Израиль кибуцы: Израильские кибуцы: соцутопия или несправедливость? | События в мире — оценки и прогнозы из Германии и Европы | DW

Израильские кибуцы: соцутопия или несправедливость? | События в мире — оценки и прогнозы из Германии и Европы | DW

До 40 процентов сельскохозяйственной продукции в Израиле до сих пор производится в кибуцах — небольших коллективных поселениях, во многом напоминающих советские колхозы. В основе таких объединений лежат классические социалистические принципы — совместное владение имуществом и равенство всех членов общины.

Население кибуца обычно составляет несколько сотен человек, занятых в сельском хозяйстве или промышленности. «Кибуцники», как здесь называют членов коммун, работают на молочных фермах, во фруктовых садах и даже вне территории поселения, складывая весь свой заработок в общий котел. Администрация кибуца затем выплачивает каждому члену общины одинаковую ежемесячную зарплату вне зависимости от того, чем он занимается и сколько денег отчисляет в общий бюджет.

На сегодняшний день на территории Израиля находятся 274 кибуца, в которых проживают около 150 тысяч человек — менее двух процентов населения страны. Хотя число жителей кибуцев постоянно сокращается, коммуны продолжают привлекать иностранных туристов, желающих увидеть уникальные поселения собственными глазами.

Элитарная культура?

То, где израильтянин родился и вырос — в кибуце или в городе — может во многом предопределить его дальнейшую судьбу. Жители кибуцев пользуются многочисленными преимуществами, к примеру, получают крупные льготы на коммунальные услуги или землю под строительство по крайне низким ценам.

Члены коммун обычно работают на молочных фермах или во фруктовых садах

«Несмотря на критику, кибуцы очень помогли создать государство практически с нуля», — говорит израильтянин Офир Маген, который вырос в кибуце и сейчас работает инвестиционным брокером в Тель-Авиве. По его словам, изначально израильская земля была бесплодной и непригодной для сельского хозяйства, однако кибуцникам удалось ее освоить.

28-летняя студентка Яхель Азулай Шараби не разделяет его мнения. «Это просто неправда», — говорит она. После эмиграции в Израиль дедушка и бабушка Яхель по распределению попали в город Димона, который в то время был не более чем транзитным лагерем, состоящим из бараков и обветшалых домов. «Они внесли не меньший вклад в развитие этой страны, чем кибуцы», -уверена студентка.

Дискриминация евреев из арабских стран?

Критики движения также указывают на неравное отношение властей к ашкенази, евреям с европейскими корнями, и мизрахи, выходцам из стран Ближнего Востока и Северной Африки. По их словам, жители кибуцев продолжают извлекать выгоду из земель, бесплатно доставшихся им или их предкам от государства. В то же время иммигранты из арабских стран были в принудительном порядке размещены в бедных промышленных городах.

В Израиле считается, что выходцы из кибуцев привыкли тяжело работать

«Израиль легитимизирует культуру кибуцев и способствует тому, чтобы она оставалась привилегированной и элитарной, идеалом, к которому все должны стремиться, — говорит Аран Вайцман, студент социологии из города Ашкелона на юге страны. — Члены коммун позднее служат в элитных армейских подразделениях и становятся пилотами или офицерами разведки лишь по той причине, что они выросли в кибуцах. Государство полностью поддерживает эту систему».

Повод для гордости

Жители кибуцев обычно начинают работать в возрасте 12-13 лет. За свой труд дети получают возможность каждый год ездить на экскурсии или участвовать в других мероприятиях по своему выбору. Благодаря столь раннему приучению к труду, многих «кибуцников» считают усердными и дисциплинированными работниками, которые не боятся сложных задач.

«90 процентов людей, выросших в кибуце, указывают это в своем резюме», — говорит инвестиционный брокер Офир Маген. «Я сам бы тоже это сделал. Это не значит, что жители городов менее добросовестно исполняют свои обязанности, но обычно выходец из кибуца — более надежный вариант для многих работодателей. Это означает, что ты уж точно привык тяжело работать».

В то же время скептики подчеркивают, что тяжелого труда не боятся многие израильтяне. «Моих дедушку и бабушку высадили из грузовиков в Димоне, в то время как кибуцы получили огромное количество земель для обработки», — говорит студентка Яхель Шараби.

Ни имущества, ни накоплений

Те, кто вырастает в кибуцах, на время покидает их и затем возвращается обратно, могут получить землю или дом на территории общины бесплатно или по крайне низкой цене. А те, кто остается в кибуцах на всю жизнь, могут построить там свои дома и не должны покупать недвижимость.

Решение о том, принять ли назад «возвращенцев», принимается всей коммуной на общем голосовании. Обычно члены кибуца голосуют «за». В то же время люди, которые перебираются в кибуц впервые, должны передать все свое имущество в общий фонд: только тогда им позволяют приступить к интеграции в коммуну.

Несмотря на все преимущества, дети и внуки первых «кибуцников» не в восторге от сложившейся ситуации. «Они думали, что такая система будет существовать вечно, поэтому у них нет ни накоплений, ни личного имущества. Все, что они имеют, принадлежит кибуцу», — рассказывает Офир Маген. Многие общины обанкротились или были приватизированы. «Дом моих родителей не является их собственностью. Они ничего не могут оставить в наследство», — поясняет брокер. В то же время преимущества жизни в кибуцах все же перевешивают ее недостатки, отмечает он.

С этим аргументом соглашаются и критики движения. «Эти люди удерживают в своих руках большинство земель в этой стране и передают их своим детям незаконным и несправедливым путем», — говорит студентка Шараби. «Это современные феодалы», — заключает она.

Смотрите также:

Что предлагает вам «Первый дом на Родине»?

Участникам программы предлагается: 

• Проживание в кибуце в течение первого полугодия после репатриации с возможностью продления еще на полгода. По завершение года примерно 50% участников предпочитают остаться в кибуце еще на год в качестве  жителей, снимающих квартиры и услуги, и кибуцы охотно идут им навстречу. 
• Субсидированная оплата квартиры и услуг. В квартирах есть вся необходимая мебель, холодильник, газовая плита и пр. Цена за квартиру колеблется от 1,000 до 1800 шекелей в месяц и зависит от ее размера, месторасположения, а также от того, что включено в месячную плату за квартиру: вода, газ, иногда электричество. 
• Устройство детей в кибуцные детские учреждения – ясли, сады и школы, где они находятся ежедневно до 16.00, в том числе в каникулы, участвуя в работе различных кружков и секций.
• Субсидированная оплата детского сада, группы продленного дня и кружков, бесплатное пользование бассейном. месяцев, 5 раз в неделю) предоставляется еще 200 учебных часов (2 месяца) в том же ульпане.
• Увлекательные экскурсии, лекции и семинары, участие в праздничных и культурных мероприятиях кибуца. 

В день приезда участников программы встречает координатор, который поселяет их в приготовленную квартиру и помогает в выполнении всех формальностей.

Что еще важно знать о программе:

Оплата программы

• Все репатрианты получают «корзину абсорбции» от Министерства абсорбции Израиля. Из этих денег репатрианты оплачивают жилье, электричество, телефон, услуги прачечной, детские сады и кружки для детей. В течение первого года в стране жилье и кружки для детей субсидированы кибуцем. При разумном планировании бюджета средств из «корзины абсорбции» достаточно для оплаты жилья, детских садов, питания и т.д.

Трудоустройство

• По окончании начального курса иврита (5 мес) репатрианты могут переехать из кибуца в любой город Израиля с тем, чтобы трудоустроиться по специальности или принять участие в курсах профессиональной подготовки. Репатрианты, которые трудоустроились в кибуце или в прилежащих населенных пунктах, могут обратиться в кибуц и к руководству программы с просьбой продлить проживание на дополнительные 6 месяцев.
• Ответственность за трудоустройство лежит на репатриантах.
• Руководство программы и администрация кибуца не могут гарантировать трудоустройство участников программы. В тоже время координаторы помогают репатриантам с поиском работы, написанием трудовой биографии и т.д.

Питание

• Во всех кибуцах есть мини-маркеты, в которых можно приобрести все необходимое для повседневной жизни, включая продукты питания. В квартирах имеются газовые плиты и холодильники. В некоторых кибуцах есть столовые, в которых можно позавтракать и пообедать по доступным ценам.  

Медицинское обслуживание

• В кибуцах работают медпункты, в которых ведут прием семейные врачи и медсестры. Врачи специалисты принимают в региональных или городских поликлиниках. В течение первого полугодия пребывания в стране медицинское обслуживание предоставляется бесплатно при условии, что репатрианты не работают по найму.

Для получения подробной информации свяжитесь с координатором программы в Израиле:

• Елена Коварская
• Тел. +972-8-6295515
• Факс +972-8-6295519
• Мобильный тел. +972-52-6130384
• [email protected]

Зимнее лето | Статьи | Известия

При упоминании Израиля первое, что приходит на ум, — это, конечно, Иерусалим с его бесконечной историей. А еще умиротворенное Мертвое море и современный бурлящий Тель-Авив, опаленные солнцем пустыни и пляжи Красного моря, шакшука и фалафель. Но всё это вместе взятое — лишь малая часть того, чем страна привлекает сотни тысяч туристов со всего мира. Подробности — в материале портала iz.ru.

Когда в Северном полушарии зима, туристы стремятся на юг. В случае с Израилем — в Эйлат. В этой части страны круглый год царит лето, здесь есть чем разнообразить досуг, а еще очень безопасно.

Южная часть Израиля практически полностью представляет собой пустыню. Но не ту, что сплошняком состоит из песка и дюн, а скалистую, испещренную каньонами и кратерами. Благодаря тому, что породы здесь богаты железом, медью и магнием, местами горы окрашены в разные цвета — от золотисто-желтого до темно-коричневого. А из-за того, что несколько миллионов лет назад на территории современного Израиля и соседних стран образовался сирийско-африканский разлом, тут можно практически наглядно изучать геологию.

Диснейленд в пустыне

Израиль гордится своей пустыней и как может охраняет ее. Ради того, чтобы сохранить природу в первозданном виде, на территории страны образовано множество заповедников. Один из них — национальный парк Тимна, представляющий собой настоящий Диснейленд для любителей геологии и хайкинга.

Долина Тимна 

Фото: Елена Белова

Это долина, с трех сторон окруженная отвесными утесами. Веками скалы здесь подвергались воздействию эрозии. В результате некоторые камни приняли причудливые формы. Есть в Тимне и арки, и гриб, и спираль, и даже собственный сфинкс.

Автор цитаты

Но самое знаменитое сооружение природы — это так называемые Соломоновы столбы, названные по имени знаменитого иудейского царя.

Славится Тимна еще и тем, что здесь расположены древнейшие медные рудники. Считается, что этот металл тут добывали еще древние египтяне. Об их присутствии свидетельствуют некоторые наскальные изображения, а также частично сохранившийся храм богини Хатхор, которая покровительствовала шахтерам, а те взамен жертвовали ей медные изделия, сосуды из алебастра, скульптуры кошек и леопардов, различные украшения.

Соломоновы столбы в долине Тимна

Фото: Елена Белова

По Тимне проложено множество различных пеших маршрутов, а ее посещение входит в обязательную школьную программу. Тем не менее комфортная поездка сюда вряд ли возможна летом из-за жары. Зимой же здесь около +20°С, что позволяет спокойно гулять и осматривать достопримечательности. В Тимну регулярно отправляют экскурсионные туры. Но добраться сюда можно и самостоятельно: на машине или автобусе, который ходит из Эйлата. Однако в связи с тем, что парк раскинулся на территории 60 кв. км, передвигаться по нему пешком несколько затруднительно.

Село оно и в пустыне село

Неверно было бы утверждать, что пустыня в Израиле — это лишь безжизненные скалы и утесы. В стране крайне развита такая форма ведения сельского хозяйства, как кибуц (по сути — колхоз), и на юге почти все они находятся именно в пустыне.

Автор цитаты

Чего только не производят в этих «оазисах»: выращивают практически любые виды овощей и фруктов, разводят кур, коз, делают сыр и даже изготавливают косметику.

Многие кибуцы основаны еще до образования Государства Израиль. Затем, после 1948 года, во вновь создававшихся селениях была крайне сильна социалистическая идеология, также была мощнейшая поддержка со стороны властей.

Тем не менее времена изменились. Коммуны хозяйственников потеряли былую поддержку и были вынуждены учиться рассчитывать только на себя. В большинстве поселений ослабли левые настроения, а лозунг «От каждого по способностям, каждому по потребностям» постепенно уступил место современным капиталистическим реалиям.

Сейчас кибуцы выживают в том числе за счет туристов. Например, в Израиле в последние годы становится популярным такой вид семейного отдыха, как агротуризм, когда родители с детьми приезжают на фермы и за некоторую плату помогают в кибуце по хозяйству и вместе собирают урожай.

Сад в кибуце 

Фото: Елена Белова

На сегодняшний день в Израиле насчитывается порядка 270 кибуцев, которые производят около половины сельскохозяйственной продукции страны. Есть среди них и ортодоксальные поселения, и те, что продолжают придерживаться социалистических принципов. В большинстве своем кибуцы сегодня напоминают что-то вроде кооперативов. Существуют даже такие, в которых люди только живут своей небольшой общиной, а на работу ездят в город.

Но даже на этом фоне особняком стоит кибуц «Наот Семадар». Образовала его в 1989 году группа единомышленников (в большинстве своем люди творческие) из Иерусалима на месте загнувшегося села. По словам Иланы Ливен Фромер, одной из основательниц поселения, люди здесь живут одной большой семьей.

«Нас немного здесь: 100 полноправных членов кибуца, где-то 70 волонтеров, молодых, главным образом из Израиля, но есть из-за границы, но не больше 10. Наша основа, лозунг, если можно так сказать, состоит в вопросах. Могут ли люди жить в мире, а если нет, то почему? Могут ли они вместе работать? Может ли существовать между ними симпатия? Этот кибуц в отличие от других кибуцев, которые были основаны на идеологии, утверждает, что на идеологии мир построить нельзя. Его можно построить, может быть, только на самосозерцании», — рассказала Илана порталу iz.ru.

В кибуце есть огороды, козы, сыроварня, виноградники и винодельня (едва ли не самая южная в Северном полушарии).

Автор цитаты

По словам Иланы, когда первые поселенцы только прибыли, деревьев и растительности здесь практически не было, теперь же земля полна зелени, сколько хватает глаз.

Но настоящей жемчужиной коммуны является Центр искусств. По виду он напоминает розовый дворец, украшенный рисунками, разноцветной плиткой, балясинами в виде птиц. Внутри расположились несколько мастерских, в том числе столярная, галерея с фотографиями, лавка, в которой продают произведенные местными жителями предметы, и комната тишины. Возводили здание в течение 15 лет не профессиональные строители, а сами жители кибуца, учась на собственных ошибках. При строительстве учитывался опыт марокканской архитектуры. В частности, характерные башни Центра искусств и некоторых других домов — вовсе не элемент декора, а сложная система охлаждения воздуха.

Центр искусств в кибуце «Наот Семадар»

Фото: Елена Белова

Автор цитаты

«Мы построили этот дом, и много лет мы не знали, что, собственно, здесь делать. Сегодня здесь дают концерты, приезжают сюда кто с йогой, кто с чем-то еще», — отметила Илана.

Приехать в «Наот Семадар» можно с экскурсией или самому — на различные мастер-классы (например, на обучение ткацкому мастерству, сыроварению, созданию натуральной косметики). Кроме того, в этом кибуце можно остаться на несколько дней.

Подвиг еврейского народа

Кибуцы для израильтян до сих пор остаются символом народного героизма. Однако в пустыне есть еще одно место, которое для евреев олицетворяет подлинно национальный подвиг. Это — крепость Масада.

Вид с крепости Масада на бывший Римский лагерь

Фото: Елена Белова

Первые постройки на одной из неприступных скал появились еще в 30-х годах до нашей эры. Позднее их значительно укрепил и расширил царь Ирод Великий. Тот самый, что по преданию велел перебить всех младенцев в Вифлееме, опасаясь новорожденного, который в будущем должен был стать царем иудейским. Примечательно, что сам Ирод царем на самом деле не был, по сути, он занимал должность наместника Римской империи.

Ирод сделал Масаду своей резиденцией и надежным убежищем. С его подачи там были возведены два дворца: Западный, для приема официальных делегаций, и Северный, предназначенный для отдыха царя и его семьи. Кроме того, на вершине Масады имелись склады с оружием и едой, римские бани, синагога и другие постройки.

Однако место это прославилось совсем другим. В 66 году нашей эры евреи подняли восстание против римского господства. Поначалу мятежникам сопутствовал успех, но затем римляне перешли в контрнаступление, города восставших, в том числе Иерусалим, пали один за одним под натиском сил противника.

Автор цитаты

Уцелевшие мятежники направились в Масаду. За ее стенами укрылось около тысячи повстанцев вместе с женами и детьми. Они удерживали крепость почти три года, но в итоге римляне всё-таки сумели взять ее штурмом.

По свидетельству летописца Иосифа Флавия, не желая сдаваться, воины бросили жребий и выбрали десятерых человек, которым предстояло убить всех защитников крепости, а также женщин и детей. После этого они подожгли все постройки и так же с помощью жребия выбрали того, кто убьет оставшихся, а затем покончит с собой.

Канатная дорога в Масаде

Фото: Елена Белова

В итоге римлянам досталась лишь сгоревшая и полная трупов крепость. Эта история так и канула бы в Лету, если бы не несколько женщин и детей, которым удалось спрятаться в резервуаре с водой, а после рассказать Иосифу Флавию о случившемся. Долгое время события этих лет считались легендой, но археологические раскопки, начавшиеся в 1960-х годах, убеждают в обратном.

Сегодня Масада является одним из важнейших символов Израиля, олицетворением свободы, мужества, героизма и независимости еврейского народа.

Чтут в Израиле и героев наших дней. Так, в поселке Мицпе Рамон, расположенном посреди пустыни Негев возле древнего кратера Махтеш Рамон, царит настоящий культ первого израильского космонавта Илана Рамона, погибшего в 2003 году при возвращении американского шаттла на землю. Никакой связи между ним и кратером на самом деле нет, кроме сходства между фамилией и названием. Но это никого не смущает. На краю смотровой площадки, откуда открывается великолепный вид на кратер, расположен музей Рамона с обширной мемориальной экспозицией, посвященной космонавту.

Море Красное, море синее

Следует отметить, что Израиль зимой может предложить туристам не только увлекательное путешествие по пустыне. Даже в самое холодное время года тут не прекращается пляжный сезон. Эпицентр такого рода отдыха — Эйлат. Город расположен на Красном море, на берегу вытянутого и надежно укрытого от ветров залива Акаба. Благодаря этому здесь почти не бывает сильных штормов, а в зимние месяцы температура редко опускается ниже 20°С. При этом температура воды примерно совпадает с температурой воздуха.

Эйлат — город туристический. Здесь масса отелей на любой вкус и кошелек — от ординарных хостелов до роскошных пятизвездочных гостиниц, а также множество торговых центров, магазинов и бутиков, ресторанов, баров и кафе. И интересен он, безусловно, не своей инфраструктурой. Государство прикладывает немало усилий, чтобы защитить окружающую природу от воздействия человека, и во многом благодаря этим усилиям в Эйлате прекрасно сохранились коралловые рифы. Взглянуть на них, в частности, можно на пляже Coral Beach.

Вид на Coral Beach 

Фото: Елена Белова

Это место имеет статус природного заповедника, поэтому вход на него платный. Там же дежурит спасатель, который на самом деле больше следит не за ныряльщиками, а за сохранностью рифов.

Автор цитаты

Попавшихся на вредительстве ждут нещадные штрафы, сумма которых может достигать нескольких тысяч шекелей.

Неподалеку (а Эйлат вообще сравнительно маленький город) расположен еще один примечательный пляж под названием Дельфиний риф. Место это живописное, похоже на небольшой оазис в пустыне. Вход на этот неплохо оборудованный по израильским меркам пляж стоит примерно 70 шекелей для взрослого человека. За эти деньги можно искупаться в чистейшем море, позагорать на стульях (лежаков тут не дают) и при желании пообщаться с местным персоналом, больше напоминающим общину хиппи. Но пляж этот получил свое название неслучайно.

На огороженной территории в условиях, максимально приближенных к естественным, здесь живут четыре дельфина. С ними можно поплавать, в том числе и с аквалангом (стоит это удовольствие порядка 300 шекелей). Не беда, если до этого вы никогда не погружались. Каждого туриста сопровождает опытный инструктор, который подробно показывает и рассказывает, как себя следует вести под водой. Правила те же, что и на Коралловом пляже: подводную флору трогать руками нельзя. Это же касается и фауны, включая дельфинов, — попытки погладить их могут счесть издевательством над животными. К этому вопросу в Израиле вообще очень серьезное отношение. Например, в стране запрещены цирки и вообще выступления с дрессированными животными. А на пляжах или городских набережных, где обычно полно туристов, не увидеть людей, предлагающих сделать фото с обезьянкой, крокодильчиком, попугаем или змеей.

Дельфиний риф в Эйлате 

Фото: Елена Белова

Еще один бонус для тех, кто всё-таки добрался до Дельфиньего рифа, — релаксационные бассейны. Удовольствие это не из дешевых, но определенно заслуживающее внимания. За 200 шекелей гостям предлагается провести два часа, неспешно курсируя между тремя бассейнами (с пресной, соленой и очень соленой водой) и стойками с угощениями, чаем, соком, кофе и вином. За дополнительную плату можно пройти расслабляющие процедуры, например оригинальный релакс-массаж в бассейне.

Найдутся в Эйлате и другие развлечения. Например, можно отправиться на верблюжье ранчо и покататься верхом на кораблях пустыни. Полуторачасовая поездка обойдется примерно в 150 шекелей для взрослого и 110 для детей от семи до 12 лет. После прогулки гостей угощают испеченными на костре бедуинскими лепешками и сладким травяным чаем.

Летят перелетные птицы

Как уже говорилось выше, в Израиле прилагают множество усилий ради сохранения природы. И Эйлату здесь отведена особая роль. Дело в том, что именно через него проходят пути миграции птиц с севера на юг. И именно здесь они останавливаются, чтобы передохнуть и набраться сил перед тем (или после того), как совершить марш-бросок и преодолеть тысячи километров безжизненной пустыни Сахары.

На окраине города расположен большой орнитологический парк, в котором постоянно работают всего четыре человека, не считая волонтеров. Они отслеживают состояние птиц и их численность, стараются поддерживать вверенные им территории в таком состоянии, чтобы пернатые могли в естественных для них условиях получить достаточно еды и воды.

Фото: Елена Белова

Автор цитаты

За сезон, по словам директора парка Ноама Вейса, остановку здесь делают около 1,5 млн птиц.

Центр открылся чуть более 30 лет назад, раньше на его месте была городская свалка. С помощью государства, спонсоров и природоохранных организаций энтузиастам удалось остановить уничтожение жизненно важных для многих видов птиц территорий и привлечь к происходящему внимание общественности. Парк разделен на три крупные части, одна из них открыта для посетителей в любое время дня и ночи. Вход совершенно бесплатный, но экскурсия с гидом обойдется в 35 шекелей. Причем планировать визит лучше всего на раннее утро, а договариваться о нем — заблаговременно.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Израильские кибуцы — Блоги — Эхо Москвы, 11.01.2017

Идеи социального равенства, коллективной собственности, трудолюбия и общей ответственности всегда в Израиле находили большой отклик. Во многом благодаря им Израиль обладает лидирующими технологиями в сельском хозяйстве, медицине, обороне, разведке, промышленности, биотехнологиях и т.д.
И всего этого страна достигла в пустыне за какие-то семь десятков лет! Ведь государству Израиль всего 68 лет. 

     За воду тут борются, по капле доводят до каждого кустика и дерева, отвоёвывая у пустыни территории и превращая их в леса. И сегодня Израиль единственная страна, в которой площадь лесов за последние годы не сократилась, а выросла. В 1901-м году на территории современного Израиля было 14 квадратных километров леса, сегодня же зеленая территория составляет более 855 квадратных километров.  

 Не останавливаясь на причинах разного результата схожих по духу идей развития в Израиле и нашей стране, хочу рассказать, что в Израиле всё началось с киббуцного движения ещё до возникновения государства Израиль. В какой-то мере я бы назвал и само его образование как создание самого большого кибуца. Да простят меня за это израильтяне. Стремление к обретению своей земли, её защите и обороне, к самоопределению, поддержка друг друга, объединение перед лицом внешней угрозы или природной стихии – это ли не настоящий коллективизм? Или это просто загадочный для нас термин «гражданское общество»?

 Как бы то ни было, наше слово «колхоз», ставшее почти ругательным, в своём израильском эквиваленте — «кибуц» — звучит гордо. А познакомившись с жизнью кибуца, проникаешься уважением к этому территориальному и «духовному» образованию. Но Израиль не был бы Израилем, если бы даже из самого факта существования кибуца тут не сделали деньги на туризме: экскурсиях, а заодно и отелях, чтобы приехать не на один день. Конечно, не в ущерб основной работе по специализации кибуца.
Не помню, чтобы в наши колхозы водили экскурсии, если не считать студентов «на картошке».

Так что же такое кибуц?

Кибу́ц — сельскохозяйственная коммуна в Израиле, характеризующаяся общностью имущества и равенством в труде и потреблении. Так кратко и сухо сообщают словари.  

Нам, знакомым с правилами «коллективизации», сейчас трудно понять, зачем отдавать своё всем. Тем более добровольно. Для этого перенесёмся приблизительно на сто лет назад. 

 Это сейчас даже не в самом богатом кибуце есть детский сад, спортивный зал, автопарк, а для туристов отель и СПА-центр. Как, например, зелёный оазис в пустыне рядом с Мертвым морем кибуц Ein Gedi.

А в те далекие года (1904-1914), когда со второй волной репатриации прибыла молодежь, воодушевлённая с одной стороны, идеей национального возрождения еврейского народа на его исторической родине, а с другой — европейскими социальными идеями, всё начиналось на голом месте. Реализация натолкнулась на элементарное отсутствие земельных участков, пригодных для сельскохозяйственного использования, климатические и природные трудности, скудость средств, враждебность турецкой администрации и соседей-арабов. 

Первый кибуц – Дгания — появился в 1909 году, а через 10 лет их уже было 8, с общей численностью 250-300 человек. 

С установлением британской власти в подмандатной Палестине (1920) и началом третьей репатриации в Израиль, кибуцное движение стало интенсивно развиваться. Многочисленные активисты, прибывшие из России и Польши, вливались в существующие и создавали новые сельскохозяйственные коммуны. 

 В 1983 году в Израиле было уже 267 кибуцев. Причем многие из них давно шагнули за рамки только сельского хозяйства и стали лидерами мирового значения в промышленности или науке Израиля, а их изобретениями и разработками пользуется весь мир. Так, в октябре 2010 года кибуц Шамир, расположенный на севере Израиля, продал 50 процентов принадлежащего ему предприятия Shamir Optical Industry всемирному концерну «Эссилор» за огромную по кибуцным (и не только по кибуцным) меркам сумму в 130 миллионов долларов. 

 Флагманом кибуцной промышленности заслуженно считают компанию «Нетафим», обладателя патентов на капельный метод орошения, без которого весь Израиль выглядел бы каменистой пустыней. И не только Израиль — ведь теперь кибуцные методы орошения помогают озеленить десятки стран мира, ну а заодно и кормят те три кибуца, которые производят поливные системы: Хацерим, Магаль и Йифтах. 

 Основная масса израильских стартапов приходится на долю высоких технологий. Но много их и в сельском хозяйстве, в кибуцах. Помните, например, известные нам помидоры черри? Но это лишь ягодки. Израильтяне умудряются ещё и мух продавать! 

И это очень важная и полезная технология относится к области интегрированной защиты растений – IPM. Например, в кибуце Sde Eliahu вместо естественных опылителей растений предлагают использовать специального земляного шмеля, который опыляет эффективнее других известных методов и выносливее медоносных пчел, которые не покидают улей в дождь, пасмурную погоду и при температуре ниже +10-15 градусов. Шмели не разлетаются в поисках нектара и не покидают теплицу при проветривании.

А как всем надоедают мухи! Правда?

Тут вам предложат выпустить ещё несколько сотен мух! Или миллион мух!  Спросите — зачем?   А чтобы они перестали размножаться!   Выпускаете партию стерилизованных самцов, они спариваются с самками и те успокаиваются, думая о выполненной миссии в природе. А, как известно, век жизни у мух совсем невелик. Это даже не век, а считаные дни!  

Точно таким же образом «кибуцные ученые» предлагают бороться со всеми иными насекомыми-паразитами, губящими урожай. Например, опасная для урожая плодовая мушка. Израильтяне из кибуца Sde Eliahu назвали эту технологию BioBee и создали при кибуце фирму с одноименным названием.  

Технология позволяет резко сократить использование ядохимикатов, тем самым уменьшить и затраты, и вред химикатов для нашего здоровья. Гениально! И просто, как всё гениальное!

 Огромный интерес представляет кибуц Ша‘ар-ха-Голан (Sha’ar HaGolan) с очень непростой судьбой в ХХ веке и место с тысячелетней историей. О нем я расскажу завтра! 

 ОРИГИНАЛ

«Я мечтал когда-нибудь побывать в кибуце»

Я, человек, воспитанный своим отцом в духе социалистической справедливости, а потом, правда, разочарованный советской реальностью, всегда произносил слово «кибуц» с некоторым придыханием. Я мечтал когда-нибудь побывать в кибуце и пообщаться с теми, кто живет в нем и кто несмотря ни на что сохраняет социалистическую мечту живой.

Все машины на парковках – собственность кибуца. Любой его член может взять машину для своих нужд и поехать куда захочет. Правда, по самому кибуцу принято ездить на велосипедах или гольф-карах, которые, как и машины, являются коллективной собственностью.

Первый кибуц был основан в 1910 году в долине озера Кинерет, на земле, выкупленной Еврейским национальным фондом у арабов. Вокруг малярийные болота, иссохшая земля, голые, выжженные солнцем горы. А расчет арабов был простой: продаем этим евреям землю, которой они не смогут воспользоваться, помучаются, помучаются да и уедут.

Меня всегда восхищали примеры преодоления. Когда вопреки всему человек преодолевает то, что, как считают все, преодолеть невозможно. Эти пионеры, приехавшие сюда главным образом из еврейских местечек Российской Империи, везли с собой мечту о свободе и справедливости.

Рацион питания состоял из прокисших каш, неочищенного растительного масла, небольшого количества овощей и мясных консервов, оставшихся от британской армии. Не хватало даже посуды, у кого-то была только вилка, у кого-то только ложка или нож. Для рабочей одежды приспосабливали купленную в арабской деревне мешковину, в которой прорезали три дырки, одна для головы и две для рук. В результате получалось платье, которое оставалось только подпоясать веревкой.

Если бы Маркс увидел это, думаю, прослезился бы. Всеобщее равенство во всем, все вопросы решаются коллективно. Сегодня ты работаешь в поле, завтра ты секретарь кибуца. Эти первые юноши и девушки вряд ли предполагали, что станут основоположниками нового движения и что тысячи молодых людей последуют их примеру.

Общая столовая была и остается символом единства. Готовят сами члены кибуца, причем довольно вкусно. Выбор блюд поражает разнообразием и обилием. И как нам сказали, меню обновляется ежедневно.

Сейчас это не модно, но я отношусь к Марксу хорошо. Но считаю, что он ошибся, полагая, что можно изменить человека. Ну вот пример: раньше еда в кибуце была бесплатной. Ну и что же? А то, что люди набирали больше, чем могли съесть, а потом выбрасывали или скармливали собакам. Человек падок на халяву, и это непреодолимо. Думаете, сделали еду платной? Вовсе нет. Поступили намного интересней. Они взяли общий бюджет, рассчитанный на весь кибуц, и отдали его часть в личное распоряжение семей. И если я решу потратить свою часть не на еду, а, например, на поездку в другую страну, то я легко могу это сделать. Конечно, это в значительной степени изменило поведение людей в столовой, люди стали более скромными в этом отношении.

Это совсем какие-то другие евреи. Религия для них, как я понимаю, второстепенная вещь. Для них самое главное, как мне кажется, это то, что никто не использует никого, более типичное слово – эксплуатировать, вот никто никого, все друг с другом, все поддерживают друг друга. И поразительно, что цель всего этого – создание нового человека. Вот эта пропагандистская белиберда, которая долго звучала в Советском Союзе, над которой все смеялись, здесь это осуществляется по сей день.
Воспитание и образование детей постановили делом общим. Поскольку гендерные различия были отменены, девочки и мальчики долгое время воспитывались вместе, носили одинаковую одежду и так далее.

Можете задаться вопросом: существовал бы Израиль без кибуца? На это можно ответить лишь предположительно, что нет, потому что дух непокорности родился в кибуце. А кибуц родил таких легендарных строителей и защитников еврейского государства, как Моше Даян, Голда Меир, Шимон Перес и еще многих, многих других.

Все-таки до создания государства Израиль, еврейского государства, существовало определенное представление о том, кто такие евреи, некоторый набор: что они не умеют работать на земле, правда, им было запрещено, что они трусливы, что они слабосильные, что они очкарики и вечно сидят с книгами, что они какие-то жалкие и так далее. И с появлением кибуца, где главным был труд, физический труд, возделывание земли, появился, если угодно, другой еврей, со своим государством, которое он готов защитить и умеет защищать. Это уже не человек, лишенный мускулатуры, не очкарик – это совсем другой человек, твердо знающий, чего он хочет, работающий, потеющий и воюющий, если надо.

как Адам Ньюман заработал $1,5 млрд на коворкингах :: Бизнес :: РБК

Соревнование с сестрой натолкнуло его на мысль о бизнесе в виде аренды недвижимости, организованной по принципу коммунального проживания. Он разработал бизнес-план и отправил его на конкурс в колледже, но его заявка не прошла во второй тур. «У меня даже не было возможности рассказать о концепции, а декан сказал, что 23-летний юноша, не имеющий опыта в недвижимости, никогда не сможет заработать достаточно денег на создание подобного бизнеса», — вспоминал он.

Ньюман на время оставил идею с недвижимостью и занялся торговлей одежды. Но его первый бизнес — производство женских туфель со складными каблуками (эта идея пришла ему в голову на дефиле сестры)  — провалился. После этого Ньюман переключился на детскую одежду: сначала торговал комбинезонами с вшитыми в них наколенниками под собственным брендом Krawlers, а в 2006 году вместе с дизайнером одежды Сьюзан Лазар открыл онлайн-магазин детской одежды Egg Baby, который работает до сих пор.

Читайте на РБК Pro

В тот момент он встретил Ребекку Пэлтроу — кузину актрисы Гвинет Пэлтроу, — которая впоследствии стала его женой и матерью его четверых детей. Она убедила Ньюмана оставить детскую одежду и вернуться к недвижимости.

Идея зарабатывать на сдаче в аренду разделенных офисных пространств посетила Ньюмана в январе 2008 года, когда ему пришлось сдавать рабочее место в своем офисе, чтобы сократить расходы. Спустя несколько недель Джошуа Гаттман, хозяин квартиры, которую снимал Ньюман, рассказал ему, что купил бывший склад площадью 5 тыс. кв. футов (465 кв. м) и планирует сдавать его под офисы по цене $1 за 1 кв. фут (0,3 кв. м). Но у Ньюмана был более интересный вариант. «Позвольте мне снять один этаж. Я разделю его на 15 офисов и буду сдавать [по фиксированной цене] по $1 тыс. в месяц за каждый. Мы заработаем $15 тыс., вы можете взять $7,5 тыс. себе, $2,5 тыс. мы заплатим секретарю, а мне достанется оставшаяся прибыль». Гаттману идея понравилась, и он предложил Адаму снять со скидкой и остальные этажи по аналогичной модели.

Заручившись согласием владельца здания, Адам поделился идеей со своим другом Мигелем Маккелви, который работал архитектором и разрабатывал проекты планировки для магазинов сети American Apparel. Уже к следующему утру тот придумал название компании (GreenDesk), логотип и дизайн сайта, а также разработал примерный план будущего пространства.

Предполагалось, что пространство будет оформлено в экологическом стиле, а клиенты смогут не только свободно работать, но и иметь бесплатный кофе. Ньюман развивал проект, параллельно занимаясь Egg Baby, а Маккелви уволился с работы. Молодые люди готовили офис к открытию своими силами, но незадолго до запуска, весной 2008 года, усугубился кризис, и Гаттман усомнился в успехе компании. «Ребята, я не злюсь на вас, но дело вряд ли получится, — говорил он тогда. — При падении экономики люди не будут арендовать офисы». «Это не просто аренда. Это лучше. Люди захотят быть рядом друг с другом, некоторые попадут под сокращение, они займутся новыми бизнесами, некоторые компании захотят уменьшить свои размеры в целях экономии», — возразил Ньюман. Он оказался прав.

Объявления на сайте Craiglist и сарафанное радио привели в GreenDesk многочисленных арендаторов — от фрилансеров и небольших магазинов до платформы блогов Gothamist. «Чем быстрее падала экономика, тем больше мы получали заказов», — отмечал Ньюман. Вскоре GreenDesk открыла семь офисов в Бруклине и Квинсе, но модель работы коворкинга не устраивала ее основателей: в нем не было открытых общих пространств и комнат для программирования, которые, по их мнению, понравились бы клиентам. Они считали, что нужно вкладывать больше денег в проектирование рабочих пространств и сервисы для клиентов.

Их партнер так не считал, и в результате через год после основания GreenDesk друзья продали ее Гаттману за $3 млн. Из них $300 тыс. они получили единовременно и сразу же вложили их в оборудование нового офиса в Сохо — семиэтажного здания площадью 915 кв. м, а остальные — периодическими траншами, на которые жили следующие два года. К ремонту нового помещения Адам решил подключить своих израильских друзей. Он предложил им пожить у него две недели и оплатил билеты на самолет. «Они думали, что едут веселиться, а в итоге работали круглые сутки», — вспоминал Ньюман. Новый коворкинг, который назвали WeWork, открыл двери для клиентов в феврале 2009 года. Всего через год после запуска WeWork получила первую прибыль.

Как работает WeWork​

Офис в Сохо открылся в момент, когда бизнес приходил в себя после кризиса. WeWork предложила разделить рабочее пространство стартаперам, фрилансерам и небольшим компаниям, желающим сэкономить на аренде. В интервью изданию Real Deal он рассказывал, что концепция WeWork пришла ему в голову в процессе общения с каббалистами, с которыми его познакомила Ребекка. Он наблюдал, какую роль в их сообществе играют социальные связи, и захотел перенести этот принцип в бизнес.

Главная идея Ньюмана обусловила как дизайн интерьеров, так и услуги, которые предоставляет WeWork клиентам. Дизайн каждого офиса WeWork уникален. Ньюман и Маккелви хотели уйти от концепции кабинетов, считая, что она препятствует работе и общению. Клиент, в зависимости от потребностей, может арендовать рабочее место в опен-спейсе (будь то стол, диван или подоконник), отдельный звукоизолированный офис со всей необходимой оргтехникой или переговорную комнату. Стоимость зависит от типа арендуемого пространства, наличия оргтехники и времени аренды. В нее входят услуги бэк-офиса по проведению бухгалтерских операций, помощь в оформлении медицинской страховки и другие услуги.

В каждом из коворкингов WeWork есть отдельные пространства для работы команд, переговорные комнаты, зоны отдыха, игровые комнаты, бесплатный кофе, чай и даже пиво. Компания разрешает приходить в коворкинг с животными. Офисы работают круглосуточно. WeWork регулярно устраивает для своих клиентов вечеринки и встречи со своими деловыми партнерами, а также организует различные развлекательные и образовательные мероприятия: занятия по йоге, лекции о новых технологиях, кинопоказы, турниры по пинг-понгу и так далее. Каждый клиент WeWork получает доступ к сети WeConnect, в которой может общаться с другими участниками сети, обмениваться данными, искать заказчиков или, наоборот, исполнителей.

WeWork в цифрах

В $1,5 млрд оценивает личное состояние основателя и гендиректора WeWork Адама Ньюмана журнал Forbes

В $16 млрд составляет, по оценкам, стоимость WeWork

Примерно 500 тыс. кв. км. достигла общая площадь офисных пространств компании по всему миру

£2,92 млрд (или около $4,2 млрд) составляет капитализация одного из основных конкурентов WeWork — компании Regus PLC — на 2 июня. Общая площадь ее офисных пространств равняется примерно 3,7 млн кв. м

$45 равна минимальная стоимость услуг WeWork

Примерно $1,4 млрд WeWork привлекла от инвесторов с момента своего основания в 2008 году

376 офисов на всех континентах компания планирует открыть к 2018 году

Источник: данные компании, WSJ, Bloomberg

По данным Forbes, к ноябрю 2014 года у WeWork было 14 тыс. клиентов, сейчас компания обслуживает свыше 50 тыс. человек. Фрилансеры, молодые предприниматели и небольшие компании делят рабочее пространство с успешными компаниями вроде Reddit, Fitocracy, Yelp, AirBnB, NewYork Tech Meetup, платформы Consumr и издания Business Insider. В числе клиентов коворкинга корпорация PepsiCo, фармгигант Merck, платежная система American Express. WeWork по контракту сдает площади в зданиях таких крупных собственников недвижимости, как Нил Бендер, портфель которого оценивается в $1 млрд.

Непрерывный рост​

В 2011 году, когда у WeWork был всего один офис в Сохо, один из ранних инвесторов компании, девелопер Джек Шрайбер, предложил открыть второй офис в здании возле Эмпайр-стейт-билдинг, которое принадлежало троим братьям, выходцам из Ирана. Аренда была невысокой, но на ремонт понадобилось бы около $1 млн — таких денег у Ньюмана и Маккелви не было. Но Шрайбер заверил, что здание можно получить, если уговорить одного из братьев, который живет в Нью-Йорке. «Мы сидели в офисе WeWork в Сохо, и он был очень возбужден», — рассказывал Ньюман. Они с Маккелви проговорили с иранцем несколько часов и выпили полбутылки виски. Под конец вечера иранец ушел с подписанным контрактом. Через месяц первый этаж нового коворкинга был готов.

В 2012 году Ньюман открыл еще три офиса в Нью-Йорке. «Мы оба были увлечены недвижимостью, — говорит Ньюман. — Во время кризиса там были эти пустующие здания, и эти люди были фрилансерами или основывали компании. Я знал, там был способ согласовать их действия».

К тому моменту на компанию обратил внимание венчурный фонд Benchmark, который ранее инвестировал в eBay, Twitter и Uber. До WeWork фонд не работал с недвижимостью, поэтому управляющий партнер Benchmark Брюс Данливи прилетел в Нью-Йорк, чтобы понять, чем эта компания отличается от всех остальных. «Это напомнило мне eBay образца 1997 года. В обеих компаниях происходило что-то, в чем нельзя разобраться с первого раза», — говорил он в интервью Bloomberg.

Как рассказывал Ньюман в недавнем интервью журналу Vanity Fair, Benchmark обратил на него внимание после того, как обнаружил, что три из десяти компаний в Нью-Йорке, в которые фонд инвестировал в тот период, базировались в помещениях WeWork. В 2012 году Benchmark принял решение инвестировать в компанию, и она была оценена в $100 млн. Во время следующего инвестиционного раунда в 2013 году, когда в компанию вкладывал инвестбанк Jefferies, оценка выросла до $450 млн. В декабре 2014 года компания привлекла уже $355 млн и получила оценку в $5 млрд, а спустя всего полгода — $10 млрд. На тот момент, по данным Fortune, инвесторы, включая Benchmark Capital, Harvard Management Co., Fidelity Investments, T. Rowe Price, JP Morgan Chase, Wellington Management и Goldman Sachs, вложили в нее в общей сложности свыше $900 млн.

Какой пакет акций WeWork оставили себе основатели, не раскрывается. Но в июне 2015 года издание The Real Deal со ссылкой на исследовательскую компанию PichBook сообщало, что Ньюман и Маккелви продали инвесторам не менее 37% акций WeWork.

В марте 2016 года компания привлекла $780 млн от китайских инвесторов и была оценена в $16 млрд. По данным Wall Street Journal, впрочем, инвестиционный раунд, возглавляемый китайскими инвестфондами, составил только $430 млн. Инвесторами стали китайские Legend Holdings и Hony Capital.

Сейчас у WeWork 99 офисов в США, Англии, Мексике, Канаде, Франции, Нидерландах, Германии, Израиле, Гонконге, Китае, Южной Корее. Скоро компания планирует выйти в Индию и Австралию. Как пояснял Ньюман, офисы открываются «в городах с высоким IQ». По данным журнала Australian Financial Review на 25 мая, общая площадь офисов WeWork составляет почти 500 тыс. кв. м.

К 2018 году компания планирует открыть 376 офисов на всех континентах. В том же году WeWork ожидает выручку $2,9 млрд и операционную прибыль $942 млн, тогда как по итогам 2014 года WeWork ожидала получить «всего» $75 млн выручки и $4,2 млн операционной прибыли.

В 2015 году Ньюман занял 16-е место в рейтинге Forbes богатейших американских предпринимателей не старше 40 лет. В 2016 году он впервые попал в рейтинг богатейших людей мира, заняв 1198-ю строчку с состоянием $1,5 млрд, и в список самых богатых уроженцев Израиля, заняв 11-е место.

Как отмечает Forbes, клиенты WeWork спокойно относятся к высоким ценам на услуги компании. Месяц работы за собственным столом обойдется примерно в $350, в отдельном офисе — $650 за человека. Но когда WeWork запускала один из коворкингов в лондонском Саут-энде, высокая стоимость аренды не помешала обеспечить заполненность на 80% еще до открытия — стартаперы могли ежемесячно экономить сотни долларов на интернете, кофе, охране, секретаре, принтерах и прочих сопутствующих расходах.

Некоторые эксперты опасаются, что WeWork может не выжить при падении цен на недвижимость. Сам Ньюман уверен, что спрос на коворкинги с падением рынка только растет, в чем он убедился, запустив Green Desk на волне кризиса.

Органическая ферма в израильской пустыне

Зачем переезжать из Тель-Авива в пустыню, чтобы освоить много профессий за жизнь — «Афиша Daily» поговорила с Иланой Ливен Фромер, одной из основателей кибуца Неот-Смадар, в котором люди творческих профессий выращивают органические продукты и медитируют.

Это место — серьезная причина предпочесть юг Израиля для путешествия.

Илана Ливен Фромер

Одна из основателей кибуца Неот-Смадар. По образованию химик, но за последние 30 лет попробовала себя агрономом, казначеем, главным бухгалтером, секретарем школы самопознания и сыроваром. Сейчас занимается бухгалтерией и помогает новоприбывшим.

Что такое кибуц?

В начале XX века переселенцы из России, Польши и других стран начали создавать в Израиле кибуцы — маленькие коммуны, человек по 50. Кибуц — добровольное поселение людей на принципах совместного труда и равенства (с иврита «квуца» — группа). Сейчас кибуцы выглядят как города, в которых проживают до полутора тысяч человек. Земля остается государственной, но люди могут на ней жить и использовать в хозяйстве для своих нужд.

Раньше это был социалистический мир со своими плюсами и минусами: «каждому по способностям, каждому по потребностям», местами плакаты со Сталиным, Первомай, люди получали не зарплату, а равное количество денег ежемесячно. Сейчас все иначе, появились даже городские кибуцы в Иерусалиме и других городах, где люди соседствуют друг с другом в многоквартирном доме.

Неот-Смадар — оазис посреди пустыни на юге Израиля. Назвать его кибуцем можно лишь формально. Люди, живущие здесь, уехали в пустыню не просто для совместной работы, но для того, чтобы учиться созерцать, слушать себя и искать ответы на вопросы, которыми задавались всю жизнь. И параллельно с этим выращивать органические продукты.

Вокруг кибуца — пустыня. Раньше и на его месте была такая. Сейчас по пустыне вокруг устраивают «тихие медитативные прогулки»

Познай самого себя

Актер и режиссер сирийского происхождения Йосеф Сафра в 70-х собрал группу энтузиастов в Иерусалиме. Тогда мы не только изучали работы Успенского, Гурджиева и другие философские учения, но и сами задавались вопросами духовного развития. Есть ли смысл жизни, почему на земле столько ненависти и неприятия, смогут ли люди жить в мире, несмотря на разные или даже противоположные взгляды на жизнь?

Обсуждая подобные вопросы несколько лет, мы поняли, что только в дискуссиях сложно постичь эти знания. Долго искали место для кибуца, где эти знания можно было бы применить на практике. Теперь живем здесь коммуной почти 30 лет. Сейчас нас уже чуть больше 100 человек, еще около 60 детей.

Этот кибуц мы называем школой «Познай самого себя». Предложение уже не модное, но мы верим, что каждый из нас — зеркало: вы отражаете меня, а я отражаю вас. Понять себя — непростой путь. Человек не принимает себя или не хочет, чтобы окружающие знали о его слабостях, бессознательно их прячет. Когда осознаешь собственные слабости, то начинаешь видеть и принимать слабости другого человека.

Хорошо же, когда отношения между людьми теплые. Мы называем это стремлением жить семьей. Зайдите в нашу столовую на обед, вы не догадаетесь, чьи дети бегают вокруг. Они не боятся взрослых, если им что-то нужно — подходят к любому и просят. А взрослые — просто живут вместе. Можно понять, кто муж и жена, только наблюдая. Нам очень важно не мешать, когда есть семья, нужно уметь давать пространство. Люди встречаются и расходятся, так всегда в жизни — подъемы и падения; жизнь как волна, а не как прямая.

Как художники научились строить себе дома

Когда мы сюда переехали, часть людей продолжали заниматься тем же, чем в Иерусалиме: делали изделия из дерева и керамики, рисовали или лепили. Возникла идея построить мастерскую, где бы мы вместе смогли работать и помогать друг другу. Но строить мы не умели. Всему учились методом проб и ошибок. Сперва у себя, потом в других кибуцах по найму, ездили даже в Марокко, изучали их методы строительства в пустыне — очень полезный опыт.

Строительство дома искусств стало первым большим проектом, который мы сделали сообща. На общих собраниях мы фантазировали, каким же будет дом. С нами жил архитектор, так он сбежал, — настолько смелыми были у нас фантазии. План строительства менялся почти каждый день: сперва хотели сделать один этаж, потом решили добавить второй, вспомнили и марокканский опыт — построили башню для охлаждения всего помещения. Это глиняная водонапорная башня, наверху есть тонкие отверстия, через которые попадает горячий воздух пустыни, вода опускает и охлаждает воздух, который в свою очередь под давлением вентилирует помещение. Чудо инженерной мысли этих мест, древний кондиционер.

Строили мы дом искусств больше 15 лет, сами жили в скромных наскоро построенных домиках. Теперь в главном здании работают столярная мастерская, керамическая, музыкальная, художественная, ковальная и другие. «Дом» получился полностью ручной работы: с витражами, резными дверьми, в каждой комнате пол с уникальным рисунком. Те вещи, на которых мы сегодня зарабатываем, — это то, чему мы научились, пока строили этот дом.

Попробовать разные профессии

Здесь все в движении — не как в городе, где всю жизнь работаешь на одном месте, занимаясь одним и тем же, — здесь принято менять занятие раз в несколько лет. Можно проработать в сельском хозяйстве — выращивать помидоры и дыни, потом перейти в казначейство или бухгалтерию, а затем стать сыроваром. Важно, что ты накапливаешь уникальные знания, которые используешь в разных сферах. Если понадобится помощь, всегда можно посоветоваться с людьми, которые работали до тебя. У нас много знаний сегодня, особенно по практическим темам: строительство, вода, сельское хозяйство.

Органическое производство

Все, что мы выращиваем, — это органика, без химикатов и удобрений. Мы не жалуемся на суровый климат, у нас большое пищевое производство: соки, орешки, фрукты, джемы, оливковое масло, а финики мы даже экспортируем, есть свой ресторан с магазином, где все это можно приобрести. Наша винодельня — самая южная в северном полушарии. Все нас предупреждали, что вино здесь делать не получится. Мы набрались наглости и стали выращивать, потому что место у нас все-таки на возвышенности. Наше мерло отличается от российского или даже от того, что растет чуть севернее от нас. Вкус совершенно другой именно из-за температур.

Не так давно появилось производство натуральной косметики, козья ферма и сыроварня с производством йогуртов и сыров. Все, что мы здесь выращиваем, — вина, маслины, масло, сыры и творог, — первым делом приносим в нашу столовую. Только после этого что остается мы продаем, а не наоборот. Потому что мы это любим. Ну и вообще, во всем, что мы делаем, — строим дома или сажаем деревья, — мы всегда в этом участвуем с удовольствием.

Волонтеры и экотуризм

Если кто-то хочет приехать на полгода поучиться столярному делу, земледелию или керамике, — пожалуйста. Волонтеры обычно приезжают на месяц, многие остаются. Мы любим, когда приезжает израильская молодежь, им проще здесь потом остаться жить. Мы ведь построили это место и для тех, кто приедет в будущем. Главное, чтобы они поняли, зачем это место существует. Людей из других стран мы тоже с удовольствием принимаем. Тем более у нас есть домики, которые можно арендовать на любой срок от дня и просто пожить. Такой популярный сейчас экотуризм.

Иногда к нам приезжают целыми группами, проводят семинары и концерты. Несколько лет назад приезжали шведские студенты из архитектурного университета. У них был курс «Архитектура и жизнь». Приезжали на 10 дней, жили с нами — изучали, как мы живем. У каждого был свой проект, который они в конце курса защищали перед нами и предлагали что-то построить, очень интересный опыт. Сейчас проходит музыкальный семинар. Мы не учим их музыке, они уже музыканты. Мы помогаем им понять, как музыка воспринимается человеком и его душой. Важно же найти не только музыкальную гармонию, но и человеческую.

Мы называем наше место лабораторией жизни, которая не стремится к результатам, но не из-за того, что нет стремления. Стремление есть жить в мире, а не в той реальности, что создает мышление. Дано ли человеку дотронуться до истины? Эти все вопросы философские, но они могут быть и не такими, а истинными.

Что такое кибуц? | Туристический Израиль

Кибуц — это тип поселения, уникальный для Израиля. Коллективная община, традиционно основанная на сельском хозяйстве, первый кибуц назывался Деганья и был основан пионерами в 1910 году. Сегодня в Израиле насчитывается более 270 кибуцев, и они значительно разносторонне развились с момента своего возникновения в сельском хозяйстве, многие из которых сейчас приватизированы. Независимо от своего статуса, кибуц предлагает уникальное представление об израильском обществе и является интересным местом для посещения.

История кибуца

Кибуц Ханатон через Брайана Негина на Flickr

Слово кибуц означает «собирание», однако первые кибуцы назывались «квуцат», что означает «группа». Первым кибуцом был кибуц Дегания, расположенный к югу от Галилейского моря. Он был сформирован группой молодых евреев, которые ранее работали на осушении близлежащих болот для целей сельского хозяйства и проживания людей, которые теперь хотели построить для себя общину. Земля была куплена Еврейским национальным фондом, и после тяжелого труда, чтобы сделать землю плодородной, пионеры создали общину, основанную на сельском хозяйстве.После основания Дегании в Израиле был основан ряд других кибуцев, многие из которых находятся неподалеку от Галилейского моря и в долине Изреель.

Дом кибуца в старинном стиле от maxnathans, на Flickr

В догосударственные годы и впоследствии после провозглашения независимости группами пионеров по всему Израилю было основано гораздо больше кибуцев.

Кибуц Эконом

Кибуцы изначально были почти повсеместно сельскохозяйственными поселениями.Не мотивированные экономикой, жители коммун делили все и работали как члены коллектива. В первые дни, когда были тяжелые времена, все делили, и жизнь была тяжелой. У всех членов кибуца была разная работа в общине, будь то в сельском хозяйстве или где-то еще — на кухне, в детском саду или в детском доме. Члены жили в скромных жилищах, а дети жили в «детских домах» вместе со своими сверстниками, видя своих родителей только несколько часов в день.Все блюда ели в столовой кибуца, и чувство общности было великолепным.

Корпус кибуца в новом стиле от maxnathans, на Flickr

Влияние кибуца на создание Израиля несомненно велико. В 1960-х годах только 4% израильтян жили в кибуцах, однако кибуцники составляли 15% членов израильского парламента, Кнессета. После выхода на пенсию Давид Бен-Гурион, первый премьер-министр Израиля, переехал в кибуц Сде-Бокер из-за своего ошеломленного восхищения работой пионеров по освоению пустыни Негев.

Жизнь кибуца сегодня

С 1970-х и 80-х годов все большей тенденцией была приватизация кибуцев. Это происходило одновременно с экономическим развитием в Израиле и созданием членов кибуцев как людей, которые хорошо образованы и берут на себя хорошую работу в более широкой экономике. Сегодня многие кибуцы Израиля приватизированы, однако по-прежнему сохраняют свои общинные корни как места с сильным общественным сотрудничеством и деятельностью.

Многие кибуцы за прошедшие годы диверсифицировались, далеко от своих сельскохозяйственных корней, в основном в производство, и сегодня компании кибуцев производят около 10% сельскохозяйственного производства страны.Многие из этих промышленных достижений привели к большим успехам: фабрика по огранке алмазов в кибуце Дегания теперь приносит несколько миллионов долларов в год, а компания Netafim в кибуце Хацерим была мировым пионером в области оборудования для капельного орошения с фабрикой в ​​кибуце и многих других по всему миру.

Другие кибуцы занялись туризмом, предлагая популярные места для проживания в кибуцах.

В гостях в кибуце

Любой может проехать через большинство кибуцев или остановиться в отеле кибуца, однако это не дает вам реального представления о жизни кибуца, которая является захватывающей и уникальной.Чтобы получить это, вам нужно совершить поездку по кибуцу, но сделать это не так просто, как вы думаете, поскольку некоторые кибуцы проводят регулярные и легкодоступные туры. Экскурсия по Кесарии, стране вин и кибуцу — отличный вариант для знакомства с этой уникальной формой сотрудничества.

Кибуцы

Мы представили несколько кибуцев в Туристическом Израиле:

Новый подъем израильских кибуцев: все больше молодых семей выбирают общинную жизнь — Haaretz | Новости Израиля, данные о вакцинах против COVID, Ближний Восток и еврейский мир

РЕЙТЕР — В этом году урожай был особенно удачным в Дегания Алеф, первом кибуце Израиля, основанном в 1910 году на берегу Галилейского моря.Община отметила рождение 11 детей, самый большой урожай младенцев за четверть века.

Двадцать пять лет назад кибуцы, коллективные сообщества, традиционно основанные на сельском хозяйстве, казались почти обреченными.

Новаторский социалистический и сионистский дух, который двигал движением в 1950-х, 60-х и 70-х годах, натолкнулся на потребительский, свободный рынок 1980-х и оказался еще хуже.

Кибуцы сильно пострадали от финансового кризиса, охватившего Израиль в середине 1980-х годов, и молодежь отказалась от общинной мечты и направилась в города.Кибуцы стали седеть и терпеть неудачу.

Но в последние несколько лет произошел неожиданный поворот: молодые семьи стремятся избежать высокой стоимости жизни и отчуждения, которые они находят в городах, в пользу более дешевого сельского образа жизни в сплоченном сообществе.

В некоторых случаях новые «кибуцники» — это те, кто ушел, чтобы попробовать что-то другое, но вернуться позже в жизни.К другим относятся карьерные горожане, которые хотят полностью изменить образ жизни.

На ежегодном празднике урожая в Дегании девушки облачались в белые платья и танцевали с цветочными венками на головах.Тракторные тележки несли детей и свежий урожай мимо стогов сена, а на сцене представляли новорожденных.

«Вместо самокатов для пожилых людей вы внезапно видите, как много детских колясок катятся», — сказала 38-летняя Босмат Винер-Шварцбард, кормив грудью свою маленькую дочь.

Фото Reuters

«Это принесло в кибуц дух обновления.Я счастлив, что то, что начали здесь мои дедушка и бабушка, будет продолжаться ».

Будьте в курсе: подпишитесь на нашу рассылку новостей

Спасибо за регистрацию.

У нас есть и другие информационные бюллетени, которые, на наш взгляд, будут для вас интересными.

кликните сюда

Ой. Что-то пошло не так.

Повторите попытку позже.

Попробуйте еще раз

Спасибо,

Указанный вами адрес электронной почты уже зарегистрирован.

Закрывать

Винер-Шварцбард, кондитер, уехала из Дегании в пригород Тель-Авива, когда ей было 16 лет.Она вернулась со своим мужем 17 лет спустя и стала одной из 350 членов кибуца в мае вместе с 16 другими, что стало еще одним рекордом.

Во внутреннем дворе кибуца, где основатели Дегании построили свой первый амбар, ее супруг, Одед, управляет рестораном, который выглядит как любое заведение высокого класса в Тель-Авиве.

«Финансово построить дом и семью намного проще, чем в центре.Также нет стресса, он защищает, все знают всех, есть сообщество, ценности, это отличается от города », — сказал Одед.

Существует 274 кибуца — в основном в Израиле, хотя около 20 находятся на оккупированных Израилем Западном берегу и Голанских высотах — и их население быстро растет: 3 процента в прошлом году по сравнению с 1.1 процент десять лет назад.

Среднее значение по стране — 1.9 процентов.

Социолог Шломо Гетц из Хайфского университета сказал, что возвращение молодых людей оказало огромное влияние.«Они возрождают (движение), принося с собой много детей, вносят свой вклад в культуру кибуца», — сказал Гетц.

Фото Reuters

Свобода

Жители кибуца составляют менее двух процентов от 8 населения Израиля.3 миллиона населения. Но общины породили большую часть политической, военной и культурной элиты страны и производят более 40 процентов национального сельскохозяйственного производства.

Решая свои экономические проблемы десять лет назад, кибуцы начали процесс «приватизации», встраивая в себя структуры свободного рынка, сохраняя при этом прочную сеть социальной защиты, включая привлекательные льготы в области здравоохранения, социального обеспечения и образования.

В 2007 году, после многих лет демографической стагнации, тенденция изменилась: больше людей переезжают в кибуцы, чем уезжают.Некоторые стали членами, а другие арендовали или купили дома в новых кварталах, построенных на земле кибуца, для получения дохода.

С тех пор число новичков в кибуцах растет, резко увеличившись в 2011 году, когда по стране прокатился социальный протест, и сотни тысяч израильтян из среднего класса вышли на улицы, чтобы выступить против резкого роста цен на жизнь и жилье.

Хотя некоторые кибуцы все еще испытывают финансовые трудности, большинство из них стабильны, если не процветают.Их основной доход сейчас поступает от промышленности, в том числе от ведущих компаний Израиля. Некоторые общины разбогатели, продав землю.

Приватизационные изменения в ценах на кибуцы и жилье, которые в некоторых районах могут быть вдвое меньше, чем в центре Израиля, сделали переезд туда более привлекательным.

В большинстве сообществ членам больше не нужно работать в основном на назначенных кибуцами работах за скромное ежемесячное пособие.Вместо этого они могут следовать своему собственному профессиональному пути и зарабатывать себе зарплату, часть которой может вернуться в кибуц.

«Кибуц лишился некоторых характеристик, которые отталкивали людей, коллектив будет решать вашу жизнь — где вы работаете, что вы изучаете, можете ли вы поехать за границу», — сказал Эли Бен-Рафаэль, профессор социологии Тель-Авивского университета. , возглавлявший в 2002 году правительственную комиссию, курировавшую реструктуризацию кибуца.

Около трети кибуцев по-прежнему в основном коллективы.Кибуц Ортал, поселение на Голанских высотах с фруктовыми плантациями, передовыми молочными технологиями и небольшой винодельней, является одним из них.

Заработная плата поступает в кибуц, и члены получают либо половину суммы обратно, либо пособие в зависимости от размера семьи и трудового стажа.

Микки Нерон, внештатный репортер, и его жена переехали в 2012 году из Тель-Авива в Орталь, где щебетание птиц контрастирует с редким грохотом взрывов в результате гражданской войны в Сирии.

«Работать весь день в погоне за достаточно высокой зарплатой, чтобы покрыть квартплату, казалось бессмысленным», — сказал 31-летний Нерон.

43-летний Нир Ортал, чья фамилия совпадает с фамилией кибуца, был отправлен в 2004 году в Нью-Йорк своей высокотехнологичной компанией.Он и его жена решили переехать и растить двоих детей в Ортале, где он работает в соседней начинающей компании.

«Мои дети не вырастут простыми потребителями», — сказал он.«Они поймут ценность работы — деньги не растут на деревьях — общественные ценности, взаимопомощь».

Фото Илана Ассаяга

Статьи по теме

Кибуц Кетура — Институт экологических исследований Арава

Кибуц Кетура

Что такое кибуц?

Кибуц (на иврите означает «общинное поселение») — уникальная сельская община.Кибуц — это общество, посвященное взаимопомощи и социальной справедливости; социально-экономическая система, основанная на принципе совместной собственности, равенства и кооперации производства, потребления и образования.

Кибуц Кетура

Институт Арава расположен в кибуце Кетура. Сообщество представляет собой кибуц в пустыне примерно в 30 минутах езды к северу от Эйлата в рифтовой долине Арава. Название происходит от соседнего холма, в честь второй жены Авраама (Бытие 25: 1).

Сообщество

Сегодня Кетура выросла до второго по величине населенного пункта в регионе, насчитывающего более 150 членов и кандидатов и более 155 детей. Треть членов — коренные израильтяне; чуть менее половины членов являются выходцами из англоязычных стран, остальные — из Европы, Южной Америки и бывшего СССР. Иврит — наш общий язык и язык повседневной жизни в Кетуре, но во время прогулки можно услышать много других языков, включая французский, испанский, русский и даже каталонский.Кроме того, в кибуце Кетура живет активное сообщество молодых людей, включая студентов Института Арава, волонтеров со всего мира и молодых израильтян, которые в течение года работают волонтерами в сообществе.

Студенты Института Арава — важная часть сообщества Кетура. Их приглашают на общественные, культурные и праздничные мероприятия, а также едят вместе с членами в общей столовой. У студентов также может быть возможность разместиться в общественных домах кибуца.

Традиция

Кетура определяет еврейскую традицию как средоточие сотрудничества, терпимости и взаимного уважения.Хотя кибуц не считается религиозным кибуцем, в столовой соблюдаются законы Кашрута, и есть эгалитарная синагога. По своему намерению члены сообщества могут делать в своих домах все, что захотят, и на самом деле большинство членов не соблюдают правила в традиционном смысле этого слова.

Новейшие общины Израиля стремятся к социальной справедливости для заброшенных городов

Кибуц, культовый израильский социалистический кооператив, в основном сельскохозяйственный, помог стать пионером государства и определить его границы.Но за последние два десятилетия по всему Израилю было создано около 220 городских кооперативов. Их члены разделяют современную миссию: построить для себя богатую общественную жизнь, живя в городских условиях с низким доходом и недостаточным уровнем обслуживания, с целью улучшения жизни местных жителей, в частности, посредством образования.

«Для меня важно жить полной смысла жизнью и чувствовать, что я делаю что-то, чтобы что-то изменить, и именно здесь я делаю это. Также важно, чтобы я взял эти мечты и попытался осуществить их вместе с друзьями, — говорит Нир Сабо, основатель своего кибуца в пустынном городе Беэр-Шева.

«Основатели, halutzim , они наши герои», — говорит Гилад Перри, используя еврейское слово для обозначения первопроходцев. «Но вопрос сегодняшнего молодого поколения в том, что значит быть сионистом-новатором сегодня? … Это не осушение болота или заселение земли. … Но он исходит из той же основной идеи ответственности за свою жизнь, за жизнь своей страны и, в более широком смысле, за человечество ».

Почему мы это написали

Старая модель, новая миссия: с современным рвением к новаторству и страстью к социальной справедливости молодые израильтяне переосмысливают кибуцы, создавая десятки коллективов в неблагополучных районах по всей стране.

Беэр-Шева, Израиль

Молодой человек в обрезанных шортах и ​​сандалиях набирает код безопасности невзрачного многоквартирного дома в центре этого пустынного города, преодолевает три лестничных пролета и объявляет: «Это наш кибуц».

Это резкое заявление для всех, кто знаком с культовыми кибуцами Израиля — зелеными, в основном сельскохозяйственными социалистическими кооперативами, которые помогли создать Израиль до образования государства и определить границы страны.

Тем не менее, в этом так называемом городском кибуце 16 членов живут здесь в четырех квартирах, включая членов с детьми; еще 14 членов живут в другом здании поблизости, и небольшая часть живет в квартирах по соседству. Члены делят не только жилую площадь, но и часть своего имущества, а также объединяют свои доходы.

Почему мы это написали

Старая модель, новая миссия: с современным рвением к новаторству и страстью к социальной справедливости молодые израильтяне переосмысливают кибуцы, создавая десятки коллективов в неблагополучных районах по всей стране.

Они также разделяют современную миссию: построить для себя богатую общинную жизнь и делать это в малообеспеченных и недостаточно обслуживаемых городских условиях на так называемой периферии Израиля с целью улучшения жизни местных жителей, в частности, с помощью образования.

«Для меня важно жить полной смысла жизнью и чувствовать, что я делаю что-то, чтобы что-то изменить, и именно здесь я делаю это. Также важно, чтобы я взял эти мечты и попытался осуществить их вместе с друзьями, — говорит одетый в обрез Нир Сабо, который помог основать этот кибуц в 2005 году.

За последние два десятилетия по всему Израилю было создано около 220 городских кооперативов, некоторые в форме кибуцев и общин с общей экономикой, другие в форме отдельных лиц или семей, которые экономически независимы, но живут в одних и тех же многоквартирных домах или кварталы и воспринимают себя как единое целое.

Элла Орион (слева) и Белла Александрова, члены группы «Кама», городского коллектива в Беэр-Шеве, сидят в городской квартире г-жи Орион.На полу — искусство, использованное в церемонии, которую группа создала для своих детей, идущих в начальную школу.

Влияние на общество

Хотя кооперативы имеют разные формы, все они разделяют миссию активистов, приверженных делу улучшения образования, социального обеспечения и социальной справедливости в городах, где они живут. В 2006 году была создана зонтичная организация под названием Eretz-Ir, чтобы помочь поддержать кооперативы и стимулировать создание новых во имя продвижения социальных изменений.

Эта растущая тенденция распространяется не только на еврейское большинство в Израиле. Существуют также кооперативы, состоящие из арабских граждан и друзов, а также другие кооперативы, в которых есть как евреи, так и арабские члены. Есть также кооперативы, созданные специально из молодых эфиопских евреев.

Эти кооперативные сообщества чаще всего расположены в так называемых городах развития, вдали от экономического и культурного центра центрального Израиля. Считающиеся чем-то вроде захолустья страны, эти города не являются очевидной достопримечательностью для образованной молодежи.Но все большее количество тех, кто присоединяется к этим кооперативам, говорят, что они предпочитают жить в этих районах и городах именно потому, что именно там они могут оказать наибольшее влияние на израильское общество.

Гейб Экслер эмигрировал из Чикаго девять лет назад со своей женой и переехал прямо в Беэр-Шеву, где они были основателями либерального религиозного сообщества, ориентированного на гражданскую активность, которое включает иммигрантов, таких как они, и коренных израильтян.

«Я понял, что пребывание здесь дает людям ощущение, что они являются частью чего-то значимого», — говорит он.«Я думаю, что люди также ищут сообщество, с которым они могут соединиться, чтобы праздновать в радостные времена и получать утешение во времена печали, — а в крупных городских центрах вы видите, как вкрадываются одиночество и депрессия, — говорит он.

Кибуц для миллениалов

Г-н Сабо, выросший в Кирьят-Оно, пригороде Тель-Авива, идет по широкой террасе крыши своего здания кибуца, которая выстлана горшечными растениями, выращивающими травы и помидоры — возможно, единственный намек в пользу Истоки первоначального движения кибуца как идеологии уходят корнями не только в общинную эгалитарную жизнь, но и на работу на земле.

На палубе разбросаны столы и стулья для пикника, где такие члены группы, как он, — выпускники одного из крупнейших молодежных движений Израиля — собираются иногда до поздней ночи, обсуждая идеи и образовательные проекты, которые они реализуют в городе.

Эти интенсивные, часто идеологические дискуссии были знакомы по оригинальному halutzim страны — древнееврейскому слову пионеров, — которые более века назад заложили основу для создания того, что стало Государством Израиль.Они были поколением, которое основало первые кибуцы, которые рассматривались как утопии эгалитаризма и социальной справедливости, и служат источником вдохновения для г-на Сабо и его друзей, которые сегодня стремятся создать более гуманистический и демократический Израиль.

Кибуц г-на Сабо — один из 16 в движении Дрор Исраэль, организации для взрослых выпускников крупного социалистического молодежного движения под названием ХаНоар Ха-Овед ВеХаЛомед, иврит для рабочей и учащейся молодежи, которое было основано в 1924 году. Их работа основное внимание уделяется обучению в местных школах, а также молодежи из групп риска и профессиональному обучению взрослых.

«Основатели, халуцим , они наши герои», — говорит Гилад Перри, лидер Дрор Исраэль и сам член образовательного кибуца. «Но вопрос сегодняшнего молодого поколения в том, что значит быть сионистом-новатором сегодня? … Это не осушение болота или заселение земли. Это что-то другое. Но он исходит из той же основной идеи ответственности за свою жизнь, за жизнь своей страны и, в более широком смысле, за человечество ».

Ощущение принадлежности

«Сегодняшние кибуцы — очень хорошие места для жизни, у них хорошие бассейны, хороший уровень жизни, это здорово», — говорит г-н.Перри. «Но если вы говорите о… пионерстве сегодня, это делается в окрестностях, в школах, чтобы обновить понимание того, что значит принадлежать к обществу, нации».

По его словам, тот, кто присоединяется к городскому кибуцу, делает это «потому, что испытывает сильное чувство принадлежности и привязанности — их личная жизнь и жизнь как части общества едины».

Примерно в 30 милях от Беэр-Шевы, недалеко от границы с Газой, находится Сдерот, наиболее частая цель в стране для ракет ХАМАС.Городским кибуцом также управляет Дрор Исраэль.

Харел Фельдер, выросший в Ход-ха-Шароне, недалеко от Тель-Авива, был членом организации уже девять лет. Его родителям потребовалось время, чтобы понять, что это была его жизнь, и, несмотря на ракетные обстрелы, тяжелую экономику города и жизнь с девятью соседями по дому — это был и будет его дом.

«Я чувствую, что здесь я работаю ради будущего моих друзей и будущего моей страны», — говорит он.

Различные модели, одна цель

В многоэтажном жилом доме в Беэр-Шеве живет группа «Кама», основанная 17 лет назад.Она эволюционировала от молодых одиноких людей, живущих в разных квартирах, до 15 семей с маленькими детьми, живущих на нескольких этажах здания и в нескольких близлежащих домах.

Взрослые работают в основном педагогами или социальными работниками. Субботние ужины едят вместе, еженедельно проводятся встречи для обсуждения проблем и информирования друг друга о своей жизни, участники создали свои собственные церемонии, чтобы приветствовать детей, родившихся в общине, и отпраздновать начало начальной школы, и все они вносят вклад в чрезвычайный фонд для члены, оказавшиеся в нужде.

Среди их гражданских проектов было создание первого кооперативного детского сада в Беэр-Шеве.

Белла Александрова, квалифицированный социальный работник, описывает себя как человека, который никогда не планировал жить в Беэр-Шеве после приезда туда из Латвии в возрасте 8 лет. Она до сих пор помнит шок, когда ее семья переехала в один из бедных районов.

«Я думала об Израиле как о месте, где бананы и кокосы падают с деревьев, я приехала и увидела уродливый район с наркоманами и мусором на улицах, и я сделала все, что могла, чтобы уехать», — говорит она.

Но несколько лет назад она услышала о Каме, и, разделив трапезу в пятницу вечером в Шаббат, она заинтриговалась, в конце концов присоединилась и в конечном итоге заняла пост директора Эрец-Ир, зонтика городских коллективов. В последнее время основное внимание уделяется развитию занятости в периферийных регионах.

Получайте сообщения Monitor Stories, которые вам интересны, на свой почтовый ящик.

«Есть импульс, люди ищут сообщества, и государство понимает важность наличия сильной периферии, поэтому на эти инициативы выделяется больше государственных денег», — говорит она.

Для нее быть частью Камы очень приятно. «Мы говорим о лидерстве, о социальных изменениях, но членство дало мне чувство связи, которого у меня никогда не было».

Как стать волонтером в Израиле в кибуце

Кибуц | Еврейский женский архив

Как светское и демократическое сообщество, кибуц, впервые основанный в 1910 году, стремился реализовать эгалитарные принципы, выраженные в лозунге: «От каждого — по его способностям, каждому — по его потребностям.Кроме того, с 1920-х годов благодаря добровольному коллективному сообществу, в основном сельскохозяйственному, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности его членов и их семей. Коллективные действия женщин в Кибуце, гендерное равенство стало частью и часть нормативного дискурса кибуцного движения, своего рода «самопонимаемый символ этого бесклассового общества» (Bernstein, 1992; Fogiel-Bijaoui, 1992; Izraeli, 1992; Near, 1992; Reinharz, 1992).

Однако почти столетие спустя для кибуца характерно сильное социальное и экономическое расслоение; приватизация — i.д., передача функций от общества к человеку и семье — в процессе, в то время как введение дифференцированного вознаграждения за труд может дать решительный удар эгалитарной идеологии (Topel, 1995; Ben Rafael, 1997). ; Achouch, 2000; Ben-Rafael, Topel, 2003, Avrahami, 2002). Более того, похоже, что кибуц сегодня — более чем когда-либо в прошлом — представляет собой гендерно-ориентированное, ориентированное на мужчин сообщество, в котором доминируют мужчины (Palgi et al., 1983; Palgi and Adar, 1997; Zamir, 1999; Adar, 2002; Lieblich). , 2002).

Следующее стремится обеспечить согласованную основу для описания и понимания этого увлекательного «предприятия в утопии» (Spiro, 1971) и гендерного порядка, институционализированного в этом сообществе. Таким образом, сосредотачиваясь на женском и мужском агентстве для анализа гендерного порядка в кибуце и динамики социальных изменений, мы будем относиться к четырем взаимосвязанным факторам: 1. Социальная конструкция женщин в кибуце, которая приравнивает женственность и материнство, в то же время Со временем социальная конструкция мужчин определяет мужественность как действенный символ кибуцной идеологии и организации кибуца.(О социальном конструировании маскулинности см. Connell, 1995; MacInnes, 1998; Whitehead and Barrett, 2001). 2. Нормативное значение, данное в кибуце гендерному равенству, конструируется здесь как восхождение женщин на уровень мужчин. 3. Гендерное распределение задач и структура производственного аппарата. 4. Институционализация родительских ролей.

Историю женщин в кибуце можно представить как сизифовские попытки женщин — на коллективном и на индивидуальном уровне — быть одновременно нормативными матерями и равными h averot (женщины-члены) в утопическом сообществе, в котором доминируют мужчины. институционализированное равенство по мужским стандартам.(О социальном конструировании материнства, см .: De Beauvoir, 1975; Badinter, 1980; Rich, 1985; Le Faucheur, 1998; Berkovitch, 1999; Lamdan, 2001.)

Следуя этому аргументу, эта статья будет разделена на четыре части в соответствии с коллективной борьбой женщин за формирование своего собственного пространства и изменение гендерного порядка в кибуце.

1. Материнство и борьба за равенство: 1910–1930.
2. Материнство, равенство и война: 1930–1948.
3. Во имя материнства: 1948–1985
4. Материнство в кибуцах в глобальную эпоху — вызовы неолиберализма: 1985–2002 гг.

1. МАТЕРИНСТВО И БОРЬБА ЗА РАВЕНСТВО: 1910–1930 гг.

Не может быть никаких сомнений в том, что за два десятилетия между 1911 годом (основание первой добровольной коллективной общины, в основном сельскохозяйственной, в которой нет частного богатства и которая отвечает за все потребности своих членов и их семей.kevu z ah, Deganyah Alef) и 1930, Добровольное коллективное сообщество, в основном сельскохозяйственное, в котором нет личного богатства и которое отвечает за все потребности его членов и их семей. женщинам из кибуца удалось осуществить радикальные изменения для достижения гендерного равенства. Эти изменения произошли, несмотря на то, что молодые женщины Второй лит. «восхождение». «Призыв» к Торе во время ее чтения в синагоге. Алия (1904–1918) и Третья алия (1919–1923) были лишь небольшим меньшинством среди молодежи h alutzim (пионеры-мужчины ) — себя крохотная часть среди этих двух волн иммигрантов.Фактически, женщины составляли от 25 до 30 процентов Третьей алии h alutzim , и это был намного больший процент, чем процент женщин среди пионеров Второй алии (Fogiel-Bijaoui, 1992). Как и их товарищи, h alutzot (женщины-пионеры) приехали в Палестину, чтобы построить новое общество сельскохозяйственных рабочих в соответствии с сионистско-социалистической идеологией. Однако, в отличие от них, на этом перекрестке еврейской истории они хотели создать «новую еврейскую женщину» вместе с «новым еврейским мужчиной» в «новом еврейском обществе».”

На самом деле, в kevu z ah — небольшом, близком к семье сельскохозяйственном коллективе и предшественнике кибуца во время Второй алии — кажется, что сознательное восстание против традиционного еврейского общества не распространялось на права и обязанности женщин: женщины автоматически были назначены на кухню и в прачечную, а с рождением первых детей на них автоматически была возложена основная ответственность по уходу за детьми; более того, женщины страдали от унижающего достоинство отношения мужчин (Маймон, 1955; Бернштейн и Липман, 1992; Израэли, 1992; Шило, 1992; Бернштейн, 2001).

Однако женщины были далеки от того, чтобы смириться с этой ситуацией. Во многих случаях они поднимали проблему своего едва ли завидного статуса в рамках kevu z ah, которое считалось самым революционным творением еврейского рабочего движения в Палестине. Еще в 1911 году в Кинерете, на берегу Галилейского моря, состоялась первая организованная встреча женщин для обсуждения места женщин в сионистской революции, в еврейском рабочем движении и в рамках kevu z ah .На этой встрече были посеяны семена движения женщин-трудящихся.

К 1914 году, в конце Второй алии, статус женщин в коллективе радикально изменился: жесткое, традиционное и гендерное распределение задач со временем ослабло. Мужчины действительно согласились участвовать время от времени — и не на регулярной основе — в выполнении «грязной работы», которая до сих пор предназначалась для женщин: мытье посуды, зажигание печей, переноска тяжелых кастрюль, рубка дров, мытье пола и т. Д.С другой стороны, женщины стали земледельцами и даже развили новые отрасли сельского хозяйства, особенно огородничество. Кроме того, после рождения нескольких детей была создана общинная система ухода за детьми, поскольку такие матери, как Мириам Барац, первая мать в Деганьях (Синай, 2002), категорически отказались бросить свою работу в кеву z ах. Важно подчеркнуть, что, хотя «коллективный уход» считался наиболее революционным, он не включал ни ночные часы, ни общежитие, а «только» уход за ребенком в дневное время.После рабочего дня ребенок вернулся к своим родителям, поиграл с ними и спал в их комнате. Тем не менее, такая система дневного ухода не вызвала энтузиазма у всех «матерей-основательниц» — как раз наоборот. Поэтому стало необходимо убедить большинство из них, что они могут отказаться от ухода за своим ребенком в дневное время, и в результате ребенок не пострадает (Fogiel-Bijaoui, 1992).

Однако между этими позитивными изменениями и гендерным равенством нужно было пройти долгий путь, и на самом деле в рамках kevu z ah женщины никогда не были равными своим товарищам-мужчинам.Они никогда не входили в сельскохозяйственное производство наравне с мужчинами; поскольку они не были определены как полноправные члены kevu z ah, у них не было прямого заработка и они были наняты членами-мужчинами в качестве наемной работы, в то время как их ежемесячный доход был меньше, чем у мужчин, даже если они работали в сельское хозяйство. Более того, их не всегда приглашали принять участие во внутреннем процессе принятия решений kevu z ah. И последнее, но не менее важное: с самого начала службы, предназначенные для новорожденных, выполняли только женщины, а мужчины не выходили на сцену: о детях заботились женщины из kevu z ah — их матери и другие женщины, действовавшие. как «суррогатные матери», в то время как роль отца обычно заключалась только в игре со своим ребенком.

Во время Третьей алии, в начале 1920-х годов, произошли решающие изменения с основанием кибуца, более социалистически ориентированной и более крупной коммуны, чем кеву z ah. Одной из основных целей этого изменения было поощрение подлинной и равноправной интеграции женщин в коллективную жизнь. Были созданы коллективные службы, не только общие службы, такие как питание, кухня, столовая, стирка (даже одежда и душевые были на какое-то время коллективизированы), но и «детский дом», где дети спали вместе вне дома своих родителей ( Цур и др., 1982, 173–213).

В результате семья кибуца не только перестала функционировать как производственная единица, но и ее функция как потребительской единицы была сведена к минимуму, в то время как ее образовательная функция была в значительной степени ограничена, поскольку образование и уход за детьми были в основном задачей община (Shepher and Fogiel-Bijaoui, 1992). В то время семейная ячейка кибуца представляла собой в первую очередь «эмоциональное убежище» для своих членов. Отношения между родителями и детьми, конечно, существовали, но они находились под неусыпным взором общества, олицетворяемым метаплеткой , женщиной, отвечающей за уход за детьми.Итак, после выписки из больницы новорожденные были размещены в «детском доме» и проводили с родителями всего несколько часов в день во второй половине дня (от двух до четырех часов, в зависимости от возраста). Способы обучения определялись комитетом кибуца по образованию. Что касается «важных фундаментальных решений», то они были приняты общим собранием кибуца (там же).

Удивительно, что гендерное неравенство сохраняется в таких революционных рамках, в таком радикальном обществе, явно приверженном гендерному равенству.В 1926 году, например, в трудовом архиве кибуца Тель-Йосеф — одного из первых добровольных коллективных сообществ, в основном сельскохозяйственных, в которых нет частного капитала и которое отвечает за все потребности своих членов и их семей. kibbutzim, основанный в 1923 году — сельское хозяйство (престижная отрасль) почти полностью выполнялось мужчинами, в то время как услуги (рассматриваемые как «непроизводственная отрасль») почти полностью выполнялись женщинами (Rozen, 1984, 77).

Такое гендерное разделение труда существовало и в отношении ключевых должностей кибуцев, как, например, в Эн-Хароде, первом кибуце, основанном в 1921 году.Йохевед Бат-Рахель, одна из ведущих фигур кибуца, пишет:

Я понял, что в Эн-Хароде все секретариат кибуца состояли из мужчин, хотя женщины работают в сарае, птичнике, саду и выполняют все виды тяжелой работы, и хотя, кроме того, они несут бремя воспитание детей в нерабочее время (Bat-Rachel, 1981, 94).

Чтобы справиться с этой ситуацией и обеспечить минимальное представительство женщин, группа женщин Эн-Харод, в том числе Бат-Рэйчел, потребовала квоту в одну треть для женщин-делегатов в учреждениях Движения кибуцев и рабочих. ‘движение в целом (Bat-Rachel, 1981, 96).После принятия это предложение стало «Законом третьего» ( H ok Ha-Shlish ) и в течение многих лет оставалось законодательным принципом в рабочем движении, хотя и не всегда применялся (там же; Fogiel -Bijaoui, 1992).

Нам еще предстоит объяснить тот факт, что в течение этих двух десятилетий, самых революционных десятилетий общинных поселений, гендерное неравенство, тем не менее, сохранялось. Для этого мы должны обратиться, с одной стороны, к тому, как гендерная идентичность и гендерное равенство были построены в этом революционном обществе; с другой стороны, мы должны обратиться к тому, как эти социальные конструкции были реализованы в экономической структуре кибуца — каждый из этих факторов усиливает другой.Например, в 1920-е годы, наиболее радикальные годы этих революционных десятилетий, нет сомнений в том, что коллективизация услуг позволила женщинам интегрироваться в производство, но это было сделано «с оговорками».

Собственно, уважение к мужественности (которое затем стало выражаться во внешнем виде женщин, их одежде, стрижке и т. Д.), А также важность физической силы, учитывая низкий уровень технологий в то время , сделал h alutzim наиболее «адекватными» и наиболее «прибыльными» рабочими для сельского хозяйства: экономическая жизнеспособность эксперимента в кибуце и его способность конкурировать с внешним рынком в первую очередь лежали на плечах мужчин.В результате даже во время коллективизации женщины-пионеры продолжали работать по принципу «внутренней ротации», как во Второй алии, деля свою деятельность между определенными отраслями сельского хозяйства (птичник, сарай, огород, пасека), вспомогательные услуги (приготовление еды, стирка, уборка) и уход за детьми. Что касается мужчин, то они иногда участвовали во вспомогательных службах (если были назначены обязанности или во время нехватки рабочей силы), но их никогда не видели на кухне и никогда не заботились о маленьких детях.Более того, поскольку мужчины составляли более семидесяти процентов членов, не было недостатка в мужчинах и, следовательно, не было острой необходимости обращаться к женщинам в сельскохозяйственных отраслях (Blumberg, 1983).

Остается вопрос, как женщины-первопроходцы, отрицавшие легитимность прибыльности как организующего принципа капиталистического социального порядка, могли, тем не менее, принять ее в своем «бесклассовом обществе». Ответ можно найти в социальном конструировании материнства и в том, как оно было институционализировано в кибуце.Действительно, коллективизация служб и воспитание детей, какими бы радикальными они ни были, никоим образом не означала конец семьи или отрицание родительской роли. Скорее, это означало конец патриархальной семьи и создание новой нуклеарной семьи, экзистенциальной основой которой была уже не частная собственность, а аффективные связи между ее членами. В этом контексте место, отведенное для ребенка в еврейской традиции, осталось нетронутым. В кибуце, как и в рамках традиционного иудаизма, ребенок оставался синонимом любви и счастья.Материнство, сконструированное как «врожденное материнство», воспринималось как самая суть женской природы, позволяющая любой женщине, будь то мать или нет, заботиться о детях. Вот почему, учитывая плачевные условия жизни и высокую детскую смертность, грудное вскармливание и никакая другая современная система, которая могла бы избавить женщин от этой «неотложной обязанности», была единодушно принята в качестве единственного средства для обеспечения выживания грудных детей, т.е. создание жесткого гендерного разделения труда.

Таким образом, мать не только кормила своего ребенка, но и заботилась обо всех его потребностях, когда ребенок находился в комнате родителей.Более того, согласно концепции материнства в кибуцах, все женщины в первую очередь были направлены на выполнение задач, связанных с заботой о детях. Другими словами, социальное конструирование материнства в кибуце окончательно узаконило организацию производства по критериям рентабельности, в глазах обоих h alutzim и h alutzot . Многие не принимали эти принципы коллективного воспитания, образовательной системы, которая, несомненно, подразумевала минимизацию семейных функций и переопределение родительских функций.Многие покинули кибуц, а среди оставшихся не было единого мнения по поводу системы образования. Ценой этого были сомнения, жесткость и тревога. Больше всего пострадали женщины, особенно те, кто хотел быть равными h аверот и (нормативный кибуц) матерям (Bassevitch and Bat-Rachel, 1944). Казалось, что быть и матерью, и первопроходцем — это максимальное равенство, к которому женщины могут стремиться; экономическая и социальная независимость женщин, коллективная система образования и сообщество услуг были самими символами феминистско-социалистической революции.В то время кибуц представлял собой один из самых смелых экспериментов над людьми, даже по сравнению с «Большой сестрой», Россией. Отсюда чувство тупика, разочарования, а иногда и отчаяния (Fogiel-Bijaoui, 1992).

2. МАТЕРИНСТВО, РАВЕНСТВО И ВОЙНА: 1930–1948 гг.

В течение 1930-х годов лидеры добровольного коллективного сообщества, в основном сельскохозяйственного, в котором нет частного капитала и которое отвечает за все потребности своих членов и их семей.Сами кибуцы признали свою неудачу в достижении гендерного равенства. Так, в 1935 году Меир Яари (1897–1987), один из лидеров радикального течения движения кибуцев, Ха-Кибуц ха-Ар z и Ха-Шомер ха- Z аир, выступал на собрании. своего движения, спросил: «Почему мы так ужасно потерпели неудачу в этой области?» (цитируется по Fogiel-Bijaoui, 1992, 223).

Данные, относящиеся к концу 1940-х годов, собранные Тайгером и Шефер (1976), подтверждают справедливость его замечаний.Согласно их исследованиям, гендерное равенство не существовало ни в сфере труда, ни в сфере политики в добровольном коллективном сообществе, в основном сельскохозяйственном, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности своих членов и их членов. семьи. кибуцы того времени. Например, в 1948 году в восьми кибуцах из I h уд, федерации кибуцев с прагматической социалистической ориентацией, 78,3 процента женщин работали в сфере услуг (услуги для взрослых, уход за детьми, образование) по сравнению с 16.7 процентов мужчин. В том же году 15,2 процента женщин работали на производстве по сравнению с 58,2 процента мужчин (Тигр и Шфер, 86). То же было и в политической жизни. Ссылаясь на участие в политической жизни 3400 членов 24 кибуцев федерации Ха-Киббуц ха-Ар z i в 1943–1944 годах, Тайгер и Шефер (124) сообщили о сравнительно низком уровне общественной / политической активности женщин: женщины составляли лишь двадцать девять процентов членов различных комитетов; их доля составляла тридцать семь процентов среди тех, кто работал в отраслевом управлении в сельском хозяйстве, промышленности и сфере услуг, а их было всего 19.4 процента тех, кто занимается внешнеполитической деятельностью, то есть занимает должность в федеративной организации движения на национальном уровне. Частичное объяснение того, что здесь описано, связано с ростом услуг в кибуцах в течение 1930-х и 1940-х годов после увеличения рождаемости и повышения уровня жизни, отчасти из-за модернизации сельского хозяйства кибуца. Между 1931 и 1948 годами население кибуца выросло с 4391 до 47 408 человек; его процент от общего еврейского населения Палестины вырос с 2.От 5% в 1931 г. до 7,5% в 1948 г. — рекорд, который никогда не достигался ни раньше, ни позже (Shur, 1976, 197–198). Хотя это примечательное увеличение, безусловно, было связано с еврейской иммиграцией в Палестину, уровень рождаемости в кибуцах уже вырос, поскольку многие из них теперь состоят из семей с гораздо более равным соотношением женщин и мужчин, иногда до пятидесяти процентов ( Fogiel-Bijaoui, 1992, 225). Повышение уровня жизни и рост рождаемости позволили и повлекли за собой расширение сферы услуг, в то время как рабочая сила, направленная на оказание услуг, была явно женской.

В 1920-х годах были образованы три федерации кибуцев: H ever ha — добровольное коллективное сообщество, в основном сельскохозяйственное, в котором нет частного капитала и которое отвечает за все потребности своих членов и их семей. Kevu z ot, основанный в 1926 году и состоящий в основном из небольших сельскохозяйственных коллективных поселений, позже стал I h ud ha-Kevu z ot ve-ha-Kibbutzim. Ха-Кибуц Ха-Меу ч н.э., основанный в 1927 году, обозначал крупные сельскохозяйственные и промышленные коллективные поселения, открытые для всех.Ha-Kibbutz ha-Ar z i, также основанный в 1927 году, всегда был самым радикальным в своей социалистической ориентации. В 1980 году I h ud объединились с Ha-Kibbutz ha-Me’u h ad, чтобы сформировать Takam, Объединенное движение кибуцев. Сегодня большинство кибуцев (254 из 272) принадлежат двум федерациям: Такам со 170 кибуцами и Ха-Кибуц ха-Ар z i с восемьюдесятью четырьмя федерациями. С конца 1990-х годов эти два движения находились в процессе объединения, то есть становились «Движением кибуца».Две небольшие религиозные федерации — Ха-Кибуц ха-Дати с шестнадцатью кибуцами и Поалей Агудат Исраэль с двумя — поддерживают отдельные структуры на периферии крупных федераций (Fogiel-Bijaoui, 1992; Ben Rafael, Topel, 2003).

Как и в первые два десятилетия существования кибуца, гендерное распределение работы было основано на «экономической рациональности». Фактически, большинство женщин были заранее ориентированы на предоставление услуг и не работали в «производственных секторах», не имея такого доступа к профессиональному обучению, как мужчины, что, в свою очередь, удерживало их от производственных секторов.В этом контексте справедливо считалось пустой тратой привлекать технически подготовленных к производству мужчин к работе или направлять женщин, не имеющих профессионального образования, к производству.

Кроме того, как и в первые два десятилетия, социальное конструирование материнства и институционализация отцовства только поддерживали и укрепляли такое положение дел. Действительно, те годы, как и предыдущие, были отмечены большим вниманием к ребенку со стороны членов кибуца.Это отношение выражалось в постоянном и «массовом» обращении к специалистам в области образования (педиатрам, психологам, учителям) с целью построения оптимальной образовательной системы в рамках коллективного ухода за детьми. В этом контексте иногда казалось, что ценности иудаизма («еврейская мать») совпадают с самыми современными теориями в области образования, психологии и медицины, утверждая преобладание матери над отцом в обеспечении оптимального развития ребенок.

Тем не менее, эта революционная система воспитания нравилась не всем и нередко приводила к волнам ухода, в основном по инициативе женщин, отвергавших такие способы воспитания детей (Maimon, 1955, 152–153). Те, кто остался в кибуце, особенно женщины, задавали себе много вопросов о коллективном воспитании детей, разрываясь между своей традиционной концепцией родительских прав и новым определением, которое они разрабатывали. Мучение вырывалось почти циклически во время жарких дискуссий, каждый раз, когда поднимался вопрос о детях кибуца (Цур, 1982, 286–296).Такие дилеммы и противоречия только подчеркивали важность «прирожденной матери» по сравнению с отцом в глазах мужчин, как и женщин. В результате такого подхода «врожденного материнства» гендерное разделение ролей в семьях становилось все более и более традиционным. На коллективном уровне это заставило женщин постепенно уйти с производства и сосредоточиться на услугах, связанных с детьми.

Однако, чтобы лучше понять гендерное неравенство в кибуцах в период 1930–1948 годов, необходимо принимать во внимание другие факторы, непосредственно связанные с современными событиями.В то время, особенно с середины 1930-х годов, с национальным подъемом арабов Палестины, еврейских общин в Палестине до создания Государства Израиль. «Старый ишув» относится к еврейской общине до 1882 года; «Новый ишув» после 1882 года. Ишув (еврейская община в Палестине) боролась за свое выживание и свое будущее, а роль кибуца заключалась в «элите на службе нации».

Хотя женщины участвовали в борьбе за национальный дом и возможную независимость, это никоим образом не меняло гендерного распределения ролей в кибуце.Мы утверждаем, что одна из причин заключается в том, что, несмотря на их чувство разочарования и гнева, война удержала женщин от борьбы за равенство прав и заставила их бороться за равенство обязанностей. Это произошло по двум основным причинам:

а. В военное время права человека и гражданина становятся второстепенными не только в том, что касается правительства, но и в глазах самих людей (Yuval-Davis, 1997; Thebaud, 1998; Goodman, 2002).Таким образом, во времена, когда вопросы жизни и смерти были критическими для Ишува и для всего еврейского народа (Вторая мировая война), проблема гендерного равенства становилась более второстепенной, чем когда-либо в глазах кибуца и его женщин-членов. .

г. Концепция равенства, принятая с самого начала женщинами-членами кибуца, заключалась в том, что равенство прав подчинялось равенству обязанностей. Таким образом, более воинственные женщины, мобилизовавшиеся за «право выполнять свой долг» для ишув и еврейский народ, их образцом были «настоящие воины», т.е.е. мужчины (Маймон, 1955, 195–205; 251–256). В 1936 году, когда произошло национальное восстание арабов в Палестине, когда мужчины снова отказали своим товарищам-женщинам в возможности стоять на страже вокруг кибуцев, произошло восстание. Под руководством горстки женщин из Эн-Харода женщины кибуцев потребовали, чтобы их включили в защиту общин. «Женское восстание», как его называли, было стремительным и сильным и быстро достигло своей цели. Это была последняя коллективная акция женщин в знак протеста против своего положения в кибуце до 1948 года (Bassevitch, 1981, 112–114; Bassevitch and Bat-Rachel, 1944, 89; Slutzki, 1972, 3, 1224–1225). .

Однако каждый раз, когда Хагана (организация защиты ишув ) брала на себя новые задачи, дебаты о роли и вкладе женщин в ее рядах снова разгорались с нарастающей силой. Такие дебаты также имели место в элитном коммандос Хаганы, Palma h , шестую часть членов которой в 1948 году составляли женщины, в основном молодые и незамужние (Elad, 2000).

Роль женщин кибуца в национальной борьбе никоим образом не изменила неравный гендерный порядок в кибуце, который был экономически структурирован и узаконен неэгалитарным определением отцовства.Таким образом, именно в этот период усилилось гендерное неравенство, особенно в экономической сфере.

3 . ИМЕНИ МАТЕРИНСТВА: 1948–1985 гг.

С созданием Государства Израиль в 1948 году стало очевидно, что добровольное коллективное сообщество, в основном сельскохозяйственное, в котором нет личного богатства и которое отвечает за все потребности своих членов и их семей. Кибуц утратил свою статус «социалистического авангарда будущего еврейского общества».«Большинство его национальных функций (заселение отдаленных районов, развитие сельского хозяйства, выполнение оборонных и военных функций) теперь выполнялось государством; процент его населения в израильском обществе неуклонно снижался — 4,2 процента от всех граждан Израиля в 1952 году; 2,8% в 1983 г. (Павин, 2002, 121), в то время как его престиж и власть падали. Эти годы были именно тем временем, когда женщины кибуца изо всех сил пытались возобновить многие из своих традиционных (еврейских) функций в качестве матерей и жен, а с 1970-х годов они также пытались получить некоторый доступ к новым возможностям занятости и образования, созданным «индустриальными кибуцами». революция »(Fogiel-Bijaoui, 1992a, 109–124).

На первый взгляд, драматический переход к независимости и государственности никак не повлиял на гендерный порядок в кибуцном сообществе, которое по-прежнему характеризовалось тем же гендерным неравенством, что и раньше. Например, согласно Йонине Талмон-Гарбер (1970, 61), в добровольном коллективном сообществе, в основном сельскохозяйственном, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности своих членов и их семей. I h ud в середине 1950-х годов шестьдесят три процента мужчин и только одиннадцать процентов женщин работали в высокостатусных «продуктивных» отраслях; в том же году семьдесят три процента женщин и только одиннадцать процентов мужчин работали в сфере услуг.Такая же ситуация существовала на уровне принятия решений в кибуце: одиннадцать процентов членов-мужчин и только два процента членов-женщин отвечали за какие-либо общественные функции. В целом женщины не занимали влиятельных должностей, таких как казначей, генеральный менеджер по экономике или генеральный секретарь. Десять лет спустя Леон (1969, 130–132) сообщил примерно такие же цифры для Ха-Киббуц ha-Ar z i.

Как говорит Амия Либлих (2002, 67):

[…] Всегда преобладали женщины в «сфере услуг», в то время как мужчины могли свободно работать в «продуктивных» отраслях с высоким статусом.Таким образом, женский труд имел меньшую ценность для общества. Чем больше детей рождается, тем больше доля женщин, которые должны работать в сфере ухода за детьми и связанных с ними услуг, включая образование на разных уровнях. Была четко определена закономерность: мужчины занимались традиционными мужскими занятиями — сельским хозяйством, промышленностью и другой производительной работой, а женщины — «услугами» — уходом за детьми, образованием, кухней и стиркой. Более того, с самых первых дней в демократических институтах кибуца почти полностью доминировали мужчины.«Женщины гораздо меньше выступали на общих собраниях, редко избирались в центральные директивные органы кибуца и практически никогда не занимали такие административные должности, как управляющие фермой или секретарь». Женщины были активны только в комитетах в пределах их собственных профессиональных сфер, а именно образования, здравоохранения, одежды и распределения потребительских товаров »(Near, 1992, 367).

Однако это описание является лишь частичным, так как оно не принимает во внимание роль женщин, сыгранных в 1950-х и 1960-х годах в инициировании и проведении радикальной реформы, которая привела к минимизации коллективизации системы ухода за детьми и образовательной системой и в воспитании детей. домой.Действительно, в 1950-х и 1960-х годах члены кибуцев способствовали некоторым индивидуалистическим изменениям в своей повседневной жизни. Центральным элементом этой тенденции было желание женщин вернуться к своим традиционным функциям «настоящих жены и матери»: например, все больше и больше женщин начали стирать и гладить себя, потому что критиковали качество коллективной службы; Была учреждена четырехчасовая семейная закуска, во время которой родители и дети — а иногда и внуки — собирались в родительской комнате, в то время как все больше и больше членов семьи начинали ужинать в своей комнате, а не в общей столовой.В 1960-х годах был даже принят «час любви», когда молодые матери могли приходить в детский дом посреди рабочего дня на 30–60 минут, чтобы покормить их грудью и / или поиграть со своими детьми. Концентрация женщин в сфере услуг и концентрация мужчин в производстве, как показано выше, безусловно, объясняют тот факт, что мужчины и представители истеблишмента кибуца соглашались с таким поведением; в конце концов, эти изменения не повлияли ни на экономическую структуру кибуца, ни на основные ценности коллектива, поскольку женщины в качестве обслуживающего персонала работали в кибуце и могли некоторое время приходить в детский дом, прежде чем вернуться к работе (Shepher , Fogiel-Bijaoui, 1992, 30–41).

Именно в этом де-факто благоприятном контексте женщины осуществили самые радикальные изменения в кибуце того времени, а именно переход от коллективного режима сна к семейному, или, как выражается Либлих, именно в этом контексте женщины взяли на себя лидерство в «Превращение кибуца из коллектива индивидов в сообщество семей» (Либлих, 2002, с. 70).

Преобразование коллективного жилья в семейное, которое было решено в 1967 году и осуществлено в течение следующих десятилетий, было не только огромным изменением в жизни кибуца, но и огромными расходами для всех кибуцев, поскольку потребовалось перестроить отдельную комнату, чтобы преобразовать в семейную квартиру, способную разместить детей.Более того, этот переход к семейному жилищу еще больше ограничил возможность женщин участвовать в коллективных мероприятиях и общественных функциях кибуца в отношении большей части «новых» услуг по уходу за детьми (ночью или утром, до дневного или школьного дня) и « новые »домашние дела легли на плечи женщин.

Много было написано и обсуждено о том, что кажется парадоксальным процессом: женщин, живущих в эгалитарном сообществе, идеологически приверженных гендерному равенству, боролись за институционализацию в этом сообществе некоторых из основных функций и ролей, отведенных им в патриархате.

Безусловно, как утверждали Бен Рафаэль и Вайтман (1984), женщины обратились к семейной сфере из-за своего разочарования по поводу дискриминации в отношении них в кибуце с самого начала; изолированные в низших «служебных» отраслях и исключенные из политической и экономической власти, женщины нашли убежище, то есть некоторую власть и престиж, в своих семьях.

Фактически, к этому времени институт семьи уже стал «фактическим союзником» кибуца, хотя ранний кибуц не был ориентирован на семью.Бен Рафаэль (1997, 61) даже утверждает, что ранний кибуц характеризовался «своим вирулентным антифамилизмом», хотя это еще не было концептуализировано де-юре. Причины изменения в основном были связаны с демографическими факторами: «второе поколение» уже было основным источником роста населения, в отличие от догосударственного периода, когда кибуцы росли благодаря постоянному притоку новичков (Blumberg , 1983; Shepher, Fogiel-Bijaoui, 1992). В этом новом контексте можно понять, что наличие детей и принятие на себя большей ответственности за основные жизненно важные функции в семейном доме могли бы дать женщинам больше престижа и некоторой власти на уровне общины, поскольку они воспринимались как решающий вклад в биологическую жизнь. и идеологическая преемственность сообщества (Shepher, Fogiel-Bijaoui, 1992; Fogiel-Bijaoui, 1992a).

Конечно, в гендерно-экономическом контексте, где, с одной стороны, семья приобретала все большую и большую власть в обществе и где, с другой стороны, у женщин было значительно меньше выбора профессии и меньше свободы передвижения, чем у мужчин, этот семейный процесс продемонстрировал сила стремления женщин к личной автономии за счет коллективного контроля.

Однако, чтобы полностью понять этот парадоксальный процесс, мы должны помнить, что с самого начала женщины, как «прирожденные матери», испытывали конфликты и дилеммы в отношении ухода за детьми, как это регулировалось кибуцем.Эти дилеммы и конфликты иногда выражались, как указано выше, даже несмотря на то, что коллективные практики все еще твердо верили и применялись. Они вышли на передний план с упадком революционной природы кибуца: то, что «прирожденные матери» были готовы принять во имя революции, они все меньше и меньше были готовы принять в кибуцах 1950-х и 1960-х годов. который больше не был высшим символом сионистской революции. Они больше не были готовы мириться с разлукой со своими детьми, особенно в то время, когда, более чем когда-либо в прошлом, коллективный сон казался им «противоречащим природе», подвергая опасности психологическое и физическое здоровье их детей (Talmon -Гарбер, 1959).Их твердая позиция против практики коллективного ухода за детьми подкреплялась тем фактом, что женщины «второго поколения», родившиеся в кибуце, уже были матерями детей разного возраста. Вспоминая воспоминания о взрослении в системе, которая, по их мнению, была в основном негативной или даже травмирующей — «без объятий, поцелуев или физического тепла»; «Мы выросли без элементарной безопасности, необходимой для выживания» (цитируется по Lieblich, 2002, 72; для дальнейших подробностей, Leshem, 1991) — они активно пытались стать «настоящими матерями», положив конец общинному сну. распоряжения.

Поначалу большинство членов кибуца выступали против этой «материнской революции», потому что они считали, что отказ от совместного спального режима был началом демонтажа образа жизни кибуца. Но для большинства сама концепция «врожденного материнства», которой придерживалась большинство женщин-членов, также отражала их собственные глубокие убеждения. Таким образом, историческое (и постоянное) построение материнства и отцовства, наконец, привело к «материнской победе». (Более подробно об отношении мужчин и женщин кибуца к этому вопросу в то время см .: Talmon-Garber, 1959; Tiger and Shepher, 1976; ср.также Бен Рафаэль и Вайтман, 1984; Fogiel-Bijaoui, 1992a.)

Этот важный шаг к более традиционным функциям и ролям женщин в кибуце был остановлен важными изменениями в экономической структуре кибуца. Между 1970-ми и серединой 1980-х кибуц определенно стал «индустриальным обществом», производящим пластмассы, продукты питания, металлы, мебель и т. Д. За счет сельского хозяйства. В то же время промышленность кибуца стала важным компонентом израильской промышленности с точки зрения продаж, количества сотрудников и особенно экспорта (Павин, 2002).Одновременно с этим все больше и больше членов кибуцев, как мужчин, так и женщин, стали посещать академические учреждения и учиться на ученых степенях. Это была новая тенденция, поскольку, несмотря на то, что образование, культура и знания всегда ценились в кибуцах, формальное образование и формальные исследования определялись как часть «буржуазного» наследия и «буржуазного упадка». Члены кибуца утверждали, что способность кибуца передавать свою уникальную систему ценностей подрастающему поколению требует, чтобы их образовательные учреждения разрабатывали свои собственные программы и методы, и поэтому они долгое время с подозрением относились к формальному образованию вне кибуца, включая высшее.Однако с 1970-х годов авторитет и престиж все больше и больше основывались на опыте и формальной квалификации (Бен Рафаэль, Топель, 2003).

Эти структурные и идеологические изменения повлияли на роль и статус женщин кибуца двумя взаимосвязанными способами. Во-первых, в те годы ускоренного экономического роста члены кибуца — в основном мужчины, но также и женщины — могли служить в большем количестве, чем в прошлом, на административных, финансовых, экономических и культурных должностях в кибуце, на местном уровне, на региональном уровне. уровень (в промышленных предприятиях кибуца) или на национальном уровне, т.е.е. в федерациях кибуцев.

Таким образом, помимо «обычных услуг» кибуца (прачечная, кухня и т. Д.), Женщины в большем количестве, чем в прошлом, работали в канцелярских, промышленных и академических сферах. Они также стали более активными на уровне сообщества, выступая в большем количестве, чем раньше, в качестве глав комитетов, к которым они принадлежали, таких как комитет по образованию или социальный комитет. Некоторые женщины даже служили секретарями кибуцев, а очень немногие — казначеями или экономическими менеджерами (Silver, 1984).

Более того, в это время отдельные голоса приобрели большую легитимность. Мужчин и женщин сильнее, чем раньше, поощряли следовать своим желаниям и талантам, а поиск самореализации стал общепринятым и преобладающим лозунгом. Потребность в квалифицированных и высококвалифицированных рабочих в «промышленном кибуце», безусловно, способствовала этому идеологическому сдвигу (Fogiel-Bijaoui, 1992a).

Однако эти тенденции принципиально не изменили гендерные модели работы в кибуце: большинство «женщин-матерей» продолжали работать в сфере услуг, в то время как большинство мужчин, «производителей», продолжали работать в « действительно производительные, доходные отрасли »промышленности и сельского хозяйства.Как и прежде, это гендерное распределение задач было узаконено той же социальной конструкцией материнства, согласно которой мать была «врожденным родителем», а отец играл лишь второстепенную роль. Решающее изменение заключалось только в том, что в этом культурном контексте у женщин было больше работы по дому, чем в прошлом, из-за отказа от совместного сна.

В самом начале 1980-х некоторые активистки-феминистки из числа женщин кибуца решили организовать организацию, чтобы поставить вопрос о неравном гендерном порядке в кибуце на повестку дня.По их мнению, гендерное неравенство было основным принципом организации кибуца (женщины – матери; мужчины – производители), а не просто индивидуальной проблемой «проблемной женщины». Таким образом, была создана новая секция — Секция по гендерному равенству, которую поддержали Такам и Ха-Киббуц ha-Ar z i (Silver, 1984). Его цель заключалась в том, чтобы положить конец «двойному посланию кибуца»: быть «прирожденной матерью» и «реализовать себя как личность». Стратегия заключалась в содействии радикальной десегрегации гендерных социальных ролей в качестве conditio sine qua non для гендерного равенства.

Однако с 1985 года кибуц был поражен экономическим кризисом, который можно рассматривать как процесс деинституционализации социального равенства (Achouch, 2000). Неудивительно, что в этом контексте попытки десегрегации не увенчались успехом, а сама Секция исчезла в течение следующего десятилетия (Palgi, Adar, 1997). Другими словами, накануне драматической трансформации кибуца женщины появились как бессильная группа, не имевшая контроля над экономическими, политическими или символическими ресурсами, чтобы возглавить эту трансформацию или как-либо повлиять на нее.

4. МАТЕРИНСТВО В КИББУЦЕ В МИРОВУЮ ЭПОХУ — ВЫЗОВЫ НЕОЛИБЕРАЛИЗМА: 1985–2002 гг.

Упомянутое выше «резкое преобразование кибуца» можно представить как адаптацию добровольного коллективного сообщества, в основном сельскохозяйственного, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности своих членов и их семей. кибуц к неолиберальным структурам и ценностям глобальной эпохи. В последней части этой статьи будет кратко представлено влияние неолиберализма на кибуц вместе с анализом того, что Либлих (2002, 77) называет «смешанным благом», принесенным женщинам этим процессом.

Кибуцы в глобальную эпоху

Как показали исследования глобализации (см. Среди прочего: Robertson, 1992; Shalev, 1997; Sassen, 1998; Cohen, Kennedy, 2000; Ram, 1999; Brah, Crawley, Thomas, Storr, 2002; Martinelli, 2002), глобализация или глобальный неолиберализм — это многогранный процесс с далеко идущими последствиями для жизни всех женщин и мужчин. В этом процессе создается новый режим социальной интеграции и исключения, налагающий новые ограничения, но также предоставляющий новые образовательные, профессиональные и финансовые возможности для различных людей и различных групп.Таким образом, возникают новые модели иерархии, которые угрожают существующим формам социальной сплоченности: они увеличивают свободу выбора и открывают новые возможности для некоторых групп и отдельных лиц, но они расширяют неравенство и эксплуатацию для других групп и других лиц. Более того, как показали феминистские исследования глобализации, глобализация — это гендерный процесс, определяемый и управляемый хорошо кристаллизованным неолиберальным андроцентрическим дискурсом. В этом процессе мужчины доминируют на экономической, политической и культурной мировой арене, так что глобализация определенно — по крайней мере на данный момент — неолиберальный процесс, в котором доминируют мужчины и ориентированы на мужчин (Sassen, 1998; Brah, Crowley; Thomas, Storr, 2002; Fogiel-Bijaoui, готовится к печати).

Израиль вошел в мировую экономику в 1980-х годах. С тех пор и до начала интифады Эль-Акса в сентябре 2000 года процесс был довольно успешным: общий уровень жизни в Израиле неуклонно повышался, хотя это сопровождалось растущим экономическим неравенством и угрожающей социальной поляризацией. В ходе этого развития израильское общество стало свидетелем драматической трансформации своих традиционных экономических структур и реорганизовалось под комбинированным воздействием приватизации, дерегулирования, индивидуализации и конкуренции в соответствии с неолиберально-меритократическим климатом (Shalev, 1997; Shafir and Peled, 1998). ; Ram, 1999; Fogiel-Bijaoui, 2004).

Воздействие этой неолиберальной тенденции на добровольное коллективное сообщество, в основном сельскохозяйственное, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности его членов и их семей. это произошло из-за финансового краха сектора кооперативных расчетов. Кроме того, тот факт, что впервые в истории Израиля правые пришли к власти в 1977 году, привел к возникновению добровольного коллективного сообщества, в основном сельскохозяйственного, в котором нет частного капитала и которое отвечает за все потребности своих членов и их семьи.кибуцы, традиционно привязанные к левым, теряют широкий спектр материальных привилегий, таких как финансовая поддержка со стороны правительства и земельные и водные квоты. Поворотным моментом в этом контексте стал 1985 год, когда израильское правительство официально приняло неолиберальную политику. Другими словами, с 1980-х годов «глобальная ситуация» вынудила сектор кибуца адаптироваться к вновь господствующим «неолиберально-меритократическим правилам игры», то есть конкурировать с другими секторами экономики на свободном рынке, чтобы выжить. (Lapidot, Applebaum, Yehudai, 2000; Бен Рафаэль, Топель, 2003).Как утверждает Ачуш (2000, 3): «То, что сначала воспринималось как финансовые и временные трудности, оказалось глубоким, длительным и многогранным кризисом кибуцного движения, затронувшим культуру и ценности».

Фактически, главным результатом этой ситуации было то, что кибуцы были потрясены волной глубоких изменений — каждый кибуц претерпевал свои собственные изменения. Процесс начался с изменения способа распределения товаров (приватизация) и продолжился сокращением участия, управления и прямой демократии вместе с растущей легитимацией наемной работы, включая наемную работу, выполняемую иностранными рабочими (Rozenhek, Cohen, 2000). ).Все это сопровождалось коммерциализацией детских домов и столовой и их открытием для внешних клиентов за плату. Вскоре последовало установление дифференцированного денежного вознаграждения для членов на основе их работы и ранга, снятие ограничений на использование членами своих частных внешних ресурсов как внутри, так и за пределами кибуца, поощрение членов работать за пределами кибуца и даже приобретение частных автомобилей или частное расширение своей квартиры в кибуце и превращение земли кибуца в некооперативные районы (Achouch, 2000; Arbel, Czamanski; 2001; Ben Rafael, Topel, 2003; Lieblich, 2002).

В кибуце, как и везде, адаптация к неолиберальной меритократии — то, что в настоящее время называют «изменениями» — ориентирована на мужчин и в них доминируют мужчины (Wagschall, 2002; Lieblich, 2002). Вступление в мировую экономику осуществляется мужчинами и женщинами, которые действуют как менеджеры, лидеры и эксперты в основных сферах деятельности кибуца. Эти мужчины и женщины имеют долгую карьеру на ответственных должностях, а также имеют дипломы высших учебных заведений; это то, что Бен Рафаэль и Топель (2003) называют «технократической элитой кибуца».Однако эти мужчины и женщины, которые определяют индивидуализм и конкуренцию как центральную стратегию, не обращают никакого внимания на гендерную структуру кибуца и на тот факт, что в кибуце женщины являются «матерями», а мужчины — «производителями». Таким образом, принимаются решения и продвигаются экономические проекты и политика без учета различного воздействия этих изменений на «матерей» и «производителей». Другими словами, «неолиберальные изменения» не касаются исторического неравного гендерного порядка в кибуце, ни его гендерной структуры возможностей, ни гендерного символического порядка, организованного, как всегда, вокруг базового подхода «врожденного материнства».”

С учетом этого анализа остается вопрос: какое влияние эти радикальные изменения оказали на женщин кибуца?

Женщины кибуца в глобальную эпоху: смешанное благословение неолиберальной меритократии

Для добровольного коллективного сообщества, в основном сельскохозяйственного, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности его членов и их семей. Женщин кибуца неолиберальное преобразование кибуца, как и везде, является многогранным процесс: он способствует включению около женщин в новое общество кибуца, в то же время исключая и маргинализируя других — образец, хорошо документированный в исследованиях глобализации.

Неолиберально-меритократические изменения, происходящие в настоящее время в добровольном коллективном сообществе, в основном сельскохозяйственном, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности его членов и их семей. Киббуцы открывают новые возможности для женщин. Прежде всего, высшее образование теперь полностью законно: пятнадцать процентов членов кибуца имеют академическое образование — 21 процент мужчин в возрасте 25–39 лет и 27,3 процента женщин этой возрастной группы имеют ученые степени (Павин, 2002, стр. 24). ).Даже если сейчас преобладающим подходом является приватизация образования, то есть повышение ответственности человека за управление своей жизнью за счет коллективной ответственности, он создает новые возможности для женщин, давая им возможность учиться и работать в соответствии с их собственными предпочтениями. таланты и наклонности, как в кибуце, так и за его пределами, иногда со значительными материальными вознаграждениями. Другими словами, сегодня у женщин гораздо больше, чем в прошлом, свобода выбора (Palgi, Adar, 1997; Zamir, 1999; Adar, 2002).Даже в общественной жизни женщины кажутся более активными, чем раньше, и теперь они составляют от двадцати пяти до тридцати трех процентов тех, кто выполняет общественную функцию. Единственная функция, в которой все еще полностью доминируют мужчины, — это функция общего экономического менеджера кибуца: только пять процентов общих экономических менеджеров во всех федерациях кибуца, включая религиозные, составляют женщины (Zamir, 1999; Adar, 2002; Wagschall, 2002). В ходе этой общей трансформации, как заметил Либлих (2002, 77), в кибуце мужчины даже взяли на себя больше семейной работы по дому.

Однако из-за того, что «изменения» являются гендерно-индивидуалистическими процессами, женщины, которым «удается сделать это», делают это на индивидуальной основе, как талантливые и ориентированные на карьеру «суперженщины», которые могут все: учиться, иметь сделать карьеру, иметь детей и быть прекрасными женами. Для них включение кибуца в мировую эпоху означает улучшение их личного статуса, повышение их престижа и, зачастую, повышение уровня жизни. Они очень любят кибуц и принимают его образ жизни и его новые неолиберальные меритократические тенденции, хотя и признают, что члены-женщины сталкиваются с большими трудностями, чем члены-мужчины, особенно если они хотят занимать центральные позиции в сообществе.Исследование Авивы Замир (1999) о женщинах, занимающих высшие руководящие должности в кибуце, ясно иллюстрирует этот момент. По словам Замира, женщины, которые занимают руководящие должности на управленческих или финансово-экономических позициях и которые все прошли академические исследования, считают, что кибуц не поощряет женщин занимать центральные экономические должности. Эти женщины сообщают о многочисленных трудностях, с которыми сталкиваются замужние женщины в карьере, выполняя две роли — дома и на работе. Они говорят о своем чувстве вины как матери; они даже подчеркивают свои трудности в преодолении социальной критики и объясняют, что окружение судит их строго — как матерей, пренебрегающих своими детьми, — потому что нормы по-прежнему определяют женщин как основных опекунов дома и семьи.Однако они считают, что кибуц дает возможность карьерного роста тем, кто действительно хочет посвятить себя карьере, отвергая выделение квоты должностей женщинам и отвергая позитивные действия в пользу женщин. Концепция феминизма вызывает у них оппозицию, и они явно не одобряют любые автономные женские организации в кибуце, такие как Секция гендерного равенства, созданная в 1980-х годах. Большинство женщин, занимающих высшие руководящие должности в кибуце, выразили презрение или возражение против существования такой организации.

С другой стороны, многие женщины в кибуце считают, что «изменения» возлагают бремя отцовства в первую очередь или исключительно на их плечи и что как матери они не имеют возможности сделать карьеру. Среди этих женщин многие работают в сфере услуг или в сфере образования (Palgi, Adar, 1997; Zamir, 1999). Многие женщины также очень обеспокоены тем фактом, что у них нет соответствующих профессиональных и образовательных инструментов для работы за пределами кибуца, поскольку у них нет необходимых ученых степеней и / или профессиональной подготовки.Кроме того, даже за пределами кибуца доход женщин может быть очень низким и бесполезным, потому что женщины созданы как «второстепенные работники» и имеют «неравную оплату за равный или аналогичный труд». Средний доход женщин за час работы составляет всего восемьдесят три процента от дохода мужчин (данные за 2000 год; см. Fogel-Bijaoui, готовится к печати). Для этих женщин адаптация кибуца к глобальной эпохе означает своего рода исключение, поскольку это приводит к их собственной маргинализации, то есть к ухудшению их социально-экономического положения и их подавлению при принятии решений в кибуцах (Wagschall, 2002; Lieblich, 2002).

Таким образом, неудивительно, что женщины по-прежнему чувствуют себя хуже мужчин в кибуце как в работе, так и в политической сфере (Ben Rafael, 1997; Lieblich, 2002). Неудивительно и то, что женщины чувствуют себя более незащищенными, чем мужчины, и не верят, что их экономическое будущее улучшится; или что почти сорок четыре процента женщин (и почти двадцать девять процентов мужчин) определяют себя как лиц с самым низким уровнем дохода. В этом контексте вполне понятно, что 49% женщин-членов (а 42.3% членов-мужчин) описывают «меритократические изменения» в кибуце как процесс, ухудшивший их положение (Adar, 2002).

Другими словами, можно утверждать, что адаптация кибуца к глобализации и неолиберальной меритократии сопровождалась ростом экономического и социального неравенства между его членами. Одни выиграли от этого процесса, другие понесли убытки. На данный момент из-за социальной конструкции отцовства и экономической структуры кибуца мужчины чрезмерно представлены среди «победителей», в то время как женщины чрезмерно представлены среди «проигравших».«Руководство кибуцного движения (Такам и Ха-Кибуц ха-Ар z i), похоже, обеспокоено этой ситуацией, поскольку она сопровождается заметным снижением рождаемости и высокой долей молодежи и молодежи. семьи с детьми, покидающие кибуц (Павин, 2002). В этом контексте движение кибуцев в 2000 году учредило Департамент по улучшению положения женщин, основная программа которого состоит в том, чтобы преобразовать неолиберальную, индивидуальную меритократию в меритократию, основанную на равенстве возможностей, т.е.е. меритократия, при которой коллектив берет на себя определенную ответственность за жизнь человека, чтобы продвигать гендерное равенство . В двадцать первом веке, как и в 1980-х годах, разрабатываются новые механизмы для продвижения женщин на центральные должности (в отдельных кибуцах, на региональном уровне и на уровне движения кибуцев). Кроме того, также определяется новое понятие отцовства и «продуктивного труда», основанное на гендерном равенстве. Это, безусловно, ориентир для тех кибуцев, которые могут решить остаться в идеологических и правовых рамках демократического сообщества.Однако трудной задачей будет найти приемлемый компромисс между коллективными нормами и потребностями и чаяниями членов женского и мужского пола, чтобы действительно продвинуться по долгому пути к гендерному равенству.

ВЫВОДЫ

В этой статье сделана попытка представить краткий очерк «матерей в утопии», описывая сизифовы попытки женщин быть «матерями и равными членами» добровольного коллективного сообщества, в основном сельскохозяйственного, в котором нет частного богатства и которое несет ответственность за все потребности его членов и их семей.кибуц, который задумывался как светская, демократическая и эгалитарная община. Он показал, как в догосударственный период женщины кибуца изо всех сил пытались быть похожими на мужчин — на работе, в общественных делах и на войне, — полагая, что им следует подняться до уровня мужчин. Для них равенство было равенством обязанностей, предварительным условием равенства прав с их мужской моделью.

В 1948 году, после создания государства, когда стало очевидно, что социалистической революции не будет и что кибуц потерял свой статус «элиты на службе нации», женщины кибуца — в основном второго поколения — изо всех сил пытались положить конец совместному сну, чтобы быть «настоящими матерями» и вернуть своих детей домой.Этот семейный процесс продемонстрировал стремление женщин к личной автономии за счет коллективного контроля.

В течение всех этих лет женщины кибуца были социально сконструированы как «прирожденные матери», а мужчины кибуца — как «производители». Эти определения структурировали неравный гендерный порядок в кибуце и придали ему легитимность в глазах женщин и мужчин, поскольку и мужчины, и женщины видели в женщинах прежде всего «прирожденных матерей».

В 1980-х годах, накануне великой неолиберальной трансформации кибуца и его адаптации к глобальной эпохе — так называемых «перемен», «женщины-матери» составляли бессильную группу, лишенную контроля над экономические, политические или символические ресурсы, необходимые для того, чтобы привести эту трансформацию или оказать на нее какое-либо влияние.Как следствие, неолиберальная трансформация кибуца в настоящее время представляет собой гендерный процесс, определяемый и управляемый хорошо кристаллизованным андроцентрическим дискурсом. Благодаря новым механизмам включения и исключения, которые сочетаются с неолиберальной меритократией, некоторым женщинам кибуцев, особенно высокообразованным, удается улучшить свой личный статус; с другой стороны, многие женщины считают, что адаптация кибуца к глобальной эпохе является своего рода исключением, поскольку это означает их собственную маргинализацию, то есть ухудшение их социального и экономического положения.

История гендерного порядка в кибуцах аналогична истории других общин, религиозных или светских, в современную эпоху. В кибуце, как и в других общинах, гендерный порядок всегда был неравным, поскольку никогда не было переопределения равного отцовства и никогда не было структурирования производственного аппарата как функции эгалитарного определения мужественности и женственность (Oved, 1986; Fogiel-Bijaoui, 1992b).

Таким образом, общественный опыт учит нас, что для тех, кто стремится реализовать гендерное равенство, это самые радикальные изменения, которые необходимо учитывать.Сегодня это также важный урок для тех Добровольное коллективное сообщество, в основном сельскохозяйственное, в котором нет частного богатства и которое отвечает за все потребности своих членов и их семей. Кибуцы, которые предпочитают оставаться эгалитарными сообществами в глобальном масштабе. эпоху, стремясь — как это было почти столетие назад — быть альтернативным обществом.

Израиль: что осталось от утопического идеала кибуца?

Дата выдачи: 18.09.2020 — 15:57

FRANCE 24 рассматривает то, что осталось от первоначального идеала кибуца.