Иностранные граждане обязаны принести Присягу гражданина России. – https://www.korenovsk.ru
С 1 сентября 2017 года иностранные граждане и лица без гражданства (далее – иностранные граждане), приобретающие гражданство Российской Федерации, обязаны в установленном порядке принести Присягу гражданина России.
Эта обязанность закреплена Федеральным законом от 29 июля 2017 года № 243-ФЗ, вступившим в силу с 1 сентября 2017 года, а также Положением о порядке принесения Присяги гражданина Российской Федерации, утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 14 ноября 2017 г. № 549.
Ведь существовавший ранее в течение многих лет незыблемый порядок, своего рода, никем непререкаемый постулат, в соответствии с которым иностранный гражданин с правовой точки зрения приобретал российское гражданство в день вынесения уполномоченным органом соответствующего официального решения о его приеме в российское гражданство либо о восстановлении в нем, теперь, после принятия и вступления в силу ранее указанных нормативно-правовых актов, не действует.
Отныне заявитель приобретает гражданство Российской Федерации со дня принесения Присяги гражданина России (абзац 4 ч. 1 ст. 37 Федерального закона “О гражданстве РФ” от 31.05.2002 года № 62-ФЗ).
Иностранные граждане, приобретающие гражданство России в результате приема в него либо в результате восстановления в российском гражданстве обязаны принести Присягу гражданина России.
Так звучит общее правило.
Причем в данном случае не имеет никакого значения, принимается (или восстанавливается) ли гражданство России в общем порядке или в упрощенном порядке, в соответствии с Федеральным законом «О гражданстве РФ» от 31 мая 2002 года № 62-ФЗ (далее – Федеральный закон) или в соответствии с четырехсторонним международным Соглашением об упрощенном порядке приобретения гражданства.
В данном случае также не имеют значения и другие обстоятельства, например:
принимается ли иностранный гражданин в гражданство РФ в упрощенном порядке в качестве участника Государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению в Россию соотечественников, проживающих за рубежом, а также члена его семьи или в качестве носителя русского языка;
какова гражданская принадлежность иностранного гражданина либо у него отсутствует иное гражданство.
Исходя из норм действующего российского законодательства о гражданстве, можно сделать однозначный вывод, что приносить Присягу гражданина России не требуется только при приобретении гражданства России по рождению.
Это вполне естественно, так как по рождению гражданство России приобретается новорожденным ребенком в день его рождения, при наличии одного из условий, закрепленных ст. 12 Федерального закона.
Кто освобождается от принесения Присяги гражданина России
Имеются категории иностранных граждан, которые при приобретении российского гражданства в результате приема в него или его восстановления освобождаются от принесения Присяги гражданина России.
Таковыми являются иностранные граждане:
не достигшие 18-летнего возраста;
неспособные прочитать либо произнести текст Присяги, а также собственноручно его подписать из-за ограниченных возможностей здоровья;
признанные решением суда недееспособными или ограниченные в дееспособности.
Кроме этого, действующим законодательством предусмотрена возможность освобождения иностранного гражданина, приобретающего российское гражданство, от принесения Присяги гражданина России в соответствии с решениями Президента Российской Федерации.
Порядок принесения Присяги при получении гражданства РФ
Присяга гражданина России приносится иностранным гражданином уже после вынесения официального решения о приеме его в российское гражданство либо о его восстановлении.
Сам по себе порядок ее принесения устанавливается Президентом Российской Федерации.
При этом отказ иностранного гражданина от принесения Присяги гражданина России является законным основанием для отмены решения о приобретении им гражданства России (ч. 1 ст. 22 Федерального закона).
Организуется принесение Присяги гражданина России перед Государственным флагом Российской Федерации должностными лицами того территориального органа МВД России либо российского дипломатического представительства или консульского учреждения, в котором было принято заявление иностранного гражданина о его приеме в гражданство РФ либо о восстановлении в нем.
Принесение Присяги может производиться как в помещениях указанных органов либо представительств или учреждений, так и в помещениях любых других государственных органов, органов местного самоуправления, а также у братских могил воинов, павших в боях за свободу и независимость России, в местах боевой и трудовой славы, в исторических местах.
Текст Присяги зачитывается человеком вслух, после чего он собственноручно вносит в соответствующую графу бланка свои фамилию, имя и отчество, а также проставляет дату ее принесения и личную подпись.
После этого должностное лицо соответствующего территориального органа МВД России либо российского дипломатического представительства или консульского учреждения, в котором было принято заявление иностранного гражданина о его приеме в российское гражданство либо о восстановлении в нем обязано подтвердить факт принесения человеком Присяги гражданина России.
Делается это путем проставления даты принесения Присяги, регистрационного номера соответствующего бланка, гербовой печати и личной подписи соответствующего должностного лица.
Заполненный и заверенный в указанном ранее порядке бланк Присяги гражданина России приобщается к материалам дела о приеме соответствующего иностранного гражданина в российское гражданство.
Текст Присяги гражданина РФ
Текст Присяги (ч. 1 ст. 11.1. Федерального закона “О гражданстве РФ” от 31 мая 2002 года).
“Я (фамилия, имя, отчество), добровольно и осознанно принимая гражданство Российской Федерации, клянусь:
соблюдать Конституцию и законодательство Российской Федерации, права и свободы ее граждан;
исполнять обязанности гражданина Российской Федерации на благо государства и общества;
защищать свободу и независимость Российской Федерации;
быть верным России, уважать ее культуру, историю и традиции”.
Уроженец Грузии получил паспорт РФ после обращения в проект RT «Не один на один»
Не один на один
Не один
на один
Бюрократия и право
23 мая 2022,
Александра Ермакова
Герой публикаций RT Рафаэл Немсицверидзе, который более 20 лет не мог получить российский паспорт, стал гражданином РФ.
Мужчина родился в Грузии, но ещё в детстве вместе с матерью переехал жить в Санкт-Петербург. Однако в выдаче российского паспорта в 14 лет ему отказали. Чтобы иметь хоть какой-то документ, удостоверяющий личность, он получил грузинское гражданство. После разрыва дипломатических отношений между Грузией и Россией ему стали отказывать в приёме заявления на гражданство РФ, ссылаясь на отсутствие визы. Год назад в проект RT «Не один на один» написала письмо его жена и попросила помощи в оформлении документов. Благодаря содействию сотрудников миграционной службы МВД России Рафаэлу выдали вид на жительство, а затем паспорт.
- © Фото из личного архива
Уроженец грузинского города Цхалтубо 40-летний Рафаэл Немсицверидзе получил российское гражданство после обращения в проект RT «Не один на один».
«Муж съездил на присягу, и через несколько дней ему выдали паспорт. Спасибо вам большое, что весь этот год всегда, каждую минуту были рядом и помогали.
Даже не верится, что мы наконец-то достигли успеха», — радуется жена Рафаэла Марина Батюкова.
До этого мужчина более 20 лет не мог оформить документы. В начале 1990-х Рафаэл вместе с матерью переехал жить из Грузии в Россию. Семья поселилась в Санкт-Петербурге. Мать Рафаэла получила российское гражданство, а ему в выдаче паспорта отказали, объяснив это тем, что он родился в Грузии. Позже, уже после оформления грузинского гражданства, когда мужчина снова попытался получить документ, ему сообщили, что он находится в России незаконно, так как у него нет визы. Безвизовый въезд в страну на тот момент уже был закрыт для граждан Грузии.
Оказавшись в бюрократическом тупике, семья написала письмо в редакцию RT.
Незаконное нахождение в России
По словам Марины Батюковой, муж неоднократно обращался в миграционное управление, чтобы подать документы на гражданство, но ему всякий раз отказывали, ссылаясь на то, что он находится в России без визы. При этом административных нарушений у него не было.
По словам Марины, из-за отсутствия паспорта её брак с Рафаэлом не зарегистрировали и просили предоставить справку о том, что он не женат в Грузии. Между тем пара воспитывает двоих несовершеннолетних детей.
После запроса RT в МВД пояснили, что у Немсицверидзе есть основания для получения паспорта в упрощённом порядке, так как его мать является гражданкой РФ. В ведомстве также отметили, что выезжать из страны для оформления визы ему не нужно.
«Учитывая длительное проживание указанного в вашем запросе гражданина на территории Российской Федерации, а также с учётом принимаемых мер в связи с угрозой распространения коронавирусной инфекции (COVID-19), в ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области направлены рекомендации об организации работы по выдаче соискателю российского гражданства вида на жительство без выезда за пределы Российской Федерации и без визы с дальнейшим оказанием содействия в приёме в гражданство Российской Федерации в соответствии с п.
«к» ч. 2 ст. 14 Федерального закона от 31 мая 2002 года №62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации», — ранее сообщили RT в МВД.
- © Фото из личного архива
Согласно этому пункту, иностранные граждане и лица без гражданства, постоянно проживающие на территории РФ и имеющие хотя бы одного родителя — гражданина РФ, проживающего в России, имеют право на упрощённое получение гражданства.
Рафаэла вместе с его матерью пригласили в местное миграционное управление и помогли ему подать заявление на вид на жительство (ВНЖ). В июле 2021 года он получил документ.
Расхождения в написании имени
Через месяц, имея на руках ВНЖ, Рафаэл попытался подать заявление на гражданство, но его вновь не приняли. Выяснилось, что во всех документах (свидетельстве о рождении, аттестате, дипломе, ИНН и СНИЛС) его имя записано по-разному.
«В районном миграционном ведомстве Рафаэлу указали на то, что сведения в поданных документах и в ВНЖ расходятся.
В свидетельстве о рождении советского образца он записан как Рафиел. После того как мы запросили новое свидетельство, в нём уже значилось имя Рафиели, и позже ему выдали паспорт на имя Рафиели. Теперь же у сотрудников миграционного ведомства возникли вопросы, почему в старом свидетельстве советского образца, а также документах из образовательных учреждений он записан как Рафиел, а в выданном ВНЖ — как Рафиели. Нам предложили через суд доказывать, что он — это тот самый человек, который значится в документе, а также сказали сдавать экзамен на знание русского языка. Мы были обескуражены и не понимали, что дальше делать», — объясняет Марина.
RT повторно обратился в МВД с просьбой помочь семье и принять документы на гражданство у Немсицверидзе.
В октябре Рафаэла пригласили в миграционное ведомство и попросили предоставить справку о несудимости в Грузии. В конце ноября ему пришёл ответ, и он вновь попытался подать документы. Однако потребовалось подтвердить электронную подпись в повторно выданном свидетельстве о рождении.
В течение месяца шла проверка, после которой его ещё раз вызвали в управление и сообщили, что с документами всё в порядке. Помогли правильно заполнить анкету и наконец приняли заявление на выдачу паспорта. Через три месяца Немсицверидзе стал гражданином России.
Второй фронт Путина | Иностранные дела
На протяжении более двух десятилетий простые люди в России Владимира Путина могли рассчитывать по крайней мере на одно фундаментальное право: право оставаться пассивными. Пока они были готовы закрывать глаза на коррупцию в верхах и нескончаемое правление путинского режима, от них не требовалось демонстрировать активную поддержку власти. Что бы Россия ни делала в мире, их это не должно волновать. При условии, что они не вмешивались в дела элиты, они были вольны жить своей жизнью.
С тех пор как в сентябре-октябре 2022 года правительство России объявило о «частичной мобилизации», это право было отменено. Больше невозможно оставаться в стороне.
Все больше и больше россиян, экономически зависимых от государства, обнаруживают, что они должны быть активными путинистами или, по крайней мере, притворяться таковыми. Подчинение режиму и демонстрация поддержки «спецоперации» теперь стали почти необходимым условием хорошего гражданства. Избежать верности самодержцу еще можно, и Россия еще не является полностью тоталитарной системой. Но значительный слой общества — учителя, например — вынуждены участвовать в публичных акциях поддержки, таких как патриотические уроки, которые сейчас обязательны в школах по понедельникам. Часто это просто ритуалы, но иногда чувства реальны. Добровольные доносы участились и даже поощряются. Вспомним печально известный случай с учителем, доносившим на 13-летнюю девочку за нанесение антивоенного рисунка: отца девочки арестовали, а ее поместили в детский дом. В апреле бывший президент Дмитрий Медведев призвал мирных жителей осуждать тех, кто получает деньги или рабочие места из украинских источников.
Для Путина создание этой новой послушной России в каком-то смысле так же важно, как и то, что происходит на Украине.
Практически с самого начала вторжения Кремль ведет вторую войну в самой России, и эта война вряд ли прекратится, даже если конфликт на Украине будет заморожен. Российское гражданское общество будет по-прежнему сталкиваться с систематическим подавлением. Режим понимает, что, создавая атмосферу ненависти и взаимного недоверия, он может сделать часть самого общества более нетерпимой к тем, кто выступает против Путина и войны. Если бывшими советскими героями были такие люди, как Юрий Гагарин, первым покоривший космос, то теперь примерами «героического» поведения являются члены сепаратистских формирований или провоенные блогеры с криминальным прошлым — как недавно убитый блогер с псевдоним Владлен Татарский. Война подняла этих людей на вершину и превратила их в «героев».
ОСНОВНЫЕ ИНСТИНКТЫ
Война в России началась задолго до вторжения на Украину. За последнее десятилетие, по мере того как его гиперавторитарная модель правления созревала, Путин смог пробудить в российском обществе потребность в имперском величии, которая долгое время дремала.
Медленно заменяя буржуазное потребительство великодержавной риторикой и нападками на гражданское общество, правительство нашло наиболее сговорчивую аудиторию среди населения, привыкшего к рыночным отношениям, но не понимающего практического значения демократии. Но качественный скачок в общественных настроениях произошел с аннексией Крыма Путиным в 2014 году. «Вот и все. Мы снова стали великими!» многие думали. В свою очередь, этот имперский импульс, а также растущий отрыв России от Запада побуждали людей к более примитивному пониманию мира.
Это не значит, что русские хотели войны: они хотели нормальной жизни. Но позвонила Родина в лице Путина: На нас напали. Мы ответили упреждающим ударом и должны оставаться едиными. Те, кто против, — национал-предатели. После более чем года войны эти взгляды укоренились в массовом сознании. Да, есть усталость от войны, и более половины респондентов в опросах независимого Левада-центра говорят, что хотят мира — правда, как правило, сохраняя за Россией Донбасс и Крым.
Но эрозия общественной морали была драматична.
Удивительно, но для простых людей аргумент Путина больше не в модернизации и обещанных экономических выгодах и повышении уровня жизни, а в регрессе к более жестокому прошлому. Растет гордость за то, что Россия полагается на свои собственные ресурсы и считает себя исключительно сильной страной, вооруженной как ядерным оружием, так и свирепыми наемниками. С самого начала войны небольшая, но очень активная часть российского общества — возможно, 15 процентов, по оценкам некоторых социологов, — требовала безжалостности к врагам России и подозрительности к любым согражданам, которые не следуют линии партии — и которые могут оказаться быть угрозой для нации или, по выражению Путина, «подонком». Все более произвольная система правосудия теперь приговаривает инакомыслящих к суровым тюремным срокам, а общественная культура внесудебного насилия нормализуется Евгением Пригожиным, главой Вагнера, военизированного подрядчика, имеющего тесные связи с Кремлем.
Эрозия общественной морали была драматичной.
Но сдвиг в общественном отношении совпал с другим и более важным изменением: отношением россиян к режиму. Раньше российское общество определялось моделью «мы против них». «Мы» были обычными русскими, бессильными, но по большей части оставленными в одиночестве; «они» относились к тем, кто был наверху, в Кремле и по другим внушительным адресам, к тем, кто жил во дворцах, отдыхал на яхтах и с презрением смотрел на народ. Однако в результате войны эта вертикальная модель трансформировалась в другую, гораздо более горизонтальную. Теперь под «нас» подразумеваются все россияне, включая Путина и его окружение; «они» относятся к враждебным державам — Европе, НАТО и Соединенным Штатам, — которые пытаются оторвать историческую территорию России. Согласно этой модели, все прежние разногласия между народом и властью должны быть забыты, потому что Россия находится под ударом. Люди должны объединиться ради Родины; действительно, они должны быть готовы отдать за это свою жизнь.
Важно подчеркнуть, что эти предписания принимаются не всеми, но их непрекращающееся повторение на многих оказывало гипнотическое действие, а некоторые, чтобы не выделяться, взяли за привычку их повторять.
Что касается экономического ущерба, причиненного этим противостоянием с Западом, то русские научились справляться. Даже в осажденной крепости есть способы приобрести предметы первой необходимости, и режим доказал свою способность экспортировать товары на восток и ввозить контрабанду, например, через Турцию или некоторые страны Центральной Азии. До сих пор относительно эффективная политика Центрального банка и технократическое управление экономикой спасали Путина от обвинений в социально-экономической несостоятельности (и это несмотря на уже очевидные серьезные проблемы с доходами государственного бюджета). В результате премьер-министр Михаил Мишустин, который тесно связан с экономической политикой страны и старательно избегает изображения военного экономиста, становится все более популярным.
По данным Левада-центра, когда россиян спрашивают, кому из политиков они доверяют больше всего, Мишустина теперь называют чаще, чем глав МИД Сергея Лаврова и министра обороны Сергея Шойгу, и он уступает только Путину.
Как для активных сторонников Путина, так и для пассивных конформистов война перестала быть просто частью повседневного существования. Это образ жизни. И вместо того, чтобы рационализировать это как затяжной сбой, они начали рассматривать его как нечто более постоянное. Конечно, все понимают, что победа – это цель. Но эта цель была отодвинута так далеко в будущее, что стала такой же символической и далекой, как последний этап коммунизма для нескольких поколений советских людей. Чтобы войти в состояние перманентной войны, многим россиянам пришлось смириться с извращенной логикой человека, инициировавшего конфликт и втянувшего в него нацию. Другими словами, они искали психологического утешения в режиме и воплощаемой им идее национального единства, каким бы пагубным это ни было для их собственной жизни и будущего страны.
Либо ты с нами, научились думать сторонники Путина, либо ты национал-предатель.
ДИКТАТОР БЕЗ ГРАНИЦ
Как такому количеству россиян удалось так легко приспособиться к этой экстремальной ситуации? Во-первых, многие чувствуют принуждение оставаться в социальном русле и плыть по течению: это то, что психоаналитик двадцатого века Эрих Фромм, писавший о социальных условиях, способствовавших возникновению фашизма, назвал «бегством от свободы». Никто не хочет прослыть изгоем или врагом народа. Но второй и не менее важной является способность обычных людей принимать радикально изменившиеся обстоятельства — до тех пор, пока могут сохраняться некоторые элементы нормальной жизни. Таким образом, все, что касается войны, было сделано лишь частично: была частичная мобилизация, частичная экономия военного времени, частичная массовая репрессия, частичная эрозия жизненного уровня. В этой форме частичного тоталитаризма у людей было время приспособиться и пережить каждый шаг упадка от прежнего образа жизни как новую норму.
Еще одно объяснение готовности россиян к адаптации состоит в том, что Путин чередовал мобилизацию — как в ее военном, так и в эмоциональном смысле — с демобилизацией. Сейчас страна находится в фазе демобилизации: в своих речах и госвизитах Путин акцентирует внимание на социально-экономических вопросах, а в той мере, в какой правительство добивается повторного призыва в армию, оно избегает его так называть, используя вместо этого такие мягкие бюрократические фразы, как «уточнение данных воинского учета». Иными словами, российское общество вступило в очередной период привыкания к войне. И пока русские воспринимают войну как частичную, а не тотальную, вряд ли они будут чрезмерно обеспокоены ею. По данным Левада-центра, интерес простых россиян к событиям в Украине продолжает снижаться. В сентябре, когда была объявлена частичная мобилизация, около 66% населения заявили, что в большей или меньшей степени следят за войной. К марту, однако, эта цифра упала до абсолютного большинства в 53 процента, при этом 47 процентов признали, что уделяют мало внимания войне или вообще не обращают на нее никакого внимания.
Лишь немногие россияне обращают внимание на войну.
Но россиянам также помог новый исторический нарратив, который дал им Путин. Здесь мифологизированная версия национальной истории использовалась для оправдания враждебности как к Западу, так и к врагам внутри страны. Кремль создал пантеон истинных защитников Отечества, в котором средневековый князь Александр Невский, деспот XVI века Иван Грозный и Иосиф Сталин соседствуют с князем Владимиром X века, царем XVII века. Петр Великий и Владимир Путин. Эта грандиозная, по большей части имперская и всегда славная история также помогает многим россиянам смириться с их сегодняшней реальностью: поскольку они всегда были особенными, и поскольку они всегда подвергались нападениям, у них нет другого выбора, кроме как продолжать жить в состоянии перманентного конфликт с Западом.
По-прежнему возможен выбор другого пути: внутренняя эмиграция — выход из политического процесса — по-прежнему остается вариантом для многих людей, как и фактическое изгнание.
Российское общество живет сейчас на странной грани между авторитаризмом и тоталитаризмом, между обязанностью во всем учитывать требования государства и возможностью пользоваться некоторыми свободами, пусть и ограниченными, в частной жизни. Страна стала пограничным государством во всех смыслах этого слова. Границы России сейчас подвижны. Они во многом зависят от событий на фронте и, главное, не признаются остальным миром. Существовать в этой неопределенности не совсем комфортно, но возможно. Постсоветская эпоха породила феномен непризнанных государств — Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья — и они годами существуют в подвешенном состоянии. Сейчас Крым и Донбасс оказались в такой же ситуации. Кажется, этому статусу тоже нет конца — по крайней мере, до конца путинизма.
ПОЕЗД В НИКУДА
На данный момент очень сложно определить, как будет выглядеть победа или поражение Путина и его активных или пассивных сторонников. Даже если удастся договориться о прекращении огня, конфликт, похоже, обречен на периоды замораживания и размораживания.
И что бы ни происходило на Украине, путинский режим продолжит репрессии против всех, кто думает иначе или оказывает какое-либо сопротивление — или даже просто отказывается публично его поддерживать. Эта политика будет продолжаться независимо от того, ведет ли Россия активную войну против Украины и Запада или находится в холодной или латентной фазе конфликта. И они вполне могут найти поддержку у путинизированной общественности.
Помимо новой ненависти, направленной против тех, кто сохранил совесть и чувствует вину за бедствие, устроенное их правительством, возникает вопрос о многих русских, вернувшихся из окопов. Что они думают и что будут делать? Кто они, и на кого они нацелятся со своим собственным гневом? Сохранят ли они свою политическую власть или станут еще одной группой изгоев? Какое влияние окажет их военный синдром на общественную атмосферу? Эти важные вопросы остаются без ответа.
На данный момент у Путина может сложиться впечатление, что среди его народа существует подлинное единство; что война превращается, по выражению кремлевского политтехнолога Сергея Кириенко, в «народную войну»; что появляется группа разочарованных солдат и их семей, которые хотели бы увидеть возмездие против Запада и украинцев за все, через что они прошли.
До сих пор Путину удавалось держать элиты под контролем. Ему также удалось вернуть шовинистическую и мессианскую идеологию и обратить вспять модернизацию общества, которое было деидеологизировано и модернизировано. Он мобилизовал множество людей на поддержку войны — как в социальном, так и в военном смысле. Недаром он считает себя всемогущим.
Путину удалось сконцентрировать в своих руках огромную власть. Но чем больше власти он накопит, тем труднее ему будет расслабиться и передать бразды правления. Он не может позволить либерализовать систему или уменьшить свою диктаторскую власть. Перед ним остается только один путь: цепляться за власть до победного конца. Путин находится в том же положении, в котором оказался Сталин в начале 1950-х годов. Именно в эти последние годы советскому диктатору приходилось прибегать к абсурдным и иррациональным мерам для укрепления своей власти, от параноидальных угроз в адрес ближайших соратников до борьбы с «безродными космополитами» и поддержки мракобесных теорий в науке.
По этой причине Путину нужна перманентная война с теми, кого он считает «иностранными агентами» и национальными врагами, — собственными «безродными космополитами». Это война, которую нужно вести дома и за границей, будь то горячая или холодная, прямая или гибридная. А Путину приходится все время двигаться: остановка — непозволительная роскошь.
Признание этого факта мало утешит тех, кто надеется на разрешение войны. Но когда у поезда нет тормозов, он может врезаться в стену. Он также может просто исчерпать топливо и остановиться. А пока он идет полным ходом — в никуда, потому что никто не знает, куда он идет. В том числе водитель.
Загрузка…
Пожалуйста, включите JavaScript для корректной работы сайта.
Российско-американские отношения после 11 сентября 2001 г.
11 сентября 2001 г. стало одним из самых трагических дней в американской истории. Разрабатывая ответ на теракты 11 сентября, американские политики стоят перед трудным выбором с неопределенными результатами.
Война против экстремистских элементов исламского фундаментализма, использующих террор в качестве основного оружия, будет новой, затяжной и многогранной. Поле боя появится в самых странных местах — в горах Афганистана, в мечетях Египта и в эфире Саудовской Аравии. Никогда не будет безоговорочной капитуляции или чистых военных побед. Прежде всего, новый уровень неопределенности в отношении тактики войны, характера врага и условий мира будет преследовать американских лиц, принимающих решения, и американский народ в течение неопределенного периода времени. Почти во всех сферах международной политики Соединенные Штаты сталкиваются с новым, более сложным набором политических, экономических и связанных с безопасностью проблем после 11 сентября.
Российско-американские отношения являются ярким контрастом этой более мрачной международной картине. Президент России Владимир Путин был одним из первых иностранных лидеров, поговоривших напрямую с президентом Бушем. В этом телефонном разговоре он выразил соболезнования президенту и американскому народу и безоговорочную поддержку любой реакции, которую может принять американский президент.
Затем он последовал за этой риторической поддержкой конкретной политики. Хотя американские и российские вооруженные силы успешно сотрудничали в Боснии и Сербии в 19В 90-х годах путинские обещания о поддержке, казалось, сигнализировали о качественно новом уровне военного сотрудничества между этими бывшими врагами по «старой войне». Некоторые даже назвали это союзом. Потенциал для создания нового фундамента российско-американских отношений огромен, подобно окну возможностей, открывшемуся десять лет назад после распада Советского Союза. Однако на сегодняшний день ожидания относительно нового будущего значительно превзошли реальные конкретные шаги, предпринятые (или даже намеченные) для установления более тесных отношений между нашими двумя странами. Мы не можем позволить себе повторить некоторые ошибки последнего окна возможностей. Мы думали, что холодная война закончилась в 1991, но удивительно, как много наследия той ранней эпохи сохранилось до сих пор. (И многие из сохранившихся наследий препятствуют нашей готовности к решению проблем после холодной войны, таких как угроза, с которой мы сталкиваемся в настоящее время.
) Руководить должны лидеры обеих стран.
Они просто действуют смело, отказываются от привычных дел, рискуют и используют этот момент, чтобы проложить путь к новому будущему. Отчет о сотрудничестве в войне с терроризмом. 11 сентября Путин, не колеблясь, позвонил своему новому другу Джорджу Бушу-младшему, чтобы выразить свою полную поддержку Соединенным Штатам и американскому народу. Путин не позволил десятилетию несбывшихся ожиданий в американо-российских отношениях отразиться на его риторическом ответе. В то время как некоторые лидеры и люди во всем мире считают, что Соединенные Штаты «получили по заслугам» 11 сентября, Путин выразил сочувствие как лидер страны, которая также пострадала от террористических актов против мирных жителей в столице.
Опросы, проведенные сразу после терактов 11 сентября, показали, что большинство граждан России также симпатизируют американскому народу и считают террористические атаки на Всемирный торговый центр и Пентагон атаками на весь цивилизованный мир.
Путин, однако, не сразу последовал за своим риторическим обещанием поддержки конкретной политикой поддержки. Напротив, в первые же дни после 11 сентября несколько высокопоставленных российских чиновников, включая министра обороны Сергея Иванова, открыто выступили против военного сотрудничества с США в борьбе с терроризмом. Создавалось впечатление, что Путин начал применять модель принятия решений, ставшую теперь рутиной в путинскую эпоху. В предыдущие моменты критической политики (будь то экономическая политика, военная реформа или внешняя политика) Путин допускал открытые разногласия между своими советниками, не переходя ни на одну сторону, ни на другую.
Во многих из этих критических моментов Путин избегал делать трудный выбор до тех пор, пока не сформировалось единодушное мнение. Если такой консенсус не формировался, например, по военной реформе, то первоначальный толчок к изменению политики тихо прекращался. В вопросах внешней политики у Путина также выработалась привычка всем и во всем говорить «да», фактически не подкрепляя обещания действиями.
Как резюмировал один бывший высокопоставленный чиновник в администрации Клинтона, «Ельцин говорил «нет, нет, нет», когда на самом деле имел в виду «да». Путин говорит да, да, да, когда на самом деле он имеет в виду нет».
Чтобы помочь разработать план действий российской внешней политики после 11 сентября, Путин удалился на свою дачу в Сочи на берегу Черного моря и пригласил своих главных советников по внешней политике и безопасности приехать и проконсультироваться с ним. Пока Путин был в Сочи, Буш позвонил ему из своего ретрита в Кэмп-Дэвиде. После их сорокаминутного разговора Путин, похоже, принял поистине стратегическое решение предложить конкретную поддержку новым американским военным усилиям.
В следующий понедельник, 24 сентября, Путин объявил план из пяти пунктов поддержки американской войны против терроризма. Он пообещал, что его российское правительство (1) поделится разведданными со своими американскими коллегами, (2) откроет воздушное пространство России для полетов с гуманитарной помощью, (3) будет сотрудничать с центральноазиатскими союзниками России, чтобы предоставить аналогичный доступ в воздушное пространство американским самолетам, (4) ) участвовать в международных поисково-спасательных операциях и (5) увеличить прямую помощь — гуманитарную, а также военную помощь — Северному Альянсу и правительству Раббани в Афганистане.
Некоторые считают эту политику поддержки чем-то новым или экстраординарным. Из пяти политик наиболее резкое изменение касается молчаливого согласия Путина с американскими войсками в Центральной Азии. Тем не менее, даже эта политика может быть истолкована как просто реакция Путина на неопровержимые факты на местах. В рамках программы «Партнерство ради мира», особенно разработанной под руководством министра обороны Уильяма Перри, американские и узбекские военные активно и часто сотрудничали. В то время как российские вооруженные силы охраняют границу между Таджикистаном и Афганистаном, Россия уже несколько лет оказывает значительно меньшее влияние на оборонную политику Узбекистана.
Тем не менее, проамериканский план Путина не был просто тактическим. Путинская политика поддержки, в том числе его согласие на американское военное присутствие в Центральной Азии, представляла собой значительный сдвиг во внешней политике России. До 11 сентября президент Путин колебался между прозападной и антизападной внешнеполитической позицией.
Во многих смыслах личные двойственные импульсы Путина, стремящиеся иногда интегрироваться в Запад, а иногда искать баланс с Западом, отражают давние отношения России с Западом как любовь-ненависть. Однако после событий 11 сентября Путин, похоже, стал гораздо больше склоняться к Западу и, в частности, к Соединенным Штатам. (До 11 сентября Путин ставил отношения с Европой выше, чем отношения с США). Его уступчивость войскам НАТО в Средней Азии означала поворот двухсотлетней российской внешней политики вспять. При Ельцине, коммунистах и царях Россия всегда считала Среднюю Азию своей «сферой влияния». Путин нарушил эту традицию.
Два дня спустя Буш вознаградил этот позитивный поворот в российской внешней политике, изменив то, как он говорил о российской «войне против терроризма». 26 сентября пресс-секретарь Белого дома Ари Флейшер передал президенту Бушу признательность за заявление Путина. Пресс-секретарь Белого дома также заявил, что «руководство Чечни, как и все ответственные политические лидеры в мире, должно немедленно и безоговорочно прекратить все контакты с международными террористическими группировками, такими как Усама бен Ладен и организация «Аль-Каида».
Администрация Клинтона ранее подключила некоторых чеченских боевиков к сети бен Ладена. Администрация Буша этого не сделала.
Заявление президента Буша не дало Путину зеленый свет, чтобы делать то, что они хотели в Чечне. За последние два года российские вооруженные силы уже делали в Чечне все, что хотели, практически без оглядки на мнение американцев. До 11 сентября администрация Буша не делала Чечню главным приоритетом своей политики в отношении России. Однако в заявлении о поддержке подчеркивалось, что США и Россия столкнулись с общим врагом. Путин два года продвигал эту тему со своими американскими коллегами. Путин был рад услышать, что президент Буш наконец-то публично признал их общее дело. Внутреннее сопротивление путинскому проамериканскому настрою Приняв решение внести конкретные изменения в политику, чтобы отразить его риторическую поддержку американской войны с терроризмом, Путин пошел против предпочтений многих важных избирателей в России. Публичная прямая критика Путина была ограничена.
В конце концов, Путин по-прежнему пользуется огромной популярностью, поэтому высказываться против него политически неразумно. Под поверхностью, однако, есть тонкие признаки недовольства новой поддержкой Путиным американских военных действий на заднем дворе России. Военные, в первую очередь, не могут быть довольны присутствием войск НАТО в Центральной Азии. Президент Узбекистана Ислам Каримов намекнул, что хотел бы, чтобы американские вооруженные силы остались в Узбекистане на неопределенный период времени, чтобы помочь защитить Узбекистан от террористов и, хотя никогда публично не заявлял об этом, от русских. Американские войска продемонстрировали привычку оставаться на местах даже после окончания боевых действий. Для российских офицеров, которые все еще ведут последнюю войну — «холодную войну», — мысль об американских войсках, постоянно базирующихся в бывшей советской республике, должна быть ужасающей, особенно в таком стратегическом и антироссийском месте, как Узбекистан. Во-вторых, спецслужбы, в том числе собственная альма-матер Путина, КГБ (теперь называемая ФСБ), не приветствуют новый альянс.
Путинский министр обороны и бывший генерал КГБ Сергей Иванов отказался от своих прежних замечаний и пообещал поддержать позицию Путина. Тем не менее, многие российские обозреватели считают, что Иванов может стать центром оппозиции Путину внутри правительства, если проамериканская политика Путина не даст результатов.
В-третьих, военно-промышленный комплекс не приветствует новую ориентацию на Запад. Эти компании имеют контракты с врагами Америки, такими как Иран и Сирия, и надеются на дальнейшее развитие отношений с другими врагами Америки на Ближнем Востоке, такими как Ирак. Поэтому для них перегруппировка России на Ближнем Востоке означает меньше контрактов с наличными деньгами. Эти военные предприятия пользуются сильной поддержкой в Думе. В-четвертых, Коммунистическая часть Российской Федерации и Либерально-демократическая партия России Владимира Жириновского открыто высказались против новой внешнеполитической ориентации России, утверждая, что новая стратегия Путина представляет собой продажу интересов национальной безопасности России.
К счастью, эти две группы значат меньше, чем когда-либо прежде. Тем не менее, их публичные заявления разделяют многие в частном порядке.
В-пятых, даже прозападные либералы разделились. Публично Союз правых сил и его председатель Борис Немцов поддержали стратегический поворот Путина на Запад. Немцов и его соратники считают, что Путин решил, по крайней мере временно, вступить в союз с либералами и отдалиться от своих старых союзников из КГБ. Они видят в этот момент реальную возможность прорыва в своих делах. Григорий Явлинский и его партия «Яблоко» также высоко оценили внешнеполитические шаги президента. В то же время, хотя и менее публично, голоса внутри обеих этих организаций, а также активисты-правозащитники опасаются, что Путин будет использовать камуфляж войны с терроризмом, чтобы еще больше свернуть демократические практики в России.
Наконец, в-шестых, российское общество разделено. В то время как большинство в опросах выразило солидарность с делом Америки, это же самое общество разделено по поводу целесообразности участия в новой войне с Афганистаном.
Внутренняя поддержка Путиным его новой внешнеполитической ориентации слаба. Безусловно, у Путина гораздо больше поддержки в обществе и гораздо более стабильное государство, чем у других лидеров новых партнеров по коалиции, таких как Пакистан, Египет или Саудовская Аравия. Однако насколько стабильной и продолжительной будет эта поддержка, пока неясно. Если, например, Россия начнет испытывать экономические трудности отчасти из-за войны с терроризмом (цены на нефть уже сильно упали), тихая критика путинской политики может стать более публичной. А что потом? Прошлый опыт подсказывает, что Путин откажется от своей прогрессивной политики, если только он не сможет продемонстрировать ощутимые выгоды от новой ориентации. Рекомендации для новых политических инициатив США в отношении России Путин не выдвинул список желаемых результатов, которые Россия хочет получить в обмен на свое сотрудничество в войне с терроризмом. Это не путинский стиль дипломатии. В то же время, если Россия не осознает некоторые выгоды от новой проамериканской ориентации, произойдет ответная реакция.
Некоторые российские аналитики уже проводят параллели между нынешней переориентацией внешней политики Путина и той, которую предпринял Горбачев в конце XIX века.80-е годы. Для многих представителей российской внешней политики и силовых ведомств аналогия с Горбачевым означает негативный опыт, который нельзя повторять.
Очевидно, что администрация Буша сосредоточена в первую очередь на неотложных военных целях в Афганистане и обороне страны. Тем не менее, Буш и его администрация, а также лидеры Конгресса должны воспользоваться этим окном возможностей в российско-американских отношениях, чтобы действительно положить конец холодной войне. Лидеры американской внешней политики как в исполнительной, так и в законодательной власти должны установить реалистичную последовательность этапов, которые, если они будут выполнены, могли бы, наконец, полностью и навсегда интегрировать Россию в западное сообщество демократических государств и стран с рыночной экономикой. Вот несколько предложений.
1. Заявить, что Соединенные Штаты больше не признают Россию в качестве правопреемницы Советского Союза. Российское государство решило взять на себя многие международные обязательства, когда-то возложенные на СССР. Если руководители российского правительства добровольно взяли на себя эти обязательства, будь то договорные обязательства или советские долги, то они должны нести ответственность за свои решения. Однако Соединенные Штаты и, в частности, Конгресс США не обязаны соблюдать законы, написанные специально для наказания или оказания влияния на советский коммунистический режим. Конгрессу следует создать специальную рабочую группу для пересмотра всех законов, написанных во время холодной войны и призванных (и вполне справедливо) наказать СССР. Ограничения на экспорт высоких технологий и поправка Джексона-Вэника к 1974 Trade Act — это два примера эффективных инструментов времен холодной войны, которые сегодня нуждаются в пересмотре.
2. Добиваться вступления России в ВТО.
Президент Путин заявил о своем желании, чтобы Россия вступила в ВТО. Продвигая новое двустороннее торговое соглашение с Россией, Соединенные Штаты должны стать ведущим сторонником присоединения России. Поскольку российские отечественные производители все еще слабы и дезорганизованы, сегодня России будет легче вступить в ВТО, чем когда эти группы внутренних интересов станут более консолидированными.
3. Установить более формальные отношения альянса между НАТО и Россией. Путин несколько раз намекал, что хотел бы, чтобы Россия стала членом НАТО. Эти заявления одновременно обнадеживают и опасны. Обнадеживает то, что российский президент не продолжает неэффективную риторическую атаку против НАТО, которую многие российские внешнеполитические деятели проводили на протяжении 1990-х годов. В то же время заявления Путина также могут подпитывать нереалистичные ожидания внутри России. В частности, Путин заявил, что Россия может вступить в НАТО, если НАТО станет политической организацией.
Но НАТО никогда (и никогда не должно) стать чисто политической организацией. Это военный союз. Как и все другие западные международные институты, Россия может присоединиться только в том случае, если она примет правила членства и не попытается изменить правила членства в качестве предварительного условия для вступления. Членство России в НАТО — достойная, но далекая цель. (Мне нравится 2017 год — 100 лет после большевистской революции — в качестве контрольной даты.) Однако, чтобы это произошло, Россия и НАТО должны заключить временные договоренности, которые докажут преимущества сотрудничества для обеих сторон. Совместный постоянный совет (СПС) уже существует, но используется недостаточно. Россия, в частности, должна воспользоваться этим институтом. В дополнение к более эффективному СПС, следующим шагом может стать более формальные договорные отношения между Россией и НАТО. Прежде чем присоединиться к альянсу НАТО, Россия может официально стать союзником НАТО.
4. Прекратить бойкот закупок российского оружия членами НАТО.
Объявление о новой политике, позволяющей союзникам по НАТО покупать российское оружие, не привело бы к новым массовым контрактам для российских производителей оружия. Символично, однако, что такое изменение политики подорвет заявление российского военно-промышленного комплекса о том, что расширение НАТО является главным образом политикой поощрения экспорта для западных производителей оружия.
5. Стремление к более тесным отношениям между Европейским Союзом и Россией. Во многих отношениях России будет легче вступить в НАТО, чем в Евросоюз. Однако в России даже самые проницательные наблюдатели за внешней политикой не понимают трудностей членства России в ЕС. Они должны быть образованными. Тем не менее, ЕС также необходимо подтолкнуть к созданию более творческих способов взаимодействия со странами на его периферии. По мере расширения ЕС он в конечном итоге будет работать по многоуровневой системе, при этом ядро взаимодействует с другим уровнем интенсивности и степени интеграции, чем некоторые новые члены.
Торговые режимы, подобные НАФТА, могут способствовать большей интеграции России в европейские торговые и инвестиционные рынки без принятия мер, необходимых для полноправного членства.
6. Подписать новое соглашение с Россией взамен Договора по ПРО. Перед 11 сентября администрация Буша спешила аннулировать Договор по ПРО. Идеологические принципы, а не американские стратегические потребности, подталкивали темп. После 11 сентября администрация Буша осознала ценность союзников и договоров. Они должны применить эти уроки к нашим отношениям с Россией. Договор по ПРО является пережитком холодной войны. Его необходимо изменить или заменить. Первым шагом к подрыву основы этого договора будет радикальное сокращение американских и российских ядерных арсеналов (также затянувшееся наследие холодной войны). что американские планы по созданию противоракетной обороны были предназначены для сдерживания или защиты США от государств-изгоев и не были задуманы как оружие против России.
Если Россия станет более склонным к сотрудничеству партнером и успешно присоединится к западным институтам, то американское руководство может даже начать создавать совместные с Россией системы противоракетной обороны.
Первый шаг к такому сотрудничеству можно было бы начать уже сейчас путем совместной модернизации и обмена информацией из наших соответствующих систем раннего предупреждения. В идеале Буш и Путин подписали бы новую концепцию стратегической стабильности, в которой были бы изложены общие принципы надлежащего баланса между наступательными и оборонительными вооружениями. Важной составляющей такого документа должны быть комплексные меры проверки. Пока Россия полностью не интегрируется с Западом, девизом всегда должно оставаться знаменитое изречение Рональда Рейгана: «Доверяй, но проверяй». Глупо продолжать думать о России как о стратегическом конкуренте. Неосторожно и ошибочно делать вид, что Россия — союзник, с которым договоры больше не нужны. В конце концов, даже со своими ближайшими партнерами в Европе Соединенные Штаты по-прежнему сохраняют заслуживающую доверия приверженность взаимной обороне посредством договора — Организации Североатлантического договора. Путин позволит администрации Буша создать любую систему противоракетной обороны, если она закреплена в каком-то обязывающем соглашении.
7. Купить российское оружие для отправки Северному Альянсу в Афганистан. Северный Альянс уже полагается на российское оружие. Мы должны пополнить их запасы, закупив для них российское оружие. Символизм покупки американцами (или итальянцами) российского оружия также имел бы большое значение. Эта практика не нова. Во время советской оккупации Афганистана администрации Картера и Рейгана закупали оружие в коммунистической Чехословакии для отправки антисоветским силам, воюющим в Афганистане.
8. Говорите ясно о Чечне. Администрация Буша была права, призывая чеченское руководство разорвать связи с международными террористическими организациями. В то же время администрация Буша должна подчеркнуть, что не все чеченцы и даже не все чеченские боевики являются террористами. Администрация Буша также должна активно поощрять переговоры между чеченскими лидерами и российским правительством. Умеренные чеченские лидеры и российское правительство фактически имеют общего врага в лице экстремистов, привлеченных для участия в чеченской войне.
Негативные уроки войны России с терроризмом почти необходимо осознать. Борьба за правое дело неправыми средствами привела к катастрофическим результатам для национальной безопасности России.
9. Сотрудничайте в борьбе с терроризмом в Грузии после 11 сентября. Российские военачальники на Кавказе могут ошибочно полагать, что теперь у них есть зеленый свет для преследования террористов на территории Грузии. Такое вмешательство имело бы катастрофические последствия для Грузии и американо-российских отношений. В качестве превентивной обороны Соединенные Штаты должны более активно помогать правительству Грузии в обеспечении безопасности своих границ. Работая по разные стороны границы с Грузией, американские и российские военные могут даже сотрудничать для обеспечения безопасности в этом районе. Прежде всего, Соединенные Штаты не могут позволить России в одностороннем порядке «бороться с терроризмом» на территории Грузии.
10. Увеличить поддержку российской демократизации.
Россия будет полноценным союзником США только в том случае, если Россия станет полноценной демократией. На экономическом фронте Путин продемонстрировал сильное желание сделать Россию либеральной рыночной экономикой. Структурные реформы, разработанные его правительством и принятые парламентом прошлой весной, были поистине радикальными. Однако с политической точки зрения Путин не проявляет особой склонности к углублению демократии. Напротив, Путин и его правительство ослабили и без того хрупкие демократические институты России. Лучший способ поддержать дальнейшую демократизацию в России — увеличить прямую помощь российским демократам. Если многие другие пункты в моем списке требуют исполнительной инициативы, то это изменение политики не требует. Конгресс должен принять законопроект, представленный этим летом Томом Лантосом, который предусматривает увеличение финансирования российской демократии. Заключение В нашей борьбе с терроризмом многие из наших новых партнеров по коалиции будут временными союзниками.
Однако у наших недавно развивающихся отношений с Россией есть потенциал перерасти во что-то более глубокое и прочное. Ключевым условием такого положительного исхода является углубление российской демократизации. На протяжении двадцатого века Соединенным Штатам приходилось заключать союзы с диктатурами и демократиями. Даже сталинский СССР какое-то время был американским союзником. Однако со временем демократии из списка оказались более эффективными и надежными союзниками.
Нередко мнимые краткосрочные выгоды от партнерства с антидемократическими режимами и движениями, такими как шах в Иране, диктатура Сухарто в Индонезии, моджахеды в Афганистане и режим апартеида в Южной Африке, были более значительными. чем компенсируется неудачами в американской безопасности и затруднениями в отношении американских идеалов в долгосрочной перспективе. Сегодня не просто совпадение, что ни одна демократия в мире не является врагом Соединенных Штатов, а каждый заклятый враг Соединенных Штатов является диктатурой.
Leave a Reply