Интернет-документы LSE Research по экономике
      87350, Лондонская школа экономики и политических наук, Библиотека LSE.

20. Симон-Мойя, Вирджиния и Ревуэльто-Табоада, Лоренцо и Герреро, Рафаэль Фернандес, 2014 г.
    « Институциональные и экономические движущие силы предпринимательства: международная перспектива ,»
    Журнал бизнес-исследований, Elsevier, vol. 67 (5), страницы 715-721.

Исправления

Все материалы на этом сайте предоставлены соответствующими издателями и авторами. Вы можете помочь исправить ошибки и упущения. При запросе исправления укажите идентификатор этого элемента: RePEc: wiw: wiwrsa: ersa14p281 . См. Общую информацию о том, как исправить материал в RePEc.

По техническим вопросам, касающимся этого элемента, или для исправления его авторов, названия, аннотации, библиографической информации или информации для загрузки, обращайтесь: (Gunther Maier).Общие контактные данные провайдера: http://www.ersa.org .

Если вы создали этот элемент и еще не зарегистрированы в RePEc, мы рекомендуем вам сделать это здесь. Это позволяет связать ваш профиль с этим элементом. Это также позволяет вам принимать возможные ссылки на этот элемент, в отношении которого мы не уверены.

Если CitEc распознал ссылку, но не связал с ней элемент в RePEc, вы можете помочь с этой формой .

Если вам известно об отсутствующих элементах, цитирующих этот элемент, вы можете помочь нам создать эти ссылки, добавив соответствующие ссылки таким же образом, как указано выше, для каждого элемента ссылки.Если вы являетесь зарегистрированным автором этого элемента, вы также можете проверить вкладку «Цитаты» в своем профиле службы авторов RePEc, поскольку там могут быть некоторые цитаты, ожидающие подтверждения.

Обратите внимание, что на фильтрацию исправлений может уйти несколько недель.
различные сервисы RePEc.

.